Глава девятнадцатая
1
Преодолев одиннадцать миль по Коламбусу, в пятницу утром, в 7.30, Рейджен добрался до стоянки Ист-Бельмонт Университета штата Огайо. Определенного плана у него не было, он просто хотел кого-нибудь ограбить.
С тротуара, идущего между медицинским колледжем и стоянкой, Рейджен увидел, как молодая женщина припарковала «тойоту» золотистого цвета. Когда она выходила из машины, он заметил на ней красно-коричневый брючный костюм под расстегнутым пальто из оленьей кожи. Он отвернулся в поисках кого-нибудь еще – грабить женщину он не собирался.
Но Адалана, которая наблюдала за всем, знала, почему Рейджен оказался здесь. Она знала, что он устал от пробежки через весь город, к тому же амфетамины и водка уже начали действовать. Ей захотелось, чтобы Рейджен освободил пятно…
Приблизившись к женщине, Адалана увидела, как та перегнулась через сиденье для водителя, чтобы взять книги и бумаги с пассажирского сиденья. Адалана вынула пистолет Рейджена из кобуры и прижала его к руке женщины.
Женщина засмеялась, не оборачиваясь:
– Хватит, ребята, перестаньте дурачиться.
– Пожалуйста, сядьте в машину, – сказала Адалана. – Мы немного покатаемся.
Кэрри Драйер повернулась и увидела, что это не один из ее друзей, а совершенно незнакомый человек. Увидела пистолет в руке в перчатке и поняла, что мужчина не шутит. Он жестом указал ей на сиденье пассажира, она перелезла через рычаг переключения скоростей. Сначала он не смог отпустить ручной тормоз, но наконец отъехал от стоянки.
Кэрри Драйер внимательно посмотрела на него: рыжевато-каштановые волосы, прямые тонкие усы, родинка на правой щеке. Симпатичный, хорошо сложен, вес около 70 килограммов, рост примерно 160 сантиметров.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Прокатимся куда-нибудь, – мягко ответил мужчина. – Я не очень хорошо знаю окрестности Коламбуса.
– Послушайте, – сказала Кэрри. – Я не знаю, чего вы хотите от меня, но у меня сегодня экзамен по оптометрии.
Мужчина припарковался около какой-то фабрики и выключил двигатель.
Кэрри заметила, как бегают его зрачки. Это надо запомнить и потом рассказать полиции.
Мужчина осмотрел ее кошелек, вынул водительское удостоверение и другие документы. Голос его стал резким:
– Пойдешь к копам – твоей семье не поздоровится!
Он вытащил пару наручников и приковал ее правую руку к ручке дверцы «тойоты».
– Ты сказала, что у тебя экзамен, – пробормотал он. – Будет лучше, если ты будешь готовиться к нему, пока я веду машину.
Они поехали на север от университета. Через некоторое время он остановился у железнодорожного переезда. По путям медленно полз поезд. Мужчина выскочил из машины и направился к багажнику. Кэрри пришла в ужас от мысли, что он оставит ее здесь, в наручниках, на пути поезда. Может, он маньяк?
Кевин, который занял место Адаланы, когда услышал, как покрышки стучат по путям, обошел машину сзади и удостоверился, что покрышки в порядке. Будь колеса спущены, он убежал бы, но все было хорошо, поэтому он сел в машину и поехал.
– Снимай брюки, – сказал Кевин.
– Что?
– Снимай свои чертовы штаны! – заорал он.
Она сделала, как приказано, испугавшись внезапной перемены настроения у парня. Наверное, это для того, чтобы она не убежала. И правильно. Даже без наручников она никогда бы не побежала без одежды.
Пока они ехали, Кэрри старалась смотреть в учебник, чтобы не раздражать его. Но заметила, что он повернул на запад, на Кинг-авеню, потом срезал и поехал на север, по Олентанджи-Ривер-роуд. Похититель вез ее за город, временами разговаривая с собой:
– Утром убежал… стукнул его бейсбольной битой…
Проехав мимо кукурузного поля, машина объехала дорожное ограждение и въехала в лес мимо брошенных старых машин.
Кэрри вспомнила, что у нее между сиденьем и колонкой переключателя лежат острые ножницы. Мелькнула мысль схватить их и вонзить в парня. Заметив ее взгляд, брошенный в сторону ножниц, мужчина сказал:
– Без глупостей! – и вытащил пружинный нож.
Остановив машину, похититель отстегнул наручники от двери, но оставил их на руке Кэрри. Потом расстелил ее пальто из оленьей кожи на грязной земле.
– Сними трусы, – прошептал он, – и ложись.
Кэрри увидела, как у него забегали глаза…
Адалана легла на спину рядом с женщиной, глядя на деревья. Она не понимала, почему все время уступает пятно Филипу и Кевину. Дважды они вставали на пятно, пока она была за рулем, а она каждый раз хотела, чтобы они ушли с пятна. Все перемешалось.
– Тебе известно, что значит одиночество? – спросила она женщину, лежащую возле нее. – Когда тебя уже давно никто не держал в объятиях? Не знать, что такое любовь?
Кэрри Драйер не отвечала, и Адалана взяла ее, как она брала Марлен.
Но эта молодая женщина была очень маленькой, и с ней было что-то не так. Как ни старалась Адалана, каждый раз, когда она пыталась войти в нее, мускулы Кэрри Драйер сжимались и выталкивали ее. Это было странно, и Адалана испугалась. Смущенная, она сошла с пятна…
Кэрри, вся в слезах, объяснила, что у нее физическая проблема, что она посещает гинеколога. Каждый раз, когда она пытается переспать с кем-нибудь, у нее случаются такие спазмы. Кэрри снова заметила нистагм – и похититель вдруг рассердился, стал вульгарным.
