Глава 7. Бэгмен и Крауч
Гарри отцепился от Рона и поднялся на ноги. Они приземлились на вересковую пустошь, окутанную туманом. Прямо перед ними стояли два измотанных и раздраженных волшебника, у одного — массивные золотые часы, у другого — толстый свиток пергамента и перо. Оба одеты на магловский манер, но очень уж неумело: тот, что с часами, — в твидовом костюме и высоких галошах, а его коллега — в шотландском килте и пончо.
— Доброе утро, Бэзил, — сказал мистер Уизли, подняв башмак и подавая волшебнику в клетчатой юбке.
Тот бросил его в стоящий тут же ящик для использованных порталов. Гарри разглядел там старую газету, жестянку из-под пива и проколотый футбольный мяч.
— Да уж, доброе, Артур, — устало пробурчал Бэзил. — Не на дежурстве? Некоторым везет… А мы здесь проторчали всю ночь… Скорее уйди с дороги. В пять пятнадцать прибывает большая партия из Черного леса… Погоди, найду твое место в лагере… Уизли… Уизли… — Он принялся перематывать исполинский пергамент. — Первое поле, отсюда в четверти мили. Ваш привратник — мистер Робертс. Диггори… Второе поле, спросите мистера Пэйна.
— Спасибо, Бэзил! — Мистер Уизли жестом позвал всех идти за ним.
Шли по безлюдному полю, почти ничего не видя в тумане. Минут через двадцать показался небольшой каменный домик рядом с воротами, за которыми в туманной зыби смутно проступали очертания сотен и сотен палаток, поднимающихся по отлогому склону к темной полоске леса на горизонте. Друзья попрощались с обоими Диггори и подошли к двери коттеджа.
Стоявший в дверях человек смотрел на убегающие вдаль палатки. С первого же взгляда Гарри понял: перед ними единственный настоящий магл на много акров вокруг. Услышав шаги, он повернулся к пришедшим.
— Доброе утро! — приветливо произнес мистер Уизли.
— Доброе утро, — отвечал магл.
— Не вы ли будете мистер Робертс?
— Я самый, — подтвердил мистер Робертс. — А вы кто такие?
— Уизли. Два участка заказаны пару дней назад.
— Есть, мистер. — Мистер Робертс сверился со списком, приколотым к двери. — Ваш участок у леса… На одну ночь?
— Да.
— Платить будете сейчас?
— Да, да… конечно, — закивал мистер Уизли. Отошел от порога и поманил Гарри.
— Помоги-ка мне, — попросил он вполголоса, вынул из кармана свернутые трубочкой магловские деньги и стал по одной разворачивать. — Это что такое… э-э-э… десятка? Ах да, вот тут маленький номер… значит… это пять?
— Это двадцать, — понизив голос, поправил его Гарри. Он чувствовал себя скованно под взглядом мистера Робертса, ловившего каждое слово.
— Ах да, конечно… Уж эти мне кусочки бумаги, никак не запомню…
— Вы что, иностранцы? — поинтересовался привратник у мистера Уизли, возвратившегося с требуемой суммой.
— Иностранцы? — в замешательстве переспросил мистер Уизли.
— Вы не первый, кто никак не разберется с деньгами, — пояснил мистер Робертс. — Тут двое минут десять назад хотели расплатиться со мной золотыми монетами размером с колпак от автомобильного колеса.
— Неужели? — занервничал мистер Уизли. Мистер Робертс принялся рыться в жестяной коробке с мелочью в поисках сдачи.
— Никогда еще таких толп не собиралось, — заметил он, вновь взглянув на окутанное туманом поле. — Сотни предварительных заказов. Обычно люди просто приезжают…
— Все правильно? — перебил его мистер Уизли, протянув руку за сдачей, но мистер Робертс не спешил ее отдавать.
— Да… — продолжал он задумчиво, — сколько народу! Полно иностранцев. Не просто иностранцев, а каких-то больно чудных. Тут один разгуливает в шотландской юбочке и пончо.
