Глава пятнадцатая
1
Уолтер проснулся в квартире ближе к вечеру 8 декабря. Ему очень хотелось поохотиться. Ему нравилось чувствовать возбуждение от преследования дичи. И вообще он любил побродить с ружьем по лесу.
Уолтеру редко удавалось занять пятно. Он знал, что ему предоставляют место лишь тогда, когда необходима его невероятная способность находить нужное направление – способность, которую он приобрел, охотясь в буше своей родной Австралии. Последний раз это было несколько лет назад, когда Билли и его брат Джим были в летнем скаутском лагере Патрульной службы гражданской авиации. Благодаря способности Уолтера находить след его назначили наблюдателем.
Он уже давно не охотился.
Итак, в этот день Уолтер решил позаимствовать у Рейджена пистолет, лежащий на холодильнике. Хотя это вряд ли могло заменить ружье, все же лучше, чем ничего. Выслушав прогноз погоды (обещали холод), Уолтер решил надеть теплую куртку и перчатки. Не найдя своей австралийской шляпы с пришпиленными полями, он остановился на лыжной шапочке, упаковал ланч и поехал на юг по трассе 664. Инстинкт подсказывал ему южное направление, которое приведет к лесам, в которых можно охотиться сколько душе угодно. Уолтер съехал с шоссе и, следуя знакам, поехал в Хокинг-Стейт-парк, гадая, какая дичь ему попадется.
Он въехал в лес, остановил машину и дальше отправился пешком. Он углублялся в лес, скользя ногами по сосновым иглам и дыша полной грудью. Хорошо было выйти в мир, занимая пятно, и шагать в тишине дикой природы!
Прошло более часа. Кроме снующих белок, не было никаких признаков дичи. Опускались сумерки. Уолтер уже начинал терять терпение, когда увидел на ветке ели жирную черную ворону. Он быстро прицелился и выстрелил. Птица упала. Внезапно охотник почувствовал головокружение и сошел с пятна…
– Варвар, – холодно сказал Артур. – Убивать животных – против правил.
– Какого черта он взял мой пистолет? – требовательно спросил Рейджен.
– Потому и взял, что бросаешь оружие где попало, – сказал Артур. – Это тоже против правил.
– Брось! Один ствол всегда должен быть под рукой, мы же договорились. Уолтер не имел права брать его.
Артур вздохнул:
– Мне нравился этот парень. Энергичный, надежный молодой человек. Отлично чувствует направление. Всегда читает книги об Австралии. В конце концов, она – часть Британской империи. Однажды он посоветовал мне исследовать эволюцию кенгуру. Теперь, боюсь, Уолтер стал «нежелательным».
– Слишком суровое наказание за одну ворону, – сказал Рейджен.
Артур презрительно посмотрел на него:
– Может наступить время, когда тебе придется убить человека в целях самообороны. Но я не потерплю убийства бедного бессловесного создания.
Артур похоронил ворону и вернулся к машине. Аллен, который слышал конец разговора, встал на пятно, сел за руль и поехал домой.
– Считать себя охотником на крупную дичь и палить по воронам – какое хамство!
2
Ночью за рулем Аллен чувствовал себя неуверенно. Он отложил бутылку «пепси», из которой пил, и, когда фары осветили место стоянки у дороги, решил немного постоять на обочине. Припарковавшись недалеко от мужского туалета, Аллен тряхнул головой и закрыл глаза…
Денни поднял голову, удивляясь, что он делает за рулем машины. Помня инструкцию Артура, он передвинулся на сиденье пассажира, чтобы подождать кого-нибудь, кто поведет машину. Потом понял, что находится около туалета. Рядом стояли две машины с людьми: в одной сидела женщина в широкополой шляпе, в другой – мужчина. Они просто сидели – наверное, тоже не вовремя заняли пятно и ждут кого-нибудь, кто отвезет их домой.
Денни действительно хотел, чтобы кто-нибудь пришел. Он устал, и ему хотелось в туалет. Выйдя из машины и направляясь к туалету, Денни заметил, что женщина тоже вышла.
