47

В одиннадцать Тоби Гриссом рассчитался в мотеле на Лоу-Ист-сайд, в котором останавливался на ночь, и пешком пошел к Сорок второй улице, где мог сесть на автобус к аэропорту Ла Гуардиа. Его рейс был только в пять часов, но Тоби просто не в силах был торчать в мотеле.

Погода была холодной, но день выдался ясным, солнечным, а Тоби очень любил совершать длинные пешие прогулки как раз в такую погоду. Конечно, все заметно изменилось с тех пор, как он начал ходить на химиотерапию. Эти сеансы просто выжимали его досуха, и Тоби уже начал гадать, стоит ли продолжать их, раз уж они все равно не могут избавить его от боли.

«Может быть, доктор пропишет мне какие-нибудь таблетки или еще что-то, чтобы я не так сильно уставал», — думал Гриссом, шагая по авеню Би.

Он посмотрел на брезентовую сумку, лишний раз убеждаясь, что не забыл ее. В ней лежал плотный конверт с фотографиями Глори. Это были самые последние снимки, те, что она прислала ему перед исчезновением.

Тоби также всегда носил с собой ту открытку, которую Глори отправила ему полгода назад. Сложенная пополам, она лежала в его бумажнике. От этого Тоби ощущал себя ближе к дочери, хотя с того момента, когда он приехал в Нью-Йорк, у него усилилось чувство опасности, грозившей ей.

Этот Бартли Лонг явно оказался дурной новостью, тут уж никто не ошибся бы. Конечно, он одевался так, что любой олух оценил бы весьма немалую стоимость костюмчика. Дизайнер был довольно интересен собой, хотя имел слишком тонкий нос и чересчур узкие губы. Когда он на вас смотрел, вам казалось, что вы наступили на какую-то дрянь.

«Да, Бартли Лонг следит за собой, — думал Тоби. — Даже такому простому парню, как я, это понятно. Волосы у него довольно длинные. Нет, не как у какой-нибудь рок-звезды с дикими патлами, из-за чего эти ребята похожи на пьяных бездомных, но все-таки длинные. Могу поспорить, он платит за стрижку не меньше четырехсот долларов. Как политики, которые выкладывают цирюльникам сумасшедшие денежки…»

Еще Тоби думал о руках Лонга. При виде их никому и в голову не пришло бы, что Лонг хоть один день в жизни занимался честным трудом.

Гриссом вдруг заметил, что задыхается и идет слишком близко к обочине. Он медленно пробрался сквозь поток пешеходов, стремясь к ближайшему зданию, прислонился к стене, уронил сумку и достал ингалятор.

Это помогло. Тоби глубоко вздохнул, стараясь как следует наполнить легкие воздухом, потом выждал несколько минут и наконец почувствовал себя готовым к дальнейшей прогулке. Стоя у стены, он наблюдал за пешеходами и думал о том, что в Нью-Йорке можно увидеть кого угодно. Больше половины прохожих, даже те, кто толкал перед собой коляски с детьми, на ходу говорили по мобильным телефонам. Бла-бла-бла… Какого черта они постоянно болтают друг с другом? Мимо Тоби прошла компания совсем молодых девушек, чуть старше двадцати. Они разговаривали и смеялась, а Тоби грустно смотрел на них, хорошо одетых, в красивой обуви.

«Как только они умудряются ходить на таких безумно высоких каблуках?» — спрашивал себя Тоби.

Некоторые были коротко подстрижены, у других волосы падали на плечи. Но все выглядели так, словно только что выскочили из душа. Такие чистенькие и блестящие.

Наверняка у них отличная работа, они служат где-нибудь в офисах или больших магазинах.

Тоби наконец снова тронулся с места.

«Теперь-то я понимаю, почему Глори так хотелось поехать в Нью-Йорк. Вот только лучше бы она поискала какую-нибудь конторскую работу, а не рвалась в актрисы. Кажется мне, что из-за этого у нее и начались неприятности. Да, я знаю, что у нее проблемы, и виноват в них тот самый Лонг».

