Глава VIII

Покои придворного мага вызвали бы у непривычного человека ступор, если бы он каким-то чудом сюда попал. Первым делом в глаза бросался огромный, два локтя в диаметре хрустальный шар, висящий на двух цепях перед камином. Затем бесчисленное множество всяких то ли устройств, то ли приборов самого разного вида. Стены были покрыты вязью магических символов, являющей собой рунный орнамент, защищающий от прослушивания. В углу на возвышении стоял усеянный свитками пергамента рабочий стол и слегка отодвинутое в сторону монументальное кресло, походящее скорее на трон.

Возле окна рядом с маленьким стоиком, на котором стояла бутылка вина, наполненные бокалы и ваза с фруктами, сидели два пожилых человека. Сам мэтр Охилор и тьян Храйт.

— Ну что ты мне можешь сказать во всему этому, старый друг? — негромко спросил последний.

— Друг? — слегка приподнял брови маг. — Не смеши меня, у тебя нет друзей. Пока я тебе выгоден, ты со мной общаешься. Как только перестану…

— Будто ты не так, — насмешливо хмыкнул тьян Храйт. — Но хватит пикироваться, нам надо определиться с нашими дальнейшими действиями. Эта проклятая девчонка методично преследует меня! Да и мальчишка не лучше.

— Следы прятать лучше надо было! — сварливо отозвался мэтр Охилор. — Как ты мог допустить, чтобы они вышли на тебя?!

— Пожалел одного человечка, не убрал своевременно, — скривился гость. — А он проговорился, скотина! Впрочем, мальчишка меня мало беспокоит, его убрать не сложнее, чем его отца. А вот девчонка…

— Да, тут ситуация похуже, — покивал придворный маг. — Я против нее выступить не решусь, слишком хорошо понимаю, что такое Владычица.

— Я тоже! — резко махнул рукой тьян Храйт. — Но что-то сделать обязан, она перекрывает мне один путь за другим. Знаешь, кто режет моих людей в нижнем городе?

— Нет, — пристально посмотрел на него мэтр Охилор. — Неужто сама?

— Именно! Нагло режет, очень жестоко! Быдло в восторге и готово на нее буквально молиться. Лучших людей передавила, самых толковых! Где новых искать?..

— Это твои проблемы. Но мне ее политика крайне не нравится. Вот только…

— Что? — насторожился магнат.

— А то, что мы, похоже, вызвали гнев какого-то божества, — мрачно ответил придворный маг. — Судя по последним событиям, мы перешли какую-то грань, которую не следовало переходить. А гнев бога…

— Если ты прав, то все еще хуже, чем я думал, — закусил губу тьян Храйт. — Я сам подозревал что-то в этом духе, слишком много неудач на меня валится. Какие-то мелочи случаются, но из-за этих мелочей все рушится.

— Это уровень не человека, а кого-то куда более сильного, — вздохнул мэтр Охилор. — Единственный для нас сейчас выход — это понять, что мы сделали не так, какой из божественных законов нарушили, и попытаться исправить положение. Девчонка утверждает, что общество обязано развиваться хоть как-то, иначе наступает стагнация, затем загнивание и распад. Если исходить из известной нам истории, то она может оказаться права. Нам стоило приближать умных и талантливых простолюдинов, давая им шанс изменить свою жизнь. Тогда они не становятся бунтарями.

— Я никогда не обращал внимания на происхождение человека, только на его таланты, — насмешливо вздернул брови магнат.

— Вот только талантами ты считаешь подлость, жестокость и беспринципность. — Придворный маг отпил глоток вина. — С точки зрения богов, если судить по утверждениям жрецов, это не таланты, а, наоборот, грехи.

— Но ты сам знаешь, что если мы пойдем у девчонки на поводу, то потеряем огромные деньги! Мы не можем менять политику распределения продовольствия — снижение цен, не говоря уже о бесплатной раздаче остатков, слишком сильно ударит по всем нам.

— Думаешь, я этого не понимаю? Но жизнь, знаешь ли, как-то дороже денег.

— Откуда только эта дрянь свалилась на нашу голову?.. — скривился тьян Храйт.

— Я тебе уже сказал, что мы нарушили какой-то из основных божественных законов, — развел руками мэтр Охилор. — Знаю, что неприятно отступать с захваченных позиций, но выбора мы просто не имеем.

— Хорошо, пусть так, — кивнул магнат. — Но ты знаешь, какой именно закон мы нарушили? Что именно нужно исправить?

— К сожалению, нет, — понурился придворный маг. — Потому пока ничего и не делаю. А то таких дров наломать можно…

— Вот-вот, — проворчал тьян Храйт. — Девчонка с мальчишкой молоды, им кажется, что все вопросы можно решить с наскока. Как бы они еще хуже, чем есть, не сделали. Попробуй им это объяснить.

