Глава 18

– Возвращаемся обратно? – Фосиил сочувственно глядит в мою сторону, не высказывая ни разочарования, ни нетерпения.

Второй день мы идем вдоль реки, и никаких намеков на изменение ситуации к лучшему.

На седьмой день после выхода из города наш отряд вышел к границе мира. Обошлось без приключений. В составе отряда десяток рейнджеров семидесятого уровня и усиление в виде боевого мага, которым оказался заместитель Ирисана, по совместительству командующий рейдовой группы – гасьендо Фосиил. Именно он и высказал очевидную до отвращения мысль, что ловить здесь нечего.

Трудно с этим не согласиться, поскольку из всех значимых находок мы имеем только заброшенную мертвую рыбацкую деревню. Больше ничего.

Единственное развлечение за последние сутки – испытание «Доброго Слова». Из-за него на нас сагрился огромный скользкий Трупный Червь запредельного сто пятидесятого уровня, живущий в Стиксе. Благо, на суше он ползал не слишком быстро, и мы легко оторвались. Впрочем, монстр далеко от берега выбираться не стал, и сразу вернулся обратно в родную стихию.

Во избежание последствий я решил рядом с рекой заклинание больше не испытывать – вдруг кто пошустрее попадется.

Между тем, время мое не резиновое, и рейнджеры со мной вечно путешествовать не будут. Надо принимать решение, иначе рискую остаться без охраны посреди локации на два десятка уровней выше моего.

На первый взгляд, Стикс не производит впечатления непреодолимой преграды. Издалека его можно принять за обычную, не очень широкую реку – меньше ста метров шириной. Однако приблизившись к ней, понимаешь, что не все так просто.

Во-первых, вместо воды в реке жуткая ядовитая дрянь, больше всего похожая на концентрированную кислоту. Причем эта маслянистая густая жидкость разъедает практически все: металл, дерево, кожу и т. п.

Во-вторых, в реке водятся замечательные дружелюбные монстры скромных трехзначных уровней. Одного из них мы случайно выманили на берег и едва унесли ноги. В реке повторить такой трюк маловероятно. Убить злобную тварь, которая спокойно живет в кислоте, думаю очень непросто. И ведь она явно не одна там.

В-третьих, над Стиксом всегда стоит легкая дымка – это ядовитый туман. Причем действует он даже на берегу, поэтому ближе чем на двадцать – тридцать метров к реке приближаться не стоит. Токсин очень стойкий и концентрированный. За первый же день я набрал три единицы «Стойкость к ядам», стало двадцать шесть.

Все перечисленное уже делает переправу через кислотный Рубикон практически невозможной. Но и это еще не все! Самое печальное, что магия здесь не действует вообще, на самой реке и на расстоянии до полусотни метров от берега. И как прикажете через эту мерзость перебираться? Вот и я не знаю.

Как сказал бы общечеловеческий предок в неолите: «банан сам не упадет – прыгать надо». Поэтому приступаем к поиску возможных путей решения проблемы.

Это не так просто, как могло бы показаться. Единственное приятное открытие – магия в районе реки все-таки действует. Если быть точным, то остаточное воздействие от баффа сохраняется, если его кастовать за пределами «зоны отчуждения». То есть банальная лечилка действует некоторое время, вот только срок действия и мощность уменьшаются в несколько раз, если не на порядок. Но хоть здесь нам повезло, гасьендо Фосиил – изрядной силы маг, и только благодаря его способностям мы можем находиться на берегу до пяти минут. Моя штатная абилка «Бодрость» перестает действовать уже на подходе, и что самое печальное – запас маны тоже исчезает буквально на глазах. Токсин же обладает длительным действием, и даже выбравшись из прибрежной зоны, ты еще пару часов будешь терять здоровье, настойчиво стремясь откинуть копыта. Поэтому наш штатный маг находился в безопасной зоне с полным запасом маны, чтобы откачивать самых невезучих. Впрочем, сейчас на берегу я в одиночестве – единственный исследователь с научным подходом в этом мире. Как ни странно, но, даже имея уровень вдвое ниже, чем у рейнджеров, к лечению я прибегаю намного реже – сказывается хорошая стойкость к ядам, как приобретенная, так и добавленная благодаря снаряжению.

