Глава 14
— Тут вот написано, что выносливость теперь ноль целых, пятнадцать сотых, и я могу говорить… — пролепетала Ксения, еле шевеля губами, и с заметным трудом приподняв голову, — ничего не понимаю, что со мной случилось? Я даже говорить не могла.
— Кажется, использование псионических способностей в игре временно уменьшает выносливость, — ответил я, думая о своём, — ты стоять-то можешь?
— Не знаю. — прошептала девушка, расслабленно уронив голову мне на плечо, — я как будто засыпаю, мне сейчас и так хорошо. Неправильная игра. Антинаучная. Такого не бывает.
— Мне, вообще-то, тоже неплохо. Но на нас уже пялятся другие игроки, — пробурчал я себе под нос, порой действительно ловя на себе полные зависти взгляды суетящихся вокруг низкоуровневых персонажей.
Наше появление и без того сопровождалось такими спецэффектами, что не могло не привлечь внимание людей, находящихся в той же временной зоне. А если ещё учесть то, что женщин в игре было не слишком много.
— Пускай пялятся, я им милостиво разрешаю. — уже практически неслышно сказала Хома, и тут же тихонько засопела.
«Ну и что мне теперь с тобой делать?» — подумал я, поудобнее перехватывая лёгкое тельце.
А вокруг нас, тем временем, полыхала маленькая война. Рейдеры ещё не пошли на штурм (так как это стартовая локация, о подобном важном событии всенепременно предупредят отдельным сообщением), и тем не менее. Выбросило нас из инстанса, где-то в середине сценария «Нападение на Абереду Хайд», участие в котором уже принимало семьдесят четыре игрока, о чём услужливо сообщила всплывшая подсказка, всегда появляющаяся в начальных локациях с количеством пользователей. Это было девятьсот сорок пятое игровое зеркало данной временной зоны и оказались мы здесь исключительно потому, что именно здесь рейдеры пугали низкоуровневых персонажей залпами из гранатомётов, выбрав одной из своих целей заваленную набок многоэтажку. Не выдержавшую в результате многочисленных попаданий.
Не смотря на то, что поблизости то и дело раздавались взрывы, рушились возведённые поселенцами постройки, и то и дело погибали неигровые персонажи, для игроков вся эта вакханалия не представляла ровным счётом никакой опасности. Максимум, что могло грозить нам в течение всего этого сценария — получение небольших ранений, вроде того, что заработал я при обрушении здания, а также ссадины и шок — для особо впечатлительных личностей.
Дело в том, что в это — первое в жизни персонажа приключение, игроки обычно попадали минут через пятнадцать после создания персонажа. Считалось, что для успешного втягивания в игру, у человека не должно остаться негативного опыта от первого же боя, поэтому ни о какой правдоподобности не могло быть и речи. Игрокам патологически везло — можно было гордо бежать на скорострельный рельсотрон, и не получить ни единой царапины. Снаряды ложились исключительно в те места, где не было игровых персонажей, а сам ты мог, закрыв глаза, палить по толпе игроков, НПС и рейдеров, пачками выкашивая исключительно злобных бандитов.
Тяжело вздохнув и мысленно пожалев, что системный блок Дока не испарился волшебным образом из рюкзака, да и легче не стал, я огляделся, и тут же наткнулся взглядом на НПС — охранника, явно мародерствующего на развалинах торговой лавки.
— Эй! — окликнул я его, медленно подходя к этому довольно молодому парню, старательно распихивающему что-то в многочисленные кармашки своего жилета. — Знаешь Джона Крипли?
Охранник вздрогнул, выронив мутировавший фрукт, схватился за висящий на груди древний автомат, и, втянув голову в плечи, повернулся ко мне.
— А зачем тебе он? — бегающие глазки жадно скользнули по стройным ножкам Ксюши. — Старшина чужаков не принимает…
— Не твоего ума дело, — довольно грубо ответил я.