— Что вы говорите!
— Это похоже… уж не знаю… на какой-то слет, — покачал головой мистер Робертс. — И все, смотрю, друг с другом знакомы, вроде одна большая компания…
Прямо у двери откуда-то взялся волшебник в брюках для гольфа.
— Забудь! — приказал он, направив волшебную палочку на мистера Робертса.
Глаза магла на мгновение разбежались в стороны, морщины на лбу разгладились, и лицо приобрело безмятежно-сонное выражение — Гарри узнал типичные симптомы изменения памяти.
— Вот вам карта лагеря, — мирно промолвил мистер Робертс, — и сдача.
— Большое спасибо, — сказал мистер Уизли.
Волшебник в брюках для гольфа проводил их до ворот. Вид у него был изнуренный, подбородок зарос щетиной, а под глазами залегли лиловые тени. Отойдя подальше, чтобы не слышал мистер Робертс, волшебник негромко пожаловался мистеру Уизли:
— Уйма хлопот с этим парнем! Десять раз на день приходится накладывать заклятие Памяти. Людо Бэгмен совсем не помогает. Бегает по лагерю, знай себе болтает о бладжерах и квоффлах, да еще во весь голос. Плевать ему на все антимагловские предосторожности. Жду не дождусь, когда все это кончится. Пока, Артур, увидимся.
И дежурный исчез.
— А разве мистер Бэгмен не начальник Департамента магических игр и спорта? — удивилась Джинни. — Ему лучше всех известно, что можно говорить и что нельзя.
— Ему-то известно. — Мистер Уизли повел их через ворота на территорию лагеря. — Но Людо всегда был немного… ну… небрежен в отношении правил безопасности. Зато любит спорт. Другого такого главы спортивного департамента с огнем не сыщешь. Он сам играл в квиддич за сборную Англии, как ты знаешь. И у «Уимбурнских Ос» никогда не было лучшего загонщика.
Они брели вверх по утонувшему в тумане полю вдоль длинных рядов палаток. Многие смотрелись почти обычно — их хозяева явно постарались придать им магловский вид, хотя и допускали промашки — кто приделал печную трубу, кто добавил шнурок для колокольчика или флюгер. Но иногда попадались палатки настолько откровенно волшебные, что Гарри стали понятны подозрения мистера Робертса. На полпути встретилось роскошное сооружение из полосатого шелка, подобное дворцу в миниатюре, с живыми павлинами, разгуливающими у входа. Была даже трехэтажная палатка с несколькими башенками, а еще немного дальше — конструкция с палисадником, прудиком для купания птиц, солнечными часами и фонтаном.
— Вечно одна и та же история, — улыбнулся мистер Уизли. — Не можем не пофорсить во время массовых сборищ. Ну, наконец пришли. Вот и наше место.
Участок был на самой опушке леса. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка: «Уизли».
— Лучшего места не найти! — довольно потер руки мистер Уизли. — Спортивное поле как раз за лесом. Ближе уже некуда. — И, сбросив на землю рюкзак, прибавил, слегка волнуясь: — Запомните, всякая магия запрещена. Говорю серьезно — ничего волшебного, пока мы на магловской территории в таком количестве. Палатки ставим своими руками! Это, полагаю, совсем нетрудно… Любимое занятие маглов. Ну-ка, Гарри, как, по-твоему, с чего надо начинать?
Гарри никогда в жизни не приходилось ставить палатку. Дурсли ни разу не брали его с собой на отдых, оставляли в компании с древней соседкой миссис Фигг. Но с помощью Гермионы определили, куда вбить колья и ставить шесты; и хотя мистер Уизли не столько помогал, сколько мешал — его потряс молоток, — две видавшие виды двухместные палатки были в конце концов установлены.