Он встал у низкого писсуара для маленьких мальчиков и расстегнул молнию. Стоял декабрь, было холодно. Он услышал шаги и скрип дверных петель. Вошла женщина. Это удивило Денни, и он отвернулся, чтобы она не увидела, как он писает.
– Привет, милый, – сказала женщина. – Ты голубой?
Странно, но голос принадлежал не женщине. Это был мужчина, переодетый женщиной: в мягкой шляпе, с накрашенными губами, обильным макияжем и мушкой на подбородке. Он выглядел как Мэй Уэст в кинофильмах.
– Эй, большой мальчик, – сказал мужчина-женщина, – дай мне пососать твоего петушка.
Денни затряс головой и осторожно двинулся к выходу, но в это время вошел другой мужчина.
– Смотри-ка, – воскликнул он, – а этот ничего, симпатичный. Может, скооперируемся?
Мужчина схватил Денни за ворот и придавил его к стене. Переодетый женщиной потянулся к ширинке. Денни испугался и закрыл глаза…
Рейджен схватил чью-то руку, выкрутил ее и шмякнул мужчину головой о стену. Пока тот мешком сползал на пол, Рейджен коленом ударил его в грудь и приемом карате рубанул ладонью по горлу.
Он повернулся, увидел женщину и остановился. Рейджен не мог ударить женщину. Но, услышав: «Черт, никогда бы не подумал», он понял, что это мужчина, переодетый женщиной. Рейджен протянул руку, повернул «женщину» к себе лицом и прижал локтем к стене, следя, чтобы другой мужчина не поднялся с пола.
– Быстро на пол, к своему дружку! – приказал Рейджен, сильно ударив трансвестита в живот.
Мужчина согнулся пополам и свалился на пол. Рейджен забрал кошельки, но когда он направился к выходу с их документами, трансвестит вскочил с пола и схватил Рейджена за пояс:
– Отдай, ублюдок!
Рейджен развернулся и со всей силой ударил его ногой в пах, а когда тот свалился, ударил в лицо. У мужика пошла носом кровь, он выплюнул выбитые зубы.
– Выживешь, – хладнокровно сказал Рейджен. – Я знаю, какие кости ломать.
Он посмотрел на другого мужчину, лежавшего на полу. Хотя он и не бил его в лицо, у того шла изо рта кровь. Как и было рассчитано, удар в солнечное сплетение вызвал давление на надгортанник и порвал сосуды. Впрочем, и этот будет жить. Рейджен снял часы «Сейко» с его руки.
Выйдя на улицу, он увидел две пустые машины, поднял камень и разбил фары. Вслепую по шоссе не погонятся. Спокойно добравшись домой и войдя в квартиру, Рейджен осмотрел все, чтобы убедиться, что опасности нет, и сошел с пятна…
Аллен открыл глаза, думая, пойти в сортир или нет. Но вдруг он понял, что находится дома и ему уже не надо в туалет. Суставы пальцев болели. А что это на его правом ботинке? Он потрогал и посмотрел на пальцы.
– О боже! – заорал Аллен. – Чья это кровь? Кто тут, черт подери, дрался? Я хочу знать. Я имею право знать, что происходит!
– Рейджен должен был защитить Денни, – сказал Артур.
– Что случилось?
Артур объяснил им:
– Младшие должны знать, что по ночам места отдыха у обочины дороги опасны. Всем известно, что с наступлением темноты это любимое место гомосексуалистов. Рейджен должен был вытащить Денни из опасной ситуации, в которую поставил его Аллен.
– Мне следовало быть там, – сказал Филип. – Я бы над ними потрудился.
– Тебя бы убили, – сказал Аллен.
– Или ты совершил бы какую-нибудь глупость, – сказал Артур, – например, убил кого-нибудь. А обвинили бы всех нас.
– А-а-а…
– Кроме того, тебе не разрешается вставать на пятно, – твердо сказал Артур.
– Я знаю, но все равно хотел бы там оказаться.
– Я начинаю подозревать, что ты крадешь время, пользуясь периодом «спутанного времени», чтобы совершать свои антиобщественные дела.
– Кто, я?
– Я знаю, что ты выходил. Ты наркоман, ты жестоко обращаешься со своим телом и умом.
– По-твоему, я вру?!