Да, конечно, с неписями рекомендовалось вести себя вежливо. Правда в основном потому, что всегда существовала вероятность получения особого задания или дополнительной награды, если игрок понравился управляющему искину. Вот только этот парень — мародёр не относился к тем, кому мне хотелось бы нравиться. В то время как его товарищи массово гибли в неравном бою с рейдерами, а начинающие игроки метались по поселению, выполняя проходные задания или просто не представляя себе, что нужно делать в подобной ситуации, этот предприимчивый товарищ тырил еду из разрушенного взрывом ларька.
— Слухай, мужик! — оторвав руки от оружия и выставив их перед собой, парень сделал несколько шагов ко мне и заговорщицки зашептал, всё так же пожирая глазами Ксению. — Я отвожу тебя к Джону, иначе ты к нему не попадёшь, а ты ничего не видел. договорились?
— Идёт, — особо не раздумывая, ответил я.
Наверное, это прозвучало несколько пренебрежительно, потому как паренёк сник и, поджав губу, горько усмехнулся. Затем ещё раз глянул на Хому, подмигнул мне, и зашагал в сторону внешней стены, около которой под прикрытием простенького силового барьера ютились потрёпанные армейские палатки.
Мимо нас к ведущему на стену пандусу пробежала группа игроков, вооружённых в основном старенькими огнестрельными пистолетами и однозарядными ружьями, вообще непонятно какой эпохи. Два парня и четыре девушки, хотя на самом деле «девушка» в их компании была только одна, судя по небольшой «лилии» в верхнем правом углу справки, подданная Французской Планетарной Империи — крупного государственного образования вечного противника Евросоюза. Остальные трое персонажей женского пола как раз были толерантами.
Это были так называемые «транс — виртуалы» — мужчины, выбравшие себе женских персонажей для игры, о чём свидетельствовал нетипичный для окна справки розовый цвет фона. Вообще, для игроков других стран эти псевдо — дамы ничем не отличались от других женщин, но на игроков подданных Российской Империи распространялось действие нашего законодательства и соответственно, обязательная для исполнения компаниями — разработчиками игр поправка «Об информировании граждан в виртуальной среде».
У нас в РЗИ, как и в некоторых других государствах, Министерством Здравоохранения был наложен строжайший запрет на создание в вирто — пространстве персонажей противоположенного пола, без разрешения на то уполномоченной медицинской комиссии. А получить его можно было только в одном случае — если врачами была установлена уже существующая та или форма гендерной девиации.
Сделано это было не просто так, а из-за вывертов сознания, очень неоднозначно реагирующего на пребывание в виртуальном теле персонажа, противоположенного по полу. При игре за роботов, инопланетян, не антропоморфных монстров, или любую другую подобную виртуальную оболочку, мозг человека почти не реагировал на неё, нейтрально воспринимая новое вирто — тело. Но когда сознание человека оказывалось в среде антропоморфных двуполых существ, при игре мальчика за девочку, или наоборот, в случае длительного пребывания в теле персонажа почти у восьмидесяти процентов людей происходила необратимая реакция, связанная с отторжением реального тела и сбоя половой идентичности. Так называемый «гендерный реверс».
Впрочем, данные исследования, как и отрицательную природу «реверса», признавали далеко не все страны. Флагманом противников подобных ограничений был Евросоюз. Своим толерантам Евро — Комиссиия не просто рекомендовала при создании персонажей отыгрывать роль противоположенного пола, но и поощряла подобный выбор существенным уменьшением стоимость нуль — связи для транс — виртуальных аккаунтов.
«Навык „Наблюдательность“ повысился на 38 %. Текущее значение 2 единицы и 69 %»
Да… мне предстоит долгий путь в прокачке хотя бы основных, необходимых для нормального существования навыков. С таким значением «Наблюдательности» комфортно существовать можно было только в относительно безопасной стартовой зоне.
— М… — Хома на моих руках зашевелилась, потерев кулачком глаза, сладко зевнула и попыталась потянуться.
Приоткрыв один глаз, девушка мутным со сна взглядом некоторое время смотрела на меня снизу вверх, а затем, улыбнувшись, явно вознамерилась продолжить приключения в царстве Морфея.
— Э — э-эй! Соня! Подъём! У нас тут война! — я аккуратно потряс свою ношу.
— М…. ну так пошлите туда космодесантников. — сонно проговорила «якобы Царевна», и резко распахнула глаза, — ой! Что это со мной?
