Глава VI
И ВСЕ-ТАКИ ТАМ КТО-ТО ПЛАКАЛ!
На следующее утро дождь лил вовсю, и ветер по-прежнему бился в окна и стены дома. Позавтракав, Мэри выглянула на улицу. Небо заволокли темные тучи, а пустошь тонула в тумане. О прогулке в такую погоду нечего было даже и думать.
— А что делают у тебя дома на пустоши, когда на улице такой дождь? — спросила Мэри у Марты.
— Что делают, говоришь? — отозвалась та. — Стараются друг другу не попадаться под ноги. В доме и так уйма народа. А в дождливые дни нас будто еще вдвое больше становится. Уж на что наша матушка существо добродушное, но даже она, когда дождь идет, не выдерживает, кричит на нас. Ну, тут те, кто постарше, уходят в коровник и там затевают игру. А Дикен, тот молодец. Ему и дождь не помеха. Гуляет себе, словно ему на голову не вода льет, а яркое солнышко светит. Он говорит, ненастье в пустоши интересней ясной погоды. Такого насмотришься, что только держись. В один из дождей Дикен нашел лисенка. Лисенок чуть не потонул в своей норке, а Дикен выловил его и домой притащил за пазухой. С тех пор у нас и живет. А еще раз Дикен пошел гулять в дождь, а вернулся с едва живым вороненком. Дикен его отходил, и с тех пор ворон стал у него как бы ручной. За черноту Дикен прозвал его Уголек. Теперь Уголек вырос и повсюду за ним летает. Ну прямо собака, только на крыльях.
Мэри очень внимательно слушала. Жизнь Мартиного семейства ее занимала все больше и больше. А самыми интересными казались ей мама Марты и Дикен. Потому что у Дикена были свои животные, а когда Марта говорила о матушке, Мэри словно ощущала тепло домашнего очага.
— Если бы у меня появился ворон или лисенок, — с грустью проговорила девочка, — я могла бы с ним играть. Но у меня совсем никого нет.
— А ты вязать не умеешь? — с задумчивым видом спросила Марта.
— Нет, — покачала головой Мэри.
— А шить?
— Тоже нет.
— А читать?
— Умею.
— Почему же не почитаешь чего-нибудь или в письме не поупражняешься? — удивлялась горничная. — Ты уже достаточно подросла для ученья.
— Но мне читать совсем нечего, — объяснила Мэри, — все мои книги остались там, в Индии.
— Жалко, — посочувствовала Марта. — Слушай! — вдруг осенило ее. — Попросила бы ты миссис Мэдлок. Думаю, она тебя пустит в библиотеку. А там всяких книг полно.
Мэри немедленно приняла решение. Миссис Мэдлок ей не нужна. Она даже Марту не станет спрашивать, где находится библиотека, потому что хочет ее разыскать сама. Мэри уже поняла, что может беспрепятственно бродить по этому дому. Встретить кого-нибудь в коридорах тут было почти невозможно. В отсутствие хозяина слуги вели праздную жизнь. Большую часть времени они сидели в просторной комнате, которая располагалась в подвале прямо за кухней. Там же их пять раз в день обильно кормили, и особенно веселыми получались подобные трапезы в те дни, когда миссис Мэдлок по каким-то причинам отсутствовала. На Мэри миссис Мэдлок тоже обращала не слишком много внимания. Правда, она почти каждый день заходила проверить, все ли в порядке. Но не спрашивала, чем Мэри занята, и не предлагала что-нибудь для нее сделать. Поначалу девочка удивлялась, а потом решила, что в Англии, наверное, «такой обычай» и все дети тут должны о себе заботиться сами.
Пока Марта тщательно подметала пол возле камина, Мэри успела наметить план действий. Ни у какой миссис Мэдлок она, конечно, разрешения спрашивать не будет. Она вообще не понимала, зачем это делать. Даже если бы миссис Мэдлок встретилась ей случайно, она и то не сказала бы, куда направляется. Чтение Мэри тоже не слишком прельщало. Научившись грамоте, она едва одолела несколько книг. Зато поиски библиотеки могли вылиться в настоящее путешествие по дому. Вдруг какая-нибудь из ста запертых комнат плохо закрыта? Тогда Мэри сможет войти в нее и уж наверняка найдет что-нибудь интересное. А если все двери заперты хорошо и проникнуть внутрь невозможно, она просто сосчитает, действительно ли в этом доме столько закрытых комнат, как говорит миссис Мэдлок? Так или иначе, поход по дому займет все утро, и Мэри скоротает время, пока на улице дождь.
Дождавшись, пока Марта ушла, Мэри открыла дверь и двинулась по длинному коридору. Справа и слева от него ответвлялись коридоры поменьше, но Мэри шла, никуда не сворачивая. Наконец она уперлась в какую-то лестницу, которая привела ее в другой коридор, тот снова вывел на лестницу, а за ней оказался еще один. По обе стороны виднелись двери, а в простенках висели картины. Порой среди них попадались потемневшие от времени пейзажи, но больше всего было портретов. С них на Мэри взирали мужчины и женщины в необычных, но очень красивых костюмах из атласа и бархата. Мэри никогда не видала таких нарядов и теперь с удивлением думала: что это были за люди? В особенности ее заинтересовали дети. Девочки в длинных и пышных платьях из плотного атласа. Длинноволосые мальчики в костюмах с присборенными рукавами и воротниками из кружев. А у некоторых мальчиков воротники были круглые и слоеные. Перед каждым из детских портретов Мэри останавливалась и пристально изучала лица. Как бы ей хотелось узнать имена этих детей, и куда все они делись из этого дома, и почему так странно одеты? А дети загадочно поглядывали на нее с картин, словно знали какую-то тайну, но поклялись никому о ней не рассказывать. На одной из картин застыла некрасивая девочка в платье из зеленой парчи. На вытянутом ее указательном пальце сидел зеленый попугай. Лицом она чуть-чуть походила на Мэри.
