То ли потому, что мой папа являлся одним из лучших Стражей Тариса, то ли из-за его любви к чтению, у нас дома скопилось множество редких книг. Я перечитывала их по нескольку раз, и лишь одна не тянула меня снова полистать ее страницы. Мало того что написана на устаревшем диалекте, так еще и настолько скучно и многословно, что я сама удивлялась, как ее в свое время дочитала. Название толком не запомнилось. Вроде какие-то там «многомудрые нравоучения». Автор их на протяжении пяти сотен страниц пространно рассуждал о сущности магии и человеческой природе, временами путаясь и сам себя опровергая. Но кое-что из его рассуждений отложилось в памяти чуть ли не дословно. Там говорилось, что магия изначально чужда человеку. Мы лишь сосуды для нее, временное вместилище. Но если магия может существовать без нас, то мы без нее нет. И когда наступает смерть, высвободившаяся сила возвращается обратно в Сердце, чтобы потом снова покинуть его при рождении другого человека. И если верить этому же автору, в Сердце Тариса таятся все времена, и будущее в том числе. По сути, кристаллу все заранее известно. Тогда зачем он отдал мне весь Дош, зная, что я все равно скоро умру? Или магии надоело обитать в кристалле, вот она и решила несколько дней прогуляться со мной по лесам? В общем, на пороге смерти меня что-то потянуло на философские размышления.

Да и царящая вокруг непроглядная беззвучная темнота вполне бы могла сойти за посмертие, особенно учитывая, что окончательно пропали последние жалкие крохи осязания. И лишь смутное ощущение присутствия рядом Ивора свидетельствовало, что пусть я ничего не вижу, не слышу, не чувствую, но я все-таки еще жива. Но вскоре исчезло и оно…

Сколько весит дракон? Вполне достаточно, чтобы расплющить добротный дом, приземлившись на него сверху. Не знаю, был ли Пакостник мелким по природе или просто в силу юного для своей братии возраста, но все равно весил вполне ощутимо. Особенно когда с утра пораньше плюхался на меня сонную, тем самым намекая, что пора уже вставать и его, несчастного-оголодавшего, кормить.

— Пакостник, ну дай поспать, — возмутилась я, приоткрыв глаза и пытаясь спихнуть наглеца на пол. Он слетел туда вместе с одеялом, в которое намертво вцепился, и теперь возмущенно пыхтел, громко топая лапами. Похоже, поспать мне больше не грозило. Да и в тонкой ночной рубашке я сразу озябла.

— Встаю я, встаю, — недовольно проворчала я, садясь на кровати, — доволен, злодей ты мелкий? Как вообще… — я осеклась на полуслове.

Сонливость махом улетучилась, оставив меня в немом изумлении оглядываться по сторонам. Если я и вправду оказалась в загробном мире, то выглядел он уж очень обыденно. Сквозь цветастые занавески на широком окне в небольшую комнату заглядывало солнце, скользя любопытными лучами по стоящему у стены шкафу и кровати, на которой я сидела. Боясь верить в происходящее, я перевела взгляд на свои руки и чуть не разревелась от счастья. Я снова стала человеком!

Быстро соскочила с кровати, подбежала к двери и выглянула в коридор. Не очень длинный, он завершался лестницей вниз, и в данный момент по нему шла светловолосая девушка моих лет с кувшином в руках.

— Извините, — робко пробормотала я, — это загробный мир, да?

От смеха миловидная незнакомка даже кувшин выронила, тем самым пролив воду на свое сиреневое платье. Впрочем, это ее явно не расстроило.

— Нет, — она мотнула головой, — это Астис, — и, обернувшись, крикнула: — Мам, Ави пришла в себя!

Воспользовавшись тем, что дверь открыта, юркий Пакостник проворно помчался в сторону лестницы. Похоже, мой наглый дракон везде чувствовал себя как дома.

— Пусть бежит, — остановила девушка мой порыв поймать его. — А ты пока приляг, рано тебе еще туда-сюда разгуливать, сейчас мама придет. Меня, кстати, Касия зовут.

Она прошла следом за мной в комнату. Я села на кровать, плохо понимая, что вообще здесь происходит. Вопросов было два: как я вновь стала человеком и где Ивор. Но пока решила оставить их при себе. Тем более в комнату вошла довольно пожилая женщина, чуть запыхавшись от быстрой ходьбы. Пурпурное платье моментально выдало в ней Целителя, а миловидная схожесть черт лица — матушку Касии.