Тоби думал и о том, как его туфли на резиновой подошве наследили на ковре в приемной Лонга.

«Надеюсь, все это удастся отчистить, — размышлял он, уворачиваясь от какой-то бездомной тетки, толкавшей перед собой тележку с рваной одеждой и старыми газетами. — Офис этого Лонга тоже выглядит фальшивкой, — продолжал раздумывать Тоби. — Все такое надутое… можно подумать, что попал в Букингемский дворец. На письменном столе — ни единой бумажки. Где же он сочиняет все свои планы отделки разных домов, как выполняет заказы?»

Глубоко уйдя в свои мысли, Тоби чуть не шагнул на мостовую уже после того, как светофор загорелся красным огоньком. Ему пришлось отпрыгнуть назад, чтобы его не смел туристический автобус.

«Да, мне все-таки надо смотреть куда иду, — напомнил себе Тоби. — Я же не для того приехал в Нью-Йорк, чтобы меня размазал по мостовой какой-нибудь автобус! — Его мысли снова вернулись к Бартли Лонгу. — Я же не вчера родился, знаю, зачем этот Лонг заманивал Глори в свой загородный дом. Он ведь именно так называет свой особняк в Коннектикуте. Его загородный дом! Глори была наивной, нежной девочкой, когда приехала в Нью-Йорк. Лонг, конечно же, возил ее в Коннектикут не для того, чтобы поиграть в блошки. Он от нее кое-чего хотел…»

Если бы только она вышла замуж за Руди Шелла сразу после окончания школы! Он просто с ума по ней сходил. Руди начал работать, как только ему исполнилось восемнадцать, теперь уже имел собственный солидный бизнес, занимался водопроводами, построил большой дом и только в прошлом году наконец женился. Встречаясь с Тоби, он всегда расспрашивает, как дела у его дочери. Нетрудно догадаться, что она до сих пор ему нравится.

Тоби вдруг заметил, что очутился совсем недалеко от тринадцатого полицейского участка, где вчера разговаривал с детективом Джонсоном. Тут ему в голову внезапно пришла одна мысль. Тот парень так и не попросил показать открытку, присланную Глори.

«Текст-то на ней был напечатан, а не написан от руки, — думал Тоби. — Я ведь считал, что это потому, что у Глори уж очень размашистый почерк. Но вдруг это вообще не она отправила открытку? Допустим, кто-то сообразил, что я буду нервничать, и решил не допустить того, чтобы я начал разыскивать дочь? Может, тот человек уже знает, что я здесь…

Зайду-ка я снова к этому детективу Джонсону и посижу у стола, который он считает особым достижением, — решил Тоби. — Я попрошу его проверить открытку на отпечатки пальцев, потом объясню, что хочу, чтобы коп немедленно повидался с мистером Бартли Лонгом, если он до сих пор еще не поговорил с этим дизайнером. Может, детектив Джонсон думает, что меня можно дурачить, собирается просто позвонить Лонгу, извиниться за неуместное беспокойство, а потом еще и сообщить, что к нему явился некий старикашка и требует разных проверок? Потом коп спросит, знаком ли Лонг с Глори, и если да, то какие между ними отношения. Лонг, конечно, наговорит ему той же ерунды, что и мне. Мол, он якобы пытается помочь Глори сделать карьеру и давно уже ничего о ней не слышал. Детектив Джонсон, сидя за столом у окна, откуда открывается такой чудесный вид, еще раз извинится за то, что побеспокоил мистера Лонга, на том дело и кончится…

Если я опоздаю на рейс, значит, так тому и быть, — решительно думал Тоби, поворачивая за угол и шагая в сторону тринадцатого участка. — Но я не могу вернуться домой, пока этот детектив не проверит отпечатки на открытке, не встретится лицом к лицу с этим мерзким Лонгом и не выяснит, где и когда тот в последний раз видел мою Глори».