Глава 12

– Черт, черт, черт!

Схватившись руками за голову, Лора принялась расхаживать по комнате. Имоджен замерла у двери, как будто на страже.

– Почему я об этом не подумала! Мне и в голову не пришло! Господи, я такая дура!

– Успокойся, Лора. И говори потише, а то они тебя услышат. Ты ни в чем не виновата. Тогда ты не могла ничего сделать, а теперь уже слишком поздно.

– Не говори глупостей, Имо. Я сделала слишком мало. Я пыталась. Видит бог, я пыталась. Но это все равно что кричать во время бури. Крик уносит ветром в тот же момент, как он срывается с твоих губ, и никто ни за что тебя не услышит. И не важно, как громко ты вопишь. Я просто думала, что теперь…

– Да, я знаю, что ты думала. Но ты явно ошибалась. Слушай… но ты же сделала все, что могла.

– А если я им ничего не расскажу? Что тогда? С чем мне придется жить до конца своих дней?

Лора тяжело опустилась на диван. Какой ужас!

– А что ты вообще можешь им рассказать? Ты же ничего толком не знаешь. Разве не ради этого мы затеяли наше маленькое приключение? А учитывая все, что произошло потом, я убеждена: ты и до сих пор ничего не знаешь! Так о чем ты собралась с ними разговаривать?

– Я не знаю. Но совесть говорит мне, что я должна сделать хоть что-то.

Имоджен подошла к дивану, присела перед Лорой на корточки и сжала ее руки.

– Послушай, Хьюго мертв. Очень печально, но это правда. Он умер. Что бы ты ни сказала, что бы ни сделала – это ничего не изменит. И как же Алекса? Я думала, что ты хочешь защитить ее?

– Конечно, хочу. Но мне надо подумать. Да, если рассуждать логически, никакие мои слова и никакие поступки уже ничего не изменят. Что сделано, то сделано. Но я чувствую, что должна исполнить свой долг перед другими. Ох, Имо. Если бы только ты знала. Надо было рассказать тебе все с самого начала. Мне так жаль. Прости меня. Мне очень, очень жаль.

Через пять минут Лора немного успокоилась, и Имоджен перевела дух. «Счастье, что я здесь, – подумала она. – Иначе дерьмо точно попало бы в вентилятор». Она вдруг от всей души пожелала, чтобы Уилл тоже был здесь, хотя еще неизвестно, как бы он воспринял всю ситуацию.

В дверь спальни осторожно постучали – Лора затащила Имоджен туда после того, как услышала это неожиданное сообщение на автоответчике. Имоджен открыла; на пороге стояла Бекки.

– Ну как она? – озабоченно спросила сержант. Кажется, Лора ей была действительно небезразлична.

– Уже ничего. Последние двадцать четыре часа дались ей нелегко. Наверное, временами горе просто накатывает на нее.

– Я, правда, очень сожалею, но нам нужно задать ей еще несколько вопросов, – извиняющимся тоном начала Бекки, – и к тому же довольно болезненных.

– Все в порядке, Бекки, – позвала Лора из глубины комнаты. – Со мной все нормально. Давайте закончим то, что начали.

Она подошла к двери и кивнула в сторону лестницы:

– Если можно, я бы хотела, чтобы Имоджен была со мной рядом. Все было хорошо… но сейчас у меня как-то дрожат ноги. Поддержка мне бы не помешала. Если вы не возражаете.

– Конечно нет. Вам принести чего-нибудь перед тем, как мы продолжим?

Лора остановилась, как будто ей в голову вдруг пришла какая-то мысль.

– Спасибо, Бекки, мне ничего не надо. Но нужно проверить, как там Алекса. Имоджен, не могла бы ты поискать Ханну, а потом присоединиться к нам? Она уже должна была вернуться с прогулки. Пусть она уговорит Алексу принять ванну или душ, когда она проснется. А потом… может быть, Алекса посмотрит какое-нибудь кино в гостиной? Выберет себе DVD. Скажите ей, что я приду, как только освобожусь. Мне нужно посидеть с ней, обязательно.