– Это одно из твоих качеств. Ты – дефектный андроид, человекоподобный робот, и уверяю тебя, что, пока я в силах препятствовать этому, ты никогда не завладеешь сознанием.
Филип отошел в темноту, недоумевая, что это еще за андроид. Он не собирался спрашивать об этом Артура. Не собирался доставлять чертову англичанину удовольствие вновь говорить о нем. Все равно, как только представится возможность, он встанет на пятно. Он знал: со времени Зейнсвилля власть Артура ослабла. Пока есть травка, «спид» или даже ЛСД, он тайком будет выходить и портить жизнь Артуру.
На следующей неделе, пока Филип был на пятне, он рассказал Уэйну Лафту, одному из своих клиентов, что случилось на дороге в Ланкастер.
– Черт, – сказал Лафт. – Разве ты не знал, что такие места кишат голубыми?
– Я здорово удивился, – сказал Филип. – Эти подлые гомики ловят на крючок себе подобных. Я ненавижу их.
– Не больше, чем я.
– Почему бы нам не встретиться с ними? – сказал Филип.
– Зачем это?
– Мы знаем, что по ночам они всегда паркуются около мест отдыха на дорогах. Мы пойдем туда и разделаемся с ними. Очистим эти заразные места.
– Можно и грабануть, – сказал Лафт. – У нас будут деньги на Рождество, и мы разгоним гомиков к черту. Сделаем место безопасным для порядочных людей.
– Ага, – засмеялся Филип, – вроде нас.
Лафт вынул дорожную карту и пометил все места отдыха в округах Фэрфилд и Хокинг.
– Поедем на моей машине, – сказал Филип. – Она быстрее.
Филип взял декоративную шпагу, которую нашел в квартире.
На месте отдыха недалеко от Рокбриджа в округе Хокинг они заметили «фольксваген» с двумя пассажирами, припаркованный у мужского туалета. Филип поставил свою машину с другой стороны дороги и проглотил пару таблеток «спида», которые дал ему Лафт. Полчаса они сидели, наблюдая за машиной. Никто не входил в туалет и не выходил оттуда.
– Это наверняка голубые, – сказал Лафт. – Какой еще идиот полночи проторчит у сортира?
– Я первый, – ответил Филип. – Со шпагой. Если они сунутся за мной, заходи с пушкой.
Филип чувствовал себя уверенно, он был на подъеме после таблеток. Перейдя дорогу со шпагой под пальто, он направился в туалет. Как он и ожидал, двое последовали за ним.
Когда они приблизились к нему, он почувствовал, как по телу побежали мурашки. Он не знал, были ли причиной эти люди или принятый «спид», но выхватил шпагу и схватил переодетого женщиной. Второй парень был жирный растяпа. Когда Лафт подошел и ткнул пистолетом в его спину, гомик затрясся, как гора желе.
– А ну-ка, задницы, – прорычал Лафт, – брюхом на пол, мордой вниз! Живо!
Филип забрал у жирного кошелек, кольцо и часы, Лафт сделал то же самое со вторым.
Потом Филип приказал обоим идти в машину.
– Куда вы нас повезете? – спросил жирный, рыдая.
– В лес, прогуляться.
Они свернули с шоссе на пустынную проселочную дорогу, где и оставили парочку.
– Всего и делов-то, – сказал Лафт.
– И ничего за это не будет, – ответил Филип. – Потому что на благо общества.
– Сколько там капусты?
– Полные кошельки! Да еще кредитки.
– Слушай, – сказал Лафт, – брошу я к черту свою работу и буду этим заниматься.
– Общественная служба, – ухмыльнулся Филип.
Вернувшись в квартиру, Филип рассказал Кевину о своей работе на общественное благо. Почувствовав подступающую ломку, принял пару таблеток депрессанта, чтобы заглушить боль…
3
Томми поставил елку, надел на нее гирлянду, а снизу разложил подарки для Марлен и всей семьи. Позже он хотел пойти на Спринг-стрит увидеться с матерью, Делом, Кэти и ее другом Робом.
Вечер на Спринг-стрит проходил спокойно, пока в гостиную не вошли Роб и Кэти, а на пятне не оказался Кевин.
– Слушай, у тебя классная куртка, – сказал Роб. – И часы.