— Попробую, — снова вздохнул мэтр Охилор, — но они меня не слушают. Наверное, мы все же неправильно воспитали мальчишку, иначе не называл бы нас «старыми пнями».

— Ты вспомни, как мы в юности наставников звали! — хохотнул магнат. — «Старые пни» — это еще безобидно.

— Ну, в общем, да… — не сдержал ухмылки старый маг. — Молодые никогда не уважают авторитеты. Но в случае с Юргеном дело куда хуже — он исповедует совершенно иные жизненные принципы, чем мы, имеет другие приоритеты. И откуда все это в мальчишке взялось, я не имею понятия. Хуже прочего, что Владычица, похоже, прекрасно с ним спелась. Они понимают друг друга с полуслова — и мне это очень не нравится!

— Кому бы понравилось… — поежился тьян Храйт. — Ведь они имеют власть, поэтому могут очень сильно нам подгадить. Точнее, уже подгадили.

— И это только начало, — заверил мэтр Охилор. — Я очень боюсь, что эти двое разрушат все, что мы поколениями строили. Да, я вынужден согласиться, кое-что надо менять, мы многое не учли, но не все же! И любые изменения нужно тщательно прорабатывать, чтобы не навредить, а не пытаться все сделать сразу.

— Слушай, мы это уже обговаривали не раз, — подозрительно посмотрел на него магнат. — Ты лучше объясни, зачем ты меня сейчас позвал.

— Островитяне… — с тяжелым вздохом ответил придворный маг.

— Что — островитяне? — не понял тьян Храйт.

— Их несвоевременное прибытие. — Мэтр Охилор встал и прошелся по кабинету, явно не находя себе места. — При этом Владычица с князем прекрасно знали, кто прибудет. Заранее! Понимаешь?..

— Ты уверен?.. — настороженно прищурился магнат.

— Абсолютно, — снова вздохнул маг. — Они отправили наместнику Змеиного острова письмо, в котором указали, что желают как можно быстрее видеть капитана «Надежды», Майаннона. Откуда они узнали его имя? А сейчас? Не успели островитяне прибыть, как Юрген с Неникой увели капитана к себе, желая пообщаться с ним наедине.

— И ты не смог установить подслушку? — недоверчиво приподнял брови тьян Храйт. — Не верю. Тебе всегда было известно все, что происходит во дворце.

— Так было раньше, — понурился мэтр Охилор. — Но Владычица научилась ставить недоступные мне щиты, я просто не понимаю, что это такое и как преодолеть. Мало того, все больше людей получают ее ментальную защиту, и я уже не могу читать их мысли. Так что ты преувеличиваешь мое «всезнание».

— Проклятье! — не сдержался магнат. — Чего же мы все-таки не учли?! Из-за чего нам на голову свалилась эта чешуйчатая дрянь?!

— Как я уже говорил, одна из причин — отсутствие возможности проявить себя для наиболее активных личностей, — опять сел маг. — Я в этом почти уверен. Как ни жаль признавать, но девчонка оказалась права: социальная напряженность растет, и очень сильно. Если ничего не предпринять, то бунт неминуем, это я выяснил точно. В среде простонародья постепенно нарастает гнев, пока не находящий выхода. В прошлом такое решалось при помощи войн с внешним противником, но где ты сейчас возьмешь внешнего противника?

— А островитяне?

— До их острова еще поди доберись. Так что отпадает.

— М-да… — нахмурился тьян Храйт. — Значит, надо подумать, что мы можем сделать.

— Пока мы будем думать, эти двое уже такого наворотят, что потом поколениями разбираться придется, — досадливо отмахнулся мэтр Охилор. — Они не понимают, что спешить в подобных делах нельзя, хотят все и сейчас, забывая, что так не бывает.

— Да, слишком активные дети, — поморщился магнат. — Хотя, если вспомнить нас в том же возрасте…

Придворный маг расхохотался.

— А знаешь, — сквозь смех выдавил он, — наверное, только из таких, активных, толк и выходит. Мы ведь тогда тоже бунтарями были, вспомни, как нас наставники пороли. Хотя бы тот случай взять, когда мы друзей в питомник провели, надеясь, что их змеи запечатлеют.

— Бр-р-р… — вздрогнул тьян Храйт. — Три декады на животе спать пришлось! До сих пор забыть не могу.

— Ладно, сейчас не до воспоминаний о бурной юности, — снова стал серьезным мэтр Охилор. — Вывод все же один. Мы в чем-то настолько ошиблись, что вызвали гнев богов, а может, и самого Неназываемого. Значит, кое-что все же придется изменить, хотим мы того или нет.

— Увы мне, но ты прав. — Лицо магната стало кислым. — Но нужно четко осознавать, что именно и для чего мы делаем. Поэтому попробуй поговорить с молодежью, найти точки соприкосновения.

— Постараюсь, — кивнул маг. — Вот только…

— Что?

