Глава двадцать девятая
Леди на страже

На обратном пути мы заглянули на почту: Ирен отправила телеграмму в Милан. Когда я осведомилась, кому она адресована, подруга поджала губы и сказала:

– Отчаянные ситуации требуют отчаянных мер. Я попросила о помощи.

– О помощи со стороны? Это на тебя не похоже.

– Видишь, до чего ты меня довела, не позволив мне околдовать виконта женскими чарами.

– Ну не настолько же он важен, этот виконт!

– Отнюдь. Он – ключ к разгадке тайны, если я, конечно, не заблуждаюсь. Необходимо выяснить… то, от чего ты сегодня утром пыталась меня отговорить, руководствуясь здравым смыслом.

– А если принц застанет тебя наедине с обнаженным виконтом?

– Ничего страшного. Неодобрительно цокнет языком и тут же уйдет. Каждую четверть часа в Монте-Карло происходят куда более скандальные события.

Подруге вновь удалось представить мои нравоучения в искаженном свете. Я поменяла тактику:

– С чего ты взяла, что виконт связан с тайной татуировок? Такое ощущение, что ты выбрала его наугад.

– Как раз наоборот. Это виконт меня выбрал. Мне стало интересно, чем вызвано столь пристальное внимание с его стороны, и я расспросила о нем Алису. Герцогиня поведала, что этот опасный тип когда-то имел влияние на принца, но утратил его, лишь только в жизни Альбера появилась она. Ты ведь слышала, как принц попросил виконта помочь ему разобрать официальную корреспонденцию? Много лет Д’Энрике служит его личным секретарем. Об этом Алиса рассказала мне после вечернего концерта. У виконта уже давно есть доступ к дворцовому сургучу. На самом деле лишь он один мог спрятать его от посторонних глаз. Думаю, это и есть тот самый главарь, о котором нам поведал Джерсовый.

– Но разве человек, носящий столь высокий и уважаемый титул, позволил бы наколоть себе татуировку?

– Почему бы и нет? Ходят слухи, в юности принц и его друзья страсть как любили покуролесить. Идея сделать себе татуировку пришлась бы по вкусу человеку его склада. Кроме того, виконт, очевидно, беден, иначе вряд ли он согласился бы играть второстепенную роль при дворе принца. Он жил бы собственной жизнью.

– Стало быть, ты признаешь, что виконт – неподходящая компания для благовоспитанной леди!

– Я признаю лишь то, что у нас есть веские основания подозревать его в участии в критском заговоре, – вздохнула подруга. – Сегодня утром я надеялась доказать это при свидетелях. Но увы: конюх был слишком напуган, чтобы нам помочь, а ты – слишком брезглива.

– Брезглива? Ирен! Я не считаю себя брезгливой. Возможно сдержанной, но уж никак не брезгливой.

Подруга покачала головой; послышался шелест ленточек на ее шляпке.

– Это уже не важно. Я решила пойти иным путем. На сей раз я намереваюсь разоблачить виконта публично и избежать скандала, которого ты так боишься.

– Каким образом?

Ирен загадочно улыбнулась и ничего не сказала, так и не удосужившись разъяснить мне суть таинственной телеграммы.

Мы вернулись в отель раньше Годфри, что неудивительно, ведь когда ему нужно было раздобыть те или иные сведения, он всякий раз выполнял свою миссию с завидным упорством. Подобное качество, присущее адвокатам, всегда вызывало во мне восхищение.

Ирен подняла со стола скрепленное дворцовым сургучом письмо: должно быть, приглашение гнусного виконта полюбоваться, как он избивает несчастного конюха.

– Чтобы получить приглашение на кулачный бой, мне, к сожалению, пришлось притвориться перед Алисой поклонницей спорта и чуточку приврать.

Казалось, подруга скорее размышляет вслух, чем обращается ко мне, но при этих словах кровь застыла у меня в жилах.

– И о чем же ты приврала?

– Я сказала, что мы с тобой увлекаемся спортом, и Алиса тотчас пригласила нас на велопрогулку.

– По крутым узеньким улочкам Монте? А если мы кого-нибудь убьем ненароком? Или, что еще хуже, расшибемся насмерть? Ну уж нет!

– Я объяснила, что подобное занятие слишком опасно для таких домоседок, как мы.

– Слава богу.