Видя, что я остановился, мой сопровождающий, нетерпеливо оглядываясь на барьерный купол, подошёл ко мне на несколько шагов. Видимо, искин — актёр знал, что в этом сценарии рядом с игроками ему ничего не угрожает. Вот же хитрый тип.
— Если я правильно понимаю, ты использовала телекинез, и он съел всю твою выносливость. Вот ты и заснула, — ответил я, опуская девушку на землю, — ты как себя чувствуешь?
— Нормально. — ответила она, вцепившись в мою руку, и немного ошалело осматриваясь по сторонам. — А почему так произошло? Это же неправильно! Так не бывает! Бред какой то. Если бы я в жизни вот так вот легонько толкнув предмет сразу же засыпала, то.
«Девочка, это вот это ты называешь „легонько“? На что же ты тогда способна, если приложишь все свои силы?» — подумал я, а вслух ответил.
— Это, видимо, элемент баланса. В игре нет маны, как, впрочем, и других шкал доступных ресурсов. Вот разработчики, таким образом, и выкрутились, уравновесив потенциально более сильных персонажей с псионикой, с теми, кто ей не обладает. Падает характеристика выносливость в ноль,
— и ты гарантированно проиграл.
— Но я же читала описание этой самой выносливости, — Ксения неодобрительно покачала головой, — не было там написано ничего такого.
Я согласно кивнул. Действительно, в описании характеристики отсутствовал даже намёк на её уменьшение при псионической практике.
— А у тебя выносливости-то вообще сколько?
— Две единицы.
Я тихонько присвистнул…
— Одна сила и одна ловкость, — задумчиво сообщила мне Хома.
Да тут клинический случай! Нужно срочно идти на пересоздание, пока ещё не поздно. Я уже открыл было рот, чтобы обрадовать девицу тем, что её персонаж нежизнеспособен, но вместо этого спросил.
— А какая у тебя самая большая характеристика? Вообще, можешь показать мне своё меню персонажа, а то мы так долго копаться будем.
— Ребят, а может эта. — подал голос, нервно оглядывающийся НПС, — может я вас уже к Джону-то отведу и по своим делам пойду, а то стрёмно тут как — т.
Слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Да и вообще, слово — вещь, в общем-то, материальная, особенно в виртуале. Накликал паренёк. Рядом с дорогой, метрах в восьмидесяти от нас, опустился фото — световой гарбидронныный фугас, обдав нас с ног до головы землёй, щебнем и асфальтной крошкой. Громко щёлкнул механизм, подбрасывая в воздух реагент, и на долгие мили — секунды мир потонул в яркой вспышке, сопровождаемой волной неприятного тепла.
«Получено повреждение. Показатель здоровья уменьшен на 1 %».
«Внимание! Только что вы пережили свою первую смерть в игре! В отличие от реального мира, смерть в „Освобождении Терры“ обратима, и в дальнейшем, получив летальные повреждения, вы будете воскресать в ближайшей регенерационной камере. В соответствии с условиями тренировочной миссии и данного конкретного сценария, все воздействия, способные повлечь за собой смерть персонажа, на данной территории ограничены снятием 1 % здоровья. Однако помните, что по завершении тренировочной миссии после вашей гибели на вас будет налагаться обязательный тридцатиминутный штраф, ограничивающий ваш доступ в игровой мир!»
В игре, за пределами этого сценария, да и в реальной жизни, мы трое просто испарились бы, как и вся белковая органика, в радиусе примерно ста метров от места взрыва. Собственно, это и произошло с двумя женщинами — НПС. Не настолько реалистично, как в демонстрационных фильмах виденных мной в Академии, но всё равно жутковато было видеть, как люди превращаются в дым, и тут же развеиваются под обратной воздушной волной. Штука на самом деле страшная, спасти от которой бойца могут разве что пустотные латы, да и то не всякой модели.
Мы с Хомой на этот раз отделались белыми пятнами в глазах, да небольшим покраснением кожи, а вот незадачливому мародеру в очередной раз не повезло. Если бы парень стоял чуть правее, наши тени, возможно, спасли бы ему жизнь. Но — не повезло. Вспышка отсекла ему всю правую сторону тела, а то, что осталось, — корчилось сейчас на земле, протягивая к нам единственную уцелевшую руку.