Действительно, на нем была новая кожаная куртка, а на руке поблескивали дорогие «Сейко». Кевин выставил руку:
– Лучшие, какие есть.
– Меня это удивляет, Билли, – сказала Кэти. – Ты так много не зарабатывал на «Энкор Хокинг». Откуда у тебя деньги?
Кевин улыбнулся:
– Нарушаю закон на пользу обществу. И себя не забываю.
Кэти метнула на него быстрый взгляд. Она почувствовала, что в Билли опять появилось что-то другое – какое-то жесткое, насмешливое хладнокровие.
– О чем ты говоришь?
– Снял с гомиков на придорожной стоянке. Они никогда не узнают, кто это сделал. Не оставил ни отпечатков, ни других следов. Да эти парни и не пойдут к копам. Теперь у меня есть бабки и кредитки.
Кэти не могла поверить услышанному. Билли так никогда не разговаривал.
– Ты пошутил, да?
Он улыбнулся и пожал плечами.
– Понимай как знаешь.
Когда вошли Дел и Дороти, Кэти извинилась и вышла в коридор. Не найдя ничего в кожаной куртке, она направилась к машине. В бардачке оказался кошелек, кредитные карточки, удостоверения водителя и медбрата. Значит, Билли не шутил. Она немного посидела в машине, не зная, что делать, потом положила кошелек в сумку, решив, что надо с кем-нибудь поговорить.
После того как Билли ушел, Кэти показала матери и Делу, что она нашла в машине.
– Боже милостивый! – охнула Дороти. – Просто не верится.
Дел посмотрел на кошелек.
– А вот я верю. Теперь мы знаем, как он покупал все вещи.
– Позвоните Джиму, – сказала Кэти. – Он должен приехать домой и решить, что можно сделать, чтобы Билли исправился. У меня есть в банке немного денег, я оплачу ему билет на самолет.
Дороти заказала междугородний разговор и упросила Джима взять отпуск по семейным обстоятельствам.
– Твой брат в беде. Он впутался во что-то плохое, и если он не одумается, мы вынуждены будем обратиться в полицию.
Джим подал заявление на отпуск и за два дня до Рождества приехал домой. Дел и Дороти показали ему кошелек и вырезки из «Ланкастер игл газетт» о грабежах в придорожных местах отдыха.
– Тебе решать, как поступить, – сказал Дел Джиму. – Бог свидетель, я старался быть ему за отца. После Зейнсвилля я даже подумал, что Билли сможет занять место моего сына – упокой, Господи, его душу, – но Билли и слушать никого не желает.
Джим ознакомился с содержимым кошелька, подошел к телефону и набрал номер, записанный на удостоверении личности. Он хотел сам все проверить.
– Вы меня не знаете, – сказал он, когда ему ответил мужской голос, – но у меня есть то, что для вас очень важно. Позвольте задать вам гипотетический вопрос. Если кто-нибудь вам скажет, что, судя по вашему удостоверению, вы – медбрат, что бы вы сказали?
Помедлив, голос ответил:
– Я бы сказал, что у него мой кошелек.
– Хорошо, – продолжал Джим, – и вы можете описать мне ваш кошелек и сказать, что еще в нем находится?
Человек описал кошелек и перечислил его содержимое.
– Каким образом вы потеряли его?
– Я был с моим другом на придорожном месте отдыха между Афинами и Ланкастером. Два парня вошли в мужской туалет. У одного был пистолет, у другого – шпага. Они отобрали у нас кошельки, кольца, часы, потом отвезли в лес и оставили там.
– Какая это была машина?
– Парень, у которого была шпага, вел синий «понтиак гран-при». – Он назвал номер машины.
– Почему вы так уверенно назвали машину и номер?
– На днях я снова увидел эту машину в центре. В магазине я стоял недалеко от того парня, со шпагой, а потом последовал за ним до тачки. Это тот самый парень.
– Почему вы не сдали его полиции?
– Потому что я должен получить очень важную для меня новую работу, а я гомосексуалист. Если я сообщу об этом инциденте, то выдам не только себя, но и целую группу моих друзей.