– Из всех чертовых девок в Коламбусе, – прорычал он, – выбрать такую, которая ни на что не годится!
Мужчина позволил ей одеться и сказал, чтобы она садилась в машину. Кэрри заметила, что он снова переменился. Он протянул ей бумажную салфетку и спокойно сказал:
– Возьми, пожалуйста, вытри лицо.
Адалана занервничала, она вспомнила, зачем Рейджен предпринял эту поездку, и поняла, что он может что-то заподозрить, если она возвратится с пустыми руками.
Кэрри видела на лице насильника озабоченность и неподдельное беспокойство. Ей было жалко его, но она не понимала, в чем дело.
– Мне нужно достать денег, – сказал он ей, – иначе кое-кто сильно рассердится.
– У меня нет с собой денег, – сказала Кэрри, снова заплакав.
– Не переживай так. – Похититель подал ей другую салфетку. – Я ничего тебе не сделаю, если ты поступишь так, как я скажу.
– Делай со мной что угодно, – сказала она, – только не тронь мою семью. Возьми все мои деньги, но оставь их в покое.
Мужчина остановил машину и снова проверил ее кошелек. Нашел чековую книжку – на счету Кэрри лежало четыреста шестьдесят долларов.
– Как ты думаешь, сколько тебе надо, чтобы прожить неделю? – спросил он.
– Долларов пятьдесят – шестьдесят, – прохлюпала она сквозь слезы.
– Ладно, – сказал он, – оставь себе на счету шестьдесят долларов и выпиши чек на четыреста.
Кэрри удивилась такой щедрости, хотя знала, что не сможет возместить деньги, которые были ей нужны на покупку книг и на учебу.
– Сейчас мы ограбим банк, – вдруг сказал мужчина. – Ты пойдешь со мной.
– Нет! Я не пойду! – яростно запротестовала она. – Делай со мной, что хочешь, но помогать я тебе не буду.
– Зайдем в банк и обналичим чек, – сказал мужчина, но потом, кажется, передумал. – У тебя все лицо в слезах. В банке сразу поймут, что что-то происходит.
– Не думаю, что так уж плохо выгляжу, – сказала Кэрри, все еще продолжая плакать. – По-моему, я хорошо держусь для человека, находящегося под прицелом пистолета.
Насильник что-то пробурчал в ответ.
На Вест-Брод-стрит, 770, они нашли филиал Национального банка штата Огайо, в котором можно было получить деньги, не заходя в банк. Пока Кэрри вынимала свое удостоверение, мужчина незаметно держал пистолет у нее за спиной. У Кэрри мелькнула мысль написать на чеке: «Помогите!» Словно догадавшись, грабитель прошептал:
– Не пытайся писать на обороте!
Мужчина передал кассиру чек вместе с удостоверением Кэрри и получил деньги.
– Можешь сообщить в полицию, что тебя ограбили, потом приостановишь платежи, – сказал он, отъезжая от банка. – Скажешь им, что тебя заставили обналичить чек. Таким образом, можно сказать, что ограблен банк, а не ты.
Когда Кэрри приехала в центр, на перекресток Брод-стрит и Хай-стрит, машина попала в пробку.
– Садись за руль и поезжай, – сказал мужчина. – Если пойдешь в полицию, меня не описывай. Увижу в газетах – сам не появлюсь, но пришлю кого-нибудь разобраться с тобой или с твоей семьей.
С этими словами он открыл дверцу и быстро вышел из машины, мгновенно смешавшись с толпой.
Рейджен осмотрелся, ожидая найти себя на стоянке университета, но вместо этого он в разгар дня оказался у универсама Лазаруса. Куда ушло время? Он сунул руку в карман и нашел пачку денег. Значит, он все-таки сделал это. Наверное, кого-то ограбил, но кого?
Рейджен сел на автобус, идущий в восточном направлении, до Рейнолдсбурга. Вернувшись в «Ченнингуэй», он положил деньги и кредитную карточку на полку в шкаф и пошел спать.
Через полчаса Артур проснулся отдохнувший, удивившись, почему он до сих пор спит. Он принял душ. Переодеваясь в свежее белье, увидел деньги на полке. Откуда эти деньги? Кто-то «подсуетился». Что ж, тем лучше. Можно купить продукты и уплатить по некоторым счетам. Самое важное – очередной взнос за машину.
Артур отложил в сторону извещение о выселении. Теперь, когда мальчики были уволены, Джон Ваймер требовал плату за квартиру. Впрочем, с этим можно подождать. Он знает, что делать с «Келли и Леммон». Пусть они продолжают присылать свои извещения. Когда его вызовут в суд, Аллен расскажет судье, что эти люди заставили его уйти с прежней работы и переехать в их жилищный комплекс, чтобы работать техником-ремонт-ником, и как раз когда он уже купил в кредит мебель, они уволили его и пытаются выбросить его на улицу.
Он знал, что судья даст ему 90 дней, чтобы съехать с квартиры. Даже после последнего извещения о выселении у него еще будут три дня, чтобы выехать. За все это время Аллен успеет найти новую работу, скопить немного денег и найти новую квартиру.
Вечером Адалана сбрила усы. Она всегда ненавидела волосы на лице.
Томми обещал сестре Билли, что проведет с ней в Ланкастере субботу, последний день ярмарки в округе Фэрфилд. Дороти и Дел управляли рестораном по концессии, и им может понадобиться помощь. Томми взял деньги, которые увидел на комоде, – их было немного – и сказал Аллену, чтобы тот отвез его в Ланкастер. Томми провел с Кэти чудесный день на ярмарке: аттракционы, всякие игры, хот-доги и шипучий мускатный рутбир. Они вспоминали старые времена, о том, как Джим выступал в рок-группе в Западной Канаде и как Челла работала в ВВС. Кэти сказала, что рада видеть его без усов.