— Мы сделали страшную ошибку, убрав прежнего князя. Пошли простым путем, не учитывая, что простые пути редко приводят к успеху. Смерти родителей мальчишка нам не простит…

— Да, не простит, — вынужден был согласиться тьян Храйт. — Но он не дурак, сотрудничать, если мы пойдем навстречу, будет.

— Прежде всего даже не он, а девчонка, — покачал головой мэтр Охилор. — Она и мальчишку придержит в случае чего. Главное, найти то, что она посчитает выгодным для себя, и предложить.

— Ты, похоже, забыл, что такое быть молодым, — иронично заметил магнат. — Выгода — далеко не все. Молодых нужно заинтересовать, тогда они горы свернут. Тебе все наставники утверждали, что тройные превращения невозможны, но ты уперся рогом и доказал, что возможны. Из-за выгоды? Не смеши меня.

— Упрям был… — Губы старого мага растянула улыбка. — Сейчас бы не взялся доказывать невозможное…

— Мы постарели и уже не способны безоглядно броситься в авантюру.

— Увы, да. Но это естественно.

— Тем более надо помнить, что перед нами не просто молодые, а почти дети со всем присущим им авантюризмом, — задумчиво произнес тьян Храйт. — Думаю, выиграть время мы сможем, если подбросим мальчишке с девчонкой кое-что интересное. Неника, помнится, собиралась на Ночной остров, обследовать плато, на котором пропадают люди. Давай-ка поспособствуем ей оказаться там побыстрее.

— Пожалуй, — после недолгого размышления кивнул мэтр Охилор. — И надо постараться продержать ее там как можно дольше. А самим пока обдумать все и подготовить пакет предложений, не особо затрагивающий наши интересы, но при этом яркий и многообещающий.

— Еще бы мальчишку с ней отправить, было бы совсем хорошо. Но это нереально.

— Да, Юрген не поедет. Хотя… все возможно. Меня сейчас больше волнует, о чем они говорят с островитянином. Явно о чем-то очень важном.

— Думаю, со временем все выяснится, — отмахнулся магнат. — Меня эти островитяне пока ни в малейшей степени не волнуют. Да, интересно. Да, в будущем можно получить немало выгоды, торгуя с ними. Но это в будущем. А сейчас нужно решить текущие проблемы.

— Ты прав, — улыбнулся придворный маг. — Давай займемся конкретными предложениями.

Он достал лист пергамента, развернул на столе и принялся записывать свои мысли по пунктам. Тьян Храйт далеко не со всем соглашался, предлагая что-то свое. Они даже не подозревали, насколько не правы — судьба мира сейчас решалась не в этих покоях, а в кабинете князя, где собрались Неника, Юрген и Майаннон.

Три человека молча смотрели друг на друга, не зная, как начать разговор. О слишком важных вещах им предстояло говорить, не сразу и сообразишь, что сказать. Но все понимали, что они сейчас сидят вместе не просто так, что им предстоит нечто такое, чего раньше ни один и представить не мог.

— Наверное, нам стоит рассказать о себе и о том, как мы дошли до жизни такой, — нарушила молчание Неника, еще раз проверив защиту от подслушивания.

— Пожалуй, — согласился Майаннон, изучая необычно выглядящую девушку.

— Мне, думаю, будет проще всего начать, — бросил на них взгляд исподлобья Юрген.

— Хорошо, — кивнула Владычица.

— Я рано остался сиротой. — Князь слегка помрачнел. — Смерть родителей даже для ребенка, которым я был тогда, выглядела подозрительно. Два молодых здоровых человека сгорели за несколько дней от непонятной «болезни». Любому было ясно, что это яд, но мои дорогие наставники даже слышать не хотели о том, чтобы расследовать гибель княжеской четы. К счастью, отец успел научить меня думать и не верить никому до конца. Действия наставников в дальнейшем вызывали все больше подозрений. Но ребенка, естественно, никто не воспринимал всерьез. С двенадцати лет я начал выстраивать свою, параллельную систему власти. И учился, позволяя себе спать не больше четырех часов за ночь — разрешить себе отдыхать я не мог. Иногда казалось, что мне кто-то тайно помогал: слишком уж много было удачных совпадений. Практически все мне удавалось, и это сильно удивляло. Я вел подготовку перехвата власти и изменения общей стратегии развития страны.

— А почему ее нужно менять? — поинтересовался островитянин. — Что в Брайне не так?

Юрген с Неникой переглянулись и по очереди поведали жрецу о происходящем на самом деле в бывшей метрополии. С каждым их словом он все больше мрачнел, иногда прикусывал губу и в конце концов зло выругался.

— У нас несколько иначе, но в общем, то же самое, — объяснил свою досаду Майаннон. — И меня это сильно настораживает. Смотрите сами: две страны, не контактировавшие более шестисот лет, а творится в них одно и то же. Пусть с небольшой разницей — суть одна. Застой. Невозможность какого-либо развития, какого-либо движения вперед. Вот хоть убейте меня, не верю, что это случилось само собой!

