Книга: Судьба на выбор
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9

Глава 8

На следующий день я получила возможность убедиться в двух вещах. Первое: восемь часов сна – на самом деле пустая блажь, потому что ровно столько, если не меньше, я проспала за всю прошлую неделю и при этом неплохо функционировала. И второе: как ни планируй серьезный разговор, как ни репетируй свою партию, порой все идет наперекосяк с самого начала.

Ричард должен был вернуться не раньше шести вечера; как минимум за час до этого времени я приехала на школьную парковку. Я выбрала укромный уголок с самого краю, почти скрытый нависшими ветвями. Вскоре парковка начала понемногу заполняться машинами. Несмотря на приятный теплый вечер, я оставалась в автомобиле в отличие от большинства родителей, которые прогуливались вокруг, с нетерпением ожидая детей.

Ровно в шесть подъехал школьный автобус, заставляя толпу родителей поспешно расступиться. Ричард как главный тренер вышел первым; он выглядел растрепанным и усталым, что вполне понятно после двадцати часов в дороге. Окинув быстрым взглядом парковку, он заметил под деревом мою машину, расплылся в улыбке и помахал. Затем вытащил из-под мышки папку и принялся отмечать галочками детей, выползающих из автобуса, убеждаясь, что группа вернулась полным составом.

Я наблюдала за ним со стороны. Надо признать, он отлично справлялся с обязанностями. Дети эмоционально, чуть ли не в слезах, с ним прощались, а многие родители жали ему руку, благодаря за искреннюю заботу об их чадах.

Наконец Ричард попрощался с водителем, забрал из багажного отсека свою сумку и быстрым шагом направился ко мне. Распахнув пассажирскую дверь, нырнул в салон, умудрившись при этом чмокнуть меня в губы. Я не стала его отталкивать, но на поцелуй не ответила. Правда, Ричард ничего не заметил. Что, впрочем, не удивительно – он, похоже, засыпал на ходу.

– Привет, красавица!

Он нежно улыбнулся, устраиваясь в кресле. Я хотела улыбнуться в ответ, но не смогла себя заставить.

– Прости, что так долго. Давно ждешь?

Пока он управится – один час, а предстоящего разговора, о котором Ричард еще не знал, – два дня.

– Не очень, – в конце концов определилась я с ответом. Включила зажигание, но прежде чем я успела запустить двигатель, Ричард вдруг наклонился и повернул ключ обратно.

– Эй, что за спешка? – Он распахнул объятия. – Детка, иди же сюда.

Когда-то, совсем недавно, эти слова заставили бы меня довольно улыбнуться и прильнуть к нему. Я попыталась воскресить в памяти это чувство, когда он меня обнял и начал целовать, пользуясь тем, что все разъехались и парковка находится в нашем распоряжении. В присутствии учеников и их родителей Ричард, конечно же, никогда бы на такое не решился.

– Боже, детка, как я по тебе соскучился! – пробормотал он, не отрываясь от моих губ. Он целовался, к счастью, не замечая, что я не слишком активно участвую в процессе.

Вскоре, правда, он уловил мою сдержанность, потому что отстранился и спросил:

– Все хорошо? Ты как будто… не со мной.

«Ты даже не представляешь, насколько прав», – подумала я, а сама покачала головой, изобразив фальшивую улыбку. Затевать разговор прямо под камерами школьного видеонаблюдения совершенно не хотелось. Я уже выбрала идеальное место – и оно не здесь.

– Устала, – призналась я, не слишком кривя душой. – Плохо спала последние дни.

Ричард крепко меня обнял.

– Это потому что меня не было рядом, – сообщил он, многозначительно понижая голос. – И сегодня мы все исправим.

К счастью, я как раз уткнулась лбом ему в плечо, так что он не заметил мою скептическую гримасу.

Хотя Ричард за время поездки накопил немало забавных историй, сначала он очень подробно расспросил о родителях, прежде чем перейти к своим анекдотам. Такая внимательность пробудила сомнения: такой заботливый и ласковый, как он мог совершить подлый поступок?

Рассказ о том, как он с двумя другими учителями распробовал местное пиво и случайно сломал замок на двери своей комнаты, был в самом разгаре, когда Ричард заметил, что я проезжаю мимо его квартиры.

– Эй, Эмма, ты пропустила поворот!