Все отступили назад, любуясь творением рук своих. Глядя на эти палатки, никому бы в голову не пришло, что их ставили волшебники. Гарри, однако, задумался: с появлением Билла, Чарли и Перси их будет десять. Гермиона, судя по всему, тоже была озабочена — она вопрошающе взглянула на Гарри, когда мистер Уизли на четвереньках заполз в одну из палаток.
— Немного тесновато, — возвестил он из глубины, — но, думаю, поместимся. Идите сюда, взгляните.
Гарри нагнулся, нырнул под входное полотнище, и у него рот открылся: это же старомодная трехкомнатная квартира с ванной и кухней. Но что совсем странно, обставлена в том же стиле, что и квартира миссис Фигг — разномастные кресла, на них вязаные чехлы и вдобавок сильный запах кошек.
— Мы здесь на одну ночь, — заметил мистер Уизли, протирая платком лысину и разглядывая четыре двухъярусные кровати. — Я одолжил это у Перкинса, он работает у нас в отделе. Ему, бедняге, больше на пикники не ездить, у него люмбаго.
Он взял запылившийся чайник и заглянул в него.
— Для чая нужна вода…
— На карте магла указана колонка, — сказал Рон, забравшись в палатку вслед за Гарри. Его нисколько не удивила ее вместительность. — Это на другом конце поля.
— Почему бы вам троим, тебе, Гарри и Гермионе, не сходить за водой? — Мистер Уизли указал на чайник и пару небольших ведер. — Остальные соберут хворост и разожгут костер.
— Но ведь у нас есть печь, — возразил Рон. — Почему бы просто…
— Антимагловская безопасность! — Лицо мистера Уизли засветилось предвкушаемым удовольствием. — Когда маглы разбивают лагерь, они готовят на открытом воздухе. Я сам видел, как это делается.
После краткого визита в палатку к девушкам — она оказалась немного меньше и без кошачьей вони — Гарри и Рон с Гермионой отправились через весь лагерь с чайником и ведерками.
Только что взошедшее солнце разогнало туман, и друзьям открылся целый палаточный город. Они медленно шли между рядов, с любопытством разглядывая палатки и их обитателей. Лишь теперь Гарри начал осознавать, как много в мире колдуний и волшебников; он никогда всерьез не задумывался, кто и как живет в других странах.
Лагерь постепенно пробуждался. Первыми зашевелились семьи с маленькими детьми. Гарри никогда раньше не видел таких юных магов и колдуний. Крошечный мальчуган не старше двух лет, присев возле палатки, похожей на пирамиду, увлеченно тыкал волшебной палочкой в слизняка на траве, который уже раздулся до размеров сосиски. Когда они подошли к нему, из палатки выскочила мама.
— Что ты делаешь, Кевин? Сколько раз тебе говорить: нельзя брать папину волшебную палочку!
Она наступила на слизня, хлопок, и тот лопнул. Еще долго звуки устроенного ею нагоняя долетали до приятелей вперемешку с криками малыша:
— Ты взорвала слизняка! Ты взорвала слизняка!
Чуть подальше две девочки немного постарше Кевина катались на игрушечной метле, которая летала совсем низко — их ножки задевали унизанную росой траву. Волшебник из Министерства уже заметил нарушение — пробегая мимо Гарри, Рона и Гермионы, он встревожено восклицал:
— Среди бела дня! Родители, верно, еще дрыхнут…
Там и тут из палаток появлялись взрослые волшебники, пора было готовить завтрак. Одни, украдкой оглянувшись, зажигали огонь волшебной палочкой, другие неумело и с опаской чиркали спичками, уверенные, что эта штука не сработает. Трое волшебников из Африки, одетые в длинные белые мантии, сидели, углубившись в беседу, и одновременно жарили что-то вроде кролика на ярком лиловатом огне. Неподалеку американские колдуньи зрелого возраста весело болтали, усевшись под расшитым блестками знаменем с надписью «Салемские ведьмы», растянутом между палатками.
Дальше начинались палатки, из которых долетали слова совершенно незнакомого языка.