— Очнулась! Как замечательно! — она радостно всплеснула руками и села рядом со мной. — Ну что, девочка моя, как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем я чувствовала себя будучи големом, — я вяло улыбнулась. — Скажите, а это точно мне все не снится?

Стоящая у окна Касия снова захихикала.

— Не бойся, — ее матушка ласково улыбнулась, — ты жива, здорова, невредима и в полной безопасности. Твои вещи в шкафу, а дракончик, скорее всего, сейчас клянчит у Литы медовые лепешки.

Она держала меня за руку, алое свечение Лий от ее пальцев окутывало уютным теплом. Я знала, что так Целители проверяют самочувствие своих подопечных.

Из множества вопросов в голове я озвучила самый важный:

— А где Ивор?

— Он покинул Астис сразу же после того, как принес тебя к нам. Обещал вернуться через неделю, так что завтра к вечеру должен появиться.

— Неделю?! — ахнула я. — Я здесь так долго?!

— Это еще не долго, — женщина засмеялась и серьезно добавила: — Тебе очень повезло, что хватило сил выкарабкаться.

— Мамуль, извини, что перебиваю, — вмешалась Касия и обратилась уже ко мне: — Ави, на завтрак есть медовые лепешки, пирожки с мясом, тушеные грибы со сливочным сыром, запеченные на углях овощи и густой пряный суп. Тебе что принести?

Я даже растерялась. Вот уж не думала, что за несколько дней в сущности голема забуду, каково это — ощущать голод. Но настойчиво грызущее внутри чувство явно именно им и являлось. Словно разгадав мои мысли, матушка Касии снова засмеялась:

— Неси все!

Едва девушка вышла, Целительница продолжила:

— Меня зовут Нола. Понимаю, у тебя много вопросов, но сначала спокойно поешь, а потом уже поговорим. Хорошо?

Я кивнула. Мало ли, вдруг то, что я узнаю, испортит мне аппетит.

После завтрака я почувствовала себя практически счастливой и вполне готовой к разговору. Не стала, конечно, озвучивать, но меня изумляло отношение окружающих. Почему-то в Тарисе все было не так. То ли потому, что город большой. То ли потому, что жители другие. Но очень сомневаюсь, что там так же добродушно отнеслись бы к незнакомому человеку. А стоит вспомнить гостеприимную семью Одвара в Элевеесе и добавить сюда Нолу с ее дочерью — такое впечатление, что чем меньше селение, тем добрее люди. Хотя, быть может, я просто пока не понимаю, в чем для них выгода.

— Давай я расскажу все по порядку, — Нола сидела на краю моей кровати, уговорив меня хотя бы до вечера еще полежать. — Ивор принес тебя уже в бессознательном состоянии. Он и сам не был уверен, человек ли ты. Что уж говорить обо мне. Я ведь простая Целительница, хотя в силу своего опыта знаю чуть больше остальных. В детстве я вообще была уверена, что стану Мастером, и хотела посвятить свою жизнь мирииту, творить из этого удивительного вещества диковинные украшения. Но природа распорядилась по-своему. И вот уж не думала, что детское увлечение когда-либо мне пригодится. При своей способности поглощать магию мириит крайне чувствителен к Лий. Если упрощенно объяснять, представь себе мириитовую стену. Если по обе ее стороны будет находиться по Целителю, их Лий потянется друг к другу, и стена просто-напросто рассыплется. Освобождение от сущности голема, конечно, несравнимо сложнее, но суть та же. Твой Лий, хоть и невероятно мал, но я смогла его почувствовать. Так что особой моей заслуги в твоем спасении нет, тут справился бы любой Целитель, если бы, конечно, знал, что делать.

— И все же я очень вам благодарна, — прошептала я. — Не догадайся вы, как меня спасти, то я бы уже была мертва.

— Просто ты не первый мириитовый голем, которого мне нужно было освободить от этой сущности. Так что с тобой все еще оказалось не так страшно, как до этого.

— Были еще мириитовые големы? — изумилась я. — Как такое возможно?