Первые результаты разочаровали. Кислота оказалась чрезвычайно едкой. Стальной прут сантиметровой толщины ржавеет почти сразу, через минуту покрывается хрупкой «окалиной», через десять минут рассыпается красно-рыжим пеплом. Дерево же разрушается еще быстрее. Надежда построить плот растаяла, как туман под утренним солнцем. К слову, над Стиксом легкий туман не рассеивается никогда.

– Возвращаемся к деревне!

Никто не возражает, лишь хитрые усмешки за спиной выдают истинное отношение рейнджеров к продвинутому естествоиспытателю.

Смейтесь, пока есть возможность, посмотрим, как вы запоете, когда работать заставлю.

– И это твоя гениальная идея? – разочарование и жалость к моим умственным способностям явно выражены на лице мага. – Лодка потонет через несколько минут. И ты вместе с ней.

– Ценное замечание, – возвращаю шпильку. – Посмотри на Стикс и скажи, что ты видишь? Замечаешь ли ты, что кислота абсолютно безвредна для самого берега?

Гасьендо маг растерянно смотрит на реку, потом переводит взгляд на меня:

– Ты хочешь сказать, что она не разъедает землю?

– Браво! На третий день Зоркий Сокол заметил, что у тюрьмы нет одной стены.

Хотя, может, зря я так строг к средневековым эльфам. Если бы не школьные уроки химии, то, может, и я не знал бы, что кислоты и щелочи не разъедают только стекло. А стекло – это расплавленный с добавками песок.

– Лодку обмажем глиной, и кислота не доберется до дерева. Все гениальное – просто.

Фос все же сомневается:

– Не утонет глиняная ладья? Она ведь ужас какая тяжелая?

Вот тебе и отсталые ненаучные эльфы. Главную проблему сразу выделил.

– Если такой ковчег спустить на воду – точно потонет. Но кислота здесь густая, имеет плотность намного выше – даже металлический стержень медленно тонет. Так что наша ласточка здесь будет, как мавзолей на площади, то есть к месту, – поясняю я господину декану из Академии магии, но тот все равно ничего не понял.

– Не утонет, ручаюсь своей головой, – выдаю окончательное резюме и приступаю к практической реализации проекта глиняного броненосца.

Имея десяток здоровых лбов в военной форме, можно построить все что угодно. Обычно – генеральскую дачу. У нас же получилось уродливое глинобитное корыто – что тоже неплохо, учитывая, что именно его мы и строили. Возникла только проблема с подсушкой, впрочем, коллективным мнением было решено, что сушить вредно – потрескается и развалится. Прямо-таки шаттл «Колумбия», сгоревший в плотных слоях атмосферы из-за отвалившейся керамической плитки на носу.

Проблема вылезла, откуда не ждали – при транспортировке лодки днище задевало об землю, и в этом месте нарушался защитный слой. Пришлось строить стапель из глины для спуска корабля. Вахтовым методом – пятеро работают, пятеро лечатся, потом смена. За пару часов управились.

Но и это не давало гарантии – малейшая царапина, и кислота доберется до дерева. Надо этот вопрос решать кардинально. Изнутри лодку пришлось покрыть еще одним слоем глины – теперь можно в путь.

Небольшой перекур в безопасной зоне, бафф от гасьендо мага на дорожку, и бегом к лодке. Запрыгиваю внутрь, два десятка рук легко сдвигают глиняный ковчег, и, скользя по помосту, корабль плюхается в маслянистую кипящую жижу. Кипит вода, которой поливали стапель, в остальном тишь и благодать. Все идет по плану. Броненосец сидит в «воде» примерно на половину высоты борта, лишь немного глубже обычной лодки на обычной реке – мои расчеты пока оправдываются. Легкое ускорение при спуске закончилось, теперь придется налегать на весла. Весел у меня три пары, все той же «глиномазанной» технологии. Должно хватить с запасом.