Когда они вернулись в ресторан, где Дороти хлопотала у гриля, Томми незаметно зашел ей за спину и пристегнул ее наручниками к трубе.
– Если ты собираешься весь день, как проклятая, стоять у горячей плиты, – сказал он, – тебя можно приковать к ней.
Она засмеялась.
Он оставался с Кэти на ярмарке до самого ее закрытия. Потом Аллен вернулся в «Ченнингуэй».
Артур провел спокойное воскресенье, читая медицинские книги, а утром в понедельник Аллен отправился на поиски работы. Он сделал несколько телефонных звонков, всю неделю заполнял заявления о приеме на работу, но все было напрасно.
2
Вечером в пятницу Рейджен вскочил с кровати, думая, что он только что лег. Он подошел к комоду. Денег, которые он даже не помнил, как украл, не было. Он подбежал к шкафу, схватил пистолет и стал обыскивать квартиру, ногой открывая двери в поисках грабителя, ворвавшегося, пока он спал. Но квартира была пуста. Попытавшись связаться с Артуром и не получив ответа, Рейджен разбил копилку, взял двенадцать долларов и ушел, чтобы купить бутылку водки. Вернувшись, он выпил и выкурил «косяк». Все еще думая о неоплаченных счетах, Рейджен понял: что бы он ни сделал, чтобы достать те деньги, он должен сделать это опять.
Рейджен принял несколько таблеток амфетамина, пристегнул ремнем пистолет, надел спортивную куртку и сверху ветровку. Он вновь направился в западную часть Коламбуса и утром около 7.30 уже был на стоянке Вайсмен Университета штата Огайо. Вдалеке виднелось подковообразное здание футбольного стадиона штата Огайо. За спиной он увидел вывеску на современном здании из стекла и бетона напротив стоянки – «Апхэм-холл».
В дверях появилась круглолицая, небольшого роста медсестра. Цвет лица у нее был смуглый, высокие скулы, длинные волосы связаны в пучок на затылке. У Рейджена появилось ощущение, что он узнал ее. Кто-то – наверное, Аллен – много лет тому назад видел ее в постоянном месте студенческих тусовок, которое называлось «Замок».
Рейджен отвернулся, но прежде, чем он успел отъехать, Адалана вытеснила его с пятна…
Донна Уэст чувствовала себя без сил после восьмичасовой смены в психиатрической клинике при университете. Она сказала своему жениху, что позвонит ему из клиники, чтобы позавтракать вместе, но после ужасной ночи ей пришлось задержаться на работе, и все, что она хотела, – это поскорее уйти. Она позвонит Сидни, когда приедет домой. На пути к стоянке мимо нее прошла подруга, помахала рукой, поздоровалась. Донна направилась к своей машине, как всегда предусмотрительно припаркованной в первом ряду, напротив Апхэм-холла.
– Эй! Подождите минутку! – крикнул кто-то.
Донна подняла голову и увидела молодого человека в джинсах и ветровке, который махал ей рукой с другой стороны стоянки. Симпатичный, подумала она, похож на артиста, чье имя она не могла вспомнить. На мужчине были солнцезащитные очки. Она подождала, пока он подошел и спросил, где находится главная стоянка.
– Послушайте, это трудно объяснить, – сказала Донна. – Я как раз еду в ту сторону. Вы можете сесть ко мне, и я вас довезу туда.
Мужчина сел рядом с водителем. Пока Донна разворачивалась, незнакомец вынул пистолет.
– Вперед, – сказал он. – Ты мне поможешь.
Через несколько секунд добавил:
– Будешь делать то, что я скажу, останешься целой. А жаль: уж больно хочется шлепнуть кого-нибудь!
«Вот оно что, – подумала Донна. – Значит, я умру». Она почувствовала, как краска залила ее лицо, сосуды сжались, желудок свело. О боже, почему, прежде чем уйти, она не позвонила Сидни? По крайней мере, он знал, что Донна должна ему позвонить. Может быть, он обратится в полицию?
Похититель дотянулся до заднего сиденья и взял сумочку. Вынул портмоне, посмотрел водительское удостоверение.
– Давай, Донна, гони на север, по Семьдесят первой дороге.
Он достал из ее кошелька десять долларов. У нее сложилось впечатление, что все это спектакль: мужчина взял деньги, с таинственным видом сложил купюры и положил их в карман рубашки. Затем он вынул сигарету из ее пачки и поднес к ее губам.
– Держу пари, ты хочешь покурить, – сказал он и поднес к сигарете прикуриватель.
Донна заметила, что его руки, даже под ногтями, чем-то запачканы, но это была не грязь, не сажа и не масло. То, что он старательно стер отпечатки с прикуривателя, привело Донну в ужас: значит, перед ней профессионал, знакомый с полицией. Парень заметил ее реакцию.
– Я член группы, – сказал он. – Некоторые из нас – политические активисты.
Ей показалось, что он намекает на «Метеорологов», хотя на самом деле он не упоминал этого названия. Раз ее заставили ехать на север, по автостраде 1-71, Донна решила, что он направляется в Кливленд, чтобы скрыться. Похоже, он из городских партизан.
Она удивилась, когда, доехав до округа Делавэр, мужчина приказал ей свернуть с 1-71 и ехать обратно. Донна видела, что грабитель расслабился, словно местность была ему знакома, и когда им перестали попадаться на пути машины, он приказал ей остановиться.
