Глава 10

— Папчик, ты реально мя звал? Или прикол такой? — дверь кабинета открылась, и в неё вошёл молодой человек лет двадцати четырёх. — Слышь, пап! Оно мне ща реально не в тему было!

— Проходи сын, садись, — встав из-за своего стола, Великий Канцлер Российской Империи широким жестом указал на роскошный винтажный диван, напротив которого заранее было установлено одно из кресел.

— Ну, чё надо-то? — парень расхлябанной походкой продефилировал по ковру, и, рухнув на сиденье, закинул ногу на ногу, положив руки на верх спинки. — Давай уже, шпарь.

На красивом, совершенно лишённом мужественных черт лице, которое скорее могло принадлежать девушке, чем юноше, промелькнула брезгливость. Одетый по последней «Евросоюзной» моде в «эмоционально — солнечный» пиджак и полу — платье, из-под которого выглядывали лимонные уличные лосины с уплотнёнными следками, вошедший являл собой разительный контраст с хозяином кабинета.

Подкрашенные губы и глаза, мелированные волосы, безвкусные серьги из ладуринтина и светящиеся косметическим пигментом радужки когда-то серых глаз. Весь внешний вид сына заставлял сердце отца сжиматься от боли и разочарования.

— Антон, нам нужно ещё раз поговорить на тему твоей предстоящей свадьбы с Ксенией. Ты вообще понимаешь насколько все серьёзно?

— Па, не зуди, а, — отмахнулся парень, даже не глядя на отца, — чё тут тереть. Не, ну чё ты паришься? Всё же уже на мази, дядь Вова уже всё подписал. Ну скрючился раньше времени, мне-то с того чё?

Канцлер мысленно выругался. Если бы не особые обстоятельства. Этот разговор происходил бы не сейчас, и уж точно не здесь, а в родовом особняке, в самой далёкой и звукоизолированной комнате. И, к тому же, в совершенно другой форме. Если бы только этот дегенерат не притащился сегодня в Зимний Дворец в обнимку со своими евро — шлюхами. Если бы он только не попался на глаза Цесаревичу.

— Захлопни рот, придурок, — лишённым эмоций голосом спокойно посоветовал ему отец, — слушай меня внимательно, Антон. Через три недели назначены смотрины. Повторяю, у тебя есть ровно три недели, чтобы вернуть себе человеческий облик. Если за это время я.

— Всё путём, Па! Я уяснил! — побледневший молодой человек, по жёлтой эмоциональночувствительной одежде которого забегали зелёные и сизые пятна приосанился, и, выставив перед собой ладони с подкрашенными ногтями, проблеял. — Ты чё сегодня такой. слышь? Па, да яж тока домой вернулся. Я чё, я против? Да я тока за.

— Не перебивай меня! Слушай внимательно! И молчи! Заклинаю тебя, не открывай больше свой поганый рот.

— Да ты чё, папань… Совсем крыша пое…

Сильная хлёсткая оплеуха опрокинула парня на пол. Он взвыл, и, обхватив дрожащими руками голову, откатился от разъярённого мужчины.

— Сел на место! — тихо прорычал Великий Канцлер.

— Х… хорошо папа.

Спесь и показная расхлябанность мгновенно слетела с молодого человека. Он даже не подумал о том, чтобы привычным жестом оправить замявшееся платье. Чуть пригнувшись, он просеменил к дивану и по — женски сведя колени устроился на уголке, схватившись дрожащими руками за короткий подол.

Отец смотрел на него с таким нескрываемым презрением, что, несмотря на проснувшийся страх, Антону, наверное, впервые в жизни захотелось высказать отцу всё, что он о нём думает. Парень откровенно считал, что ему крайне не повезло родиться в этом отсталом государстве. К тому же он постоянно ощущал за спиной тень влиятельного родителя, и это бесило его даже сильнее, чем те архаические порядки, которые он вынужден был терпеть.

— С этой минуты можешь считать, что ты находишься под домашним арестом.

— Но папа! Мои друзья. — открыл было рот Антон, но тут же заткнулся, вжав голову в плечи и приготовившись к новому удару.

