12

Если вы от нечего делать попытались бы решить, какое именно изречение из всех известных вам является наиболее высокомерным и самодовольным, на чем бы вы остановились? Однажды вечером моя приятельница в разговоре на такую тему остановила свой выбор на утверждении Людовика XIV: «Государство — это я». Мне же вовсе не требовалось возвращаться к такой далекой истории. Я выбрал изречение: «Они знают меня!»

Так заявил Вулф в ту пятницу, вечером, когда я возвратился домой и все доложил ему.

— По-моему, чертовски глупо, — заметил я в конце доклада, — что начальник полиции, окружной прокурор и инспектор уголовной полиции грызут ногти от ярости, ибо, видите ли, некий малоизвестный гражданин осмелился пропищать, что он не согласен с их утверждениями о самоубийстве.

— Они знают меня! — изрек Вулф.

Если можете — попробуйте опровергнуть. Я, например, не в состоянии, тем более, что дальнейшее развитие событий полностью подтвердило это утверждение Вулфа. Они действительно должны были знать его. Подумайте сами. Полиция и прокурор категорически утверждали, что произошло самоубийство, а через какое-то время Вулф звонит по телефону ВА-9-8241 и приглашает приехать к нему за убийцей и доказательствами!

На следующий день в субботу у нас с Вулфом произошла размолвка. Случилось это вскоре после обеда. Утром в половине девятого, когда я пил вторую чашку кофе, позвонил Сол и сообщил, что никаких новостей у него нет. Марджори Бетц весь вечер провела дома, и подбирать ключи к ее квартире не потребовалось. В полдень он снова позвонил и сообщил кое-какую информацию, но ничего существенного. Однако в половине третьего, когда мы вернулись в кабинет после обеда, он опять позвонил, но на этот раз с новостями. Они отыскали ее! На квартире у нее побывал курьер из посыльного бюро, вынесший чемодан с ярлыком. Это уже было кое-что! Сол и Орри сели в вагон метро вместе с курьером и прочли на ярлыке: «Мисс Эдит Апсон, номер 911, отель „Кристи“, Лексингтон-авеню», а на самом чемодане инициалы «Э. А.»

Вообще говоря, взглянуть на кого-то, не желающего казать нос из номера гостиницы, дело довольно сложное, но в этом случае обстановка была исключительно благоприятной. Сол, не обремененный чемоданом, оказался первым на девятом этаже отеля и прошел мимо номера 911 как раз в тот момент, когда дверь открылась для курьера с чемоданом, и если всякие заочные описания внешности людей что-нибудь стоят, Эдит Апсон была, бесспорно, Элен Ашер. Конечно, Солу очень хотелось тут же заняться ею, но поскольку это был Сол, он все же ретировался подумать и позвонить по телефону. Он хотел знать, каковы будут указания, или же ему поступать так, как подсказывает обстановка.

— Тебе нужна помощь, — тут же ответил я. — Я приеду через двенадцать минут. Где…

— Нет! — прервал меня Вулф в параллельную трубку. — Сол, действуй так, как находишь нужным. Тебе может помочь Орри. Для такой ситуации ты подготовлен ничуть не хуже меня. Доставь ее ко мне.

— Слушаюсь сэр.

— Доставь ее в любом настроении, но предпочтительнее в разговорчивом.

— Слушаюсь, сэр.

Вот тогда-то и произошла наша размолвка. Я швырнул трубку на рычаг и встал.

— Сегодня суббота, — заявил я, — и я уже получил свое недельное жалованье. Теперь выдайте мне выходное пособие.

— Вздор.

— Никакой не вздор. Я разрываю наши отношения. Прошло восемьдесят восемь часов с того момента, когда эта девушка умерла у меня на глазах, и единственное хорошее предложение, которое вы выдвинули за все это время, а я согласен, что предложение блестящее, заключалось в том, чтобы найти ее мать и доставить к нам. Теперь же вы хотите, чтобы я просиживал здесь штаны, пока Сол будет уговаривать ее. Месячное выходное пособие должно будет…

— Заткнись!