Когда Донна Уэст увидела, насколько пустынна эта местность, она поняла, что ее похищение не имеет ничего общего с политикой. Ее собирались изнасиловать или убить, а может, и то и другое. Похититель откинулся на сиденье, и Донна уже знала, что сейчас случится что-то действительно плохое.
– Посижу минутку, соберусь с мыслями, – сказал он.
Донна сидела, положив руки на руль и глядя прямо перед собой. Она думала о Сидни, о своей жизни и гадала, что сейчас будет. По ее щекам потекли слезы.
– Что такое? – спросил он. – Боишься, что я тебя изнасилую?
Эти слова и его саркастический тон поразили ее. Она посмотрела на него и призналась:
– Боюсь.
– Да ты чертовски глупа! Тебе бы о жизни подумать, а ты о заднице своей беспокоишься!
Это отрезвило Донну, и она перестала плакать.
– Ей-богу, – сказала она, – вы абсолютно правы. Я действительно беспокоюсь о своей жизни.
Его глаза были почти невидимы за очками, но голос вдруг смягчился:
– Распусти волосы.
Донна продолжала сидеть, ухватившись за руль.
– Я сказал, распусти волосы.
Она подняла руку и сняла берет. Мужчина развязал шнурок, стал гладить ее волосы, говоря, какие они красивые. Потом он снова переменился, заговорил громко и много.
– Дура ты все-таки, – сказал он. – Ну сама погляди, как ты попала в эту ситуацию.
– И как же я в нее попала?
– Посмотри на свою одежду, на волосы. Ты должна понимать, что можешь привлечь внимание кого-нибудь вроде меня. Что ты делала на стоянке в полвосьмого утра? Дура несчастная!
Донна подумала, что грабитель в чем-то прав. Это она была виновата, предложив подвезти его. Она должна была винить себя за то, что сейчас случится. До нее вдруг дошло, что он собирается ее проучить. Нет, она не попадется на эту удочку. Но с другой стороны, когда ты беспомощна и до смерти напугана, парню с пистолетом легко заставить тебя чувствовать себя виноватой.
И она решила: «Будь что будет. Ну что ж, изнасилование – не худшее, что могло со мной случиться».
– Кстати, – сказал он, прервав ход ее мыслей, – меня зовут Фил.
Донна продолжала смотреть прямо перед собой и не повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо. Он заорал на нее:
– Я сказал, что меня зовут Фил!
Донна покачала головой:
– Мне все равно, как вас зовут. Не думаю, что хочу это знать.
Фил приказал, чтобы Донна вышла из машины. Обыскивая ее карманы, он заметил:
– Готов поклясться, что ты как медсестра можешь достать много «спида».
Донна не ответила.
– Садись на заднее сиденье, – велел он.
Усаживаясь в машину, Донна быстро заговорила, надеясь отвлечь его внимание.
– Вы любите искусство? – спросила она. – А я люблю. Я занимаюсь гончарным делом. Работаю с глиной.
Она все говорила и говорила, но парень, казалось, не слышал. Он заставил ее спустить колготки, и она была почти благодарна ему за то, что он не унизил ее еще больше, заставив раздеться совсем.
– У меня нет никаких болезней, – сказал насильник, расстегивая молнию.
Донну поразило то, что он сказал об этом. Она хотела крикнуть ему: «Зато у меня есть болезни. У меня есть все болезни!»
К этому времени Донна почувствовала, что мужчина психически болен. И она боялась раздразнить его еще больше. Болезни – это самое последнее, что ей пришло в голову, лишь бы все поскорее кончилось.
Донна удивилась и обрадовалась, как быстро он все сделал.
– Ты супер, – сказал мужчина. – Ты меня заводишь.
Он вышел из машины, огляделся и приказал, чтобы она снова села за руль.
– Я впервые кого-то изнасиловал. Теперь я не только партизан, но и насильник.
Помолчав, Донна сказала:
– Можно мне выйти из машины? Я хочу в туалет.
Мужчина кивнул.
– Я не могу, когда кто-то смотрит на меня, – сказала она. – Не могли бы вы уйти?
Он сделал, как просила Донна, и, возвратившись, она заметила, что поведение насильника изменилось. Он чувствовал себя свободно, шутил. Но потом вдруг опять стал другим, вновь обретя командный тон и ведя себя так же, как перед изнасилованием: пугая ее своей вспыльчивостью и сквернословием.
– Сядь в машину! – крикнул он. – Выезжай на шоссе и гони на север. Я хочу, чтобы ты обналичила чеки и дала мне денег.
Мысли проносились у нее в голове с бешеной скоростью, она хотела как можно быстрее оказаться на знакомой территории.
– Послушайте, – сказала она, – если вам нужны деньги, то вернемся в Коламбус. Вы же не думаете, что в субботу можно за городом получить деньги по чекам?
Донна ждала его реакции, говоря себе, что, если он заставит ее ехать на север по 1-71, в сторону Кливленда, ей придется разбить машину и убить их обоих. Донна ненавидела то, что он сделал с нею, и хотела убедиться, что насильник не воспользуется ее деньгами.
– Ладно, давай на юг по Семьдесят первой, – сказал мужчина.
Надеясь, что он не заметил, насколько ей стало легче, Донна решила действовать дальше.
– Почему бы нам не поехать по Двадцать третьей? По этой трассе много банков, и мы сможем доехать до какого-нибудь, пока они не закрылись в полдень на обед.
Мужчина снова согласился, и хотя она все еще опасалась за свою жизнь, у нее появилась надежда остаться в живых.
– Ты замужем? – вдруг спросил насильник.