Наказания не последовало — отец даже не посмотрел в его сторону, вместо этого подойдя к выдвинувшемуся из стены бару, и, налив себе что-то в небольшую рюмку, залпом выпил содержимое. Затянувшаяся пауза показалась парню в разы опаснее рукоприкладства, а потому он тихо встав, подошёл к отцу и мягко положил руку ему на плечо.

— Папа. Меня же ждут.

— Твои так называемые «друзья» сейчас готовятся к депортации на родину. Не перебивай меня, заклинаю — ещё немного, и я не смогу себя сдерживать. Их доставят на столичную планету Евросоюза Вурст и выплатят небольшую компенсацию за молчание, — ответил Канцлер, не оборачиваясь, глядя немигающим взглядом в стену. — Если хоть кто-нибудь из этих людей вновь появится на территории Империи.

— Что. — слёзы готовы были побежать из подкрашенных глаз, но Антон сдержался. — Будь по — твоему, отец.

Как же он сейчас ненавидел его, этого напыщенного древнего динозавра с замшелым взглядом на жизнь и солдафонскими замашками русского варвара. Его дорогие эмоционально — чувствительные одежды пошли красными полосами, когда рука молодого человека медленно поползла за отворот пиджака — туда, где в полигелевой кобуре хранился небольшой керамический плазмаган. Невидимый как он полагал для простеньких охранных сканеров внутренних рабочих помещений дворца.

— Я сделал большую ошибку, отправив тебя учиться за границу. — произнёс Канцлер, тяжело облокотившись на барную стойку, — прости меня. Но тогда, двенадцать лет назад, мне казалось это хорошей идеей.

Пальцы молодого человека коснулись чуть шероховатой поверхности рукояти пистолета и тут же поползли назад, а на лице Антона появилась улыбка. Он и не мыслил себе стрелять в отца или делать какую-нибудь другую столь вопиющую глупость. Никто в здравом уме и твёрдой памяти не будет убивать курицу несущую золотые яйца. Молодому человеку просто нравилось подобным образом щекотать себе нервы. Например, сейчас — ощущать, что домашний тиран беззащитен перед ним и его жизнь зависит только от его воли.

— Ну что ты, отец! Я совсем не…

— Ты моя ошибка, Антон, и я намерен сделать всё, чтобы исправить её, — чиновник повернулся и в упор посмотрел на сына, — знаю, что слышать подобное неприятно, но пойми. Я хочу, чтобы именно ты когда-нибудь сел на трон этой страны. Для этого я сорок лет работал не покладая рук, шёл по головам, не обращая внимания на грязь и кровь. Забросил семью. Тебя, мать, твоих сестёр.

— Но дело-то уже почти сделано. Пап, свадьба назначена…

— Сын, ни одно дело не бывает сделано «почти»! — отрезал Великий Канцлер. — Оно либо сделано, либо нет! Я создал условия, в которых Владимиру был выгоден брак его дочери с тобой. Но сейчас всё усложнилось многократно. И во многом из-за твоей сегодняшней выходки!

— Я сожалею, отец. — очень натурально, как ему казалось, соврал молодой человек.

Эти слова должны были быть сказаны, и они прозвучали. Хотя оба — и отец, и сын, ни секунды не сомневались в том, что это была ложь. Чиновник ещё раз тяжело вздохнул, крепко хлопнул своего женоподобного отпрыска по плечу и медленно пошёл к своему рабочему столу, над которым беззвучно мигала иконка срочного вызова.

Канцлер сделал всё, чтобы этот разговор не услышали чужие уши. Его люди навели на кабинет блокаду сразу же, как только за спиной сына закрылась тяжёлая створка входной двери. Окна кабинета пробивали сразу четыре ультразвуковые установки, чтобы не дай бог никто не срисовал с их полистекла рисунок вибрации, а вмонтированная в его стол установка манто — помех выключала любое небиологическое ухо или глаз. Даже личные искины сейчас были слепы и глухи, но всё равно чиновник нервничал, хотя и не желал показывать свою слабость непутёвому сыну.