Она посмотрела на Бекки:

– Вам не нужно будет поговорить с Алексой? Я забыла сказать, она приехала сегодня утром.

– Пока нет. Может быть, позже. Было бы неплохо узнать, перезвонил ли ей отец после того сообщения в субботу. И если перезвонил, то не упоминал ли он, с кем встречается. Или, возможно, он говорил, почему изменил планы на выходные. Может, будет лучше, если я пойду с миссис Кеннеди, а вы вернетесь в гостиную и поговорите с Томом?

Имоджен эта идея совсем не понравилась. Она боялась оставлять Лору одну – бог знает, что могло у нее вырваться. Нужно было как можно скорее уладить дела с Ханной и Алексой.

Когда Лора вошла, Том отметил, что она выглядит уже не такой бледной.

– Спасибо, что разрешили нам прослушать все сообщения, Лора. И извините, что звонок от бывшей леди Флетчер так сильно вас расстроил. Кажется, она и вправду очень разозлилась. Я как раз отправляюсь к ней после того, как мы закончим с вами. Вы не думаете, что она может иметь отношение к смерти вашего мужа?

– Я не знаю на самом деле. Она тянула из него деньги и использовала Алексу в качестве предлога, да. Но я честно не могу сказать, смогла бы она его убить или нет.

Тому почему-то показалось, что Лора уклонилась от ответа, но настаивать он не стал.

– Когда мы осматривали кабинет, обнаружили ежедневник вашего мужа. Мы знаем, что еще один был у него в офисе. Как туда вносились записи?

– Хьюго приносил ежедневник из офиса домой раз в неделю и переписывал все данные в этот. Рози хотела, чтобы он завел электронный ежедневник, но он любил бумажные, переплетенные в кожу и чем больше – тем лучше. Домашний ежедневник был нужен для того, чтобы я была в курсе его расписания. Кстати, если бы он держал все в «Блэкберри», так было бы сделать нельзя.

– Его офисный ежедневник у нас. Не возражаете, если мы возьмем и этот, чтобы сверить записи?

Лора кивнула.

– Еще кое-что. Мы так поняли, что у Хьюго был мобильный телефон, но мы так его и не нашли. Вы не знаете, где он может быть?

– Он всегда носил его с собой. Возможно, потерял. – Лора пожала плечами.

Про себя Том подивился, почему Лора, зная, что у Хьюго всегда при себе мобильный, решила позвонить на домашний телефон и оставить сообщение на автоответчике. Но вопрос он задать не успел – как раз в этот момент в гостиную вошли Бекки и Имоджен. Том почувствовал легкое разочарование. Он надеялся, что в разговоре один на один Лора будет более откровенна. Но даже если послать Бекки выполнять какое-нибудь задание, подумал он, от Имоджен избавиться наверняка не удастся.

– Том, Алекса говорит, что отец так и не перезвонил ей в субботу.

Том кивнул и слегка склонил голову, давая Бекки понять, что пришла ее очередь задавать вопросы.

– То, о чем я сейчас хочу поговорить, может быть для вас болезненным, Лора. Том уже сообщил вам, что мы подозреваем в убийстве женщину и что в смерти Хьюго были некие сексуальные мотивы. Но мы не сказали вам вот чего. То положение, в котором было обнаружено тело вашего мужа, недвусмысленно подразумевает, что он был готов совершить половой акт или половой акт был только что завершен. Поэтому мы вынуждены спросить: как вы считаете, у вашего мужа могла быть связь с другой женщиной? Пусть даже вы не знаете, кто бы это мог быть?

Пока Бекки говорила, Том внимательно наблюдал за Лорой. Они уже спрашивали ее насчет других женщин, но в первый раз Лоре напрямую сказали, что ее мужа практически поймали со спущенными штанами. Или, вернее, совсем без штанов. Но на нее это известие как будто не подействовало. Даже если сам факт супружеской неверности не мог причинить ей боли, Том ожидал, что она по меньшей мере разозлится – ситуация была достаточно унизительной.

– Извините. Я правда не знаю, была ли у Хьюго любовница.