— С удовольствием.

Я достал чековую книжку из сейфа и положил ее перед собой.

— Арчи!

— Вы приказали мне заткнуться, — ответил я, открывая чековую книжку.

— Твое поведение естественно. Мы — живые люди, и все происходящее в жизни — естественно. Ты очень упрям, а я чересчур властен. Наша терпимость друг к другу — несомненное чудо. Я выдвинул не одно предположение (блестящее или нет — не важно), а два. Мы забываем об Остине Бэйне. Прошло уже двое суток после твоей встречи с ним. Он заслуживает нашего внимания, так как именно он, симулируя болезнь, пригласил тебя на тот ужин, именно он сообщил Лэдлоу, что видел мисс Ашер в «Приюте Грантэма», и именно он выбрал мисс Ашер в качестве гостьи. Я предлагаю тебе заняться им.

Я повернул к нему голову, но чековой книжки не закрыл.

— Как? Сказать ему, что нам не понравились его объяснения и нам нужны другие?

— Чепуха! Ты не так уж наивен. Присмотрись к нему. Изучи его.

— Я уже сделал все это. Вам известно, что рассказал о нем Лэдлоу. Неизвестно, на какие средства Бэйн живет, но у него прекрасная квартира, машина, он крупно играет в покер, хорошо одевается… Между прочим, мне понравилась его квартира, и, если вы пришьете ему убийство мисс Ашер, а наша взаимная терпимость иссякнет, пожалуй, я сниму ее. Вы, наверное, готовитесь сказать мне, что хотите видеть Бэйна?

— Нет. Мне нечем воздействовать на него. Но я чувствую, что мы зря его забываем. Если ты встретишься с ним опять, у тебя тоже нет возможности оказать на него какое-то давление. Пожалуй, наиболее правильно будет взять его под наблюдение.

— Следует ли мне рассматривать это как ваше указание и временно отложить выписку выходного пособия?

— Да.

По крайней мере мне удастся побыть на свежем воздухе и хотя бы на время оказаться подальше от гения. Я спрятал чековую книжку обратно в сейф, снял с полки коробку с деньгами на оперативные расходы, взял сотню долларов десятками, сказал Вулфу, что он увидит меня по возвращении, и вышел в прихожую за пальто и шляпой.

Перед тем как взять человека под наружное наблюдение, нужно знать, где он, а потому я испытывал некоторое затруднение. Бэйн мог быть в любой части города или вне его, играть где-нибудь в покер, лежать в постели с простудой или гулять в парке. Подышав вволю свежим воздухом во время двухмильной прогулки до Боудойн-стрит, на углу этой улицы и Арбор-стрит я нашел телефон-автомат и позвонил на квартиру Бэйна, но безуспешно, узнал только, что дома его нет. Правда, мне пришлось побороться с соблазном. Ведь всегда соблазнительно позабавиться с замками, а одна из лучших возможностей проверить ваш слух предоставляется, когда вы, проникнув без приглашения и чей-нибудь дом в поисках чего-нибудь интересного, все время прислушиваетесь к шагам на лестнице или пытаетесь определить, не поднимается ли кто-нибудь в лифте. Если вы вовремя не услышите подозрительных звуков, — следовательно, у вас что-то неладно со слухом. После того как вы снова окажетесь на воле, вам следует переменить профессию.

Поборов этот соблазн, я прошел еще квартал до одного местечка, замеченного мной в прошлый четверг, которое я решил сделать своей временной штаб-квартирой. На ярко размалеванной вывеске с бордюром из цветов душистого горошка было написано «Уютный уголок Эми». Вошел я туда, судя по моим часам, в 4.12 и до четверти седьмого, то есть за два часа с лишним, съел кусок яблочного пирога, два куска пирога с ревенем, кусок пирога с зелеными помидорами, порцию шоколадного торта, выпил четыре стакана молока и две чашки кофе. Все это время я сидел у окна, из которого мне был хорошо виден подъезд дома э 87 на другой стороне улицы. Чтобы не привлекать излишнего любопытства к моему длительному пребыванию тут, я положил перед собой на столик блокнот и рисовал кошку, спящую на стуле рядом. В Гринич-Виллидже этим можно объяснить все, что угодно. Кстати говоря, пироги здесь оказались более чем удовлетворительными, и мне даже захотелось взять кусок домой для Фрица. В четверть седьмого, когда на улице стало темнеть, только я попросил счет и закрыл свой блокнот, как перед домом э 87 остановилось такси, из которого вышел Красавчик Бэйн. Настроение у меня поднялось, и я даже добавил четвертак к чаевым.

