Сила собственности
«Первый, кто напал на мысль, огородив участок земли, сказать: «Это мое», и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: «Не слушайте этого обманщика! Вы погибли, если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а земля — никому!»
Жан-Жак Руссо. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми. 1755
«Дайте во владение человеку голую скалу, и он превратит ее в сад. Дайте ему на девять лет в аренду сад, и он превратит его в пустыню… Право собственности творит чудеса: оно превращает песок в золото».
Артур Янг. Путешествия. 1787г202
Скалистое побережье штата Мэн — рай для омаров, буквально кишащих у берегов и в глубоких прохладных бухтах. Сотни лет их ловили и поставляли в качестве деликатеса на столы богатеев из Бостона и Нью-Йорка. В принципе, «охотником на омаров» может стать любой. Лицензия дешева и легкодоступна, а значит, никаких юридических препон нет. Как и ограничений относительно количества, которое разрешается вылавливать отдельно взятому рыбаку. Единственное правило — не убивать размножающихся самок и особей меньше установленного размера. Дело прибыльное, а оборудование относительно простое.
Иными словами, все ингредиенты для экологической катастрофы на месте. Новому рыбаку всегда выгоднее приложить максимум усилий. И чихать он хотел, что популяция этих ракообразных может просто-напросто не выдержать такого давления. Причина — все та же дилемма заключенного: если не я, то кто-то другой. Но вот что удивительно: ловцы лобстеров штата Мэн, по крайней мере до недавнего времени, не бедствовали. Они не вылавливали слишком много добычи, в течение 50 лет добывая примерно одинаковое ее количество — 7-10 тысяч тонн в год. Как же им удавалось избежать экологической катастрофы?
Ответ кроется в двух словах: право собственности. С юридической точки зрения, лобстеров может ловить каждый и где угодно. Промысловые районы не находятся в частной собственности. На практике же вам следует хорошенько подумать, прежде чем отправляться на рыбалку. Все побережье разделено на участки, каждый из которых «принадлежит» определенной «артели». Хотя срезать буйки у соседних ловушек и не законно, но с любым чужаком это происходит всегда. Правовых границ нет, но каждый рыбак по вехам на берегу знает, где именно он и другие члены его артели должны прекратить ловлю. Участки разделены настолько точно, что после тщательного опроса рыбаков их можно нанести на карту.
Территорией владеет совместно вся артель: частной индивидуальной собственности нет. Если бы она была, система бы не работала. Ведь лобстеры перемещаются, и небольшой участок, которым владеет один человек, не может обеспечить рыбака достаточной добычей. Вместо этого артели переставляют свои ловушки — в зависимости от сезона — в разные части общей территории, которая может охватывать до 260 квадратных километров.
С 1920-х годов, однако, наблюдается постепенное изменение разграничения территорий: к этому приводят рост популяции и развитие технологий, позволяющие безнаказанно пересекать установленные границы. Многие участки теперь охраняются только около центра, а к периферии они доступны для всех. На таких «нуклеарных территориях» живет меньше лобстеров — причем и меньшего размера. Поэтому рыбаки здесь зарабатывают меньше денег: 16 000 долларов в год, по сравнению с 22 000 долларами на периферии. Нуклеарные территории, другими словами, превращаются в промысел с открытым доступом и равно как и все другие подобные промыслы начинают проявлять симптомы чрезмерной эксплуатации.
Но все же подчеркну, что самый удивительный момент в истории лобстеров штата Мэн — это отнюдь не ухудшение ситуации в последние годы. Поражает необычайная эффективность системы в отсутствие индивидуальной частной собственности и всякого ограничения или регуляции со стороны государства203.