— У меня что-то с глазами или и правда все вокруг позеленело? — воскликнул Рон.
Но глаза Рона были тут ни при чем. Все палатки на этом участке были густо увиты трилистником, как будто земля здесь вздыбилась странными зелеными холмиками. За откинутыми полотнищами входов можно было различить улыбающиеся лица.
— Гарри! Рон! Гермиона! — услыхали друзья собственные имена.
Это был Симус Финниган, четверокурсник из Гриффиндора. Он сидел возле палатки, тоже увитой клевером. Рядом — рыжеволосая женщина, должно быть, мать, и его лучший друг Дин Томас, тоже гриффиндорский студент.
— Как вам наше убранство? — улыбнулся Симус приятелям, когда те подошли поздороваться. — Ребята из Министерства не очень довольны.
— Почему бы нам не демонстрировать наш цвет? — пожала плечами миссис Финниган. — Видели бы вы, что болгары повесили на свои палатки. Вы, разумеется, болеете за Ирландию? — сверкнув глазами, спросила женщина.
Уверив ее, что они, конечно же, болеют за Ирландию, друзья пошли дальше. Хотя, как сказал Рон минуту спустя: «Что еще можно ответить в таком окружении?»
— Интересно, что такое повесили болгары? — сказала Гермиона.
— Давайте посмотрим. — Гарри указал на россыпь палаток выше по склону, над которыми на ветру развевался красно-зелено-белый болгарский флаг.
На этих палатках ни зелени, ни украшений, зато на каждой один и тот же плакат — суровое лицо с густыми черными бровями. Портрет был живой, но ограничился лишь тем, что хмурился и моргал.
— Крам, — тихо произнес Рон.
— Что? — спросила Гермиона.
— Крам! — повторил Рон. — Виктор Крам. Ловец болгарской команды!
— Уж очень сердитый, — заметила Гермиона, оглядывая множество Крамов, угрюмо уставившихся на них.
— «Очень сердитый»? — Рон возвел глаза к небу. — Кого заботит, как он выглядит? Он потрясающий. Совсем еще молодой — лет восемнадцать, а может, меньше. Он гений, вечером сама увидишь.
К колонке в дальнем углу поля уже выстроилась небольшая очередь. Гарри, Рон и Гермиона присоединились к ней, встав за двумя мужчинами, увлеченными жарким спором. Один, волшебник в больших летах, был одет в длинную ночную рубашку в цветочек. Второй, явно служащий Министерства, протягивал первому брюки в полоску.
— Надень их, Арчи, — кричал он в отчаянии, — не валяй дурака! Нельзя разгуливать в таком виде, магл-привратник наверняка что-то заподозрил…
— Я купил это в магловском магазине, — упрямо возражал старик — Маглы такую одежду носят.
— Магловские женщины их носят, а не мужчины. Мужчины носят вот это, — настаивал волшебник из Министерства, потрясая полосатыми брюками.
— Не надену! — негодовал Арчи. — Я люблю свежий ветерок вокруг интимных частей тела, так что спасибо!
На Гермиону накатил такой приступ хохота, что она пулей выскочила из очереди и вернулась, когда Арчи набрал воды и удалился.
Обратно с водой шли через лагерь гораздо медленнее, на каждом шагу попадались знакомые лица — хогвартцы со своими родителями. Оливер Вуд, бывший капитан команды Гриффиндора, недавно окончивший Хогвартс, затащил Гарри в палатку познакомить с родителями и взволнованно сообщил, что принят во второй состав «Пэдлмор Юнайтед», — буквально на днях подписал контракт. Затем их окликнул Эрни МакМиллан, четверокурсник-пуффендуец, а через несколько шагов увидели Чжоу Чанг, очень красивую девушку, ловца из команды Когтеврана. Она улыбнулась и помахала Гарри, который весь облился водой, махая в ответ. Рон понимающе ухмыльнулся, и чтобы отвлечь его, Гарри кивнул на компанию тинэйджеров, которых никогда раньше не видел.
