Год двадцать седьмой
Вот уж влип так влип. Иначе не скажешь. А казалось бы, ничто не предвещало. Лажанулся я, можно сказать, на голом месте — взял и подарил ей на вторую годовщину нашего знакомства колечко. Обычное золотое кольцо с камушком. Выглядело симпатично, вот я и купил. Откуда мне было знать, что на треклятом птичьем женском языке оно зовется «солитером» и означает не что иное, как помолвку? Не жениться же мне теперь, в самом деле! Черт, я должен был заподозрить неладное еще в магазине, когда продавщица промурлыкала мне что-то насчет исключительно правильного выбора для исключительного случая. Вместо того чтобы насторожиться и переспросить, что же она имела в виду, я отнес ее слова к разряду обычных дежурных любезностей, которыми она, очевидно, провожает всех клиентов, решившихся оставить в ее лавочке кругленькую сумму. Алисино обручальное кольцо, помнится, было совсем простеньким… В довершение ко всему преподнес я ей свой подарок в ресторане, так что, когда, открыв коробочку, она на весь зал завопила: «Да!» — и бросилась обнимать меня через стол на глазах, что называется, у изумленной публики, у меня не хватило духу признаться, что ничего такого я в виду не имел, а просто хотел показать, что рад быть вместе с ней.
Уже на следующий день она приступила к организации нашей свадебной церемонии, развив на этом поприще самую что ни на есть бурную деятельность. «Дорогой, ни о чем не беспокойся, подготовка идет полным ходом», — не перестает она мне повторять. А то я не вижу! Дом с утра до ночи битком набит ее подругами, преисполненными не меньшим энтузиазмом, чем она сама, причем каждая щебечет на свой лад, у каждой свое мнение на любой счет, вплоть до цвета салфеток или количества тарталеток на каждого гостя.
С моим мнением здесь, похоже, никто не считается.
* * *
— И что ты обо всем этом думаешь?
— Я? Ничего. Жених-то у нас ты.
— Думаешь, мне не стоило соглашаться?
— А ты и не соглашался, попросту взял и пустил все на самотек. Впрочем, поживем — увидим…
— Похоже, ты чего-то недоговариваешь.
— Угадал. Но пусть это будет сюрприз. Сюрприз от шефа!
— Этого мне еще не хватало! Хоть бы намекнул…
— Увы, кроме того, что это произойдет вечером следующего вторника, ничего сказать не могу! Удачи!
Я и не заметил, как наступил этот самый вторник, — иной раз время летит с поразительной быстротой. Лиза сообщила, что вечером нас ждет романтический домашний ужин при свечах, а это означает, что надо готовиться к худшему.
— Дорогой, я давно хотела тебя кое о чем спросить.
— Спрашивай.
— После того как мы поженимся и заживем тихой семейной жизнью, ты бы кого хотел?
— В каком смысле?
— В смысле пола, конечно.
— Уж не имеешь ли ты в виду секс втроем? Дорогая, я не сторонник нетрадиционных отношений и не собираюсь им становиться!
— Ты можешь хоть раз выслушать меня серьезно? Я подумала, что, раз мальчик у тебя уже есть, на этот раз тебе захочется девочку?
— Ты сейчас о чем?
— О нашем ребенке, разумеется. Глупо, конечно, загадывать, но все-таки мне интересно, кого бы ты хотел. Я тут имена подбирала и…
— Постой минутку, ты не шутишь? Ты действительно хочешь от меня ребенка?
— Ну конечно! А что тут такого? Люди влюбляются, женятся, заводят детей… А мы чем хуже?
— А раньше ты мне об этом не могла сказать? Мое мнение для тебя вообще хоть что-нибудь значит?
— Я думала, ты обрадуешься…
— Тебе не кажется, что в последнее время ты слишком часто стала за меня думать?
— Но ты же не станешь возражать против ребенка?
— Еще как стану, Лиза, еще как! Пойми, я уже не в том возрасте, чтобы заводить детей и нянчиться с ними!
В ответ она разразилась бурными рыданиями, и, чтобы хоть как-то ее утешить, я сказал, что, вполне возможно, еще передумаю. Ничего подобного я делать не собирался, это была чистой воды ложь, минутная слабость из разряда тех, что со временем приводят к непоправимым последствиям. Обычное мужское малодушие.
* * *
— Да она мне этим своим ребенком уже все уши прожужжала!
— Знаю. И что ты от меня хочешь?
— Ничего, просто молчи и слушай. Все, что мне сейчас нужно, — это выговориться!
— Вообще-то я только тем и занимаюсь, что тебя выслушиваю…
— Она день и ночь пристает ко мне со своими уговорами. Хоть вешайся, честное слово! Еще свадьба эта, будь она неладна…
— Ну а ты?
— А что я? Я ей уже сто раз объяснил, что не хочу никакого ребенка. Не юноша же, в самом деле! Но она ничего не желает слушать. Целыми днями ходит за мной по пятам и твердит одно и то же, всю плешь проела! На днях я ей говорю: «Лиза, по-моему, ты просто зациклилась, тебе нужно абстрагироваться», и знаешь, что она мне ответила?
— О да! Если не ошибаюсь, она сказала: «Раз ты так упорно не желаешь со мной никого заводить, то абстрагироваться мне придется от тебя».
— Вот именно. Тогда я сказал, что если ей так необходимо со мной кого-то заводить, то пусть это будет какая-нибудь домашняя зверушка, после чего она обозвала меня старым эгоистичным хрычом. Может, ты хоть посоветуешь, как ее вразумить?
— Советов давать не стану, но взамен осмелюсь высказать вслух то, в чем ты сам боишься себе признаться.
— Что именно?
— Вы зашли в тупик. Ты никогда не смиришься с мыслью о ребенке. Она же хочет его больше всего на свете.
— В самую точку. А дальше?
— Это все. Больше добавить мне нечего.