— Я тоже, — со злостью хлопнула себя по колену Неника. — Это чье-то воздействие. И наши магнаты, и ваши жрецы действуют с подачи каких-то иных сил.

— Тогда все еще хуже, чем мы думали… — сжал кулаки Юрген.

— Хуже, — согласилась Владычица. — Я давно подозревала это, слишком уж многие действия власть имущих не лезут ни в одни ворота.

— Погодите! — поднял руку Майаннон. — Давайте все же закончим с описанием пути каждого, а потом уже подумаем о том, что нужно этим неизвестным.

— Хорошо, — кивнула Неника.

Ненадолго задумавшись, она поведала свою историю. И об обоих своих наставниках — воре и архивариусе-еретике. Впервые она рассказала о них кому-то, ничего не скрывая.

— Погоди, — прервал девушку жрец, они и сами не заметили, как перешли на «ты», ощущая между собой какую-то странную близость. — Ведь что получается — тебя словно готовили ко всему этому с раннего детства. Ты веришь в такие совпадения? Нищая девочка-бунтарка без проблем находит двух таких наставников, точнее, они находятся сами. Нет, не верю.

— Копыта Ищущего Тьму! — выругалась Неника. — Спасибо, что обратил мое внимание на это. Действительно, слишком невероятное совпадение.

— Более чем невероятное, — подтвердил Юрген. — А я не обратил на это внимания… Я же уже говорил, что у меня — то же самое. Мне удавались самые дикие и непродуманные, как сейчас вижу, авантюры.

— Думаете, у меня иначе было? — понимающе усмехнулся Майаннон. — Хотя бы находка древней библиотеки чего стоит. Не говорю уже о дальнейшем.

Они переглянулись — у каждого возникла только одна мысль: «Неназываемый!» Неужели он помогал им с раннего детства?

— Погодите! — вскочил князь. — Но он же говорил, что я оказался для него сюрпризом!

— Сущности такого уровня говорят только то, что считают нужным, и когда считают нужным, — проворчал жрец. — Думаю, нам нужно как можно быстрее встретиться с его аватаром.

— Если старый Мих именно его, а не кого-то другого аватар, — поежилась Неника. — Тоже возможно.

— Более чем, — согласился с ней Юрген. — Но встретиться все равно нужно.

— Нужно, — не стал спорить жрец.

Затем он взял себя в руки и подробно рассказал свою историю, точно так же не утаив ничего. Только на сей раз, вспоминая, обращал внимание на странные совпадения и нестыковки. Их оказалось столько, что мороз по коже шел. Причем невидимая помощь шла только тогда, когда Майаннон двигался к определенной цели. Если он хоть ненадолго сворачивал в сторону, помощь прекращалась. Наоборот, начинались неприятности.

— Подобьем итоги, — встала Неника, когда жрец умолк. — Нас свели вместе ради какой-то цели. Причем понять, какой именно, я не могу, невзирая на все знания, полученные от Треглавого. Слишком много всего, чтобы сделать достоверные выводы. И одновременно слишком мало.

— Парадокс… — вздохнул Майаннон. — Но кое-что все же ясно. Ситуация в нашем мире, похоже, настолько ухудшилась, что демиург решил вмешаться чуть ли не лично. И все, что мы видим, — внешние проявления упадка. Причина неясна.

— А знаете, ведь мы нужны Неназываемому как инструменты воздействия, — встал князь, но тут же опустился обратно в кресло. — Потому, наверное, он нас и обхаживает.

— Вполне возможно, — с некоторым удивлением посмотрел на юношу островитянин. — Но все же давайте разложим известное нам по полочкам. Итак, первое. Общая ситуация на Артосе подошла к некому пределу, за которым только гибель. Или что-то еще худшее. Второе. Демиург, невзирая на всю свою силу, не имеет права на прямое вмешательство. Третье. За всем происходящим стоит некая неизвестная сила, вполне возможно пришедшая из-за пределов нашего мира. Четвертое. Цели этой силы нам неизвестны.

— И она однозначно враждебна, — вставила Неника.

— Сомневаюсь, — отрицательно покачал головой Майаннон. — Она скорее безразлична и преследует собственные цели. Ей плевать на последствия для нас.

— Как ни назови, но нам от этой силы ничего хорошего ждать не приходится, — отмахнулась девушка. — Поэтому нам она враг.

— Здесь соглашусь. Почему я уточнил? Мы должны четко понимать разницу между тем, кто намеренно причиняет вред, и тем, кто просто добивается чего-то своего, не обращая внимания ни на кого другого. Со вторым обычно можно договориться, если удастся его заинтересовать. Но вернусь к раскладу. Четыре основных пункта сформулированы. Теперь о наших действиях.

— Думаю, не стоит строить планов до встречи с демиургом, — возразил Юрген. — Он обязательно сообщит нам что-то такое, что придется учитывать.