Донна кивнула, полагая, что ему лучше думать, будто кто-то ждет ее и заметит ее отсутствие.
– Мой муж доктор.
– Какой он?
– Он сейчас в интернатуре.
– Я не это имею в виду.
– А что вы имеете в виду?
– Какой он?
Донна уже готова была описать Сидни, но вдруг поняла, что он хочет знать, каков он как мужчина.
– Вы значительно лучше, чем он, – сказала она, понимая, что, если она похвалит насильника, тот смягчится. – Похоже, у моего мужа проблема. Секс у него занимает значительно больше времени. Просто невероятно, насколько вы быстры.
Донна видела, что эти слова доставили ему большое удовольствие, и была более чем уверена, что этот молодой человек – шизофреник и не имеет представления о реальности. Продолжая ублажать его, она, возможно, сможет выпутаться из всего этого.
Мужчина снова проверил ее сумочку, взяв кредитную карточку, удостоверение медсестры и чековую книжку.
– Мне нужно двести долларов, – сказал он. – Кое-кому требуются деньги. Заполни чек и поезжай в свой банк в Уэствилле. Войдем туда вместе, но если хоть чуть-чуть двинешься, пеняй на себя: я буду стоять за твоей спиной с пистолетом.
Идя в банк, Донна вся дрожала. Трудно было поверить, что кассиры, мимо которых она проходила, не видят, как она мимикой и глазами старается привлечь их внимание. Но никто ничего не заметил. Донна по кредитной карточке сняла два раза по пятьдесят долларов, пока автомат не показал, что ее кредит исчерпан.
Когда они отъехали, грабитель тщательно порвал банковские квитанции и выбросил обрывки в окно машины. Донна взглянула в зеркало заднего обзора и чуть не поперхнулась: она увидела, что за ними едет полицейский патруль.
«О боже, – подумала она, прижав кулак к виску, – нас заберут за мусор на дороге».
Видя ее возбуждение, мужчина повернулся и тоже увидел патруль.
– Черт! Пусть только эти свиньи приблизятся, я им головы разнесу! Очень жаль, что тебе придется увидеть все это, но ничего не поделаешь. Я пущу их в расход, и если ты что-нибудь выкинешь, то будешь следующей.
Донна мысленно скрестила пальцы, надеясь, что полиция не видела бумажки, выкинутые из окна. Она была уверена, что парень начнет стрелять.
Полиция проигнорировала их, и Донна с облегчением откинулась назад, все еще дрожа.
– Поищем другой банк, – сказал грабитель.
Они были в нескольких банках, потом в магазинах, и все безуспешно. Донна заметила, что перед тем как войти в очередной банк, мужчина был возбужден и агрессивен. Но как только они оказывались внутри, становился веселым, словно все это была только игра. В магазине Крогера в Рейнтри-центре он обнял ее за плечи, делая вид, что он ее муж.
– Нам действительно нужны деньги, – сказал он клерку. – Мы уезжаем из города.
Донна наконец смогла получить сто долларов по автомату.
– Интересно, – заметил мужчина, – все ли компьютеры соединены друг с другом?
Когда она сказала ему, что, по-видимому, он много знает о банковских операциях, он ответил:
– Мне приходится знать такие вещи потому, что это полезная информация для моей группы. Мы делимся информацией. Каждый вносит свой вклад в группу.
Донна снова подумала о «Метеорологах» или о какой-то другой радикальной организации. Она решила отвлечь парня разговором о политике и о последних решениях правительства.
Когда насильник перелистывал журнал «Тайм», который поднял с пола машины, Донна спросила его, что он думает о голосовании по поводу договора о Панамском канале. Грабитель смутился и заволновался. Донна сразу же поняла, что он вообще ничего не знал, о чем пишут в газетах и говорят в телевизионных новостях; вообще не был политическим активистом, каким хотел казаться.
– Не вздумай идти в полицию, – вдруг сказал насильник. – Я или кто-нибудь из наших будем следить за тобой. Вероятно, я буду в Алжире, но кто-нибудь за тобой приглядит. Так мы работаем. Наше братство тебя достанет.
Донна хотела, чтобы он продолжал говорить, тем самым отвлекаясь, но решила, что о политике, пожалуй, говорить не стоит.
– Вы верите в Бога? – спросила она, считая, что об этом люди могут говорить часами.
– А ты веришь, что есть Бог? – закричал он, направив пистолет прямо ей в лицо. – Много тебе твой Бог помогает? Вот сейчас, а?
– Нет, – открыла она рот от удивления. – Знаете, вы правы. Бог мне сейчас не помогает.
Он вдруг успокоился и стал смотреть в окно.
– Не силен я в вопросах религии. Ты не поверишь, но я еврей.
– Вот как! – отреагировала Донна, не думая. – Интересно. Но вы не похожи на еврея.
– Мой отец был евреем.
Парень говорил много и сбивчиво, уже успокоившись, но потом он вдруг сказал:
– Вся эта религия – чушь собачья.
Донна молчала. Похоже, тема религии тоже была выбрана неудачно.
– Ты знаешь, – сказал он мягко, – ты мне нравишься, Донна. Плохо, что мы познакомились с тобой при таких обстоятельствах.
Донна решила, что он не собирается ее убивать, и стала думать, как помочь полиции поймать его.
– Было бы хорошо, – сказала она, – если бы мы с вами еще встретились. Позвоните мне, напишите письмо или пошлите открытку. Если не хотите подписываться своим именем, можете поставить просто «П» – «Партизан».
– А как же твой муж?
«Он на крючке», – подумала Донна.