Охнув, Ксения бухнулась в грязь перед человеческим обрубком, схватив дрожащими руками его уцелевшую ладонь, на которой теперь недоставало нескольких пальцев.
— Максим! Он ещё жив! Ему нужно помочь!
— Не Максим, а Вольга, — поправил я её, присаживаясь рядом, — во — первых, не нужно пользоваться здесь реальными именами, а во — вторых, ему не поможешь. Он уже мёртв.
— Но как же? — голосом, полным не понимания, воскликнула девушка. — Он же шевелится! Дышит! Как ты можешь так говорить?
— Смотри, — я поднял указательный палец вверх — туда, где видимый только нам двоим, вращался крупный, размером с мою руку, почти прозрачный восклицательный знак, — это игровая подсказка, доступная только в стартовой зоне. У парня есть какое-то секретное задание, активизирующееся, видимо, в момент его смерти.
— Это как? — всхлипнула Ксюша, положив ладошку на покрытый испариной лоб НПС. — Как же так? Какое — такое задание! Его срочно нужно в лазарет.
— Не поможет, — отрицательно покачал я головой, — пробовали уже. Не с ним, конечно, — с другими неигровыми персонажами. Стоит отойти от него метра на два, или попробовать его сдвинуть, как он немедленно умирает. То же самое происходит, если просто подождать несколько минут.
— То есть…
— То есть он всё ещё жив только потому, что хочет, чтобы мы сделали что-то важное для него. Не удивлюсь, если в его роли прописана обязательная смерть в течение этого сценария, — сказал я, наклоняясь к еле — еле трепещущим губам умирающего.
— Т… Та. там. к-ка — к вс. всё зак. закончит — ся. в п. под. вале ск — лада. п — п. под ковром. «Навык „Острый слух“ повысился на 8 %. Текущее значение 1 и 18 %»
Последнее дыхание щекотнуло мне ухо, мародер вздрогнул и затих.
— Ч-что он сказал? — выдохнула девушка.
— «Там, как всё закончится, в подвале склада под ковром.» — перевёл я ей последние слова неудачливого парня, — погоди. а вот! Видишь окошко с заданием?
«Доступно секретное задание: „Не судите меня строго“».
«Условия выполнения: Проверить подвал поселкового склада в течение двух дней».
«Условия провала: Не выполнить просьбу в течение двух следующих суток»
«Доступно: Всем членам группы. Можно поделиться с другими игроками».
«Описание: Что-то очень важное для только что погибшего мародера находится в подвале старого склада, расположенного на севере посёлка».
«Награда: Неизвестно».
«Штраф в случае провала: Отсутствует».
— Принять, — сказал я, и Ксюша тут же повторила это слово за мной.
«Принято секретное задание: „Не судите меня строго“».
— Так он был мародером? — упавшим голосом спросила девушка.
— Да. Я встретил его, когда он воровал еду в разрушенной взрывом лавке, — ответил я, дотрагиваясь до тела НПС и открывая меню лута.
Ничего интересного при себе у парня не было. Одежда была основательно подпорчена светотермическим воздействием, самопальный автомат также пришёл в негодность. А вот пару дополнительных обойм, с патронами калибра «5,45», и несколько револьверных батарей, вместе с болванками для рельсотронного пистолета, я успешно приватизировал. Также в мой мешок отправился блок жевательных пластинок, несколько сухпайков, пара мутировавших яблок, десятиметровый кабель, и почти триста валютных чипов — местного эквивалента физических денег, имевших хождение на Земле в период её уничтожения рептилидами.
— Это что это ты делаешь? — недобро нахмурившись, спросила Ксюша.
— Обеспечиваю нам ночлег в местной таверне, — не сразу почувствовав атмосферу, ответил я, задумчиво рассматривая характеристики оружейного самопала и раздумывая, может ли он нам зачем-нибудь пригодиться, — или ты сама хотела его облутать? Ну, если так, — извини, поторопился. Кстати, надо бы выставить автоматическое распределение трофеев…
— Я! Сама… хотела? — Ксения аж, задохнулась от возмущения. — Да чтобы я вот так вот. обирала.