— Нет, ты не прав, — Неника налила себе немного лианного сока. — Вот мы сейчас поговорили и поняли, что боролись на самом деле не с причинами, а со следствиями, то есть занимались бесполезным делом. Поэтому считаю самым главным выяснить именно цели чуждой силы.

— Боюсь, это будет непросто, — вздохнул жрец. — Ее цели могут лежать вообще за пределами нашего понимания. И не согласен, что мы занимались бесполезным делом: мы немного изменили общую ситуацию. Может быть, одна из наших задач — вызвать огонь на себя. Если мы достаточно сильно изменим общую ситуацию, то эта сила обязательно обратит на нас внимание. Пусть даже поначалу только как на мешающий фактор.

— Хм-м-м… — задумалась Неника. — Возможно. А сейчас предлагаю отправиться в башню Миха.

— Да, пора, — встал Майаннон. — Только пообедать для начала не мешало бы.

— Сейчас распоряжусь.

Владычица позвонила в колокольчик, в кабинете тотчас возник словно ниоткуда слуга. Выслушав приказ светлой госпожи, он поклонился и исчез. Не прошло и нескольких минут, как стоящий у окна стол был накрыт. Не слишком роскошно — Неника не любила излишеств, и во дворце уже успели изучить ее вкусы.

Пообедали быстро, никому не хотелось терять времени, слишком сильным оказалось любопытство. А затем, захватив охрану, покинули дворец и отправились за город, где стояла башня звездочета.

Неника не знала, что сразу после их ухода незаметный человечек ринулся к мэтру Охилору, чтобы доложить о странном визите светлой госпожи, ведь старого Миха никто и никогда не воспринимал всерьез.

Неника несколько раз ударила кулаком в дверь башни и отошла. Довольно долго ничего не происходило, а потом одна створка словно сама собой со скрипом отворилась. Вот только за ней никого не было. Все трое с недоумением переглянулись и, приказав страже оставаться на месте, вошли внутрь. Дверь с тем же противным скрипом закрылась за ними.

И обычный на вид антураж городской башни вдруг сменился краем неглубокой пропасти, на дне которой шумел бурный поток. Над головой светило и мягко грело, а не безжалостно жгло солнце. Лица обдувал приятный прохладный ветерок, позади росли густые кусты.

Первыми в ступор гостей ввели именно эти кусты — они росли не на потолке какой-то пещеры, а прямо на скале, снизу вверх! Затем они впервые в жизни увидели деревья, еще не зная, что эти странные штуки зовутся деревьями, поскольку, кроме лиан и корневых джунглей, других растений не встречали. Над головами то и дело пролетали некие странные существа, совсем непохожие на привычных летучих змей Артоса.

В небе показалась точка, вскоре превратившаяся в бородатого громилу верхом на непонятном ревущем и вонючем, черном с золотом одноглазом звере, украшенном жуткими картинками и надписями на незнакомом языке, с колесами вместо лап. Одежда громилы стоила особого описания, если этот непонятный комбинезон, увешанный цепями и металлическими полосками, можно было назвать одеждой. На ногах он имел высокие шнурованные ботинки, усеянные острыми блестящими заклепками. За спиной висел какой-то музыкальный инструмент в чехле. Зверь катился по возникающей перед ним и исчезающей позади полупрозрачной серебристой дорожке.

Съехав на камень и остановившись невдалеке от гостей, громила до чего-то дотронулся, и рокот стих. Он встал, приподнял своего зверя и поставил его на две блестящие ножки. После чего направился к онемевшим от всего увиденного Ненике, Юргену и Майаннону.

— Ну, здравствуйте, ученички. — Голос бородача гремел и перекатывался.

— Значит, мы не ошиблись, — заставил себя заговорить бывший жрец. — Все же старый Мих — одна из ваших личин, Неназываемый.

— Не ошиблись, — хохотнул тот, взмахивая рукой.

После этого взмаха из камня сами собой выросли широкие, даже на вид удобные мягкие кресла и столики со странными сосудами, в которых плескались напитки непривычных цветов, был даже полностью черный, как смола, и ядовито-желтый, как несъедобный плод аррунха.

— Садитесь, — предложил демиург. — Разговор нам предстоит долгий.

— А снаружи нас не хватятся? — вспомнила Неника.

— Не боись, девочка, там пройдет всего около получаса, сколько бы мы здесь ни просидели, — прогудел бородач, широко улыбаясь.

— Где мы? — не выдержал Юрген. — Что все это значит?..

Он повел рукой, показывая на невероятные для себя вещи.

— Обычный пейзаж горных районов моей родины, — все с той же улыбкой пояснил демиург. — Почти все другие миры выглядят именно так, растения в них растут снизу вверх, люди живут на поверхности, а не в огромных пещерах-кавернах.

— А солнце?.. — растерянно пролепетала Неника.