– Не беспокойтесь о моем муже, – сказала она. – Я все устрою. Напишите мне или позвоните. Мне бы не хотелось терять с вами связь.
Мужчина заметил, что бензин на исходе, и предложил заправиться у ближайшей бензоколонки.
– Нет, все в порядке. Еще достаточно.
Она надеялась, что бензин в конце концов кончится и он вынужден будет выйти из машины.
– Слушай, мы далеко от того места, где встретились утром?
– Недалеко.
– Довезешь меня туда?
Донна кивнула, думая, как хорошо вернуться туда, откуда все началось.
Когда они почти подъехали к Стоматологическому колледжу, парень попросил остановиться. Прощаясь, он настоял на том, чтобы оставить ей пять долларов на бензин. Она не дотронулась до денег. Тогда он сунул их за солнцезащитный козырек и с нежностью посмотрел на нее.
– Мне жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах, – снова прошептал мужчина. – Ты мне действительно очень нравишься.
Он крепко обнял Донну и выпрыгнул из машины.
Была суббота, час дня, когда Рейджен возвратился в квартиру, опять ничего не помня о грабеже. Он положил деньги под подушку, а пистолет – на стол рядом с собой.
– Эти деньги останутся со мной, – сказал он и пошел спать.
Поздно вечером Аллен проснулся, нашел под подушкой двести долларов и удивился, откуда они взялись. Но, увидев пистолет Рейджена, он все понял.
– Да, – промолвил он, – похоже, парень повеселился.
Аллен принял душ, сбрил трехдневную щетину, оделся и вышел, чтобы где-нибудь пообедать.
3
Вечером во вторник Рейджен проснулся, думая, что проспал всего несколько часов. Он быстро сунул руку под подушку – денег не было. Опять не было! И счета по-прежнему не оплачены. Рейджен снова стал мысленно задавать вопросы. На этот раз откликнулись Аллен и Томми.
– Ну да, – сказал Аллен. – Я видел там какие-то деньги. Почему-то я не захотел тратить их.
– Я купил кое-что для рисования, – сказал Томми. – Нам нужно было.
– Идиоты! – закричал Рейджен. – Я добыл деньги, чтобы оплатить счета! Купить еду! Заплатить за машину!
– А где же Артур? – спросил Аллен. – Он должен был сказать нам.
– Да не знаю я, где его черти носят! Совсем рехнулся со своей наукой! За пятном никто не следит, счета не оплачены. Снова мне придется деньги добывать.
– Что ты собираешься делать? – спросил Томми.
– Опять пойду доставать. Последний раз. Никто не должен прикасаться к деньгам!
– Господи, – сказал Аллен. – Как я ненавижу эту путаницу!
В субботу, 26 октября, рано утром, Рейджен надел свою кожаную куртку и в третий раз направился через весь Коламбус в сторону Университета штата Огайо. Он должен был достать денег. Должен был кого-нибудь ограбить. Кого угодно. Около 7.30 он остановился у перекрестка. Рядом остановилась полицейская патрульная машина. Рейджен схватил пистолет: у копов должны быть деньги. Только он хотел к ним подъехать, как загорелся зеленый свет – и патруль уехал.
Идя по Ист-Вудраф-авеню, он увидел симпатичную блондинку, подъезжающую в синем «корвете» к жилому кирпичному зданию. На стене была вывеска «Близнецы». Он последовал за ней, обогнул здание, там оказалась стоянка. Рейджен полагал, что остался незамеченным.
Зайдя женщине за спину, он скомандовал:
– В машину!
Она обернулась, удивленная:
– Что?
– У меня пистолет. Отвезешь меня кое-куда.
Испугавшись, женщина села в машину. Рейджен сел рядом и вынул два пистолета. Тогда Адалана в третий раз захотела, чтобы он освободил пятно…
Адалана стала беспокоиться, что Артур обнаружит, как она крадет у Рейджена время. Она решила, что, если Рейджена когда-нибудь поймают, его обвинят не только в грабеже, но и в изнасиловании. Поскольку он выходил с оружием, все поверят, что все время это был Рейджен. Если он не сможет вспомнить, что случилось, в этом будут повинны водка и наркотики.
Адалана восхищалась Рейдженом, его агрессивностью и в то же время нежностью в обращении с Кристин. В Рейджене были качества, которыми она хотела бы обладать сама. Когда девушка вела свой «корвет», Адалана представляла себя Рейдженом.
– Я хочу, чтобы ты остановилась вон у того офисного здания, – сказала она. – За зданием на стоянке должен быть лимузин.
Когда они увидели лимузин, Адалана взяла один из пистолетов и нацелила его на машину.
– Я хочу убить хозяина этой машины. Если бы он был сейчас здесь, он был бы уже мертв. Этот человек торгует кокаином. Я знаю, что он убил маленькую девочку, дав ей кокаин. Он все время проделывает это с детьми. Поэтому я хочу убить его.
Адалана почувствовала что-то в кармане куртки. Она нашла наручники Томми и положила их на пол машины.
– Как тебя зовут? – спросила Адалана.
– Полли Ньютон.
– Полли, я вижу, у тебя кончается бензин. Подъезжай вон к той заправочной станции.
Адалана заплатила за пять галлонов бензина, потом сказала Полли, чтобы она поехала по дороге 1-71 на север. Они доехали до Уэртингтона, штат Огайо, где Адалана настояла на том, чтобы остановиться у магазина мороженого и выпить кока-колы.
Направляясь дальше, Адалана увидела по правой стороне дороги речку и несколько старых мостов с односторонним движением. Она чувствовала, что Полли Ньютон внимательно изучает ее лицо, вероятно, чтобы описать его в полиции. Адалана говорила, словно она была Рейдженом, выдумывала разные истории. Это запутает Артура и других, скроет ее след. Никто не узнает, что это она была на пятне.