— Из кабинета выйдешь через секретный ход, помнишь, как открыть дверь?

— Ещё бы.

— Тебя встретят мои люди и тайно вывезут из Зимнего Дворца, — чиновник остановился, и, обернувшись, посмотрел на Антона, — прямиком в одну небольшую частную клинику биоформации. Там тебя уже ждут. Тебе вернут настоящее лицо, если тебя в нём что-то не устраивает, уберут недостатки. Добавят мышц и удлинят кости ног, а также удалят тебе то, что ты имплантировал себе между ног. Нам очень повезло, что Цесаревич Алексей не узнал тебя.

— Так ты знал про операцию? — парень вновь побледнел. — А я думал, что медицинская тайна.

— Наивный дурак! — фыркнул отец. — Конечно, я всё знаю о твоих похождениях! Думаешь, что я мог хоть на секунду оставить тебя без надзора? Знаешь, сколько сил и денег из казны ушло на то, чтобы никто не заподозрил в богатом студенте морфо — сексуале сына второго человека в Российской Империи? Или ты думал, что назвался чужим именем, и никто к тебе не придерётся? Сколько, по — твоему, двойников Антона Старцева сейчас коптят небеса далёких планет в заштатных гарнизонах и даже не подозревают об этом? А это всё деньги, сын, и деньги немалые!

— Я и не думал.

— А следовало бы в твоём положении! — Великий Канцлер грузно опустился в своё рабочее кресло, — Как отойдёшь от операции, тебя посадят на челнок и доставят на орбитальный причал. Там тебе расскажут, что тебе нужно будет сделать.

— Ты говорил про домашний арест… Это необходимо?

— Да. — чиновник как будто враз постарел лет на двадцать, — Ксения сейчас очень завидная партия, но Влада боялись, и вряд ли кто пошёл бы против его воли. Сын. Я скажу тебе прямо. Я не уверен, что ты доживёшь до помолвки. Но я приложу все усилия, чтобы.

Антон почувствовал, как у него закружилась голова, тело стало ватным, а в желудке предательски заныло. «Зачем я вообще вернулся домой. На Галео было так хорошо!» — подумал он, всеми силами пытаясь не свалиться в обморок прямо перед суровым отцом. Как-то сама собой в голову пришла мысль о том, что именно по этой причине его ещё ребёнком отправили учиться на Галео.

— Ступай. И веди себя достойно звания будущего Императора.

— Отец, но ведь Алексей, — промямлил молодой человек, подойдя к одной из украшающих кабинет женских статуй и положив ладонь на её обнажённую грудь.

Тихо пискнул сканер, и замаскированная дверь с тихим шелестом отъехала в сторону, пропуская Антона в ярко освещенную кабинку персонального лифта.

— Это не твоя забота. — произнёс Канцлер, — твоё дело произвести должное впечатление на будущую жену. Иди, и не разочаровывай меня более!

Стоило только потайной двери закрыться за спиной молодого человека, чиновник со вздохом откинулся на высокую спинку кресла, и, нашарив рукой под столом нужную кнопку, выключил генератор манто — помех. Кабинет тут же наполнился прерывистым писком десятков аппаратов, а над столом всплыл целый ворох иконок срочных сообщений.

— Господин! Господин Евгений, вы меня слышите? — прозвучал взволнованный голос личного искина.

— Да, Егор, — хрипло ответил Великий Канцлер, — что за суета? Почему всё так не вовремя.

— С вами всё хорошо? — заботливо спросил электронный помощник. — Вы плохо выглядите. Может быть, стоит вызвать врача?

— Не нужно. Что там случилось, можешь обобщить? Давай с чего-нибудь попроще.

— По поводу состоявшегося государственного переворота в АДСП. По полученным от наших агентов данным, было очень много жертв среди гражданского населения. Особенно на Атланте.