— А солнышко их греет. Где лучше, где хуже. Люди строят дома, в которых укрываются от холодов и непогоды. Хотя в некоторых, особенно пустынных, местностях и от солнца тоже. Вы до сих пор видели только свой родной мир, поэтому вам кажется, что по-другому и быть не может. Ошибаетесь, дети, еще как может! Порой такие миры встречаются, что глазам своим не веришь. Я когда впервые на Артос попал, так несколько лет с выпученными глазами ходил и все никак не мог принять, что у вас здесь все наоборот. Так что привыкайте, вам со временем предстоит увидеть много тысяч миров.

— Много тысяч миров… — завороженно повторила девушка, но затем встряхнула головой и взяла себя в руки. — Вы звали нас, демиург! — поклонилась она. — Мы пришли.

— Вижу, не слепой, — проворчал тот, опускаясь в кресло. — Садитесь, говорю.

Гости переглянулись, но подчинились. Хозяин налил им в высокие стаканы желтого напитка с пузырьками. Неника нерешительно отпила глоток — это был явно не лианный сок и не ягодный морс, а что-то странное. Жидкость покалывала язык и имела непривычный, кисло-сладкий вкус. Неназываемый с интересом наблюдал за ней, словно чего-то ожидая.

Неника решилась заглянуть ему в глаза и внезапно провалилась в какую-то прозрачную бездну, наполненную… чем? Она так и не поняла. Чем-то непонятным, но одновременно вдохновляющим, зовущим куда-то вдаль и ввысь. Девушка с трудом опомнилась и заставила себя оторваться от глаз продолжающего улыбаться демиурга.

— Рад вас видеть, дети. — Голос Неназываемого обволакивал, успокаивал, казался дуновением ветра. — Я долго ждал вас, почти тысячу лет.

— Тысячу лет?! — изумился Майаннон. — Но…

— Люди с нашим даром появляются очень редко. И то, что в одно время родились сразу трое, — нехороший признак. Очень нехороший.

— Признак чего? — тут же спросила Неника.

— Понятия не имею, — развел руками демиург. — Могу только предполагать. Думаю, изменение ситуации на Артосе — только начало вашего пути. И причина вашего рождения отнюдь не в этом. Происходит нечто глобальное, затрагивающее судьбы миллиардов миров. Это если судить по доходящим до меня извне отголоскам информации.

— Ничего не понимаю… — Во взгляде Юргена плескалась досада.

— Не спеши, — посоветовал Неназываемый. — Вы столкнулись с тем, что раньше и представить себе не могли. Такое не сразу укладывается в сознании.

— Можно по порядку? — попросила девушка. — А то мы действительно ничего не понимаем.

— Хорошо. Начну с того, что устройство мироздания во много раз сложнее и многограннее, чем думают люди. Есть созданные Единым Творцом законы, исполнение которых поддерживают различные структуры, обладающие своей силой и своими возможностями. Состоящие в этих структурах сущности, переставая быть людьми, уходя выше, одновременно многое получают и многое теряют. И прежде всего частично теряют право выбора — основной дар Всевышнего людям.

— А можно конкретнее?

— Можно, — снова улыбнулся Неназываемый. — Я принадлежу к так называемым демиургам, они же строители миров. К ним же, скорее всего, будете принадлежать со временем и вы. Хотя не обязательно. Из имеющих наш дар кое-кто может уйти в некоторые специфические структуры, например в Эрсай. Но такое происходит довольно редко. Еще возможен, но только на начальных ступенях развития, переход в Мастера Пути. Не спрашивайте сейчас обо всем этом, позже объясню подробно.

Он умолк, обвел каждого из троих взглядом и продолжил:

— Для начала я хочу дать вам кое-какие основополагающие понятия и объяснить, что вам для начала нужно сделать здесь. Я получил право на опосредствованное вмешательство. То есть я имею право обучить вас, не связывая обязательствами. Последний раз такое случалось больше трех миллионов лет назад. И упускать столь уникальную возможность было бы глупо. Вы частично получите силу демиургов, но без наших ограничений, а значит, сможете многое исправить, и при этом вам не придется отвечать за все в тысячекратном размере, как мне и другим.

— Так что же это выходит, боги далеко не всемогущи? — вытянулось лицо Майаннона.

— Нет, — подтвердил Неназываемый. — Они существуют в жестких рамках и чаще всего не могут ничего поделать: люди сделали свой выбор, против этого ни одна сущность не пойдет. К счастью, те, кто стремится навязать мирозданию свою парадигму развития любой ценой, часто совершают ошибки, дающие стоящим на страже возможность остановить глупцов. Поэтому запомните основополагающую истину, дети. Цель никогда не оправдывает средства! Наоборот, негодные средства пачкают самую добрую и чистую цель!

— То есть я, когда уничтожала банды, на самом деле совершала преступление?.. — побледнела Неника.