– Я убил троих, но еще больше я убил на войне. Я – член террористической группы «Метеорологи».
Прошлой ночью меня десантировали в Коламбус, чтобы выполнить задание. Я должен был убрать человека, который собирался давать показания на суде против «Метеорологов». Могу сказать, что задание я выполнил.
Полли Ньютон слушала спокойно, кивая головой.
– Я могу быть другим, – хвасталась Адалана. – Переоденусь – и вот я уже бизнесмен. У меня машина «мазерати».
Когда они выехали на пустынную сельскую дорогу, Адалана заставила Полли пересечь глубокую канаву, проехать сквозь высокий бурьян заросшего поля и выехать к небольшому пруду. Адалана вышла с ней из машины, посмотрела на воду, на окружающую местность, вернулась и села на капот машины.
– Я хочу подождать двадцать минут, потом ты меня высадишь.
У Полли словно гора с плеч свалилась. И вдруг Адалана добавила:
– И я хочу заняться с тобой любовью.
Полли заплакала.
– Я не сделаю тебе больно. Я не бью женщин. Я даже не хочу слышать об этом. Послушай, когда тебя насилуют, ты не должна кричать, бить ногами, потому что это еще больше возбуждает насильника и он становится жестоким. Самое лучшее – это лечь на спину и сказать: «Валяй». И насильник не сделает тебе больно. Я не выношу слез, – сказала Адалана, – но у тебя нет выбора. Все равно я это сделаю.
Она взяла два банных полотенца, которые нашла в машине, свою куртку и разложила их на земле.
– Ложись сюда, положи руки на землю, смотри в небо и постарайся расслабиться.
Полли так и сделала.
Потом Адалана легла рядом с ней, расстегнула ее блузку, бюстгальтер и поцеловала ее.
– Ты не должна бояться, что забеременеешь, – сказала она. – У меня была хорея, и мне сделали вазектомию. Посмотри.
Адалана спустила до колен свои спортивные брюки и показала Полли шрам внизу живота, как раз над членом. Конечно, это не был шрам от вазектомии. Это просто была диагональная линия на самом животе, шрам от грыжи.
Когда Адалана легла на нее, Полли закричала:
– Пожалуйста, не насилуй меня!
Слово «насилуй» вонзилось в мозг Адаланы. Она вспомнила, что случилось с Дэвидом, Денни и Биллом. Боже, какая страшная вещь – изнасилование! Адалана остановилась, легла на спину, глянула сквозь слезы в небо.
– Билл, – крикнула она, – что с тобой? Держи себя в руках.
Она встала, положила полотенца обратно в машину. Потом взяла с переднего сиденья большой револьвер и кинула пивную бутылку в пруд, но сначала револьвер не выстрелил. Адалана сделала еще попытку, выстрелив дважды по бутылке, и оба раза промахнулась. Ну что ж, она не была таким метким стрелком, как Рейджен.
– Нам лучше поехать, – сказала Адалана.
Когда они отъехали, Адалана опустила стекло и дважды выстрелила в телефонный столб. Потом она проверила сумочку девушки.
– Мне нужно достать денег кое для кого. Примерно двести долларов. – Она протянула карточку для обналичивания чеков: – Поедем к Крогеру и обналичим чек.
В конторе Крогера Полли смогла получить только сто пятьдесят долларов. Потом они поехали в Сберегательный банк на Норт-Хай-стрит, где ей отказались выдать деньги по чекам. Наконец после других неудачных попыток обналичить чек, не заходя в банк, Адалана предложила воспользоваться карточкой «Юнион компани» отца Полли и попытаться обналичить чек по этой карточке в качестве дублирующей. Магазин этой фирмы согласился выдать ей пятьдесят долларов по чеку.
– Можно было бы обналичить еще один чек, – сказала Адалана, – и ты могла бы оставить деньги себе.
Внезапно Адалана вырвала чек из чековой книжки, чтобы написать для Полли стихотворение, но, написав его, сказала:
– Я не могу дать его тебе, потому что полиция может узнать мой почерк.
Она разорвала чек и потом вырвала страницу из записной книжки Полли.
– Я сохраню эту страницу, – сказала Адалана. – Если ты заявишь в полицию обо мне и опишешь меня, я пошлю страницу в группу «Метеорологов», они приедут в Коламбус и убьют твою семью.
В этот момент Адалана увидела с левой стороны полицейскую машину. Испугавшись, она покинула пятно…
Филип обнаружил, что сидит в машине и выглядывает из окна. Он обернулся и увидел за рулем незнакомую молодую блондинку.
– Какого черта я здесь делаю? Где ты, Фил? – спросил он у самого себя.
– Разве тебя зовут не Билл?
– He-а, я Фил. – Он посмотрел вокруг. – Что, черт возьми, происходит? Господи, всего несколько минут назад я был…
Потом появился Томми, глядя на женщину и удивляясь, почему он здесь. Может быть, кто-то был на свидании?
Он посмотрел на часы – почти полдень.
– Ты голодна? – спросил Томми.
Она кивнула.
– Вон там, «У Уэнди», можно перекусить. Возьмем пару гамбургеров и чего-нибудь жареного.
Полли сделала заказ, а Томми заплатил за еду. Пока они ели, она рассказывала о себе, но он ее почти не слушал. Ведь это не он назначал ей свидание. Нужно просто подождать, когда вернется тот, кто встречался с этой женщиной, и поедет с ней туда, куда они собирались.
– Где ты хотел бы, чтобы я тебя высадила? – спросила она.