— Это было ожидаемо, — хмыкнул чиновник, — даже как-то обидно, что не мы приложили к этому руку, а Британская Корона. Хотя в итоге обвинят всё равно нас. или китайцев. Хотя, в свете последних событий, скорее всего нас. Вот, что. Пусть поднимут план «Решето для Туманности» и начинают сливать сети Евросоюза, Бразилии, Индии, Пруссии и Китая с Ниппоном компромат на Британский престол. И проследите, чтобы всё было сделано чисто. Да, у пятого отдела есть очень хорошие выходы на Нё — ъетла и Каэли. Собаки и серые человечки очень не любят людей — псиоников, слейте им кто стоит за пси — бунтом, посмотрим на результат. Только чтобы материалы готовили не люди! Всё ясно?

— Исполняем.

— Что с Эриком Мюрреем?

— Президент АДСП погиб при взрыве на борту номер один.

— Плохо. Можно было бы приютить горемыку — дал бы пару интервью, поблестел бы на камеру лысиной. ну да ладно. Что ещё?

— В перемычке между системами Бета — Орла и Дунай флот супера «Волга», под командованием

Анатолия Ефремовича Сатина, ведёт неравный бой с превосходящими силами неизвестного инопланетного флота. Предположительно, «Омега — фактор». Бой ведётся с применением сингулярного оружия. На базе ОПН создан международный оперативный штаб. Клязьма, Обь и Енисей, а так же китайский «Фей Иин» и индийский «Saba dekhakara ankha» снялись с маршрутов патрулирования и направляются к…

— твою мать! — разнёсся по коридорам дворца бешеный рык Великого Канцлера вместе с грохотом упавшего кресла.

— Пять минут до «обратного скачка»! — прозвучал в моей голове голос одного из операторов двигательного сектора.

Кресло исправно озвучивало практически неслышимые за рёвом сирен голоса экипажа, я же неотрывно смотрел на воссозданное по результатам сканирования корабля — разведчика «Вологда» нечто. Необычайно трудно бывает описать то, что ты видишь, но не понимаешь. Или вообще не принимаешь существование чего-либо подобного. Фигня какая-то.

Во — первых, эта штука была огромна. Почти в три — четыре раза больше любого современного корабля супер — класса, или в полтора — два древнего «левиафана» предтеч. Чудовище — непонятное сочетание жука, червя, ракообразного и головоногого, с огромным сердцеобразным утолщением в передней части. То ли головой, то ли грудью, покрытой гладкими пластинами, меж просветами которых топорщились многочисленные шарообразные «глазки», трубчатые отростки и ректальные отверстия. Хотя, скорее всего, головой был нарост в передней части создания, с огромным жерлом пасти.

Это была громадная воронка, усеянная рядами разномастных зубов. Они спиралью покрывали всю внутреннюю поверхность, и находились в постоянном движении относительно друг друга. Чем-то это напоминало промышленную камнедробилку.

За грудиной располагалось несколько огромных «парусов». Жёстких лепестковидных отростков, с внутренней стороны которых, словно пучки волос, колыхались противного вида тентакли. За ними тянулся длинный малоподвижный сегментарный хвост с хаотично торчащими по всей его длиннее наростами, очень похожими на осиное брюшко.

Заканчивалось создание гигантской бородавкой. Описать как-то по — другому эту мерзкую шишку у меня не получалось. На брюхе чудовища висели мешковатые опухоли, поджимаемые по обе стороны тела многочисленными мелкими, по сравнению с его огромной тушей, лапками, из самой гущи которых свисали медленно двигающиеся гигантские щупальца, способные с лёгкостью оплести «Волгу» вместе со всем несомым ею флотом.

При этом трудно было сказать, живое ли это создание, или всё-таки рукотворный космический корабль. Результаты поверхностного сканирования показывали, что оно хоть и состоит на шестьдесят процентов из биологической массы, остальные сорок процентов его тела составляют различные металлические и минеральные сплавы. К тому же оно не было особо активным — во всяком случае, в сравнении с инопланетными живыми биокораблями Сан — сан — ро или Ка — са класса «Разрушитель». Вот там точно можно было сказать, что перед тобой хоть и невероятно огромное, но живое создание. Эти же громадины на мой скромный взгляд выглядели скорее шуткой таксидермиста — экспериментатора. Очень большой шуткой.