– Тогда она предложила прокатиться на яхте с двумя моряками. Для нее это так захватывающе – оказаться поближе к ветру и волнам…

– Ага, а еще к рыбам и осьминогам, – скептически промолвила я.

– Но я решила, что на подготовку сего мероприятия уйдет слишком много времени…

– Рада слышать.

– …поэтому и согласилась принять участие в дамской физкультурной тренировке, которая пройдет в актовом зале нашего отеля. По-моему, лучше и не придумаешь.

– Ирен! Для меня, знаешь ли, Казанове воду поменять – уже физическое напряжение!

– Нужно будет надеть что-нибудь простое. Юбку для тенниса и свободную блузку или трикотажную майку. Разумеется, никаких корсетов. И туфли на плоской подошве.

– Но у меня нет ни юбки для тенниса, ни туфель на плоской подошве. Что касается маек, то я вообще не считаю подобную одежду подходящей для дамы. Достаточно вспомнить о тех, кто их носит, будь то аристократ или простой моряк.

Подруга притворно надула губы, словно героиня мелодрамы:

– Ну хоть мне есть что надеть. Надо бы поторопиться – занятие начнется в четыре часа.

– Поверить не могу, что ты просишь меня пойти с тобой. С утра тебе мое присутствие было не в радость.

– Это другое, Нелл. Сие мероприятие предназначено исключительно для дам. Не сомневайся, тебе понравится.

У меня было такое чувство, будто подруга меня недооценивает, но не успела я возразить, как она тотчас удалилась в спальню. Я же тем временем пошла к себе и переоделась в домашнее платье.

Встретившись с примадонной через некоторое время, я приметила, что одежда, в которую та облачилась, придавала ей куда больше сходства с мужчиной, чем знаменитые наряды для «прогулок». И все же она по-прежнему не теряла истинно женской грации.

Между складками сливочно-белой бумазейной юбки проглядывали клинья из бирюзовой шерсти. Хрупкую фигуру, не стянутую тугим корсетом, облегала трикотажная футболка в бирюзовую и кремовую полоску. Свободно повязанный шейный платок оставлял просторный ворот полуоткрытым. Вот из чего складывался морской ансамбль, превративший знаменитую певицу в обычного моряка. Волосам, заплетенным в косу, не давал растрепаться еще один платок, завязанный узлом на затылке.

– Откуда у тебя эти вещи?

– Позаимствовала у Алисы. Она надевает их, когда плавает на яхте или играет в теннис.

– И когда же она тебе их одолжила?

– Пока ты корпела над картами в гостиной, – засмеялась Ирен, будто в нудной картографии было что-то постыдное.

– Мне еще предстоит с ними повозиться. Годфри, конечно, раздобудет интересующие тебя сведения, но они вряд ли прольют свет на местонахождение затонувших сокровищ.

– Да полно тебе. Пойдем. Хоть убедишься, что на сей раз я не подвергаю себя очередной опасности, и со спокойной душой вернешься к работе с картами.

– Возможно.

Сгорая от любопытства, я все же согласилась составить подруге компанию. На мне было сиренево-голубое домашнее платье – прыгать в нем, конечно, неудобно, но уж точно не стыдно встретить гостей.

Актовый зал отеля был похож на гимнастический зал из резиденции принца, за исключением того, что пол вместо мраморных плит покрывал дорогой паркет. Обутая в туфли на плоской подошве, примадонна принялась подпрыгивать на носочках, словно проверяя пол на прочность.

– Как пружинит! Прекрасная отдача!

– Мы должны что-то отдавать? – забеспокоилась я.

Вместо ответа она удостоила меня загадочной и несколько снисходительной улыбкой.

Кроме нас в зале находились еще три одинаково одетые дамы. От этого мне, увы, легче не стало. Женщины тренировались у противоположной стены; одна из них поставила правую ногу на маленький табурет и уперла руку в бедро. Конечно, уважающая себя дама не примет столь безрассудной позы, но уместно ли подобное замечание в гимнастическом зале? Стоявшая рядом женщина держала перед собой тонкую серебристую палку. Несколько таких же палок лежало на полу; присмотревшись, я догадалась, что это рапиры – тонкие, словно игла, мечи, что используются в фехтовании. Вокруг, словно утварь из арсенала инквизитора Торквемады, были разбросаны шлемы с металлической сеткой, похожие на те, что я видела во дворце.