– Хорошо, – сказал Джим. – Исходя из того, что вы не станете сообщать об этом происшествии, чтобы не выдать себя и своих друзей, вы получите обратно ваш кошелек и личные вещи. Пусть это будет анонимно. Вы получите все по почте.
Положив трубку, Джим откинулся на спинку стула и глубоко вдохнул. Посмотрел на мать, Дела и Кэти:
– У Билли действительно неприятности.
Затем снова поднял трубку.
– Кому ты теперь звонишь? – спросила Кэти.
– Собираюсь предупредить Билли, что приеду завтра взглянуть на его новую квартиру.
– И я с тобой, – сказала Кэти.
На следующий день вечером, в канун Рождества, Томми приветствовал Кэти и Джима на пороге своей квартиры. Он был босиком. За его спиной, в углу, стояла ярко освещенная елка, окруженная подарками. На стене висел декоративный диск с двумя перекрещенными шпагами. Пока Джим и Томми разговаривали, Кэти извинилась и прошла наверх. Она хотела посмотреть, не найдется ли еще доказательств его похождений.
– Послушай, ответь мне на один вопрос, – сказал Джим, когда они остались одни. – Откуда ты берешь деньги на все это: на двухуровневую квартиру, на все эти подарки, одежду, на эти часы?
– Моя девушка работает, – сказал Томми.
– Марлен платит за все эти вещи?
– Кое-что куплено в кредит.
– Эти кредитные карточки выйдут тебе боком, если ты не будешь осторожным. Надеюсь, ты еще не увяз по уши.
Джим, который только что кончил курсы ВВС по технике допроса, решил использовать приобретенные знания, чтобы помочь брату. Если ему удастся заставить брата выложить все, признать свою неправоту, может быть, получится избавить его от тюрьмы.
– Носить с собой кредитные карточки опасно, – сказал Джим. – Их крадут, арестовывают, и тебя могут арестовать при платеже…
– Мой долг всего пятьдесят долларов. А после этого уже отвечает компания. Они могут себе позволить заплатить.
– Я прочитал в газетах, – сказал Джим, – что у людей, которые были на том месте отдыха, украли кредитные карточки. Я хочу сказать, что то же самое может случиться и с тобой.
Джим заметил в глазах Билли что-то странное, они как бы потускнели, остановились. Это напомнило ему Челмера Миллигана, который смотрел так же, когда у него наступал приступ гнева.
– Эй, с тобой все в порядке?
Кевин посмотрел на него, спрашивая себя, что здесь делает Джим и как долго он уже пробыл в квартире. Он взглянул на свои новые часы. Без пятнадцати десять.
– Что? – спросил Кевин.
– Я сказал, с тобой все в порядке?
– Конечно. Почему я должен быть не в порядке?
– Я говорил, чтобы ты был осторожен с кредитными карточками. Ты знаешь, все эти грабежи на дорогах, в местах отдыха…
– Чего на свете не бывает.
– А еще я слышал, что некоторые из ограбленных – гомосексуалисты.
– Тем более получили по заслугам.
– Что ты имеешь в виду?
– Почему эти гомики имеют такие деньги и вещи?
– Но грабитель должен быть осторожным, кто бы он ни был. За такие дела сажают надолго.
Кевин пожал плечами:
– Этих парней надо еще найти. И доказать.
– Ну, например, у тебя на стене шпага, точно такая же, как описывают эти парни.
– Они не могут доказать, что та шпага – это моя, которая на стенке.
– Может, и так, но при ограблении был также и пистолет.
– Я был без оружия. На этом меня не расколоть.
– Они прижмут другого парня, хозяина пистолета, а его напарник пойдет как сообщник.
– Меня не смогут связать с тем грабежом, – упорствовал Кевин. – Не тот случай, чтобы гомики предъявляли обвинение. Да и отпечатков никаких нет.
Кэти спустилась вниз и посидела с ними несколько минут. Когда Билли поднялся наверх в ванную комнату, она передала Джиму то, что нашла.
– Боже правый, – пробормотал Джим. – Столько кредитных карточек, и все с разными именами. Как мы вытащим его из этого?
– Надо помочь ему, Джим. Это не похоже на Билли.
– Я знаю. Может быть, единственный способ – сказать ему прямо.