— Как, по-твоему, кто это? — спросил он. — Они явно не из Хогвартса.
— Судя по виду, из какой-то иностранной школы, — предположил Рон. — Я знаю, такие есть, но никогда никого оттуда не встречал. Билл переписывался с одним из Бразилии… лет сто назад… Даже хотел ехать туда по обмену, но у родителей не было такой возможности, и Билл написал, что не может приехать. Бразильский друг очень обиделся и прислал ему шляпу с заклятием — у Билли от нее уши свернулись.
Гарри засмеялся, но не выдал изумления, которое испытал, услышав о других школах волшебников. Увидев в лагере представителей стольких национальностей, он понял, что давно бы надо сообразить, что Хогвартс не единственная на свете школа. Он взглянул на Гермиону, ее ничуть не удивил рассказ Рона — уж она, конечно, знала о других школах, вычитала в какой-нибудь книге.
— Вас за смертью посылать, — пробурчал Джордж, когда они наконец вернулись к палаткам Уизли.
— Встретили много знакомых, — отозвался Рон, ставя воду на землю. — А вы еще даже огонь не развели!
— Отец спичками развлекается.
Мистер Уизли никак не мог разжечь костер, хотя очень старался. Земля вокруг была усыпана сломанными спичками, но более счастливым его никто никогда еще не видел.
— Оп! — воскликнул он, когда ему удалось-таки зажечь спичку, которую он тут же от удивления и выронил.
— Позвольте мне, мистер Уизли, — мягко предложила Гермиона, взяла у него коробок и показала, как правильно зажигать.
В конце концов костер загорелся, но пришлось ждать еще около часа, покуда пламя стало совсем жарким, чтобы готовить обед. Ожидание не показалось долгим. Их палатки оказались на самой дороге к спортивному полю. Мимо то и дело сновали сотрудники Министерства, они дружески приветствовали мистера Уизли, а тот давал краткие пояснения, в основном для Гарри и Гермионы — его собственные дети давно были в курсе всех министерских дел.
— Это Катберт Мокридж, начальник Управления по связям с гоблинами… А вон Гилберт Уимпил из Комиссии по экспериментальным чарам, у него, видите, рога выросли на некоторое время… Привет, Арни… Это Арнольд Миргуд, стиратель памяти, член бригады Экстренных Магических Манипуляций, помните?.. А это Бойд и Крокер, невыразимцы…
— Кто-кто?
— Невыразимцы, из Тайной канцелярии, у них все сверхсекретно. Понятия не имею, чем они занимаются.
Наконец костер разгорелся вовсю, и стали варить яйца и сосиски. Тут подоспели Билл с Чарли и Перси.
— Только что трансгрессировали, пап, — отрапортовал Перси. — А, превосходно! Как раз к обеду!
Они уже наполовину опустошили тарелки, как вдруг мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, приветствуя идущего к ним человека.
— Главное действующее лицо! — радостно возвестил он. — Привет, Людо!
Людо Бэгмен был сегодня, бесспорно, самой заметной личностью, обогнал даже престарелого Арчи в дамской ночной сорочке. На Бэгмене была длинная мантия игрока в квиддич с поперечными желтыми и черными полосами, грудь украшало изображение огромной осы. Это был человек могучего телосложения, на котором годы уже оставили свой след. Мантию оттягивало солидное брюшко, которого, конечно же, не было, когда он играл за сборную Англии. Нос его был расплющен («Наверно, сломал шальной бладжер», — подумал Гарри), но круглые голубые глаза, короткие светлые волосы и румяные щеки придавали ему вид школьника-переростка. Шел он так, словно ноги у него на пружинах.
— Эй, на палубе! — весело крикнул Бэгмен, источая радостное возбуждение. — Артур, старина! — приветствовал он мистера Уизли. — Что за денек, а? Что за денек! Лучшей погоды и желать нельзя! А там — тихая безоблачная ночь… Почти никаких заминок… Мне здесь и делать нечего!
