Книга: Сто чистых страниц
Назад: - 98 - Fa la ninna
Дальше: - 100 - От клуба до гостиничного номера

- 99 -
Рыбалка с дедушкой

Когда тьма рассеивается, я вижу свои маленькие ножки, торчащие из слишком широких красных шорт. Между ними детские ручки, крепко сжимающие удочку из длинного тростника.
Бесконечный козырек кепки защищает глаза от солнца и позволяет спокойно подкарауливать неразумных рыбешек, рискнувших подойти слишком близко к моему крючку, который дедушка отлично спрятал под наживкой.
У нас есть все, что нужно опытным рыбакам: несколько бутылок воды, приготовленные бабушкой сэндвичи и конечно же сачок.
Мы отлично вооружены и ни за что не упустим добычу, огромную добычу! Что это будет? Может, целая акула? В узкой речонке глубиной не больше метра между прибрежных камней должны прятаться эти зубастые твари. Одна-то уж точно есть, и я обязательно ее поймаю! Ведь я лучший в мире рыбак, как сказал однажды дедушка.
Я поворачиваюсь к нему: он сидит на старом складном стуле и в десятый раз зажигает пожелтевшую, прилипшую к губе папиросу. Он кивает подбородком на мой поплавок, мол, не спускай с него глаз. Всем известно, что настоящий рыбак никогда не сводит взгляд с поплавка.
Время идет, я слушаю шум воды и редкие всплески, раздающиеся, когда лягушка, поймав муху, ныряет обратно в реку.
Мне не терпится увидеть, как красно-зеленый поплавок легонько задрожит. Это станет сигналом к началу великой борьбы, сигналом, означающим, что рыба присматривается к наживке. Тут надо вести себя предельно осторожно и ни в коем случае не дергать удочку раньше времени. Решающий момент наступает, когда рыба, привлеченная червячком, приступает к трапезе. И тут — оп! Он тонет! Поплавок резко уходит под воду, и нужно тянуть, не медля и не раздумывая, иначе упустишь добычу. Когда мне удается поймать рыбину, я схожу с ума от счастья. Я знаю, как обрадуется бабушка, если я выйду победителем из битвы с Природой, если вернусь домой с трофеем.
Но самое замечательное другое: из одной-единственной рыбешки бабушка умудряется приготовить еду на всю семью, причем столько, что мы даже впятером не можем справиться! Однажды она призналась, что знает особый секрет.
Дедушка тихонько свистит и показывает пальцем на воду. Я аккуратно наклоняюсь, стараясь не бросать тень, и вижу ее.
Вижу огромную рыбину.
Она крутится рядом с наживкой, делает вид, что уплывает, потом снова возвращается, решительно приближается к червяку… И тут поплавок рывком уходит под воду! Я тяну изо всех сил, удивленный силой соперника. Удочка выгибается. Кажется, она вот-вот треснет, но не тут-то было. Я тяну что есть сил и наконец вытаскиваю зверюгу из воды и кое-как запихиваю в сачок, который протягивает дедушка.
Положив сачок на траву, я с гордостью рассматриваю добычу. Конечно, не акула, но так похожа! Уверен, они состоят в близком родстве. Наверняка это редчайший вид речной акулы! Восхитительно! Бабушка сойдет с ума от счастья. Можно будет объедаться пару дней и даже пригласить соседей!
Дедушка смотрит на меня и качает головой, выразительно подняв брови, — он явно впечатлен. Я уверен, ему никогда не встречалась такая большая рыбина.
Он гладит меня по растрепанным волосам и прижимает к себе.
Я кладу голову ему на живот и обнимаю своими детскими ручками.
Потом закрываю глаза.
Мы не говорим ни слова.
Я самый счастливый в мире ребенок.

 

* * *
Когда ко мне возвращается зрение, я не плачу. Наоборот, мое лицо озаряет улыбка. Как если бы воспоминание о дедушке, наша с ним взаимная любовь даровали мне прощение.
Еще раз прокручиваю в памяти последние слова его письма — письма, которое я прочел под присмотром нотариуса через два дня после оглашения завещания:

 

Р. S. Вспоминай обо мне…

 