— Внимание! Зафиксирована попытка взятия на абордаж корабля второго класса «Питер»… — крикнула в общем канале связист, и через секунду информация полилась рекой. — Атакован корабль первого класса! Атакован пустотный миноносец «Генерал Аридов», Проникновение неизвестных форм жизни на борт линкора второго класса «Северный».

— Две минуты до «обратного скачка»!

Капитан активировал громкую связь.

— Внимание всему экипажу! Приготовиться к боевому выходу из нуль — пространства! Техническому составу облачиться в защитные скафандры!

Ткнув кнопку вызова тактической карты, я бросил на неё быстрый взгляд. Данные, которые в реальном времени передавала нам «Волга», показывали, что чудовища, которых было больше сотни, прекратили движение и сейчас выполняли какой-то манёвр перед оказавшейся на их пути массивной гравитационной аномалией. Видимо адмирал, управлявший «Волгой», особо не церемонился и палил из главного калибра сингулярными боеприпасами. Да так умело, что рассёк колонну противника на две неравные части «Заградительной сетью Куйбышева» — классический приём, позволяющий отрезать чёрными дырами сектор космоса, сделав его практически непроходимым для кораблей противника.

Вытянувшись цепью с равными промежутками в окружении своих более мелких собратьев, гости из соседнего рукава галактики медленно, не нарушая строй, совершали разворот, и один за другим исчезали с экрана. Судя по данным сканеров, хоть это и было совершенно невероятно, но они не делали прокол нуля, а открывали порталы, в которые и вплывали вместе со своей свитой, совершенно игнорируя тот факт, что их авангард, лишённый поддержки, продолжал бой с человеческим флотом.

Монструозные суда совершенно разных форм массово гибли под слаженными ударами рельсотронных и энергетических орудий. Ракетные залпы проделывали просеки в их рядах, но они всё равно пёрли вперёд, в простейшую лобовую атаку. Оказавшиеся на этой стороне корабли чужаков размерами не превышали первый класс, но их было очень много.

— Получено боевое задание! — связистка что-то яростно набирала на голо — клавиатуре.

— Принято к исполнению! — в голосе капитана Анко зазвучала сталь. — Приготовить маршевые орудия!

— Есть!

— Минута!

— Внимание всему экипажу. Выход в нормальный космос! Техникам и пассажирам приготовиться к принятию на борт эвакуационной капсулы. Мы находимся в зоне взаимодействия с неизвестным противником! Быть готовыми к возможному проникновению на борт инопланетных форм жизни!

— Нин, что от нас хотят? — тихо спросил я свой искин, зажав на подлокотнике кнопку выключения взаимодействия с остальными постами.

— Нужно эвакуировать экипаж корабля АДСП «Ivishak», разоружить, оказать срочную медицинскую помощь и доставить на борт «Волги». На данный момент они официально числятся перебежчиками. Однако, лояльность не гарантирована.

— Я так понимаю, это «прилипала»? А что с самим кораблём?

— Был подорван экипажем, — сообщил искин, и, замолчав на секунду, добавил, — Максим, Константин требует, чтобы после выхода в нормальный космос ты спустился в десантный отсек.

— Константин — это старший из приписанных ко мне комиссаров?

— Да. Они подготовили для тебя пустотные латы. На всякий случай.

— А они в курсе, что я не могу ими управлять? Доспехи космодесанта требуют укрепления скелета и мышц, а так же импланта…

— Те латы, о которых говорил капитан — обмундирование Кости и его бойцов. Для тебя у них есть незарегистрированный «Шторм-5 ЦБ».

— Всплытие! — голос капитана смазал обратный скачок.

В глазах немного поплыло, но тут же картинка восстановилась, и события завертелись с небывалой быстротой. Освободившись от полигелиевых захватов, я вскочил с кресла, и побежал в сторону выхода, несмотря на возмущённый окрик капитана. В нормальном космосе творился настоящий ад, и мой корабль не только сходу ушёл в манёвр, но и затрясся от выстрелов всех бортовых орудий. Переполненные энергией нуль — пространства накопители турелей и маршевых пушек в течение почти пяти минут имели с четверть прибавки к мощности, а потому оба наших артиллериста спешили реализовать временное преимущество, долбя по всем видимым вражеским целям в радиусе поражения яхты.