А. всё с тобой ясно, девочка. Классический пример возмущённого нуба, решившего примерить нормы общественной морали к виртуальным играм. Где-то недалеко громыхнул очередной взрыв, но я даже не обратил на эту мелочь никакого внимания.
— Эм. Цесаревна. Дай-ка я угадаю. Ты по какой-то причине считаешь аморальным то, что я сейчас делаю?
— Конечно! — воскликнула девушка. — Это же маро.
— Ну, тогда раздевайся.
— Зачем?
Глядя на ставшие размером с блюдце глазищи, я не сдержал улыбки.
— Ну как, зачем? Это ведь аморально, носить снятые с кого-то вещи!
— Но мне же их выдали в бункере! После создания персонажа! — совершенно стандартным образом попыталась возразить Ксюша, загоняя сама себя в логическую ловушку.
— Естественно! — согласился я с аргументом. — А откуда они, по — твоему, в бункере взялись, если по сюжету игры, на захваченных рептилидами территориях никто ничего не производит? Вот например, твои шортики. Их ведь, небось, сняли когда-то с какой-нибудь невезучей дамочки, а затем уже тебе отдали. Они, конечно, на самом деле новые, и никем до тебя не ношенные, но по задумке создателей игры — всё, что нам выдают бесплатно, осталось от кого-то из погибших поселенцев.
«Глобальная экономика» пустошей и зон, контролируемых инопланетянами, базировалась на чрезвычайно малом количестве доступных производственных ресурсов. Потому каждый игровой предмет, даже продаваемый в лавках у неигровых торговцев, был где-то когда-то создан внутри игры. Этому правилу подчинялись, в том числе и расходники типа патронов и энерго — батарей, аптечек и стимуляторов или, например, еда, которая выращивалась на полях, фермах и в простеньких гидропониках.
Более сложные предметы были либо привезены из других зон, либо осталась с тех времён, когда Земля полностью принадлежала людям. Ничего не появлялось из воздуха и не исчезало в никуда.
Так, тело НПС или игрока, убитого в пустошах, так и оставалось лежать там, пока его не найдёт и не оберёт другой, управляемый искином или человеком, персонаж. Ну, а на освобожденных территориях, была уже совсем другая история, с шахтами, заводами и космодромами, и соответственно, поставками из звёздных метрополий.
Исключение составляли «стартовые зоны», в которых при создании персонажа и в течение первых миссий предметы появлялись «сами по себе», в отрыве от игровых реальностей всего остального мира.
— Но… это же по задумке… по сюжету! — не согласилась со мной раскрасневшаяся Хома, явно не горевшая желанием бегать по поселению голышом.
— Ну, так и вещи с убитых противников мы тоже берём не просто так, — а по сюжету и потому, что так придумали разработчики. Понимаешь? И моральные принципы здесь не причём. Хочешь играть
— решайся делать то, чем побрезговала бы в реальности. В конце концов — наверное, мне не нужно тебе объяснять, что не будь планета Земля уничтожена, её «освобождение» происходило бы по совершенно другому сценарию, и уж точно — не силами каких-то там «Альянсов». Да здесь было бы не протолкнуться от регулярных войск: русских, американцев, китайцев и прочих, а все чужаки были бы давно препарированы и разложены по баночкам.
Разрыв очередного фугаса обдал нас комьями глинистой земли и песка.
«Получено повреждение. Показатель здоровья уменьшен на 1 %».
«Внимание: Только что вы пережили.»
— Прекрасно понимаю, — вздохнула девушка, и, морщась, принялась вытряхивать сор из волос, — просто.
— Просто?
— А, ладно. — грустно ответила Ксения, снимая с тела мародера самопальный автомат — его иконка тут же исчезла из списка доступного лута.
— Зачем тебе этот лом? — спросил я, — ты же с твоей силой даже стрелять из него не сможешь.
— Для борьбы с моральными принципами, — буркнула Хома, неумело вешая его себе на плечо. — Лучше один раз самой заляпаться, чем каждый раз строить из себя дуру!
