Встану я, раб Божий, благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами, выйду я в чистое поле, стану на восток лицом, на запад хребтом. Есть в чистом поле, в подвосточной стороне три дуба вместе вершинами свились; так бы вились около меня, раба Божия (имярек), князи и всякие вельможи, рабы Божии, архиереи и архимандриты, священники и дьяконы, и дьяконицы, генералы и фельдмаршалы, начальники и подданные, и все пестрыя власти, мужи и жены, и красныя девицы, и весь народ Божий. Как бы я, раб Божий (имярек), в день и в полдень, в ночь и в полночь, в часу и в полчасу, в месяц и в полумесяц, на молоду и на ветху, на ущербе и на исходе, и на перекрое ко всем властям, как все вельможи рабу Божию (имярек) возрадовалися восхожему красному солнышку и молодому месяцу, и светлому Христову Воскресению, Великому дню, так бы возрадовалися моему прихожеству, рабу Божию (имярек), все князи и великие вельможи, рабы Божии, архиереи и архимандриты, священники и священницы, дьяконы и дьяконицы, генералы и фельдмаршалы, начальники и подначальники, все пестрыя власти, мужии и жены, и красныя девицы, и весь народ Божий. Будьте, мои слова, полны и велики, и сильны, и великия, и сильныя, и вострыя – вострей вострова меча, вострея копья, булатнова ножа; чтобы мои слова с белаго полотна и с меня, раба Божия (имярек), ветром бы не снесло и дождем бы не смыло всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь, аминь, аминь!