— Жалко, тебя тут нет, — шепнула Мэри. — Интересно, где ты вообще сейчас?
Не каждая девочка может провести утро подобным образом. Бродя по бесчисленным коридорам, Мэри чувствовала себя так, будто осталась совсем одна в этом огромном доме. «Зачем столько комнат, если они никому не нужны? — слушая, как гулкое эхо разносит ее шаги, размышляла она. — В больших домах должно быть много людей». И тут ее осенило, что, наверное, во всех этих комнатах раньше и впрямь кто-то жил. Только потом люди куда-то исчезли…
Вдруг она вспомнила, что собиралась проверить, все ли комнаты заперты. Теперь она нажимала на все ручки подряд. Вдруг одна из дверей заскрипела и отворилась. Сперва Мэри охватил страх. Но чуть-чуть отдышавшись, она вошла в комнату и очутилась в просторной спальне. Все стены тут были увешаны гобеленами. Мебель с инкрустацией походила на ту, которую Мэри видела в Индии. Сквозь большое окно со свинцовым переплетом виднелась пустошь. А над каминной полкой висел еще один портрет той самой девочки, которая на другом портрете была изображена с попугаем. Мэри решила, что, наверное, она и жила в этой комнате, и стала внимательно разглядывать лицо на портрете. Так она смотрела с минуту. Потом ей вдруг показалось, что девочка с портрета тоже на нее смотрит. По спине у Мэри пробежал холодок, и она быстро вышла из спальни.
Потом ей попалось еще много незапертых дверей, и она обследовала столько комнат, что даже глаза устали. Поначалу она пробовала вести счет, но скоро сбилась. Правда, теперь она не сомневалась, что в этом доме сто комнат. Вообще-то их было, наверное, гораздо более ста. Иначе у нее так не разболелись бы ноги.
Везде ей встречалось что-нибудь интересное. В одной из комнат с бархатными драпировками, судя по всему, гостиной какой-то леди, Мэри обнаружила слоников, вырезанных из кости. Тут были и слоны, и слонихи, и маленькие слонята. На шеях у больших слонов сидели погонщики, а на спинах красовались паланкины. В Индии Мэри видела довольно много слонов и фигурок из слоновой кости, фигурки, стоящие за стеклом, ей очень понравились. Она открыла горку, встала на стул и поиграла немного со слониками.
Когда она слезла со стула и закрыла слоников в горке, от софы, стоявшей у камина, послышался шорох. Мэри подошла ближе. На софе лежала бархатная подушка с большой дырой, а из дыры выглядывала чудесная мышка серого цвета. Мэри подошла вплотную и увидела еще шесть мышат. Прижавшись к маме, они крепко спали. Мышка с мышатами очень понравилась Мэри. Сперва она даже думала унести их с собой, но потом решила, что, если мышат разбудить, они испугаются и убегут.
Выйдя из комнаты, Мэри поспешила обратно. От усталости она едва переставляла ноги и часто поворачивала не в те коридоры. Проплутав довольно долгое время, она все же нашла нужную лестницу, благополучно достигла первого этажа, но тут же опять заблудилась.
— По-моему, я тут не была, — с досадой оглядела она проход с гобеленами по стенам. — Тут еще тише, чем в остальных местах.
Не успела Мэри это произнести, как за стеной кто-то заныл. Сомнений не было: это какой-то ребенок! Значит, и вчера она не ошиблась! Девочка в задумчивости тронула гобелен. Тот неожиданно заколыхался, обнажая дверной проем. Не успела Мэри ничего подумать по поводу своего открытия, как дверь отворилась, и из нее вышла миссис Мэдлок с огромной связкой ключей в руках.
— Ну, что еще тебе тут понадобилось? — сердито спросила она и, схватив Мэри за руку, поволокла ее куда-то в сторону.
— Я не туда повернула и заблудилась. А потом я услышала, как кто-то плачет, — ответила девочка. Она сейчас почти ненавидела миссис Мэдлок.
— Ничего ты не могла слышать! — рявкнула экономка. — Возвращайся немедленно в свои комнаты, иначе сейчас получишь!
Мэри, стиснув зубы, замолчала. Доведя девочку до дверей детской, миссис Мэдлок грубо впихнула ее внутрь.
— Теперь изволь сидеть там, где ведено, — зло прошипела она. — Если будешь еще околачиваться по дому, придется тебя тут запереть. Видать, ты из тех, за кем надо все время приглядывать, но у меня нету на это времени. Пускай хозяин ищет тебе специальную гувернантку.
И миссис Мэдлок вылетела из комнаты, хлопнув на прощанье дверью. Мэри опустилась на коврик перед камином. От возмущения ее всю трясло и даже лицо побледнело.
— И все равно там кто-то плакал! Плакал! — упрямо проговорила она. — И я узнаю, кто это был. Обязательно узнаю, миссис Мэдлок!