Ну что же, в путь. Семь футов под килем.

Не знаю, что такое фут, но то, что прошло под килем и тряхнуло мою плавающую скорлупу, имело массу явно за тысячу фунтов. Чем фут от фунта отличается, не помню, но одними измеряют глубину, а вторыми – вес изюма, если не ошибаюсь. Из лодки я не выпал, а вот весло одно потерял. И это всего треть пути пройдена, страшно представить, что будет, когда подводная тварь вернется. Пока же гребу, как каторжник на галере. Задача-минимум – погибнуть на той половине реки, теоретически, точка респауна будет уже на новом берегу.

Волнует вопрос с вещами и экипировкой – все нажито честным трудом и терять жалко. Но есть надежда, что в этом мире стандартная реализация и вещи окажутся не на глубине, а на берегу – по умолчанию такое правило в большинстве игр.

До середины добраться не успел, монстр вернулся раньше. Из воды появилась симпатичная зловещая пасть, занимавшая половину костяной головы размером с автобус.

Не повезло, что тут еще сказать. Увы.

В этот момент на груди… завибрировал мобильник. Что за фигня?!

Ба, да это же пайцза дрожит в кармане!

Одновременно костяная голова пыхнула в мою сторону облаком смрада.

После чего плотоядный друг беззвучно, как в немом кино, скрылся в глубине сумрачных вод.

В некоторой растерянности я пребывал недолго – до тех пор, пока не переломилось весло. Произошло это как раз на середине реки. Подлечившись зельем, приналег и… тут же получил обломок еще одного весла. Три из шести – это уже серьезно. По всей видимости, брызги и капли кислоты разъедают дерево там, где оно не обработано защитным покрытием. Серьезный просчет.

Ну да середина уже пройдена, как-нибудь доберусь.

– АЙ!..

Жжет как! Пришла беда с другой стороны. Трясу обожженной ногой. Лодка дала течь, и кислота добралась до моей нижней конечности.

Неужели и в этом просчитался? Хотя здесь нет моей вины – скорее всего, костяной Люцифер ободрал днище в самом начале, когда первый толчок был. Вот и последствия.

Забираюсь с ногами на банку – это вроде скамейки, на которой сидят гребцы, и начинаю грести с удвоенной силой, благо осталось метров тридцать.

Но неудачи идут чередом: на дне лодки уже плещется кислота, и хотя прибывает она медленно, два запасных весла безвозвратно испорчены – не успел вытащить. Теперь у меня единственное осталось, то, что в руках.

Проклятье! Десять метров до берега, и у меня в руках обломок деревяшки. Обидно погибнуть на последнем рубеже – вот она земля, рукой подать.

В отчаянии запускаю головной процессор – пытаюсь найти хоть какой-нибудь выход из этой ситуации. Может, прыгнуть? Без разбега, да с такой массой вещей – не реально. Массой… А что – может сработать!

Что у нас связано с уменьшением массы? Левиацит Антиньютон! И Нетонущий якорь соответственно.

Вот он, спаситель мой – выручай и в этот раз.

Раскручиваю ценный артефакт над головой, держа за веревку, и, как заправский ковбой, забрасываю далеко на берег. Попытка у меня только одна, и она оказывается удачной. Якорь цепляется за старое почерневшее дерево, а вытянуть лодку за веревку – дело нескольких минут.

Кто бы сомневался, что придется повторять подвиг Джека Воробья, прыгая в последний момент с тонущего корабля на берег. Разница лишь в том, что мое корыто не утонуло, а развалилось на части, быстро сгорая в кислоте.

Моя эпопея перешагнула очередной рубеж. Здравствуй, неведомое!