В подъезде здания сразу же напротив дома э 87, в котором я уже топтался в четверг, было далеко не так уютно, как в «Уютном уголке Эми», но вечером вам всегда нужно быть поближе к объекту наблюдения, каким бы хорошим ни было ваше зрение. Я мог только надеяться, что Бэйн не намеревается провести весь вечер дома за книгой или без нее, но решил, что это маловероятно, поскольку он должен был поесть, а я сомневался, чтобы он сам готовил себе. В одном из окон на пятом этаже загорелся свет, и я получил возможность чем-то заняться, так как мне пришлось каждые полминуты вертеть головой, чтобы убедиться, не погас ли он. У меня уже начала болеть шея, когда в 7.02 свет, наконец, погас. Через несколько минут объект вышел из дома и пошел направо.

Вести слежку в одиночку в Манхэттене, даже если объект наблюдения неопытен, скажем прямо, кошмарное занятие. Вдруг, например, он остановит такси… Вообще говоря, подобных «вдруг» сотни, и все они благоприятствуют объекту, но, конечно, всякая игра становится интереснее, если шансы не на вашей стороне, а вы все же в конце выигрываете. Это усиливает ваше уважение к себе. Разумеется, если объект знает вас, слежку легче вести вечером. Правда, в этот раз я не мог утверждать, что мне все же удалось перехитрить Бэйна, так как никаких «вдруг» не произошло. Все ограничилось десятиминутной прогулкой. Он вышел на Арбор-стрит, пересек Седьмую авеню и через три квартала вошел в забегаловку, на окне которой было написано «Закусочная Тома». Возникла ситуация, при которой то обстоятельство, что Бэйн знал меня, оказалось особенно досадным, ибо войти вслед за ним я не мог. Мне оставалось лишь найти снаружи подходящее место для продолжения наблюдения, что я и сделал. Почти напротив, на другой стороне улицы, оказался узкий проход между домами. Я прошел по нему шагов десять, куда не достигал свет с улицы, но был хорошо виден вход в закусочную, и остановился. Здесь даже оказалась какая-то железная штука, на которую можно было присесть, если бы моим ногам потребовался отдых. Однако никакого отдыха не потребовалось — не прошло и пяти минут, как я оказался в компании. Только что я был в одиночестве, и вдруг у меня появилось общество. В проход проскользнул какой-то человек, обнаружил меня и стал внимательно всматриваться в темноту. Вопрос, возникавший неоднократно и раньше — у кого из нас лучшее зрение, решился сразу же, так как мы воскликнули одновременно:

— Арчи?!

— Сол? Вот так встреча!

— Ты тоже за ней? — спросил Сол. — Почему же ты хотя бы не предупредил меня?

— Я наблюдаю за мужчиной, черт возьми. Где твой объект?

— В «Закусочной Тома», через улицу. Она только что зашла.

— Какая ирония судьбы! Это же редчайший случай! Возможно, что это совпадение. Правда, мистер Вулф утверждает, что в нашем мире всегда следует считаться с возможностью всяких совпадений, однако такого совпадения я и не ожидал… Ты разговаривал с ней? Она знает тебя?

— Нет.

— Мой объект знает меня. Это Остин Бэйн. Рост футов шесть с небольшим, вес фунтов сто семьдесят, каштановые волосы и карие глаза, тощий, держится разболтанно. Зайди в закусочную и взгляни на них. Готов поспорить, что они вместе.