Томми посмотрел на нее:
– Около университета.
Кто бы ни назначил ей свидание, это его развлекло. Когда они вернулись в машину, Томми закрыл глаза…
Аллен быстро взглянул на молодую женщину за рулем, нащупал пистолет в кармане и пачку денег. О господи, нет…
– Послушай, – сказал он. – Прости меня за все, что я сделал. Я сожалею, правда. Ведь я не сделал тебе больно, да? Пожалуйста, не описывай меня в полиции.
Полли с удивлением посмотрела на него. Аллен понял, что должен замести следы на случай, если она пойдет в полицию.
– Скажи в полиции, что я – Карлос-Шакал из Венесуэлы.
– Кто такой Карлос-Шакал?
– Карлос-Шакал умер, но в полиции еще не знают об этом. Скажи им, что я Карлос, и они наверняка поверят тебе.
Он выскочил из машины и быстро пошел прочь…
Оказавшись дома, Рейджен сосчитал деньги и объявил:
– Никто не должен касаться денег. Я ограбил человека, чтобы заплатить по счетам.
– Одну минуту, – ответил Артур. – Я уже оплатил счета деньгами, которые нашел на комоде.
– Что? Почему ты не сказал мне? Почему я должен грабить людей?
– Я думал, что ты поймешь, когда увидишь, что денег нет.
– Ах так? А что с деньгами от второго ограбления? Они тоже исчезли, но не на оплату счетов.
– Мальчики объяснили тебе.
Рейджен чувствовал, что из него пытаются сделать дурака. Он в ярости метался по квартире, требовал, чтобы ему сказали, кто крал его время. Артур спросил Томми, Кевина и Филипа, но все трое отрицали, что крали время у Рейджена. Филип описал блондинку, которую он видел в машине:
– Она была похожа на заводилу в компании.
– Ты не должен был вставать на пятно, – сказал Артур.
– Черт возьми, я и не хотел вставать! Я просто оказался в машине с этой шлюхой, сам не зная почему. Как только я понял, что происходит, сразу же исчез.
Томми сказал, что купил этой девице гамбургер, думая, что у кого-то из них с ней свидание.
– Но это продолжалось всего минут двадцать. Деньги уже лежали в моем кармане.
Артур сказал:
– Несколько дней все остаются дома. Мы должны разобраться в том, что происходит. Никто не смеет выйти, пока мы не узнаем, кто крадет время у Рейджена.
– Но, – возразил Томми, – ведь завтра четвертая годовщина свадьбы Дороти и Дела. Кэти звонила и напомнила – я обещал встретиться с ней в Ланкастере, она поможет мне выбрать подарок.
Артур кивнул:
– Хорошо, позвони ей и скажи, что ты встретишься с ней, но не бери с собой слишком много денег. Только такую сумму, которая понадобится. И возвращайся как можно скорее.
На следующий день Томми встретился с Кэти в Ланкастере, и они пошли в магазин, где купили красивое постельное покрывало из шенили. Кэти сказала, что почти в этот же день четырнадцать лет назад их мать стала миссис Челмер Миллиган.
После обеда с Дороти и Делом и спокойной, приятной встречи с Кэти Томми сел в машину и стал ждать, когда Аллен придет, чтобы отвезти его обратно, в «Ченнингуэй».
Как только Аллен добрался до квартиры, он рухнул на кровать…
А проснулся Дэвид. Он не знал, почему ему так плохо. Случилось что-то нехорошее, но он не знал, что именно. Он бродил по квартире, пытался поговорить с Артуром, или Алленом, или Рейдженом, но никто ему не ответил. Все были очень сердиты друг на друга. Потом он увидел пули для пистолета Рейджена в пластиковом пакете под кушеткой и пистолет под красным креслом. Дэвид знал, что это было очень плохо, потому что Рейджен всегда держал свое оружие под замком.
Он вспомнил, что Артур всегда говорил ему:
– Если случится какая-нибудь неприятность или кто-то совершает что-нибудь плохое и ты не можешь никого из нас позвать на помощь, звони «бобби».
Артур называл полицейских «бобби», как говорят в Англии. Дэвид нашел номер полиции на бумажке рядом с телефоном, поднял трубку и набрал номер. Когда на другом конце ответили, Дэвид сказал:
– Кто-то здесь делает плохие вещи. Что-то здесь происходит. Все плохо.
– Где вы находитесь?
– Оулд-Ливингстон-авеню, «Ченнингуэй». Что-то ужасно нехорошее. Но не говорите никому, что я звонил вам.
Он повесил трубку, посмотрел в окно и увидел густой туман. Ему было жутко.
Через некоторое время Дэвид сошел с пятна, пришел Денни и стал рисовать, хотя и было уже поздно. Потом он сел в гостиной смотреть телевизор.
Услышав стук в дверь, он удивился. Посмотрел в глазок и увидел мужчину с коробкой для пиццы в руке – Денни открыл дверь и сказал:
– Я не заказывал пиццу.
Он пытался помочь мужчине, который искал Билли, но тот прижал его к стене и приставил пистолет к его голове. В дверь ворвались полицейские с оружием, а приятная женщина сказала ему, что он имеет право молчать. Поэтому он и молчал. Потом двое мужчин посадили его в машину и очень медленно повезли сквозь густой туман в полицейский участок.
Денни не имел представления, почему его арестовали и что происходит, но он сидел в камере, пока не пришел Дэвид, чтобы посмотреть, как тараканы бегают кругами. Скоро придут Артур, Рейджен или Аллен и выведут его отсюда. Дэвид знал, что он не был плохим мальчиком. Он вообще ничего плохого не сделал.
