Каждая из молодых дам, пройдя в указанные египтянками двери, очутилась в незнакомой и такой же таинственной, как и весь этот отель, обстановке. Обширные помещения, где увидели себя неофитки, так же, как и зал, не имели окон. Свет проникал откуда-то сверху, и свет этот действительно походил на лунный. Он придавал всем предметам, находившимся вокруг, поэтически неопределенный колорит и менял их очертания. Что это было? Не то комната, не то сад – по крайней мере, со всех сторон над возбужденными и любопытными молодыми женщинами свешивались древесные ветки, отовсюду выглядывали на них загадочные изображения каких-то белых мраморных лиц, еще более загадочных при голубоватом освещении; покрытые свежим дерном скамьи были расставлены там и здесь, и легкие сандалии дам утопали в мягком, пушистом ковре.

Надо было только удивляться, каким образом такая фантастическая обстановка могла так скоро создаться в страсбурском отеле. Но было и еще нечто, чему можно было гораздо более удивиться, что указывало на необыкновенную ловкость великого Копта: в две недели, назначенные дамам Лоренцей для приготовления к первому заседанию ложи Изиды, Калиостро успел ознакомиться со всеми обстоятельствами жизни молодых неофиток, проникнуть во все их семейные и иные тайны и подготовить им именно такие испытания, которые как нельзя лучше подходили к их характеру, свойствам, наклонностям и обстоятельствам их жизни.

Если бы Калиостро сразу мог расширить свой отель, чтобы вместить в него для каждой из тридцати шести дам отдельное помещение, результаты были бы, конечно, еще поразительнее. Но это оказалось невозможным. Отсюда явилась необходимость разделить дам на группы, обозначив это разделение цветом их поясов. В этом разделении на группы прежде всего и выказалось искусство Калиостро.

Каждая группа состояла из женщин, которых можно было подвергнуть более или менее общим испытаниям. Молодые дамы оказались сразу в атмосфере своих страстей, вкусов и грешков…

Сначала они были одни в этих таинственных помещениях и все с возраставшим нетерпением ждали, что такое с ними случится.

Но вот вблизи от них, из-за зеленых ветвей, раздался шорох, и перед ними показались какие-то фигуры. Фигуры эти при своем приближении мало-помалу теряли свои фантастические очертания и даже иногда оказывались им знакомы. Некоторые из дам узнавали рядом с собою черты того человека, который был им дороже всего или которым они, по меньшей мере, были сильно заинтересованы.

Почти каждая из них должна была услышать самые страстные признания в любви, самые нежные клятвы, каких, может быть, до этой таинственной ночи они и не слыхали… Но они знали, что их задача – оставаться холодными, как лед, и все они очень храбро выдерживали это испытание. Внутреннее чувство подсказывало им, что строгость, которую они должны выказать, – не вечный обет. Таким образом, самые нежные и слабые из молодых страсбурских дам оказались непреклонными…

Испытания крепости сердца были окончены; оставались еще другие – и вот из-за тех же зеленых ветвей стали показываться дамам всевозможные призраки, чудовищного вида фигуры. Дамы, проникнутые желанием оказаться достойными посвящения и достигнуть познания таинств высшей магии, победоносно боролись с невольным страхом, только некоторые из них закрывали глаза и старались не глядеть на окружавшие их ужасы.

«Что же будет еще?» – спрашивали себя неофитки, когда все страшные призраки исчезли и снова все вокруг стало тихо.

Прошло несколько минут: никто не появлялся, ничто не показывалось. Тогда молодые дамы поняли, что испытания окончены, что они вышли из них победительницами. Сознание своего торжества, своей силы наполнило их, и они устремились назад, к тем дверям, из которых пришли сюда. Они снова в зале, снова в облаках курений. Перед ними величественно прекрасная жрица Изиды.

Лоренца поздравила их с окончанием испытаний и пригласила каждую поместиться на черном атласном кресле и отдохнуть.

Когда все разместились, вдруг наверху, в самой вышине купола, послышался странный, неопределенный звук, будто что-то треснуло, открылось. Дамы подняли кверху глаза и с изумлением увидели, как с купола спускается на огромном золотом шаре человек.

Яркий свет сосредоточился на этом явлении. Шар опустился до полу, и сидевший на нем человек оказался сам великий Копт, сам божественный Калиостро. Он был, подобно новым адепткам, в самом легком древнегреческом одеянии…

– Это гений истины! – воскликнула жрица Изиды. – Я желаю, чтобы вы от него узнали все тайны, которые издавна стараются скрыть от женщин. Бессмертный Калиостро вмещает в себе всю мудрость веков, он знает все, что было, что есть и что будет…

Молодые дамы знали пока одно, а именно, что великий Калиостро очень красив в своем древнегреческом наряде. Он принял грациозную позу на золотом шаре и обратился к прелестному собранию.