Дописывая послание, дедушка знал, что я использую блокнот, чтобы увидеть его, вспомнить о нем. Он уже промелькнул в одном из моих воспоминаний, когда стоял с бабушкой у разбушевавшегося океана. Но на этот раз все по-другому. На этот раз я его встретил. Вернее, мы с ним встретились. Как отец и сын. Теперь я понимаю, что он оставил мне в наследство: свою любовь, вырастившую и воспитавшую меня.
Я ловлю себя на том, что поднимаю глаза к небу.
— Спасибо, дедушка, — говорю я ему. — Спасибо за все, что ты мне оставил.
Закрываю блокнот и перетягиваю резинками. Теперь действительно все.
Я думаю о Клариссе. Покончить с блокнотом — все равно что признаться ей в любви, только так, чтобы она не слышала.
Ну, вот и все. Я прячу блокнот в обувную коробку, переименовывая ее в «коробку с воспоминаниями». Туда же кладу фотографию с ярмарки, куда мы ходили с Клариссой и Шарлоттой: моя дочка держит в руках плюшевого медведя в два раза больше нее. Пока коробка кажется слишком пустой, но она, несомненно, со временем заполнится. Наверное, я даже не замечу, как это произойдет.
Я устраиваю нечто вроде торжественной церемонии: заклеиваю коробку скотчем и убираю в глубь старого шкафа, на самую верхнюю полку. Закрываю дверцу. Уф, гора с плеч! Хотя «гора» весит всего несколько граммов.
Теперь до конца жизни на меня будет давить лишь бесконечно малый вес одной пустой страницы.
Страницы номер сто.
Моего последнего воспоминания.

 

* * *
Работы в новой квартире продвигаются довольно быстро, меня даже немного пугают умения Клариссы. Самое удивительное, она не только прекрасно понимает, для чего служат все эти инструменты, но еще и знает их названия. Просто фантастика!
Вчера она произнесла фразу, которую я думал никогда в жизни не услышать.
— Передай мне, пожалуйста, шпатель для обоев!
Я замер. Что передать? В результате ей пришлось спуститься со стремянки, чтобы взять пресловутый шпатель или не-знаю-что-там-еще из своей коробки с инструментами.
Это приводит меня в замешательство: у Клариссы есть своя коробка с инструментами. Своя собственная.
Вот это женщина!
По-моему, наше разделение обязанностей довольно условное. Я потихоньку перетаскиваю вещи из старой квартиры, а она благоустраивает новую. Я разделываюсь со своим прошлым, пока она строит наше будущее. Надо сказать, я регулярно звоню и спрашиваю, не нужна ли ей помощь, хотя каждый раз думаю: только бы она не попросила меня купить что-нибудь для ремонта в одном из этих огромных магазинов-складов, где я не способен ничего найти.
— Алло, Кларисса, это я! Все хорошо? Тебе ничего не нужно?
— Нет, золото мое, спасибо. Я сегодня много успела сделать, вечером посмотришь. Сейчас докрашиваю последнюю комнату и через пять минут буду!
— Супер, а то я уже заждался… Ой, подожди, в дверь звонят. Пойду открою. Целую тебя, красавица!
— И я тебя!
В последнее время звонки раздаются постоянно. Ко мне никогда в жизни не приходило столько гостей. По уши влюбленные Мик с Луизой, сестры, соревнующиеся в количестве подарков для Шарлотты, родители Клариссы…
— Привет!
— Джулия? Зачем ты пришла?
— Какой ты невежливый, сначала надо поздороваться!
— Хорошо, здравствуй. Что-то с Шарлоттой? Она заболела?
— Нет, с твоей дочкой все в порядке… Мне просто захотелось увидеть тебя.
— Зачем?
— Нам надо поговорить. Клариссы нет дома?
— Она будет через несколько минут.
— Хорошо, этого вполне достаточно… Может, предложишь выпить?
Не дожидаясь ответа, Джулия усаживается на диван и, как обычно, принимается рассказывать о своих проблемах.
— Мы с Робби расстались. На этот раз окончательно.
— А…
— Не понимаю, зачем я вообще к нему вернулась, он же типичный неудачник. Поэтому я решила… У вас с Клариссой все серьезно?
— Очень. Мы, кстати, переезжаем дней через десять.
— Да, Шарлотта говорила, что у тебя теперь огромная квартира и ты выделил ей потрясающую комнату. Вы с Клариссой вместе ее купили?
— Нет, я же получил наследство от Сильвио. Но это неважно, мы все равно будем жить вместе.
— Знаешь, меня удивляет, что ты встречаешься с такой девушкой, как она.
— То есть?
— Не знаю, не хочу сказать ничего плохого, но она совершенно обычная, таких, как она, полно…
— А вот и нет.
— Хочешь сказать, она такая же сексуальная, как я?
Джулия накрывает ладонью мою руку и, вертя бедрами, придвигается вплотную.
— Что ты задумала?
— Ничего… Только представь: я, ты и Шарлотта в твоей новой квартире. Втроем…
— Джулия, даже не думай.
— Да ладно, открой глаза… Эта девушка ничего из себя не представляет.
Она придвигается еще ближе. Я чувствую ее горячее дыхание и давно знакомый запах духов.
Эти духи…
Духи, которые я подарил ей на день рождения.
В тот вечер, когда она, не стесняясь, флиртовала с мужем моей сестры…
У меня перед глазами проносятся картинки из прошлого. Я вспоминаю все, что недавно пережил, все, что меня раздражает в ней. В одно мгновение передо мной предстает сущность Джулии. Ее ложь. Ее предательство.
— Нет, Джулия. Кларисса идеальна. В отличие от тебя…
Она бросает на меня убийственный взгляд. Кажется, она поняла, что не сможет разлучить нас. Наконец-то.
Секунду спустя я слышу, как открывается замок.
— Это она? Твоя мисс совершенство?
— Да. Отойди, пропусти меня, пожалуйста.
Джулия не отходит.
Мне уже ясно, что я ничего не успею сделать. Я превращаюсь в зрителя, как если бы сам двигался замедленно, а все вокруг продолжали жить с прежней скоростью.
Слишком быстро.
Пока ключ поворачивается в замке, Джулия снимает свитер, швыряет на пол и остается в одних джинсах.
Не успевает свитер приземлиться, как ее пальцы уже тянутся ко мне.
Ручка двери поворачивается.
Джулия обеими руками хватает рубашку и резким движением дергает в стороны.
Несколько пуговиц отрывается.
Кларисса входит и видит нас с Джулией.
Одна пуговица катится по полу.
— Дорогой, я…
Она замолкает в оцепенении. Ее взгляд скользит по полуголой Джулии, по моей расстегнутой рубашке.
Какие могут быть вопросы? Одного вида наших полуобнаженных тел достаточно, чтобы вынести приговор.
— Кларисса, подожди, я все объясню…
В ее глазах столько грусти, что я теряюсь и замолкаю. Два озера, полных скорби и разочарования.
Она разворачивается и убегает.