Когда Кевин спустился, Джим показал ему кредитные карточки:
– Вот о чем я говорил, Билли. Это ты совершал те ограбления, и ты держишь все улики у себя дома.
Кевин рассвирепел и закричал:
– Ты не имеешь права заявляться в мой дом и шарить в личных вещах!
– Билли, мы пытаемся помочь тебе, – сказала Кэти.
– Это частная собственность, так что попрошу не соваться без ордера.
– Я же твой брат! Кэти – твоя сестра. Мы лишь стараемся…
– Улики, добытые без ордера на обыск, не имеют силы в суде.
Джим попросил Кэти подождать его в машине на случай драки. Когда он опять обратился к Кевину, тот направился в кухню.
– Билли, ты покупаешь все эти вещи по кредитным карточкам. На этом тебя и поймают.
– Они никогда не узнают, – настаивал Кевин. – Я покупаю одну-две вещи, потом выбрасываю карточку. Я граблю только голубых и тех, которые обижают других людей.
– Это преступление, Билли.
– Это мое дело.
– Но тебе грозит беда!
– Ты не имеешь права приезжать сюда из Спокана и лезть в мои дела. Я – это я. Я человек взрослый. Я живу отдельно. Чем я занимаюсь, мое дело. Кроме того, ты уже давно ушел из семьи.
– Так оно и есть. Но мы же беспокоимся о тебе.
– Я не просил вас приходить сюда. Катитесь к черту, сейчас же!
– Билли, я не уйду, пока мы не выясним все.
– Ну и черт с тобой! Тогда я уйду!
Джим, который всегда был сильнее младшего брата и к тому же занимался в ВВС рукопашным боем, встал между Кевином и дверью. Он схватил Кевина и перекинул его через себя. Джим не хотел так резко с ним поступать, но Кевин упал на елку, елка отлетела к стене и рухнула на подарки. Коробки смялись. Лампочки закачались. Провод выскочил из розетки, и свет погас.
Кевин встал и опять двинулся к двери. Он не был борцом и вообще не хотел драться с Джимом, но ему надо было выйти отсюда. Джим схватил его за рубашку и отбросил к бару.
Кевин сошел с пятна.
Ударившись о бар, Рейджен быстро сообразил, кто напал на него, хотя понятия не имел, по какой причине. Джим ему никогда не нравился. Рейджен не мог простить Джиму, что тот ушел из дома, оставив женщин и Билли одних с Челмером. Увидев, что Джим блокирует дверь, Рейджен пошарил сзади рукой, схватил с бара нож и метнул его с такой силой, что нож воткнулся в стену рядом с головой Джима.
Джим замер. Он никогда не видел выражения такой холодной ненависти в глазах Билли, не знал, что тот способен на такую мгновенную реакцию. Он посмотрел на нож, все еще раскачивающийся в нескольких дюймах от его головы, и понял: брат ненавидит его до такой степени, что способен убить. Джим отступил от двери, и Рейджен молча прошел мимо него, вышел из квартиры, на снег, босиком…
Денни оказался на улице, недоумевая, почему он идет по замерзшей улице в разорванной рубашке, босиком, без перчаток. Он повернулся и пошел обратно в дом, а войдя, с удивлением увидел, что Джим стоит на пороге и смотрит на него как на сумасшедшего.
Денни увидел за спиной Джима упавшую елку и смятые подарки. И вдруг испугался.
– Я не хотел опрокидывать твою елку, – сказал Джим, пораженный невероятной переменой в лице брата: прежний гнев исчез, и теперь Билли был испуган и дрожал.
– Ты сломал мою елку, – заплакал Денни.
– Извини.
– Желаю тебе веселого Рождества, – хныкал Денни, – потому что мне ты его испортил.
Кэти, которая ждала в машине, вбежала вся побледневшая:
– Полиция!
Через несколько секунд раздался стук в дверь. Кэти посмотрела на Джима, потом на Билли, который плакал, как ребенок.
– Что вы собираетесь делать? – сказала она. – Что, если они…
– Лучше впустить их, – сказал Джим.
Он открыл дверь и впустил двух офицеров.
– Мы получили сообщение о беспорядке, – сказал один, заглядывая в гостиную.