Я на миг отвела взгляд от дороги:

– Думаю, нам сначала стоит уединиться в тихом местечке.

Он недоуменно приподнял брови.

– А что, в моей квартире недостаточно тихо?

Мне хотелось ответить правду: «Нет, ведь я собираюсь на тебя наорать, не переживая при этом, что кто-нибудь вызовет полицию».

Но вслух сказала:

– Я подумала, что ты захочешь развеяться после долгой поездки: размять ноги, немного прогуляться…

– Вообще-то я хочу горячий душ и нежный массаж, – с надеждой заявил Ричард.

Увы, не судьба.

– Ну же, Ричард, – настаивала я, надеясь, что выбрала правильный тон. – Давай прогуляемся, совсем чуть-чуть.

Несколько секунд он пристально на меня глядел, после чего откинулся на спинку кресла, поджимая губы. Похоже, он начинал сознавать, что между нами не все прекрасно. Ура, свершилось…

Я направлялась к ущелью Фармен – весьма живописному уголку природы километрах в двадцати от нашего дома, излюбленному месту туристов и путешественников. Огромные сосны высились по обе стороны крутого скалистого ущелья. Маме на одной из ранних картин удалось запечатлеть, как слепящие лучики солнца пронзают кружевную паутину листьев.

Почти всю дорогу Ричард молчал. Покосившись на него, увидела: спит. Почему-то это дико меня разозлило. Когда мы добрались до небольшой стоянки возле ущелья, я вдавила тормоз чуточку сильнее, чем следовало, машину тряхнуло, и Ричард с недовольным ворчанием открыл глаза.

– Приехали, – заявила я, отстегивая ремень безопасности и оглядывая пустынную парковку. Мы были здесь одни. Вот и прекрасно. Значит, нам никто не помешает.

Ричард уставился сквозь лобовое стекло на приветственную вывеску и недоуменно потер глаза:

– Ущелье Фармен? И что мы здесь забыли?

Не удостоив его ответа, я выбралась из машины и поспешила к началу тропы. Позади сыпался гравий – Ричард шел за мной, но я не останавливалась, заставляя его поторопиться. Он догнал меня и схватил за руку.

– Эмма? Да что с тобой такое?

Я молча покачала головой и ускорила темп. Лишь совершенно запыхавшись, я наконец повернулась к Ричарду лицом. Мы стояли на грунтовой тропинке: по одну сторону выстроились тесным рядом высоченные сосны, по другую был крутой скалистый обрыв глубиной метров тридцать – до самого дна ущелья. И теперь, когда пришло время, я вдруг поняла, что не знаю, с чего начать. Настоящее сумасшествие, ведь последние дни только и делала, что репетировала этот разговор.

– Эмма, что, черт возьми, случилось? Ты меня пугаешь!

Глубоко вздохнув несколько раз, я рискнула:

– Дело в Эми. – Я глядела Ричарду в лицо, но на нем отражалось лишь искреннее непонимание. Неужели я все-таки ошиблась?

– При чем тут Эми?

Порыв ветра взметнул с его лба прядь светло-русых волос. Мне захотелось протянуть руку и поправить ее. Или влепить ему пощечину. А может, и то и другое сразу. Я на всякий случай сцепила кисти в замок, не доверяя самой себе.

– Она кое-что сказала… перед смертью…

– В больнице?

– Нет, – покачала я головой. – На дороге, пока мы ждали «Скорую».

Вот! Реакция, которую я искала. На миг его глаза распахнулись, и он сглотнул.

– И что она сказала? – В голосе тоже слышалось нечто такое… может, и не вина, но как минимум тревога.

– Она просила прощения.

– За что?!

– Я надеялась, ты скажешь.

Он запустил руку в волосы, трепля их еще сильнее, чем это удавалось ветру.

– Я?! Она же твоя подруга.

– Правда?

Он в замешательстве уставился на меня, кажется, начиная сердиться.

– Что за идиотские вопросы? Ну конечно, подруга. Вы трое были как сестры. Все делали вместе, все друг другу. Я-то здесь при чем?!

– Ну, похоже, рассказывали мы далеко не все…

Он что, облегченно выдохнул? Надеется, я не поняла, в чем пыталась признаться Эми?

– Знаешь, я подумала, вдруг Эми переспала с кем не следовало?… – Я замолчала. Не ради драматической паузы, просто продолжать было слишком тяжело и больно. – Может… с тобой?