— Не путай святое с праведным, — насмешливо хмыкнул демиург. — Это было воздаяние подонкам, упивающимся своей безнаказанностью и властью над слабыми. Ведь ты ощущала правильность своих действий?

— Ощущала…

— Значит, все верно. Воздавать по заслугам — обязанность каждого из нас на определенном этапе развития, в отличие от того же Контроля. Перешедшие грань, ставшие зверьми в человеческом обличье теряют право даже на Суд, они должны просто перестать быть. Особенно это относится к прикрывающимся благими целями манипуляторам, безжалостно перекраивающим чужие судьбы и ломающим жизни в угоду себе. Нет ничего страшнее лозунга «Для общего блага» и ему подобных. Если услышите что-то в этом духе от кого-либо, присмотритесь внимательно к этому существу. Скорее всего, перед вами чудовище, которое необходимо остановить. И за декларируемым лозунгом стоит «Ради моего блага».

— Тьян Храйт! — в один голос выдохнули Неника и Юрген.

— Хороший пример, — подтвердил Неназываемый. — Раньше у него действительно были благие цели, но они давно отброшены. Сейчас для Храйта главное — его власть и его деньги.

— Хранитель Врат? — предположил Майаннон.

— Почти, — улыбнулся демиург. — Но у него еще есть шанс опомниться и сделать другой выбор, если ему позволят те, кто стоит за ним.

— Значит, мы правильно поняли, что за всей гадостью на Артосе стоит некая сила извне?

— К сожалению, правильно.

— А почему тогда вы раньше не вмешались?! — возмутился жрец.

— Я давно не на том уровне, когда позволено воздаяние, — вздохнул Неназываемый. — К тому же те, кто это делает, прекрасно знают законы мироздания и действуют так, что законы не нарушаются. Понимаете? Формального нарушения, дающего право на вмешательство, нет.

— И что же делать? — подалась вперед Неника.

— Вам пока позволено воздаяние, — выражение лица демиурга на мгновение стало хищным. — Да и эти господа совершили слишком много мелких ошибок, не заметив, как количество плавно перешло в качество. Главное сейчас успеть кое-что сделать, пока они не опомнились. Пока они считают вас всего лишь местными жителями, не способными ничего противопоставить представителям развитой цивилизации. Думаю, они уже поняли, кто мешает их планам, поэтому ждите покушений, причем покушений необычных.

— Как же нам защититься? — насторожилась девушка.

— Я помогу. — Улыбка Неназываемого стала очень недоброй. — Для начала, думаю, стоит сегодня же провести вашу первичную инициацию, чтобы вы ощутили свою силу и начали привыкать к этому ощущению. Не так-то просто привыкнуть хотя бы к тому, что у вас куда больше, чем у человека, чувств. Да и скорость мышления становится совсем иной. А главное — вы научитесь получать информацию напрямую из инфосферы мира и направлять эгрегоры.

— А что такое…

— Погоди, девочка! — прервал ее демиург. — Всему свое время. Я все объясню. Сейчас главное инициация — без нее вы будете абсолютно беззащитны против ликвидаторов извне. А их, судя по поведению Сети поблизости, стоит ждать в ближайшее время.

Неника с отчаянием посмотрела на Юргена — ну ничего же непонятно! Неназываемый использует множество терминов, за которыми что-то стоит, что-то очень важное. Но как решиться на что-то серьезное, не понимая, на что именно ты решаешься? Она покосилась на насмешливые глаза демиурга и вздохнула. Как быть? Что делать? Соглашаться или нет? Умирать от рук каких-то там ликвидаторов совсем не хочется. Но не лжет ли их возможный наставник? Все возможно. У него однозначно есть известные только ему самому цели, иначе и быть не может. Хотя зачем ему трое обычных людей? Ну ладно, пускай не совсем обычных. Все равно! Девушка задействовала все полученные от Треглавого способности и принялась осмысливать полученную информацию сразу шестью потоками.

— Мозги не сожги, — посоветовал Неназываемый. — Они у тебя для такого еще недостаточно тренированы.

— Сама знаю! — огрызнулась Неника.

— Ой, какие мы грозные… — умилился демиург, в его глазах поблескивали веселые искорки.

— Хорошо! — отрезала девушка, будто бросаясь в воду. — Я согласна на инициацию!

— Я тоже! — присоединился к ней Юрген.

— А я давно сжег за собой мосты, — криво усмехнулся Майаннон.

— Ну что ж… — Неназываемый медленно встал и поднял перед собой руки. Затем резко повернул ладони.

Кресла откинулись и превратились в лежанки. Неника рванулась, но что-то невидимое удержало ее. В голубом небе появилась и полетела вниз черная точка, приковав к себе внимание всех троих. Не сразу до них дошло, что это хищный, извивающийся хобот смерча, самого страшного бедствия Артоса. Девушка снова рванулась, но не смогла сдвинуться с места.