— Да просто не забивай себе голову подобной ерундой, — посоветовал я, вставая, — Видишь вон те палатки?
— Угу.
— Двигаемся к ним. Только, вот чего. постарайся пока воздержаться от применения псионики. Сдаётся мне, есть здесь какой-то подвох, но это ладно — потом разберёмся. И да, говорить буду я, а ты слушай и учись.
— Как скажешь.
Барьер — старая силовая конструкция допотопного образца, состоящая из смонтированной в кузове колёсного грузовика мачты — зонтика и врытых по периметру столбов с искажающими элементами, держалась, казалось, из последних сил. По покрытой шестиугольными сотами — кластерами поверхности силового поля то и дело пробегали разрывы, явственно свидетельствовавшие о катастрофическом недостатке энергии в питающих барьер батареях. Да и сами компонующие шестиугольники были до неприличия крупными — размером с мою ладонь, и периодически шли рябью, теряя чёткие геометрические очертания.
— Стоять! — рявкнул на нас один из часовых у входной рамки, беря меня на прицел своего массивного рельсотрона. — Закрытая зона! Посторонним вход воспрещён!
— Спокойно, боец! — я миролюбиво поднял руки, и Ксюша последовала моему примеру. — Мы к старшине Джону Крипли, от доктора Уволла Бейна.
— Мда? — охранник недоверчиво оглядел нас с головы до пят, хмыкнул, и, дотронувшись до вставленной в ухо ганитуры быстро заговорил.
За шуршанием сдвигающихся относительно друг друга кластерных компонентов силового барьера и треском разрывов, я, как ни старался, не смог услышать, что он там говорил. А жаль — если бы повезло, можно было бы неплохо поднять «Острый слух». Недовольно крякнув, суровый воин нажал на кнопку блокиратора входной рамы.
— Входите. Оружие сдать, руки держать на виду, — грозно произнёс он, затем повернулся к своему напарнику и видимо подчинённому.
— Я смотрю, у вас тут всё серьёзно… — попытался пошутить я, — ты, боец, уверен, что действительно хочешь разоружить нас в такое время?
— У меня приказ. — как то не очень уверенно ответил НПС.
— А мне кажется, что ты лукавишь, приятель, — я в упор посмотрел на часового, одновременно слегка подпихивая в спину Ксюшу, так, что бы она поскорее оказалась в безопасной зоне. — Вот пойдут сейчас рейдеры в атаку, а я уставший.
— Чего? — не понял мужик.
«Открыт навык „Демагогия“. Базовое значение 1. Навык „Демагогия“ повысился на 12 %. Текущее значение 1 и 12 %»
— Я говорю, что сейчас вот спрошу у старшины, отдавал ли он такой приказ или нет. И если ответ будет отрицательный, я и пальцем не пошевелю, когда бандиты будут тебя убивать.
— Но, но! — насупился часовой. — Ты, чужак, берега-то не попутал? Сейчас вот нажму на скобу, и.
— А ты попробуй, если такой рисковый! — улыбнулся я, похлопав рукой по болтающемуся на бедре «тренировочному мечу». — Только скажи сначала, что вдове передать.
Повисла напряжённая пауза. Несколько секунд мы мерялись взглядами, а затем мой собеседник отвёл глаза и опустил своё оружие.
— Ладно. Чёрт с тобой! Так идите, — прошипел он, — но смотрите! Если что.
«Открыт навык „Запугивание“. Базовое значение 1. Навык „Запугивание“ повысился на 47 %. Текущее значение 1 и 47 %»
«Открыт навык „Убеждение“. Базовое значение 1. Навык „Убеждение“ повысился на 31 %. Текущее значение 1 и 31 %»
«Поздравляем! Вы получили особенность: „Я здесь Альфа“. Уровень: 1».
«Требования: Проявить характер в ситуации, когда проще было бы подчиниться, и после убедить собеседника в своей правоте».
«Описание: Вы первый, и всегда готовы доказывать своё превосходство над другими. Запугивание, доминирование и шантаж теперь срабатывают у вас на 5 % лучше».