— Сейчас я спорить не буду, — ответил Сол и с этими словами ушел. Отсутствовал он минут пять, показавшиеся мне пятью часами. Раза три… нет, четыре я присаживался на железную штуку и вскакивал.

Наконец, Сол вернулся.

— Они сидят вместе в кабинке в дальнем углу, — сообщил он. — С ними никого больше нет. Он глотает устрицы.

— Да? Скоро ему придется глотать кое-что похуже. Какой подарок ты хотел бы получить к Рождеству?

— Я всегда хотел получить твой автограф.

— Получишь. Я вытатуирую его на тебе. Но сейчас мы стоим перед проблемой. Она — твой объект, он — мой, но сейчас они вместе. Кто из нас старший?

— Ну, это не трудно сказать, Арчи. Мистер Вулф.

— Черт возьми, пожалуй, ты прав. Мы успеем еще сегодня же вечером закончить дело. Я знаю один подвал, куда мы можем бросить их и там содрать шкуру… Раз Бэйн занят сейчас устрицами, у нас достаточно времени, чтобы позвонить по телефону. Ты или я?

— Ты. Я побуду здесь.

— А где Орри?

— Потерялся. Когда она вышла из отеля, он утверждал, что она пойдет пешком, а я сказал, что поедет на машине. Она взяла такси.

— Я видел, как она подъехала к закусочной. Ну, хорошо. Садись и чувствуй себя как дома.

В баре на углу телефон-автомат был занят, и мне пришлось ждать, хотя я уже устал от бесконечных ожиданий, на которые потратил очень много времени в течение этих последних четырех дней. Однако вскоре телефон освободился, я вошел в будку, закрыл за собой дверь и набрал номер телефона, который помнил лучше всех других. Как только Фриц ответил, я сказал, что хочу переговорить с шефом.

— Что?! Он же ужинает! — с ужасом воскликнул Фриц.

— Знаю. Скажи, что у меня очень срочное дело.

Я испытывал еще одно непредвиденное наслаждение, так как располагал прекрасным предлогом для того, чтобы оторвать Вулфа от еды. Слишком уж много он завел всяких правил. Но вот послышался его голос или, говоря точнее, его рев:

— Ну, что еще там?

— Докладываю, что мы с Солом поспорили. Он думал…

— Как вы оказались вместе с Солом, черт бы вас побрал?

— Сейчас доложу. Он думал, что я должен позвонить вам, поскольку у нас возникла спорная ситуация. Я привел Бэйна в одну забегаловку, а Сол привел туда же миссис Ашер, и сейчас оба объекта сидят вместе в кабинке, Бэйн ест устрицы. Вопрос состоит в том, кто из нас сейчас старший — я или Сол. Единственная возможность решить этот вопрос без драки — обратиться к вам.

— Во время еды?!

Я не стал оправдываться, а лишь сочувственно заметил:

— Да. Им следовало бы учитывать это.

— Кто еще с ними?

— Никого.

— Они знают, что их видели вместе?

— Нет.

— Ты можешь подслушать, о чем они разговаривают?

— Возможно, хотя и не уверен.

— В таком случае доставьте их ко мне. Можете не спешить, я только что начал ужинать. После того, как они увидят вас, не давайте им возможности сговориться. Ты ел что-нибудь?

— Переполнен пирогами и молоком. Не знаю, как Сол. Я спрошу у него.

— Пожалуйста. Он может приехать сюда и поесть… Хотя, нет. Он может понадобиться тебе.

— Он требует доставить их к нему, — сообщил я Солу после возвращения в наш штаб, — что и следовало ожидать. Это можно сделать через час, так как он только приступил к ужину. Ты знаешь, что такое гений? Гений — это человек, по воле которого происходят те или иные события, причем он и понятия не имеет, что они произойдут. Трюк весьма сложный. Наш гений интересуется, ел ли ты что-нибудь?

— Вполне естественно для него. Да, ел, и основательно.