У него за спиной промчались несколько взмыленных министерских волшебников, спешащих к горящему в отдалении магическому огню: искры от него летели на высоту метров десяти.
Перси тут же протянул ему руку. Конечно, Людо Бэгмен не лучшим образом руководит своими людьми, но произвести плохое впечатление тоже нельзя.
— Это мой сын Перси, — улыбнулся мистер Уизли. — Он первый год работает в Министерстве. А это Фред, нет, конечно, Джордж, прошу прощения. Фред — вот он. Это Билл, Чарли, Рон, моя дочь Джинни и друзья Рона — Гермиона Грэйнджер и Гарри Поттер.
Услышав легендарное имя, Бэгмен на краткий миг задержал дыхание, и глаза, конечно, пробежали по шраму на лбу Гарри.
— Представляю всем, — продолжал мистер Уизли, — перед вами сам Людо Бэгмен, вы хорошо знаете его имя. Спасибо ему за такие прекрасные билеты!
Бэгмен заулыбался, замахал руками — о подобном пустяке и говорить нечего.
— Не собираешься делать ставки, Артур? — заинтересованно спросил он, позвякав, похоже, немалым количеством золота в карманах своей черно-желтой мантии. — Родди Понтнер уже поставил на Болгарию, что она откроет счет — я дал ему недурную фору, учитывая, что ирландская тройка самая сильная за последние годы. А малышка Агата Тиммс поставила полдоли в своей ферме угрей, что матч продлится неделю.
— Ну… — пробормотал мистер Уизли. — Дай подумать… Галлеон на победу Ирландии?
— Галлеон? — разочарованно протянул Бэгмен, однако тут же снова взял себя в руки. — Очень хорошо, галлеон так галлеон… А остальные не примут участия?
— Еще не доросли до азартных игр, — ответил мистер Уизли. — Да и Молли не одобрит…
— Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей, три кната, — заявил Фред, а Джордж стал выгребать из карманов все их общие деньги, — на то, что Ирландия победит, но снитч поймает Виктор Крам. Добавим еще волшебную палочку-надувалочку.
— Не смей предлагать мистеру Бэгмену такую глупость! — яростно прошипел Перси.
Но палочка Людо Бэгмену понравилась. Только он прикоснулся к ней, она закудахтала и превратилась в резинового цыпленка. Мальчишеское лицо Бэгмена просияло, и он разразился хохотом.
— Просто прелесть! Давно не видел такой забавной штуки! Даю вам за нее пять галлеонов!
Перси пришел в ужас.
— Мальчики, — упавшим голосом заговорил мистер Уизли, — мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… Это же все ваши сбережения… Ваша мама…
— Не порти людям удовольствие, Артур! — Бэгмен азартно бренчал монетами в карманах. — Они уже совсем взрослые и знают, чего хотят! Так вы уверены, что Ирландия победит, но снитч поймает Крам? Мало шансов, ребята, мало… По такому случаю принимаю вас ставку из расчета один к двадцати… Плюс еще пять галлеонов за палочку… итого имеем…
Людо Бэгмен вытащил книжку и перо и на глазах несчастного мистера Уизли размашисто вписал в нее имена близнецов.
— Заметано. — Джордж взял у Бэгмена кусок пергамента и спрятал его во внутренний карман мантии.
Бэгмен опять повернулся к мистеру Уизли.
— Не затруднит плеснуть мне чайку? Я тут ищу Барти Крауча. У меня возникли трудности с болгарским коллегой. А я не могу понять, что он говорит. Барти поможет, он знает полторы сотни языков.
— Мистер Крауч? Полторы сотни? — Маска чопорного недовольства мигом слетела с Перси. — Да он говорит более чем на двухстах! На русалочьем, на гоблинском, на языке троллей… — Перси трясло от негодования.