В эту минуту в зал вошла Алиса, одетая в той же свободной манере, что и моя подруга. Талию ее обвивал длинный алый пояс, завязанный узлом на спине. Как и у Ирен, ее светлые волосы были уложены в простую прическу.

– Чудесно! – воскликнула она. – У нас будет свежая кровь! Не бойся, дорогая Нелл, это образное выражение – не стоит воспринимать его буквально. Я уж было подумала, что ты не придешь.

– Я ограничусь наблюдением со стороны, – тотчас сказала я.

– Разумеется, – ответила Алиса возмутительно спокойным тоном.

Ирен подняла рапиру и принялась пристально ее разглядывать, согнув длинный смертоносный клинок. Стоявшая неподалеку женщина бросила ей перчатку из оленьей шкуры.

– Это наш тренер. Ее зовут Беатриса, – пояснила Алиса, кивнув в сторону высокой худощавой женщины. Именно так в моем представлении выглядела особа, увлекающаяся мужскими видами спорта. – Покажи ей, на что ты способна. Если ты окажешься не слишком искусной, мы сможем тренироваться вместе.

Ирен согласно кивнула. Лицо ее, словно фехтовальная маска, не выражало никаких эмоций. Беатриса нагнулась и подняла с пола пару безобразных сетчатых шлемов.

– Перчаток вполне достаточно, – промолвила примадонна, слегка улыбнувшись. – Не думаю, что наша первая схватка будет столь жестокой.

– Я не стану брать на себя ответственность… – нахмурилась Беатриса.

– Предоставьте это мне, – перебила Ирен и встала посередине зала.

Одну руку подруга держала на бедре, второй приподняла рапиру. Приняв боковую стойку, Ирен искоса взглянула на серебристый клинок; на губах ее промелькнула холодная улыбка.

Ко мне подошла Алиса:

– Интересно, что из этого выйдет. У Беатрисы хорошая реакция, она прекрасно владеет техникой боя, но Ирен холодна как лед. Я и не знала, что она увлекается фехтованием.

– Я тоже!

Алиса ответила мне изумленным взглядом:

– Может, им все-таки стоит надеть защитные маски? Вдруг у Ирен останется шрам?

Но было уже слишком поздно. Самоуверенный вид примадонны вывел Беатрису из себя – видимо, этого моя подруга и добивалась. Даже я понимала, что Беатриса значительно выше и крупнее, а руки ее куда сильнее, чем у Ирен. В отличие от соперницы, примадонна была среднего роста, однако – следует отдать ей должное – обладала утонченной кошачьей грацией, победить которую грубой силой было почти невозможно. И все же я начала беспокоиться за подругу.

Клинки скрестились – бой начался. Я взглянула на пуговки, прикрепленные к острию каждой рапиры. А что, если одна вдруг соскочит? А что если… Рапиры то и дело сходились, высекая сноп искр, и в ту же секунду сотрясали воздух металлическим свистом, подобным лязгу гигантских ножниц.

Соперницы кружились в вихре дуэли: одна бросалась в яростную атаку, другая отступала. Я с удивлением отметила, что движения их преисполнены грациозной ловкости и истинно женского изящества, несмотря на то что каждая в эту минуту размахивала смертоносным клинком. Лицо Ирен выражало предельную сосредоточенность, читавшуюся в ее взгляде всякий раз, когда подруга совершала умственное усилие. Конечно, для нее эта дуэль была всего лишь игрой… серьезной и смертельно опасной.

Увы, я вряд ли смогу описать точную последовательность ее движений, однако хорошо помню, что, несмотря на присущую примадонне грацию, мне казалось, будто рука ее и стальной клинок, которым она столь отважно сражалась, слились в единое целое. Превосходившая примадонну в размерах и силе, Беатриса атаковала с куда меньшим напором и постепенно перешла в отступление. Ноги ее тяжело били в деревянный пол, тогда как тонкие подошвы туфель Ирен едва его касались. Наморщив лоб, Беатриса покусывала нижнюю губу.

На мгновение клинки вновь схлестнулись, Ирен сделала выпад снизу, и острие рапиры уперлось Беатрисе прямо в грудь, чуть выше сердца. На мгновение я даже испугалась, что от резкого удара клинок сломался, но, увидев, как примадонна сделала шаг назад, с облегчением осознала, что бой окончен.

Лицо Беатрисы побагровело от гнева.