— Всего один. Это произошло больше десяти лет назад, я точно дат не помню, но те дни намертво врезались в память, — на лицо Нолы набежала тень. — В Астисе появился мириитовый голем. Он ничего не видел, не слышал, но упорно куда-то шел, пока вдруг не рухнул посреди дороги. Сама не знаю, каким чудом меня тогда осенило, но я попросила мужа занести его в дом.

— И вы спасли его так же, как меня?

— Нет, — она покачала головой. — В том големе не оказалось ни капли Лий. Но была другая сила. Настолько же огромная, как и желание жить у несчастного. Мой Лий стал для этой силы путеводной нитью. Три дня и три ночи неведомая мне магия пыталась пробиться сквозь мириитовые оковы, цепляясь за мой Лий. Я и сама тогда только чудом осталась в живых. Но и он смог снова стать человеком. Он потом рассказывал, что видел в непроглядной тьме крохотный далекий алый огонек и изо всех сил стремился к нему. Големом оказался с виду обыкновенный десятилетний мальчишка. Вот только глаза у него потом еще с неделю буквально светились неестественно ярко-синим.

— Ивор… — я чуть не задохнулась от ужаса. Если я едва удержалась от безумия, то каково это все было пережить еще практически ребенку?

Внимательно наблюдавшая за мной Нола тактично поинтересовалась:

— Но кто же ты? Мириит может обратить человека в голема только в одном случае.

Первым порывом было быстро придумать, чего бы поправдоподобней соврать. И тут же стало стыдно, что я собираюсь обманывать эту чудную женщину.

— Я знаю, кто такой Ивор, — прошептала я. — И вы, видимо, тоже. Я хотела найти его и предупредить об опасности. Но в итоге это он нашел меня.

— Опасности?

— Стражи Тариса ищут его, чтобы убить.

— Да? — изумилась Нола. — Но откуда они узнали, что он остался жив? Видишь ли, тогда именно один из нашедших его Стражей надел на Ивора мириитовый браслет, тем самым обрекая на медленную и мучительную смерть.

Я уже в сотый раз мысленно прокляла себя за то, что умудрилась родиться Стражем.

— Им удалось узнать, — пробормотала я, решив не уточнять, как именно. — И они намерены убить Ивора, пока он не до конца еще владеет Иосом.

— Но почему ты ему помогаешь? — женщина не сводила с меня проницательного взгляда.

— Поверьте, — я приложила руки к груди, — это очень запутанная история, слишком сложно все объяснить, но я желаю Ивору только добра.

— Я тебе верю, — мягко согласилась Нола. — Но все же, кто ты?

— Мое имя Авиона, я родом из Тариса, — я перевела дыхание и дрогнувшим голосом добавила: — Я — Страж.

Целительница будто бы и не удивилась моим словам, и я спешно продолжила:

— Прошу вас, не сомневайтесь, пусть я и рождена Стражем, но не считаю Иос Злом и уж тем более не собираюсь убивать его обладателя. Мой Дош сильнее, чем у остальных Стражей, потому мириитовый кулон, который у меня был, и превратил меня в голема. Я знаю Ивора, но он меня нет. И, наверное, будет лучше, если так и не узнает. У меня есть все основания предполагать, что ничем хорошим наше знакомство не закончится. Поэтому мне необходимо уйти из Астиса прежде, чем он вернется. И очень вас прошу, передать Ивору о грозящей опасности.

Нола покачала головой.

— Авиона, девочка моя, ты еще слишком слаба, чтобы куда-то идти. Еще, как минимум, дня три тебе лучше побыть здесь. Не волнуйся, я не скажу Ивору о нашем разговоре, так что сама сообщишь ему то, что сочтешь нужным. Единственное, очень тебе советую, скрыть, что ты — Страж. Поверь, реакция Ивора будет пострашнее, чем смерть от мириита. Слишком сильно он вас ненавидит и никакие твои доводы даже слушать не станет.

Что-то от этих слов мне стало совсем тоскливо.

— Но ведь Ивор знает, что стать големом может лишь тот маг, чья сила огромна, — пробормотала я растерянно, — так как мне умолчать о том, кто я?

— У тебя ведь на лбу не написано, что преобладающая магия — это Дош. Можешь сказать, что ты — уникальной силы Целительница. Но если решишься на этот обман, постарайся себя контролировать. Твои глаза тебя выдают.

— В том смысле, что я не умею врать? — не поняла я.

— Нет. Сейчас они у тебя неестественно зеленые.