– Ваши соседи позвонили и пожаловались, – добавил другой.
– Извините, офицер.
– Сегодня канун Рождества, – сказал первый. – Люди собрались со своими детьми. Что тут происходит?
– Просто семейная ссора, – сказал Джим. – Но уже все в порядке. Мы не знали, что производим такой шум.
Офицер сделал пометку в блокноте.
– Не надо ссориться, ребята. Держите себя в рамках.
После того как полицейские ушли, Джим взялся за пальто.
– Ладно, Билли. Думаю, пора прощаться. Я пробуду в Ланкастере еще пару дней, потом должен вернуться на базу.
Когда Джим и Кэти уходили, Денни все еще плакал.
Дверь захлопнулась. Томми огляделся, пораженный. Его рука кровоточила. Он вынул осколки стекла из ладони и промыл порезы, удивляясь, куда ушли Джим и Кэти и почему квартира в таком беспорядке. Он так трудился над этой елкой, а теперь – посмотрите на нее! Все подарки он и другие сделали своими руками – ни одного купленного. Наверху у него был рисунок для Джима – морской пейзаж, который, он знал, понравился бы Джиму. Он хотел подарить его брату.
Томми поднял упавшее дерево и постарался, чтобы елка опять выглядела прилично. Но большинство украшений были повреждены. Такая красивая была елка! У него хватило времени только на то, чтобы приготовить подарок для Марлен до ее прихода. Томми проявил инициативу и позвал ее на Рождество.
Марлен была потрясена беспорядком.
– Что случилось?
– Я не знаю, – сказал Томми. – Да мне и наплевать, говоря по правде. Я только знаю, что люблю тебя.
Она поцеловала его и повела в спальню. Она знала, что в такие моменты, когда в его голове все перемешивается, Билли наиболее уязвим и нуждается в ней.
Томми покраснел и закрыл глаза. Следуя за ней, он удивлялся, как это получалось, что он никогда не задерживался на пятне достаточно долго, чтобы потом выйти из спальни.
В день Рождества Аллен, не имевший представления о том, что случилось накануне, отказался от попытки объяснить причину беспорядка в гостиной. Он мысленно опросил всех, но никто ему не ответил. Боже, как надоели все эти моменты переключения! Аллен постарался по возможности спасти подарки, вновь завернул разорванные пакеты и погрузил их в машину, захватив и рисунок Томми для Джима.
Когда Аллен приехал на Спринг-стрит, он быстро сообразил, что случилось накануне. Джим был чертовски сердит на него за бросок ножом, а Кэти, Дел и мать бросились обвинять его в каких-то ограблениях.
– Это ты совершил те дорожные ограбления, – кричал Дел, – и использовал для этого машину, которая зарегистрирована на имя твоей матери.
– Я не знаю, о чем вы говорите, – кричал в ответ Аллен.
Чувствуя отвращение ко всему и всем, он громко протопал наверх.
Пока его не было, Дел проверил карманы его куртки и нашел ключи от машины. Он, Кэти, Джим и Дороти вышли на улицу проверить багажник. Они нашли кредитные карточки, удостоверения водителя и карту дорог. Места отдыха по дороге 33 были помечены крестиками.
Когда они возвращались, Кевин стоял в дверях, наблюдая за ними.
– Ты сделал это, – обвинил его Дел, ткнув ему в лицо улики.
– Не о чем беспокоиться, – ответил Кевин. – Меня не поймают. Это идеальное преступление. Говорю же, отпечатков нет, а гомики будут помалкивать.
– Чертов дурак! – закричал Дел. – Джим позвонил парню, чей кошелек ты украл. Парень видел тебя в городе. Ты втянул всю нашу семью в твое проклятое «идеальное преступление».
Все увидели, как лицо Билли изменилось: холодность уступила место панике.
Они решили помочь Билли, избавившись от улик. Джим возьмет «гран-при» с собой в Спокан и будет выплачивать за нее кредит. Билли должен выехать из квартиры на Сомерфорд-сквер в меньшую квартиру на Мэйвуд-авеню.
Слушая все это, Денни недоумевал, о чем это они говорят и когда же начнут открывать подарки.