– Я понимаю ваши чувства, Лора, – сказала Бекки. – Но если у вас хоть когда-нибудь, хоть один раз возникали подозрения на этот счет, пожалуйста, скажите нам.

Это очень помогло бы расследованию.

Тому показалось, что Лора напряглась, как будто готовилась сказать что-то очень для себя неприятное.

– Я уверена, вы уже знаете, что за последние годы я провела довольно много времени в психиатрической лечебнице. Хьюго удавалось скрывать это от общественности, пока однажды кому-то не посчастливилось меня сфотографировать. Один из моих «периодов» длился почти два года. Может быть, за это время Хьюго нашел себе другую женщину. И кто посмел бы его винить?

По лицу Бекки Том видел, что ее страшно возмутила такая терпимость Лоры.

– Могу я вас спросить – не замечали ли вы, что поведение вашего мужа по отношению к вам изменилось? Большинство женщин утверждает, что они всегда чувствуют, когда в жизни мужа появляется другая.

А большинство мужчин о таком ни черта не догадывается, горько подумал Том.

– Прошу прощения, но это очень глупый вопрос, – вмешалась Имоджен. – Она же была постоянно накачана успокоительными. Она едва понимала, с кем разговаривает. Как она могла заметить перемены в поведении этого проклятого Хьюго? Не понимаю.

Том бросил на нее острый взгляд.

– А откуда вам известно, что ее накачивали успокоительными, миссис Кеннеди? Вы ведь не виделись много лет и не приезжали ее навестить?

Ответ неожиданно прозвучал от дверей:

– Она знает, потому что я ей об этом говорила.

Том обернулся и увидел высокую, крепкого сложения женщину в строгих черных брюках и коротком бежевом пальто.

Имоджен вскочила и бросилась обнимать новоприбывшую. Том с интересом проводил ее глазами. Это, должно быть, мать Лоры, подумал он. Любопытно. Значит, не все члены семьи при разводе приняли сторону мужа, несмотря на уверения Имоджен.

Лора взглянула на мать и слабо улыбнулась:

– Спасибо, что приехала, мам. Но честное слово, не стоило беспокоиться.

Мать Лоры подошла к ней, легко поцеловала в макушку и нежно сжала ее плечо:

– Лора, милая, конечно, стоило. Хорошо, что я не успела улететь к Уиллу. Ну как ты? Справляешься?

Том поймал взгляд, которым обменялись Имоджен и мать Лоры. Имоджен чуть заметно покачала головой. Лора промолчала.

– Старший инспектор детектив Том Дуглас. – Он встал и протянул руку. – А это моя коллега, сержант Бекки Робинсон. Я занимаюсь расследованием убийства вашего зятя. Очень жаль, что наше знакомство вызвано такими печальными обстоятельствами.

Стелла стянула кожаную перчатку и энергично тряхнула его руку:

– Я Стелла Кеннеди. Прошу прощения за то, что явилась без предупреждения. Алекса увидела меня в окно и впустила. Бедная девочка, она так расстроена.

– Мы не ожидали, что приедешь так скоро, мам, – заметила Лора. – Ты говорила с Имо всего три часа назад.

Как тебе удалось так быстро добраться?

Стелла гордо улыбнулась:

– Может быть, я и нахожусь на пенсии, но все же не отстала от времени. Я пыталась сопротивляться, но твой брат чуть ли не за уши втащил меня в двадцать первый век и купил мне мобильный. Когда мы разговаривали, я уже сидела в поезде.

– Значит, вы не откажетесь от чая, – подытожила Имоджен. – Раздевайтесь, а я пойду и все приготовлю.

Том уже подумал, что вернуть разговор в прежнее русло не удастся, но Стелла неожиданно пришла ему на помощь:

– На самом деле я бы не отказалась и поесть. В поезде не продавали еду – наверное, это как-то связано с воскресеньем. Лора, если ты не против, я пойду и сделаю себе сэндвич. Я просидела на одном месте несколько часов подряд, а тебе нужно закончить с полицией. Так что не суетись и спокойно занимайся чем должна. Я сделаю побольше сэндвичей – вдруг кто-нибудь еще проголодался. Хорошо?