— Ну хорошо. Сейчас мы должны определить наш modus operandi. Мы возьмем их в забегаловке или подождем, пока они выйдут?

У той и другой операции были свои «за» и «против», но, обсудив, мы решили, что Сол пойдет в забегаловку, чтобы убедиться, как продвигается их ужин, и, когда сочтет, что они поели достаточно для того, чтобы не умереть с голода во время предстоящего им испытания или когда станет очевидным, что они собираются уходить, он выйдет, подаст мне сигнал, и вернется обратно, и будет ждать меня там.

Должно быть, наши объекты привыкли быстро управляться с едой, так как не прошло и десяти минут, как Сол вышел, махнул мне и, убедившись, что я увидел его сигнал, вернулся обратно. Я пересек улицу, вошел в забегаловку и, сориентировавшись в шуме и густом табачном дыме, подошел к кабинке. Бэйн опомнился только после того, как обнаружил, что кто-то теснит его на узкой скамейке. Он резко дернул головой, обернулся ко мне, хотел сказать что-то, но, узнав меня, захлебнулся от изумления.

— Привет, Красавчик, — поздоровался я. — Извините меня за такую бесцеремонность, но я хочу представить вам своего друга. Мистер Пензер — миссис Ашер — мистер Бэйн. Садись, Сол. Миссис Ашер, может быть, вы немножко подвинетесь?

Бэйн хотел было встать, но в тесной кабинке это оказалось невозможным, и он, закрывая и открывая рог, снова сел. Из бокала, который держала Элен Ашер, на скатерть начало вытекать вино, и Сол, уже втиснувшийся в кабинку и севший рядом, взял бокал у нее из рук.

— Выпустите меня! — прошипел Бэйн. — Выпусти те нас, или я перелезу через вас! Ее фамилия Апсон… Эдит Апсон.

— Если вы устроите скандал, — укоризненно заметил я, — вам же будет хуже. Мистер Пензер знает миссис Ашер, хотя она и не знает его. Давайте успокоимся и обсудим положение. Должна же быть…

— Что вам нужно?

— Вот именно об этом я и пытаюсь поговорить с вами. Должна же быть какая-то весьма весомая причина для вашей встречи в этой дыре. Мы с мистером Пензером хотели бы знать эту причину… так же как кое-кто еще — пресса, публика, полиция, окружной прокурор и Ниро Вулф. Не думаю, что вы можете рассказать что-нибудь толковое в этом шуме и гаме. Так вот, или мистер Пензер позвонит инспектору Кремеру, пока мы сидим тут и болтаем, и Кремер пришлет за вами полицейскую машину, или вы пойдете с нами побеседовать с мистером Вулфом. Выбирайте.

Бэйн уже несколько пришел в себя, как и следовало ожидать от человека, который часто играет в покер. Он положил свою руку на мою.

— Послушайте, Арчи, но в этом же нет ничего особенного. Конечно, странно видеть нас вместе, но мы заранее не договаривались об этой встрече. Я познакомился с миссис Ашер около года назад, когда посетил ее после того, как ее дочь попала в «Приют Грантэма». Сегодня вечером, зайдя сюда и увидев ее, я вполне естественно заговорил с ней и…

— Не тратьте напрасно времени, Бэйн. Сол, позвони Кремеру.

Сол начал было подниматься, но Бэйн удержал его за рукав.

— Минуточку, минуточку! — воскликнул он. — Выслушайте меня. Я же…

— Нет, выслушивать вас здесь я не намерен. У вас есть минута на размышление. — Я взглянул на часы. — Через минуту вы или поедете вместе с миссис Ашер к Ниро Вулфу, или мы позвоним Кремеру. Засекаю время. — Я снова взглянул на часы.

— Только не в полицию! — вскричала миссис Ашер. — Боже мой, только не в полицию!

— Если бы вы только выслушали, — снова было заговорил Бэйн.

— Нет. Сорок секунд…

Уже через десять секунд Бэйн, сообразив, что все козыри у меня, подозвал официанта и попросил счет.