Ударили невидимые барабаны, зазвучал выдирающий нервы из тела проигрыш на незнакомом инструменте, и загремела музыка, если эти чудовищные звуки можно было назвать музыкой. В руках демиурга появилась непривычных очертаний лютня. Значительно позже Неника узнала, что такая зовется гитарой. И мир вокруг сдвинулся с места.

Реальность подернулась дымкой и плавно перетекла в нечто совсем иное. Казалось, некая невозможных размеров плоскость сменилась соседней, изменив все вокруг. В тело девушки вонзились тысячи невидимых игл и принялись бешено вращаться, раздирая ее в клочья. Но как ни странно, через несколько мгновений боль ушла. Музыка тем временем нарастала, вступил голос. Неника вслушалась в слова и чуть не задохнулась от ужаса и восторга. Да кто мог сочинить такое?! Таких песен просто не бывает! Люди о таком не поют!

Удары барабанов заставляли дергаться и кричать, вибрировал каждый нерв, с неба лились потоки крови и огня, по крайней мере, так казалось Ненике. Она плакала, смеялась, сходила с ума. Реальность вокруг девушки продолжала меняться с дикой скоростью. Вот возникло багровое небо и тысячи острых пиков, вонзающихся в него. Вот летающие острова среди переплетений лиан. Вот каменное кружево безумных очертаний. Вот гигантские деревья, на листе одного из которых они находились. Вот бешено пляшущие световые стены, меняющие форму себя и людей. Вот плывущие в пустоте игольчатые шары. Вот круг из цветов. Вот вращающиеся вокруг белой призмы шесть додекаэдров. Вот полупрозрачные нити, пронзающие все, в том числе и саму Ненику. И наконец, круг из шести неровных камней, связанных между собой чем-то невидимым, но при этом четко осознаваемым.

Слова новой песни заставили девушку забиться на камне алтаря, где она внезапно оказалась прикованной ржавыми цепями. Но ее это почему-то ничуть не испугало, наоборот, она ощущала правильность происходящего. Сознание стало пронзительно ясным, как никогда до сих пор. В ней что-то необратимо менялось, становилось чем-то совершенно иным.

Алтарь, оказавшийся вершиной каменного столба, вдруг начал расти, стремясь к небу. Облака над головой заметались с безумной скоростью, словно время потекло быстрее. Впрочем, возможно, так оно и было — Неника не анализировала, она всей душой рвалась к этому небу, смеялась и плакала. Она видела, как связаны между собой травинка и звезда, человек и Галактика. Да, она уже понимала все эти слова, знала, что стоит за ними, но это ничуть не взволновало девушку. Это не имело ни малейшего значения. Безумный хохот лежащей на алтаре становился все громче, он покрывал собой все, он вплетался в музыку, становился частицей мироздания.

Все опять изменилось, и Неника оказалась летящей в бездонной синей пустоте. Она продолжала смеяться и плакать, не вытирая с лица текущих слез. Рядом точно так же летели Юрген и Майаннон. Сами не понимая почему, трое взяли друг друга за руки и понеслись к пылающей вдали огненной стене, отделяющей их от того, к чему они так стремились. Что это было? Они не знали, они просто стремились.

Огонь приближался, жар становился нестерпимым, но трое самоубийц только наращивали скорость, осознавая, что если остановятся, то больше никогда не получат шанса пройти по грани бездны. Пламенные вихри охватывали осмелившихся на невозможное, но они не сдавались, они шли вперед. И стена огня пропустила их!

Тела безумцев осыпались пеплом и тут же возникли снова, но уже не из плоти, а из потоков света, тьмы, льда и пламени. Людьми они больше не были! Они стали чем-то совершенно иным, чем-то таким, что меняло вокруг себя само мироздание. Их карма тоже рассыпалась и стала ничем, у них больше не было судьбы в любом понимании этого слова. Жизнь и Смерть улыбнулись собратьям, Воздаяние пожелало удачи, а Любовь и Ненависть благословили. Где-то в неведомой дали улыбался Творец, приветствуя еще нескольких детей, сумевших перейти грань и стать теми, кем должны были стать.

В пустоте вслед за несущимися в восторге сквозь мироздание тремя плыл байк, на котором сидел громила в коже. Он не управлял, он наигрывал какую-то мелодию на гитаре, созданной из потоков Света и Тьмы. Главный долг он отдал, дети не сгорели, они перешли. Все трое! Неслыханное чудо…

По всему Артосу гремел гром и били вниз даже не молнии, а огненные столбы. Бушевала жуткая гроза, люди такого никогда не видели. Взрывались тысячи вулканов, создавая над собой огненную феерию. Из океана поднимались сотни новых островов, уходили под воду старые. Но ни один человек во всем этом буйстве стихий, как ни странно, не пострадал.

Мир радостно встречал юных демиургов и смеялся. Но этого никто не заметил, некому было замечать.

Наступала иная эпоха.