Том посмотрел на Лору. Конечно, было бы лучше, если бы их не прервали. Лора явно устала, а он потерял нить.

Стелла вышла из комнаты, Том взглянул на Бекки, и она моментально поняла, чего он хочет.

– Я пойду помогу, – предложила она.

Том снова перевел взгляд на двух сидящих перед ним женщин. Теперь Имоджен устроилась рядом с Лорой; они то и дело едва заметно соприкасались руками и как будто черпали друг у друга силы.

– Значит, мы установили, что вы не знали, была ли у вашего мужа связь на стороне. Тем не менее я попрошу вас подумать на эту тему. Может быть, вы сумеете назвать нам имена женщин, с которыми мог бы встречаться ваш муж, если бы у него действительно был с кем-то роман. – Том немного помолчал, обдумывая, как ему сформулировать следующий вопрос. – Возвращаясь к вопросу о ежедневниках. Пока еще мы не сверили записи, но сегодня утром Бекки разговаривала с Рози, и та сказала, что иногда Хьюго вносил в свое расписание встречи, помеченные «ЛМФ». В домашнем ежедневнике таких записей, кажется, нет, хотя мы проверим получше. Вы можете это как-то объяснить?

Лора утомленно вздохнула:

– Том, я редко заглядывала в ежедневник Хьюго. Только если мне нужно было с ним поговорить. Я смотрела, где он находится и удобно ли будет сейчас позвонить.

– Что вы имеете в виду – удобно ли будет позвонить?

– Если Хьюго был на каком-нибудь мероприятии и планировал оставаться там допоздна, он предпочитал, чтобы его не беспокоили. Он говорил, что это его отвлекает.

– И даже в три часа ночи? Что, если бы вам понадобилось срочно его услышать?

Лора грустно улыбнулась:

– Если бы мне пришло в голову позвонить Хьюго после полуночи, его бы это не обрадовало.

– Значит, вы не знаете, что означали буквы «ЛМФ»? – снова спросил Том.

Лора посмотрела ему прямо в глаза:

– Извините, не имею ни малейшего понятия.

Том был уверен, что она говорит правду. И еще он был уверен в том, что эти буквы она встречала не раз.

Бекки, которая сидела с миссис Кеннеди на кухне, с информацией повезло чуть больше. Она узнала много интересного, хотя пока еще было непонятно, имеют ли сведения отношение к их делу.

– Миссис Кеннеди, я знаю, вам сейчас тяжело, но мы бы хотели собрать как можно больше информации о жертве преступления. Поэтому все, что вы можете рассказать нам о Хьюго, было бы очень полезно.

– Пожалуйста, называйте меня просто Стелла. Я не из тех, кто любит церемонии. Честно говоря, я бы не сказала, что мне сейчас так уж тяжело. Хотя Лоре конечно же нелегко. – Стелла чуть сморщила нос, как будто с неодобрением. – Наверное, лучше сразу выложить карты на стол – рано или поздно вы все равно об этом узнаете. Я не любила Хьюго. Он не понравился мне сразу, в тот же момент, когда мы познакомились – это было на свадьбе. Я тут же подумала, что Лоре он не подходит.

Стелла подвинула к себе буханку хлеба и начала ее резать.

– А Лора знала, что вы его недолюбливаете?

– Я всегда говорила ей прямо, что я думаю, и это, конечно, было моей ошибкой. Теперь я очень об этом сожалею. Я испортила наши отношения, и, возможно, это уже не исправить. Я самого начала видела: что-то между ними неправильно, но, когда попыталась ее расспросить, она только еще больше замкнулась в себе. Я попробовала еще раз; они были женаты уже пару лет. Она так изменилась – у меня просто сердце разрывалось на части. И я подумала, что, если расскажу ей о своем собственном браке, о своей жизни с ее отцом, это поможет нам как-то сблизиться.

Стелла склонилась над буханкой, и Бекки не видела ее лицо, но голос был очень грустным.

