Элизабет Франкенштейн предпочла не переписывать это письмо, но сохранить его в своих мемуарах в таком неудобочитаемом виде. Писалось оно явно в большой спешке. Бумага — лист, грубо вырванный из тетради, — сильно смята, видимо, в какой-то момент она намеревалась выбросить письмо; чернила местами расплылись от влаги, а кое-где и полностью смыты. Ввиду его важности, у меня не возникало вопроса, нужно ли воспроизводить его здесь; но и тогда я восстановил лишь те места, в которых был достаточно уверен. — Р. У.