«Поздравляем! Вы получили особенность: „Баран — гордое и независимое животное!“».
«Требования: Не согласиться с приказом человека, наставившего на вас оружие».
«Описание: Нет никаких причин менять свою точку зрения, даже если вы находитесь в заведомо проигрышной ситуации. Ведь правда? Отныне ваше „Красноречие“ всегда работает хуже на 1 %, зато вас на 0.25 % труднее взять под контроль при помощи телепатии».
Ну — не такой уж и плохой размен.
— Молодец, боец! Ты всё правильно понял, — подбодрил я насупившегося НПС, — кстати! А почему начальство не в бункере, а вы не на стенах?
Я никогда не слышал, чтобы в этих сценария — вообще-то, одинаковых до мелочей во всех стартовых зонах, важные НПС прятались за силовым полем. Обычно они отсиживались в безопасном убежище, в то время как простые охранники, как и все, кто был в состоянии держать оружие, палили со стен по нападавшим на поседение бандам рейдеров.
— Не твоего ума дело, чужак, — резко ответил мне часовой, — Эй, Дик, проведи-ка их в штабную палатку.
Отойдя метров на двадцать от входа, я повернулся к Ксении.
— Ты всё поняла из нашего разговора?
— Нет, — честно сказала девушка, тряхнув гривой белобрысых волос, — понятно, что он сам захотел, чтобы мы сдали оружие. Не было у него никакого приказа. Застрелить тебя в этом сценарии он не может, а выгнать нас уже не имел права…
— Молодец! — хмыкнул я. — А что непонятно-то?
— Непонятно, почему он так легко согласился пропустить нас, и почему тебе выдали вроде бы не плохие «особенности».
— Ну, это просто! — я бросил быстрый взгляд на сопровождающего нас НПС, который усиленно делал вид, что всё нормально, и наша остановка и разговоры его не касаются. — он просто не мог не принять мою точку зрения, пока мы находимся в этом сценарии. А «особенности» здесь вообще раздают очень щедро, как и во всей стартовой зоне.
— Понятно. А можно, я поговорю с этим Джоном?
— Конечно можно. Просто не говори ему ничего такого, что он мог бы воспринять отрицательно.
— Например? — Ксюша посмотрела на сопровождающего часового, — в общем, поняла. Пойдём?
— Погоди. У нас вроде как появилось одно очко перков, ну. «особенностей». Нужно его распределить. И дай, пожалуйста, взглянуть на твоё окно персонажа.
— А как это сделать? — спросила Хома, дёрнув рукой и открывая перед собой меню.
— Там справа сверху есть иконка с глазом.
— А! Вижу! — Ксюша шустро нажала на пиктограмку.
Заглянув ей через плечо и посмотрев на значения характеристик, я почувствовал, как меня душит зависть, и еле — еле выдохнул.
— Ну, ни фига ж себе.
В это же время. Российская Звёздная Империя. Система Виктория. Столичная планета РЗИ Екатерина. Орбитальный порт «Владимирское».
Слегка поклонившись девушке — таможеннику, Антон отошёл от регистрационной стойки, и, сняв с лица дежурную улыбку, поплелся к лифтам, за широкими спинами охранников. Он снова был обычным человеком, точнее сказать, обычным мужчиной, что было ещё позорнее. И всё из-за этой дворцовой шлюхи. Его друзья, его жизнь была в очередной раз сломана интересами этого варварского государства.
Но у него был выход. Было то, о чём отец не знал, или не придавал этому значения.
— Джонсон, — произнёс он так, чтобы его не слышали идущие перед ним цепные псы отца.
— Слушаю, дорогой! — ответил евро — искин, приобретённый им после того, как ему окончательно надоел его чопорный, закостенелый в своих взглядах российский спутник, и он, якобы случайно, уронил его ядро с моста, в кислотные воды Брунхильды.
— Закажи на моё имя доставку вирто — сферы, по адресу: Район Сорока пяти комиссаров, закрытый жилой комплекс Хрустальный лес, улица Яблочкова, дом первый.
— Исполняю, милый! Что-то ещё?
— Нет, пока всё.
— Как скажешь!
Антон расплылся в предвкушающей улыбке.