— Ни у кого не выйдет поговорить на языке троллей, — назидательно проговорил Фред. — Они могут только тыкать пальцем да хрюкать.
Перси неодобрительно покосился на Фреда и стал энергично подбрасывать хворост в костер, чтобы еще раз вскипятить чайник.
— Есть какие-нибудь новости от Берты Джоркинс? — спросил мистер Уизли Бэгмена. Он сел на траву вместе со всеми.
— Ни единой совушки, — спокойно ответил Бэгмен. — Но она скоро вернется. Бедная старушка Берта — память у нее как дырявый котел и никакой ориентации. Где-то заблудилась, вот помяни мое слово. Вернется в отдел в октябре, уверенная, что еще июль. — Бэгмен взял у Перси протянутую ему чашку чая.
— Не думаешь, что пора послать кого-нибудь на поиски? — нерешительно предложил мистер Уизли.
— Барти постоянно мне это говорит. — Бэгмен наивно захлопал круглыми голубыми глазами. — Но у нас сейчас нет ни одного лишнего человека. Ох, только черта помяни! Привет, Барти!
У самого костра трансгрессировал волшебник, как небо от земли отличавшийся от Людо Бэгмена, который сидел, развалившись на траве, в старой осиной мантии. Барти Крауч был сухопарый, подтянутый, пожилой человек, в безупречно свежем костюме и галстуке. Пробор в коротких седых волосах идеально прям, узкие, щеточкой, усы, словно выровнены по линейке, а ботинки блестят как лаковые. Понятно, почему он стал идолом Перси. Этот брат Рона был убежденным сторонником неукоснительного исполнения правил. Таким же, видно, был и мистер Крауч. Он выполнил указание одеться по-магловски так педантично, что запросто мог сойти за банковского служащего. Даже дядя Вернон не распознал бы в нем мага.
— Присядь с нами на травку! — Весельчак Людо Бэгмен похлопал по земле рядом с собой.
— Нет, Людо, спасибо, — в голосе Крауча звучало явное нетерпение, — я всюду тебя ищу. Болгары требуют, чтобы мы добавили еще двенадцать мест в верхней ложе.
— Так они этого хотят? А я думал, этот парень предлагает не то драться, не то брататься. Уж очень плохое произношение.
— Мистер Крауч! — едва дыша, вымолвил Перси, изогнувшись в полупоклоне, отчего стал похож на горбуна. — Не желаете ли чашечку чая?
— М-м-м… — Мистер Крауч с легким удивлением взглянул на Перси. — Да, благодарю, Уизерби.
Фред и Джордж фыркнули в чашки; Перси, красный как рак, занялся чайником.
— Тебе я тоже хотел сказать два слова, Артур. — Мистер Крауч бросил острый взгляд на мистера Уизли. — Али Башир настроен весьма воинственно. Хочет переговорить с тобой о запрете на ввоз ковров-самолетов.
Мистер Уизли глубоко вздохнул.
— Я послал ему сову с разъяснениями на прошлой неделе. Могу лично повторить то же самое, что говорил сто раз: ковры признаны магловскими изобретениями и занесены в Регистр объектов, запрещенных для колдовства. Но он ничего не желает слушать!
— Естественно, — покачал головой мистер Крауч, принимая чашку чая из рук Перси. — Али Башир отчаянно заинтересован в их ввозе сюда.
— А они не вытеснят в Британии метлы? — спросил Бэгмен.
— Али уверен, что на нашем рынке семейных летательных аппаратов есть свободная ниша, — продолжал Крауч. — Помню, у моего деда был эксминстерский ковер, на нем умещалось двенадцать человек. Разумеется, это было до запрещения ковров.
Мистер Крауч, видно, хотел подчеркнуть, что его предки строго придерживались закона.
— Что, много работы, Барти? — беззаботно произнес Бэгмен.
— Достаточно, — холодно ответил Крауч. — Организовать порталы на всех пяти континентах — труд немалый, Людо.