Я прокрутила в голове вариантов пятнадцать развития нашего разговора, начиная с этого момента. Однако к реальности оказалась не готова. Ричард застыл, и его бесстрастное лицо скривилось в гримасе боли.

– Господи, Эмма… Прости…

Лучше бы он меня ударил… Я попятилась – к счастью, в сторону деревьев, а не обрыва. Ричард тянулся ко мне, но я отступала, словно избегая лап чудовища.

– Так это правда? – потрясенно выдохнула я. – Значит, это правда?!

Он едва заметно кивнул. Стоя на подгибающихся коленях и с трудом сдерживая тошноту, я выдавила:

– Как ты мог?… Как мог поступить так со мной? С нами?…

Ричард качал головой, зная, что ничем не сможет оправдаться. Он неуверенно шагнул ко мне, и я заорала:

– Стой! Не смей подходить!

– Эмма… – словно против воли, прошептал он.

А я неистово замотала головой, пытаясь развеять возникший перед глазами в горячей красной дымке образ, как он укладывает Эми в постель. В горле застрял горький комок желчи.

– Ричард, почему? Почему?! Тебе что, мало меня одной?

– Это не так! – протестующе застонал он.

– Тогда почему?! – закричала я. – Тебе стало скучно? Захотелось разнообразия? Что в ней было такого, чего нет у меня?!

– Ничего. Дело совсем не в этом!

Сверкая глазами, я набросилась на него:

– Тогда в чем?! Потому что я не могу придумать тебе ни одного оправдания, ни одного повода разрушить все, что у нас было, ради интрижки с моей лучшей подругой!

Меня будто ударили в грудь ножом, причем дважды – потому что они оба предали… Следующие слова я произнесла шепотом, охрипнув от крика:

– Ты что… любил ее?

– Нет! Нет, конечно. Я люблю тебя. А Эми… Произошла ошибка, ужасная глупая ошибка. У нас не было никакой интрижки… просто секс. Только один раз.

– То есть мне должно сейчас стать легче?! – рявкнула я. – Нет, черт возьми, из-за этого еще хуже!

Ричард беспомощно отвел взгляд, уже и сам догадавшись, что зря так сказал. Хотя сейчас каждое его слово в любом случае затягивало петлю у него на шее.

– Расскажи! – выплюнула я.

– О чем? – беспомощно спросил он. – Что ты хочешь знать?

– Обо всем.

В его голубых глазах отразилась боль. Ему некуда бежать, негде спрятаться, укрыться от моих вопросов. Он предпринял последнюю попытку увильнуть:

– Эмма, зачем? Зачем? Разве нельзя просто забыть? Да, я совершил низкий, подлый поступок, но зачем вскрывать раны? Это ведь ничего не исправит.

Как удачно он выбирает слова. Просто выражает мои собственные мысли: вскрытие следует за смертью. Смертью наших отношений.

– Рассказывай, – велела я.

Он заговорил, отвернувшись, точно был не в силах смотреть, как каждым словом сдирает с меня заживо кожу.

– Наверное, все началось пару лет назад…

– Что?! – взвилась я. – Ты спал с ней целых два года?!

– Нет. Нет, я же сказал, это было лишь однажды. Просто пару лет назад мы стали ближе. После того как ты уехала… Мы с тобой расстались… – Он рискнул повернуться. Я щурила глаза от злости, с трудом терпя его вид. – Сперва мы были просто друзьями. Много времени проводили с Кэролайн и Ником. Но шли дни…

– …и ты влюбился, – горько завершила я.

Он провел рукой по волосам.

– Нет, сначала нет. Это же была просто Эми, твоя старая подруга. Я не мог и думать о ней иначе. Я ведь любил тебя.

– Я тронута. – Мой голос сочился ядом.

– Шло время, и я начинал обращать внимание на других девушек, но ничего не выходило. Из-за тебя.

– Да ты разбиваешь мне сердце, – злобно вставила я. Хотя взгляд пришлось опустить… потому что это было чистой правдой.

– Эми меня понимала. Мы с ней находили общий язык, и я знал… ну, догадывался… Предполагал. – Умолкнув на секунду, Ричард смущенно договорил: – Я знал, что нравлюсь ей. И что она хотела бы большего.