 

* * *
«Кларисса, я звоню уже десятый раз, ответь, пожалуйста! Она специально устроила это, чтобы разлучить нас, понимаешь? У меня с ней ничего не было, поверь».
Я звонил двадцать, тридцать раз.
Звонил ее родителям. Безрезультатно.
Звонил Мику. Он тоже не смог достучаться до нее.
Сходил к ней домой, зашел в нашу новую квартиру, вернулся в старую. Ее нигде нет.
Снова стал звонить — двадцать, тридцать раз…
Ничего.

 

* * *
Мик приехал, я все рассказал ему. Он остался со мной: ждал, слушал, убеждал, что Кларисса успокоится и поймет, кто все это подстроил. Не знаю, верил ли он сам тому, что говорил, но мне сейчас нужно было это услышать.
Так проходит вечер. Я постоянно звоню Клариссе, а комната тонет в звуках телевизора, на который мы даже не обращаем внимания.
Картинки тоже не зацепляются за мое сознание: я словно ослеп.
Мик только ушел, и тут наконец звонит телефон. Это Кларисса.
— Кларисса, что ты…
— Не утомляй себя лишними словами. Я звоню, чтобы попрощаться.
— Дай мне хотя бы объясниться, ты же не можешь просто бросить меня!
— Я не бросаю тебя, просто прощаюсь.
— Что это значит? Кларисса, ты пугаешь меня!
— С меня хватит. Я устала страдать. Мне кажется, я никогда не буду счастлива.
— Ты же ничего с собой не сделаешь?
— Уже сделала. И захотела в последний раз услышать твой голос…
— Кларисса, где ты? Я сейчас приеду!
— Думаю, уже поздно.
— Никогда не поздно, только скажи, где ты!
— Бесполезно… Но раз ты так хочешь… Я там, где все началось.
— Что? В ресторане?
— Нет. Там, где все началось на самом деле. Наша первая ночь. Мне хотелось, чтобы все закончилось в той же постели, где я впервые спала вместе с тобой, рядом с тобой. Я была так счастлива в тот вечер…
— Ты о гостинице? Но я не помню, где это произошло, я…
— Ну что ж, значит, нечего было запоминать. Прощай.
Она кладет трубку. Я тут же перезваниваю, но она не отвечает.
Надо спешить.
Гостиница, где мы ночевали, гостиница, где мы ночевали… Я тогда так напился, что ничего не помнил! Чертов алкоголь!
Надеюсь, это неправда и Кларисса не станет умирать из-за такой глупости! Мы же не упустим наше счастье из-за одной ошибки…
Как несправедливо!
Давай, давай вспоминай… В какую сторону мы поехали, когда вышли из клуба? Я даже не помню, как мы оттуда выходили…
Давай быстрее, постарайся…
Точно! Я ведь могу вспомнить обратную дорогу! Утром я сел в такси и доехал до дома, а потом…
А потом…
О нет! Меня так мутило, что я даже не смотрел в окно и совершенно не помню, по каким улицам мы ехали или хотя бы через какие районы…
Не могу вспомнить… вспомнить…
Ну конечно, вот что ее спасет!
Мое последнее воспоминание.
Блокнот в шкафу!
Какого черта я заклеил скотчем коробку? Я теряю бесценные секунды, раздирая картон, секунды, которые могли бы спасти ее.
Ура! Достал.
Быстро, где ручка?..
Назад: - 98 - Fa la ninna
Дальше: - 100 - От клуба до гостиничного номера