— Но уже завтра вы свободно вздохнете, — хотел утешить их мистер Уизли.
Людо Бэгмен не скрыл своего изумления.
— Свободно вздохнете! Да я никогда так не веселился! К тому же нам светит еще одна работенка, а, Барти? Не легче, чем эта.
Мистер Крауч многозначительно поднял брови.
— Мы же договорились — никакой утечки, пока все до последней мелочи…
— Ох уж эти мелочи! — замахал руками Бэгмен, как будто отгонял комаров. — Все уже подписано, верно? Обо всем договорено! Спорю на что угодно — дети не сегодня завтра сами узнают… Я имею в виду, что это будет происходить в Хогвартсе…
— Людо, нас ждут болгары, не забывай! — резко оборвал его мистер Крауч. — Спасибо за чай, Уизерби, — прибавил он и отдал нетронутый чай Перси.
Бэгмен с трудом поднялся на ноги — золото в его карманах весело звякнуло — и одним глотком допил оставшийся чай.
— Увидимся позже! — сказал он. — Мы же вместе будем в верхней ложе, я комментирую!
Людо помахал рукой, Крауч сухо кивнул, и оба мгновенно трансгрессировали.
— Что будет происходить в Хогвартсе? — не замедлил спросить Фред. — О чем они говорили?
— Очень скоро узнаете, — улыбнулся мистер Уизли.
— Это закрытая информация. Пока Министерство не позволит ее обнародовать, — напыщенно произнес Перси. — Мистер Крауч абсолютно прав, что не разглашает ее.
— Заткнись ты, Уизерби, — посоветовал брату Фред. Солнце клонилось к закату, и напряжение, царившее в лагере, сгущалось, как тучи перед грозой. Казалось, самый воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак темным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом.
Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зеленые для ирландских болельщиков, красные — для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зеленые шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели «Молнии» и коллекционные фигурки прославленных игроков, которые с гордым видом прохаживались по ладони.
— Я все лето берег для этого карманные деньги, — сказал Рон, когда они с Гарри и Гермионой бродили среди торговцев, покупая сувениры.
Рон купил шляпу с танцующим трилистником, большую зеленую розетку и — не устоял — маленькую фигурку Виктора Крама, болгарского ловца. Миниатюрный Крам прогуливался взад и вперед по его ладони, грозно поглядывая на зеленую розетку.
— Смотрите, здесь-то что! — восхитился Гарри, бросившись к тележке, доверху нагруженной предметами, похожими на бинокль. Только эти окуляры были бронзовые и с множеством разных непонятных кнопок и шкал.
— Омнинокли, — с готовностью объяснил волшебник-продавец. — Сможете повторить любой эпизод… замедлить ход событий… имеется бегущая строка синхронного комментария событий. Очень недорого — всего десять галлеонов.
— Эх, зачем я все это накупил! — простонал Рон, дернув себя за шляпу с трилистником и пожирая глазами омнинокли.
— Три пары, — решительно сказал Гарри продавцу.
— Не надо! — воскликнул Рон, отчаянно краснея. Он всегда смущался, что денег у него гораздо меньше, чем у Гарри, которому родители оставили небольшое наследство.
— Ты ничего не получишь на Рождество, — успокоил его Гарри, протягивая омнинокли ему и Гермионе. — В ближайшие десять лет!
— Тогда ладно, — улыбнулся Рон.
— О-о-о, спасибо, Гарри, — слегка растерялась Гермиона. — А я тогда куплю нам программки…
Вернулись к палаткам со значительно полегчавшими кошельками. Билл, Чарли и Джинни тоже обзавелись зелеными розетками, а мистер Уизли размахивал ирландским флагом. Фред с Джорджем остались без сувениров, ведь они все свои деньги отдали Бэгмену.
Откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зеленые и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю.
— Пора идти! — произнес мистер Уизли, не менее взволнованный, чем его дети.