Перед глазами возникло лицо Эми. Я знала ее всю свою жизнь. Мы делились секретами, мечтами и страхами. Я ей доверяла. А она нарушила главное, священное правило дружбы: завела интрижку с бывшим парнем лучшей подруги.

– Я долго сопротивлялся.

– Как мило с твоей стороны.

Он словно не заметил мой комментарий.

– Но шло время… ты возвращаться не собиралась, и… наши отношения стали развиваться.

Как бы он ни играл словами, в целом картина получалась неприглядной и до ужаса натуралистичной.

– Значит, ты переспал с ней, когда я была в Лондоне?

– Ну… не совсем. Все к этому и шло, но тут ты неожиданно вернулась. И я понял, что люблю тебя одну. По-настоящему. Поэтому и не мог встречаться ни с кем другим – ведь сердце принадлежало тебе.

– А ей, выходит, достались другие части тела? – фыркнула я.

Ричард вздрогнул, как от выстрела, однако продолжил:

– Когда ты вернулась, мы с ней тут же все прекратили. Остались просто друзьями.

– А ты не думал, что это вовсе не мелочи и стоило поделиться со мной, когда мы опять начали встречаться? – сердито бросила я.

– Мы с тобой оба решили, что не стоит ворошить прошлое и рассказывать друг другу о бывших.

– Я имела в виду безымянных незнакомцев, а не лучшую подругу!

– И у нас не было романа, если уж на то пошло. Мы просто целовались пару раз, и…

– Заткнись! – заорала я, не желая, чтобы он вдавался в детали, – и без того хватало фантазии самой все представить.

Какое-то время мы молчали. Ричард явно надеялся, что услышанного мне хватит. Я же собиралась с силами, чтобы узнать историю до конца.

– И когда ты ее трахнул?

Не знаю, что потрясло его больше – неожиданный вопрос или моя грубость.

Он заговорил неуверенно, в каждом слове сквозила вина.

– В прошлом году, после того как ты заставила организовать для нее свидание с тем парнем из школы. – Ричард поднял голову, желая убедиться, что я понимаю, о ком речь. Я наградила его яростным взглядом. – Ну, он оказался тем еще ублюдком. Я же говорил тебе, что не стоит…

Ричарду повезло, что под рукой у меня не было ничего тяжелого. Клонит к тому, что я сама виновата в случившемся?!

Он поспешно продолжил:

– В общем, все прошло не очень, и она позвонила мне вся в слезах.

– Почему тебе?

– Не знаю. Может, потому что я организовал им свидание. Или потому что считала меня своим другом? Не знаю. Ты понятия не имеешь, сколько раз я хотел вернуться в прошлое и попросить, чтобы она позвонила кому-то еще…

Я мысленно подготовилась к самой ужасной части рассказа.

– Я приехал, чтобы ее успокоить, мы немного выпили и… ну…

Он не договорил. Неважно. И так все понятно.

– Потом оба чувствовали себя ужасно. Мы знали, что это было ошибкой. Она понимала, что я люблю тебя, что я хочу быть с тобой. – Ричард умоляюще уставился на меня, но отклика не получил. Мое сердце превратилось в огромный ледяной булыжник. – Она собиралась тебе рассказать. Ей хотелось, чтобы ты знала, как она сожалеет.

Я закрыла глаза.

– В конце концов я убедил ее, что должен рассказать сам. Ведь я предал твою любовь. И сам должен был вымолить у тебя прощение.

– Но ты не рассказал, – холодно вынесла я вердикт.

– Не смог, – надрывно прошептал Ричард. – Боялся тебя потерять, не мог допустить и мысли, что ты уйдешь. Вот и соврал. Тебе и Эми. Я сообщил ей, что ты готова ее простить, но при одном условии: если вы больше никогда не поднимете эту тему.

Что ж, вот и разгадка. Вот о чем Эми говорила на дороге. Поэтому она и благодарила за понимание.

Я уставилась на мужчину, который предал меня самым мерзким способом, и поняла, что он был прав в своих опасениях. Между нами все кончено. Пора ставить точку.

Увидев, что я делаю, Ричард застонал в голос.

– Не надо! – крикнул он, когда я принялась стягивать с пальца кольцо. – Эмма, прошу, перестань!

Подняв взгляд, я увидела на его лице слезы. Странно. А мои глаза совершенно сухие. Полная противоположность нашему первому расставанию.