– Почему ты не предупредила меня, что твоя подруга – профессиональная фехтовальщица? – набросилась она на Алису.

– Клянусь, я этого не знала, – пролепетала герцогиня, уставившись на нас круглыми, словно блюдца, глазами.

– Вы ошибаетесь, – улыбнулась примадонна. – Мне удалось вжиться в роль, только и всего.

– Вы сражались весьма искусно. Мне нечему вас учить.

– Всем нам есть чему поучиться. Я не была уверена, что мне хватит навыков скрестить рапиры с незнакомым человеком.

Беатриса пожала плечами, не в силах соперничать ни с ее острым клинком, ни с колким языком.

– Ты превосходно держалась! – воскликнула Алиса. – Где же ты научилась так хорошо фехтовать?

– Там же, где и всему остальному. На сцене. Были в моей карьере одна-две оперы…

– В Америке, – подчеркнула Алиса.

– И там тоже, – чуть слышно промолвила Ирен. – Благодаря тембру голоса я могу исполнять мужские роли, поэтому и владею мечом. Почти у каждой труппы есть свой инструктор, и в свободное от репетиций время я часто с ним тренировалась ради удовольствия. Но, откровенно говоря, я опасалась, что разучилась фехтовать.

Алиса бросила взгляд на Беатрису, раскладывавшую спортивный инвентарь:

– Кажется, нет. Ты нас вдохновляешь. Как бы мне хотелось сражаться столь же изящно и искусно, как это делаешь ты! А уж когда ты предложила фехтовать без масок… Знаю, на острие каждой рапиры стоит защитная насадка, но все же… ведь это всего лишь спорт.

– Отнюдь! Фехтование, как и кулачный бой, столь обожаемый виконтом, – нечто большее, чем простое состязание.

– Значит, ты его видела?

– Не я одна.

Алиса удивленно перевела взгляд на меня:

– И ты тоже? Произвел ли он на вас впечатление грозного соперника? Вы ведь знаете, что я сражаюсь с ним за право иметь влияние на Альбера.

– Он грозен не больше разъяренного быка. Не столько по-настоящему страшен, сколько напорист. Правда, иногда подобная тактика срабатывает.

– Дорогая моя Ирен, ты описала его совершенно по-мужски, – поежилась Алиса. – Такое ощущение, что ты готова сразиться с виконтом на его условиях.

– Такого человека по-другому и не опишешь. Но ты ошибаешься: я бы никогда не согласилась на выгодные ему условия. Хотя не исключено, что мне придется встретиться с ним на его территории.

– Он меня беспокоит, – призналась герцогиня. – Если виконт узнает о моем не самом благопристойном прошлом, он сможет использовать его против меня.

– На твоем месте я бы не волновалась из-за виконта Д’Энрике, – посоветовала примадонна. – Вскоре ему предстоит столкнуться с обстоятельствами куда более неприятными, чем твои канувшие в Лету романы. – С этими словами Ирен протянула Алисе рапиру, и мы удалились.

– И что это нам дало? – спросила я по дороге в номер.

– Знание. Теперь ты понимаешь, сколь важную роль виконт – если он, конечно, действительно тот самый главарь, о котором нам поведал Джерсовый, – играет в этой интриге? В его руках сходятся все нити: сокровища, сургуч, принц, бурная молодость герцогини. Быть может, Годфри удастся выяснить дату кораблекрушения и найти список пассажиров, в котором значится его имя.

– Как знать. Но, Ирен, надо ли было так набрасываться на бедную фехтовальщицу? Может, стоило оставить ей хотя бы надежду на победу?

Подруга замерла и строго на меня посмотрела:

– Я пришла туда не для того, чтобы доставить Беатрисе удовольствие. Я хотела удостовериться, что не разучилась фехтовать. Если бы я на нее не набросилась, у меня не было бы абсолютной уверенности в том, что она сражается в полную силу.

– Понимаю, но ведь теперь в ней может проснуться жажда мести, и она попытается причинить тебе боль.

– Уже причинила, – промолвила Ирен, вымученно улыбаясь. – И не единожды. Думаешь, я справилась?

– Превосходно. Во время вашего поединка мне все время казалось, что ты держишь ситуацию под контролем.

– Именно поэтому я победила, а она проиграла. Признаться, Беатриса – слабый соперник. Придется найти кого-то посильнее.

– Но зачем?

– Соперник должен быть достойным, иначе какой смысл побеждать?