18
Ты вернулся в номер раньше меня и теперь сидел на кровати, читая утреннюю газету. Ты сделал вид, будто меня не замечаешь.
Я сказала:
– Ричард, кое-что случилось!
– Не иначе, снова объявился Найалл, – сказал ты, подняв взгляд на долю секунды, и снова углубился в газету.
– Именно. Как ты догадался?
– У тебя на лице написано. То ты говорила, что он в Мальверне, теперь – что он здесь. Какого черта он тут делает? Преследует нас?
– Сейчас он здесь, и это главное. Остальное не важно.
– Лично я считаю иначе. С меня довольно. Я сыт по горло. Завтра мы возвращаемся в Лондон, и давай поставим на этом точку. Если не хочешь расставаться со своим приятелем, можешь остаться здесь.
– Я люблю тебя, Ричард.
– Позволь в этом усомниться.
Я растерялась. Все и так было слишком сложно, слишком замешано на эмоциях, и взаимное непонимание могло нанести новые раны. Я только пыталась упростить положение, пыталась снова донести до тебя свою главную правду: ты – единственный, с кем мне хочется быть. Но когда ты бросил мне в лицо свое «усомниться», я разозлилась не меньше твоего. Наш спор продолжался, потеряв в конце концов всякий смысл, – только тогда мы остановились.
Мы были голодны и отправились в ресторан. Ужин прошел едва ли не в полном молчании. Я не услышала от тебя ничего, кроме сарказма или нападок. Когда мы вернулись в отель, ты все еще кипел. Ты возбужденно мерил шагами комнату и явно желал продолжения разговора.
– Сью, – сказал ты, – что за чертовщина с тобой творится? Половину времени, что мы вместе, ты думаешь о другом. А потом несешь этот вздор про невидимость!
Вздрогнув, я возразила:
– Для меня это не вздор.
– Именно вздор.
– Я невидима от природы, Ричард. И ты тоже.
– Вздор. Ни ты, ни я. Все это – бред сивой кобылы.
– Это – самое важное в моей жизни.
– Отлично! Тогда сделай это прямо сейчас. Стань невидимой.
– Зачем?
– Потому что я тебе не верю.
Ты уставился на меня с холодной неприязнью.
– Я уже однажды так делала.
– Ты уже однажды так говорила.
– Я сейчас расстроена. Это трудно.
– Тогда зачем, скажи на милость, ты начала весь этот бредовый разговор?
– Это не бред, – возразила я.
Я сконцентрировалась и попыталась сгустить облако. Через несколько секунд мне показалось, что я погружаюсь в невидимость.
– Я это сделала, – сказала я.
Но ты продолжал пристально смотреть прямо на меня.
– Тогда почему я все еще тебя вижу?
– Не знаю. Значит, ты меня видишь?
– Ясно, как божий день.
– Ну, это потому… Потому что ты знаешь, как смотреть. Потому что ты знаешь, где я нахожусь. И еще потому, что ты такой же, как и я. Невидимые могут видеть друг друга.
Ты недоверчиво покачал головой.
Я еще больше сконцентрировала облако и отошла в сторону. Комната была маленькая, но я отошла как можно дальше от кровати и прижалась к полированной дверце платяного шкафа. Ты снова смотрел прямо на меня.
– Я по-прежнему прекрасно тебя вижу, – сказал ты.
– Ричард, это потому, что ты знаешь, как смотреть! Неужели непонятно?
– Ты так же невидима, как и я.
– Я боюсь погружаться глубже. У тебя такой рассерженный вид.
– Не понимаю, что происходит, – сказал ты. – Это шутка? Хочешь выставить меня дураком?
Глядя на тебя из глубины облака, видя, как ты раздражен и зол, я решилась попытаться еще раз. Я стала вспоминать уроки миссис Куайль. Я знала, как сгущать облако, но никогда не делала этого прежде, боясь уходить слишком глубоко в мир теней. Наоборот, в течение многих лет я училась рассеивать облако, меня охватывал ужас при мысли, что однажды я погружусь в гламур так глубоко, что застряну там навсегда, подобно Найаллу. Но сейчас я решилась, у меня просто не было другого способа тебя убедить.
На мгновение ты нахмурился и посмотрел в сторону, словно искал меня глазами. Я задержала дыхание, чувствуя, что ты потерял меня из виду. Но ты снова посмотрел на меня в упор.
– Ты так же невидима, как и я, – повторил ты, глядя мне прямо в глаза.
Облако рассеялось, и я тяжело опустилась на кровать. Меня душили рыдания. Наступила пауза. А потом ты сидел рядом, обнимая меня за плечи. Ты крепко прижимал меня к себе, и мы оба молчали. Я почувствовала, как напряжение уходит, и заплакала у тебя на груди.
Вскоре мы отправились в постель, но в ту ночь любовью не занимались, просто лежали рядом в темноте. Я испытывала смертельную усталость, но уснуть не могла. Я знала, что ты тоже не спишь, и думала, много ли могу рассказать тебе о Найалле. Если ты не поверил мне даже тогда, когда я пыталась исчезнуть на твоих глазах и вновь появиться в реальном мире, то как отнесешься к рассказу о человеке, невидимом для всех и всегда?
Мы оба знали, что дальше так продолжаться не может, и я понимала, что теряю тебя, несмотря на все усилия. Итак, Найалл будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
Из темноты ты сказал:
– Сегодня, возвращаясь к машине, я видел тебя на Хай-стрит. Ты там что делала?
– А ты что подумал? На что это было похоже?
– Ты вела себя как ненормальная. Металась туда-сюда, разговаривала сама с собой.
– Я тебя не заметила.
– Это связано с Найаллом?
– Конечно.
– И где он сейчас?
– Бог его знает. Я больше ни в чем не уверена.
– До сих пор не понимаю, как он умудряется преследовать нас, – сказал ты.
– Если он чего-то хочет, то всегда добивается своего.
– Похоже, он имеет над тобой власть. Господь свидетель, как я хотел бы понять, что тебя с ним связывает.
Я лежала молча, не зная, что ответить. Только мои чувства имели значение, только моя правда имела смысл, но ты не желал верить.
– Сью?
– Думаю, ты уже догадался и сам, – сказала я. – Найалл тоже гламурен. Он невидим.