– Прошу, не надо, – умолял Ричард, пытаясь поймать мои руки. Еще одно движение – и кольцо наконец соскользнуло. Я протянула его на раскрытой ладони.

– Забери.

Он отказался.

– Ричард, забери. Мне оно не нужно. Все кончено.

– Не говори так. – Слезы текли по его щекам. – Дай мне шанс. Клянусь, я больше никогда, ни за что не причиню тебе боли…

Рука совершенно не дрожала, хотя внутри меня трясло.

– Поздно. Ты подарил кольцо через пару недель после того, как переспал с другой женщиной. Твердил, что я единственная в мире, а сам все еще помнил ее вкус и запах. – Я шагнула вперед. – Забери.

– Оно мне не нужно. Оно твое.

Я заглянула ему в глаза, и внутри что-то сломалось.

– Оно тебе не нужно? – переспросила я.

Он покачал головой.

– Мне тоже.

Сжав пальцы, я что было сил швырнула бриллиантовое кольцо в овраг. Оно полетело по большой дуге, сверкнув в лучах солнца, и падающей звездой приземлилось где-то далеко внизу.

Ричард пришел в ужас. По правде говоря, я тоже.

– Да ты хоть знаешь, сколько оно!..

Он вовремя заткнулся, иначе полетел бы с обрыва вслед за проклятым кольцом. Ричард шагнул к пропасти (большая глупость, учитывая мое нынешнее состояние) и стал вглядываться в поросшие кустами скалы.

– Мы в жизни его не найдем… – простонал он.

– Есть телефон? – вдруг спросила я.

У Ричарда отвисла челюсть, но все же он достал мобильник и протянул мне, как я только что протягивала ему кольцо.

– Да нет, мне не надо, – отмахнулась я.

Он хмуро свел брови, не понимая, в чем подвох. Я последний раз поймала его взгляд.

– Позвонишь кому-нибудь из друзей, или в такси, или еще хрен знает куда, без разницы.

До Ричарда по-прежнему не доходило, даже когда я развернулась и пошла назад.

– Я уезжаю, Ричард, и плевать, как ты отсюда выберешься. С этой секунды мне нет до тебя ни малейшего дела.



За последующие несколько дней Ричард перепробовал все доступные средства коммуникации: он звонил, слал эсэмэс и имейлы, даже обычное письмо отправил… Разве что без почтового голубя обошелся. Правда, пользы ему это не принесло – все, что нельзя было удалить простым нажатием кнопки, я рвала в клочья. Поэтому оставался один-единственный вариант – явиться в книжный магазин лично. Судя по всему, он приехал прямо с работы, потому что был в костюме и при галстуке, который я подарила ему на Рождество. В этом году мы обменялись неравноценными подарками: я купила ему галстук и кашемировый свитер, а он мне – кольцо стоимостью в три свои зарплаты. Иногда я чувствовала себя немного виноватой. Может, предложить Ричарду выбросить свитер в ущелье, чтобы сравнять счет?

– Привет, Эмма, – настороженно поздоровался он, остановившись на пороге.

Я спокойно встретила его взгляд.

– Ричард.

Вот так – ни «здравствуй», ни «до свидания», одно лишь имя. Приободрившись, он шагнул к прилавку.

– Ты что здесь делаешь?

Он попытался улыбнуться. Я всегда считала его улыбку неотразимой, но, похоже, выработала иммунитет. Ричард счел мое спокойствие хорошим знаком.

– Хочу книгу купить.

Нет, на провокацию я не поддамся. Это не мой магазин, так что я не могу вышвырнуть его на улицу.

Я широким жестом обвела полки.

– Выбирай.

Мое поведение изрядно его смущало. Он рассчитывал застать меня разъяренной, жаждущей мести или даже убитой горем. Равнодушие в его планы не входило.

Ричард притворился, будто и впрямь приехал за книгой, взял первое попавшееся издание и наугад раскрыл. Пару минут смотрел на страницы невидящим взглядом, затем наконец нарушил повисшую тишину:

– Ты не отвечаешь на звонки.

Я, в свою очередь, перестала делать вид, что проверяю счета поставщиков, и отложила ручку.

– Верно, не отвечаю. И не собираюсь. Мне не о чем с тобой говорить, я уже все сказала.

– Ну а мне есть о чем. Я хочу объясниться.

– А я не буду слушать. Ричард, отстань.