— Есть успешное попадание маршевой пушки! — выкрикнул первый помощник. — Уничтожена цель третьего класса!

Ухватившись за поручень, я затормозил перед самым шлюзом, так что ноги на секунду оторвались от пола. Молодцы ребята! Небывалая удача! Менее десяти секунд боя, и всему экипажу уже полагается «Звезда героя Звёздной Руси» третьей степени.

На активировавшемся сразу по выходу из нуля панорамном экране, расположенном по периметру рубки было видно, как погибает в неизвестной природы сизом огне явно не ожидавшая нашего появления многокилометровая туша космической «стрекозы».

По отношению к ней мы всплыли из нуля в нижней задней полусфере, и первые же два выстрела вспороли ей подбрюшье, повредив, видимо, энергетическую установку. Похоже, что это действительно были некие искусственные объекты, а не живые создания, либо технобиологический гибрид, что применимо к космическим аппаратам считалось антинаучной фантастикой.

— Максим Денисович! Куда вы? — прикрикнул на меня капитан, ни на секунду не отрываясь от своего пульта. — Это опасно! Немедленно вернитесь на своё место!

— Я к своей группе, — ответил я, быстрым движением касаясь панели идентификатора и пробегая через истончившуюся мембрану защитного поля.

Корабль резко качнулся, но то была ерунда. Пока действовала искусственная гравитация, тренированный гвардеец, обутый в штатную обувь с магнитными берцами, мог бежать хоть по ходящему ходуном тонкому брёвнышку над морем кипящей лавы. А вот двум биологам, до сих пор копавшимся в гидропонике, закрепляя плавающие установки полива, не повезло растянуться на полу вместе с посыпавшимися на них боксами, заполненными обогащённым чернозёмом. Увидев меня сквозь прозрачную дверь, один из них махнул рукой — «всё нормально», мол.

Лифт ухнул вниз вместе с очередным толчком. В этот раз по нам что-то прилетело, но явно не смертельно, так как система предупреждения повреждений проигнорировала попадание. Преодолев жилой модуль, лифт сменил направление движения, и с минуту вёз меня по горизонтальной плоскости, минуя двигательные отсеки. Вообще, попасть в нужное мне место быстрее было бы через спец — коридор, проложенный по технической палубе, но такие коридоры располагались непосредственно рядом с обшивкой, а я совершенно не желал бессмысленно рисковать своим здоровьем.

Меня ждали прямо у дверей. Испуганная девушка — техник и старик врач с длинными усами и бритой головой, очень забавно смотрящейся под колпаком лёгкого гражданского скафандра. Официально это и были те люди, которые должны были встретить, разоружить, и так далее — техник сменщик — стажёр и врач — ассистент, выполняющий обязанности фельдшера и медбрата. Печально, но все они

— «оперативная смена», и чуть ли не смертники при боевых действиях на малых гражданских кораблях, так как не входят в приоритетный чек — лист и при этом не являются пассажирами.

Остальной небольшой технический и медицинский персонал обязан был находиться в спецкапсулах рядом с отсеками маневровых и маршевых двигателей, а так же на боевом дежурстве у орудийных установок. Тоже, в общем-то, не сахар, — но в отличии от оп — смены у них всегда была возможность эвакуироваться вместе с пассажирами в безопасное пространство рубки — гидропоники.

Однако на моём корабле всё было не так. Пока на меня нацепляли доспех — скафандр, за их спинами возвышались комиссары в массивных космодесантных латах «Заря-9». Видимо, им заранее объяснили, что нужно будет сделать, потому как стоило защёлкнуться последней застёжке, как девочка со стариком забежали в лифт и оказались отсечены массивной шлюзовой дверью.

— Командуй, младлей, — совершенно неожиданно для меня произнёс в шлемофоне голос Кости.