– Дочери земли! – воскликнул он. – Магия, истинная магия, о которой ходят такие разноречивые слухи, на которую давно уже так клевещут, в сущности, есть не что иное, как секрет делать добро человечеству. Магия – это посвящение в таинства природы и власть пользоваться этими таинствами по своему усмотрению. Вы не можете более сомневаться в магических силах. Силы эти переходят предел возможного, и это было вам доказано в только что пройденных вами испытаниях. Каждая из вас видела того, кто близок и дорог ее сердцу, говорила с ним, а между тем ведь вы говорили только с призраками, только с тенями, созданными магией, а не с живыми людьми! Вы видели только образ человека, а не самого человека. Когда вы отсюда выйдете и встретитесь с теми, кто, как вам казалось, был так от вас близок несколько минут тому назад, спросите их, и вы убедитесь, что эти дорогие вам люди не имеют ни малейшего понятия о том, где вы находились сегодня и кого видели. Таким образом, не сомневайтесь более в могуществе магии и по возможности чаще являйтесь в этот храм, где самые удивительные тайны будут вам открыты. Первое посвящение, пройденное вами, очень хорошее предзнаменование для вас. Вы доказали, что достойны быть посвященными в высочайшие тайны, узнать великую истину, но я вам буду сообщать ее не сразу, а понемногу, по мере того как вы будете в состоянии воспринимать ее отдельные части. На сегодня узнайте только одно, что высочайшая цель египетского масонства, догму и ритуал которого я перенес сюда из самой глубины Востока, – это счастье человечества, беспредельное счастье! Всякий посвященный египетский масон, мужчина или женщина, непременно пользуется таким беспредельным счастьем. Оно состоит равно в душевной ясности, в удовольствиях разума и наслаждениях тела. Такова эта высокая цель. Для достижения ее знание открывает нам тайны. Знание проникает всю природу, и такое знание – магия. Пока не спрашивайте меня ни о чем больше, живите счастливо, любите мир и гармонию, обновляйте дух ваш нежными волнениями… Любите добро и делайте его сколько можете, все остальное ничтожно!

Окончив эту речь, божественный Калиостро снова поднялся на своем золотом шаре и исчез в глубине купола. Теперь яркий свет озарил зал. Внезапно пол посредине ушел вниз, и перед изумленными взорами дам поднялся, как по волшебству, большой длинный стол, роскошно сервированный и уставленный самыми тонкими кушаньями и винами. Серебро так и блестело; хрусталь так и переливался цветами радуги; букеты душистых цветов, поставленные в прекрасных вазах, наполняли зал новыми ароматами. Две проворные египтянки, отбросив свои страшные мечи и приветливо улыбаясь, поставили к этому волшебному столу кресла и приглашали дам садиться.

Лоренца тоже любезно улыбалась. Она заняла свое место во главе стола, и таким образом начался самый изысканный и веселый ужин. Непосвященные отбросили свою неловкость, свои страхи. Несколько глотков чудесного вина оживили их, вселили в сердца их радость; искренний смех раздался под таинственными сводами храма. Вдобавок ко всему неведомо откуда вдруг раздались звуки музыки, а когда ужин был окончен, волшебный пол снова опустился, и пол зала оказался на своем месте, две египтянки превратились в искусных танцовщиц. Они протанцевали перед страсбурскими дамами все древнеегипетские и иные восточные танцы, в которых, может быть, и мало было древнего, египетского и восточного, но которые дамам все же очень понравились.

Эти таинственные египтянки, очевидно, обладали большими способностями: они прекрасно умели говорить по-французски и объясняли молодым адепткам всю свою родословную. Оказалось, что каждой из них, несмотря на видимую их юность, по нескольку тысяч лет и что они уже существовали и так же точно танцевали во времена первых фараонов.

Когда наконец все удовольствия были окончены, Лоренца улыбнулась и весело сказала:

– Я должна извиниться перед вами, мои дорогие гостьи, быть может, вы недовольны, и, конечно, имеете на то право, вы, наверное, ожидали гораздо большего, гораздо более серьезного. И вот ваше первое посвящение окончилось хорошим ужином, музыкой и танцами! Я обещала вам первый урок магии; если вы недовольны этим уроком, покиньте ложу Изиды; если довольны – я готова всегда, по первому вашему желанию, продолжать подобные уроки!

Прекрасная Лоренца все милее и милее улыбалась. Ее хорошенькие глаза так и ласкали всех этих адепток, и горячая маленькая рука, украшенная дорогими кольцами и браслетами, крепко сжимала их руки. Вся фигура Изидиной жрицы дышала очарованием и симпатичностью.

Не нашлось ни одной из тридцати шести адепток, которая бы выразила ей свое неудовольствие. Все оказались в восторге и от посвящения, и от урока магии – одним словом, от всего этого вечера. Горячими рукопожатиями и поцелуями благодарили страсбурские дамы графиню Калиостро, прося ее только об одном, чтобы заседания великой ложи Изиды происходили как можно чаще.

Она обещала им это.

Было уже три часа ночи. Дамы поспешили снять с себя свои туники и переодеться в те платья, в которых сюда приехали…

Адептки египетского масонства вернулись домой совсем очарованными. Дамской ложе Изиды предстояло в Страсбуре прочное процветание.