Позади раздался шорох – должно быть, зашла Моник. Наверняка подслушивала весь разговор в задней комнате, выжидая подходящий момент, чтобы вмешаться.

– Bonjour, Ричард, comment ça va? – холодно поинтересовалась она, как у него дела, украдкой сжимая мою руку под прилавком.

Ричард растерялся – он недостаточно хорошо знал Моник. Она переходила на родной язык, когда испытывала невероятное счастье или дикую злость. И сейчас поводов для радости у нее не было.

– Бонж… э-э… здравствуйте, – промямлил он.

– Будете брать? – Моя начальница протянула унизанную кольцами руку, чтобы взять у него книгу. – Согласитесь, очень увлекательный сюжет!

Ричард только сейчас заметил, что держит в руке увесистый том «Энциклопедии европейских дренажных систем».

– Э-э… я просто смотрел, – тут же открестился он, запихивая книгу обратно на полку. – Вообще-то я хотел поговорить с Эммой.

Намек был очевиден, и Моник, по идее, следовало извиниться и оставить нас наедине.

– А вот и она! – Моник указала в мою сторону пафосным жестом, словно на кролика, вытащенного из шляпы.

Переводя взгляд с меня на мою работодательницу, Ричард понял, что его переиграли. Хитрая парижская кошечка развлекалась с пойманной мышью. Моник не сдвинется с места, а оно сейчас – между мной и Ричардом.

Ричард посмотрел на стенные часы. Обеденный перерыв подходил к концу, и следует торопиться, чтобы не опоздать на занятия. Придется откровенничать в присутствии Моник.

– Эмма, нельзя оставлять все, как есть. Нам надо поговорить в спокойной обстановке. – Он покосился на нашу свидетельницу. – Наедине.

– Можешь говоришь прямо сейчас, при Моник.

Улыбнувшись, та жеманно повела плечами.

– Не обращайте внимания. Я плохо понимаю по-английски.

Отвернувшись к окну, чтобы скрыть улыбку, я заметила на той стороне улицы очень знакомый автомобиль. Вот черт! Кажется, сейчас станет совсем неудобно…

– Ты получила цветы? – неожиданно поинтересовался Ричард, заставляя снова посмотреть на него. Букет был шикарным, таким огромным, что не помещался в мусорное ведро. Пришлось пихать его руками, ломая стебли. Я так и сказала Ричарду, ничего при этом не почувствовав. – Ты их выкинула?! – не веря своим ушам, переспросил Ричард. Он принял совершенно потерянный вид – цветы, наверное, стоили целое состояние, хотя с кольцом, конечно, не сравнить.

– Сначала я хотела отвезти их на кладбище, возложить на могилу Эми… – Ричард побелел. – …но потом подумала, что это неуместно.

Он шагнул к прилавку, рассеянно водя рукой по волосам.

– Эмма, ну помоги же! Я не знаю, что делать…

– Вы можете купить книгу, – невинно предложила Моник.

Ричард ее даже не услышал. Он моляще уставился на меня, и где-то внутри шелохнулось сострадание, которое, судя по всему, мне так и не удалось в себе задушить.

От ответа спас звон колокольчика над дверью – зашел посетитель. Подняв взгляд, я поняла, что не ошиблась насчет машины. Мы словно разыгрывали здесь французскую комедию положений. Для полноты картины не хватало только, чтобы из задней комнаты выпорхнула полураздетая горничная.

– Привет, Джек.

Он обвел нас троих взглядом, составляя представление о том, что здесь происходит (причем наверняка угадал). Моя начальница тихонько вздохнула, одновременно кокетливо и восторженно, а Ричард процедил «Монро».

Не обращая больше ни на кого внимания, Джек широко мне улыбнулся.

– Здравствуй, Эмма.

Я приветливо кивнула в ответ, пытаясь понять: он исправляет ситуацию или усугубляет ее?

– О-о, месье Монро! Так приятно снова вас здесь видеть!

Ричард зашипел сквозь зубы. Чем, черт возьми, думает Моник? Она же тыкает палкой в разъяренного тигра.

– «Снова»? – уточнил Ричард, недовольно буравя мое лицо взглядом. – Он что, сюда зачастил?

Джек предусмотрительно шагнул к прилавку, заслоняя меня от Ричарда. В воздухе заметно повеяло тестостероном.

– Ричард, это магазин. Такое место, куда заходят люди, чтобы купить книги, а потом дома их прочитать. Думаю, запомнить несложно. – Кажется, у Джека дернулись губы. Слава богу, сам он пока никак не отвечал на грубость. – И кстати, на тот случай, если ты забыл: тебя больше не касается, с кем и как часто я вижусь.

Джек прислонился к прилавку, полностью загораживая меня от глаз Ричарда. Он взял каталог и принялся лениво его перелистывать, будто бы заинтересовавшись книжными новинками, но только слепой идиот не понял бы, что его истинная цель – стать щитом между мной и Ричардом.

– Мне это не нравится, – заявил Ричард, награждая Джека долгим мрачным взглядом – таким лет сто назад ковбой буравил противника, прежде чем выхватить револьвер.

Мое восхищение выдержкой американца достигло новых пределов, когда он невозмутимо произнес:

– Правда? А я нахожу чтение весьма умиротворяющим занятием.

За все годы, что я знала Ричарда, я еще никогда не видела, чтобы у него так чесались руки кому-то врезать.

– Слушай, я тут пытаюсь поговорить с моей невестой, – выдавил он сквозь стиснутые зубы.

– Бывшей невестой! – рявкнула я и сама застыдилась своей чрезмерной реакции. Не надо подливать масла в огонь – они и без меня прекрасно справляются. – Бывшей невестой, – повторила я уже более спокойно.

Джек заглянул мне в глаза, безмолвно задавая целую сотню вопросов, большая часть которых была связана с тем, как я себя чувствую. Я украдкой кивнула, что все хорошо, но его это, кажется, не успокоило.

Краем глаза я видела, что Ричард переводит взгляд с меня на Джека. Хотя он наверняка заметил встревоженный вид американца или мой кивок, вряд ли понял их правильно.

– О, прекрасно! – процедил он наконец со злобно-язвительной усмешкой, не оставлявшей сомнений в его чувствах. – Ну просто охренительно, вашу мать, прекрасно!

Развернувшись на каблуках, он вылетел за дверь. Повисло ошеломленное молчание, которое нарушила Моник:

– Пожалуй, я готова пересмотреть мнение об этом молодом человеке. Он неплохо ругается – для начинающего.

Джек тоже вскоре ушел – с двумя дорогущими книгами, которые Моник умудрилась ему впарить даже за столь малое время. Она положила пятидесятифунтовую банкноту в кассу, делая вид, что не замечает мой неодобрительный взгляд.

– Эмма, не хмурься. Если твои мужчины то и дело сюда захаживают, пусть хоть поддерживают мой бизнес.

– Они вовсе не мои мужчины, – уточнила я. Хотя, конечно, жаль – насчет обоих, правда, по совершенно разным причинам.

Весь день я проматывала в голове эту неприятную сцену, а еще последующий короткий разговор с Джеком.

– Значит, подозрения подтвердились?

Я хмуро кивнула, потрясенная неприкрытой агрессией Ричарда. Он так редко проявлял враждебность, что это даже пугало.

– И ты сама решила разорвать помолвку?

Я уставилась на Джека с кривой ухмылкой, говорящей без слов.

– Понятно. – Он изучал мое лицо. Я чуть было не заерзала под пристальным взглядом. – И что ты будешь теперь делать?

Хороший вопрос. Жаль, ответа не знаю. Слишком злюсь сейчас, чтобы думать. И хорошо – ярость затмевает боль от предательства и потери.

Джек ладонью накрыл мою руку, лежавшую на прилавке, и сильные мужские пальцы ласково сплелись с моими.

– Если тебе что-нибудь понадобится… и если ты захочешь поговорить, ты знаешь, где меня искать.

Я кивнула молча – дрожащий голос мог выдать мои чувства.

– Эмма, я серьезно, – продолжил Джек тише, почти шепотом, к явному неудовольствию Моник. – В любое время. Днем и ночью. Обещай, что свяжешься со мной. Хорошо?

Я снова кивнула.

Он вышел из магазина – не столь шумно и драматично, как предыдущий покупатель.

– А вот этот парень мне нравится, – торжественно объявила Моник.

– Ага, потому что он скупает твои книжки по охренительно высоким ценам, – отозвалась я, невольно вытирая ладонь о джинсы, словно пытаясь стереть все следы Джека.

– Ай-ай-ай, не выражайся, Эмма, – зацокала языком начальница.

Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9