– Лора знала о том, что ее отец мне изменял, – продолжила Стелла. – В этом не было никакой тайны. Но она не знала, что в конце концов я совсем перестала его уважать. Я думала, поделюсь с ней, расскажу о том, как была несчастна, ей будет легче признаться в том, что она тоже несчастлива. Оказалось, что это тоже была моя ошибка. Дети должны думать, что у их родителей все хорошо. Они этого заслуживают. Я сама построила между нами стену, которую мы так и не смогли разрушить.

Стелла покачала головой:

– Он уже умер, конечно. Отец Лоры. Он скончался через несколько лет после того, как она вышла замуж. И я рада, что сейчас он не с нами. Каким бы мужем ни был Дэвид, отцом он был прекрасным. Если бы он видел, что случилось с Лорой в последние четыре или пять лет, у него бы просто сердце разорвалось. В общем, он и так умер от сердца.

Бекки решила, что пора отвлечь Стеллу от печальных воспоминаний.

– Вы сказали, что познакомились с Хьюго только на свадьбе. Разве это не было… немного необычно?

Стелла безрадостно рассмеялась и покачала головой. Затем взяла масленку и стала намазывать масло на хлеб.

– О… мы пытались познакомиться с ним раньше. Мы предлагали встретиться в Лондоне. Приглашали его приехать к нам в Манчестер. Говорили, что готовы приехать в Оксфордшир. Встретиться где-нибудь на полпути, если ему так будет удобнее. Словом, все что угодно, любой вариант. Но он всегда отговаривался то одним, то другим. Лора явно была от него без ума, но мне уже тогда все это показалось странным. Вы знали, что до свадьбы она даже не видела этот дом? И церемонию, и прием планировал Хьюго – в качестве «сюрприза» для нее. Она была невероятно красива тогда. Как принцесса. Я считала, что ему очень повезло, но, кажется, он считал, что повезло как раз ей – ну как же, отхватила такого мужчину. Хьюго, видимо, полагал, что он завидная партия. Высокомерный, надутый павлин – вот кто он был.

Черт, подумала Бекки. Стелла и вправду не любила Хьюго.

Пока она собирала чашки, сахар, молоко и все, что нужно для чая и кофе, Стелла продолжала излагать свои мысли по поводу свадьбы, нового дома Лоры и недостатков Хьюго. Однако это не проливало никакого света на отношения между Лорой и ее мужем.

– Вы сказали, она изменилась. Но как вам кажется, может быть, она была по-своему счастлива с Хьюго?

– Честно? Нет. Совершенно нет. Хотя Лора изо всех сил стала бы это отрицать. Она не умеет признавать поражение – никогда не умела. Если она хочет в чем-то преуспеть, то будет пытаться снова и снова, до тех пор, пока у нее получится. Когда она была счастлива, прямо пузырилась от радости, как шампанское. Во многом она была еще совсем девочкой. Энтузиазм юности, знаете.

Улыбаясь, Стелла повернулась к Бекки. Видимо, она действительно любила свою дочь и гордилась ею. Но было трудно соотнести образ юной, живой Лоры с той женщиной, что сидела сейчас в гостиной.

– Еще до того, как они поженились, я заметила, что Лора очень нервничает и все время как будто на взводе. Тогда мы еще не были знакомы с Хьюго, и я думала, что дело в предсвадебном волнении. Или, может быть, у нее проблемы на работе. Но в тот же момент, как его увидела – у алтаря в церкви, – я поняла, что причина в нем, и только в нем. Но что я могла сделать? Встать в тот момент, когда говорят: «Если кому-нибудь известна причина, по которой этот мужчина и эта женщина не могут соединиться браком…» Или как там они говорят? Подняться и заявить, что мне не нравится этот человек?

Стелла ожесточенно резала сыр, как будто это была какая-нибудь часть тела Хьюго. Она разошлась не на шутку, и Бекки решила дать ей выговориться. Чай уже заварился, но ничего, она сможет потихоньку вылить его в раковину и заварить новый.

– Речь Хьюго мне тоже не понравилась. Он все говорил о своей замечательной матери, а потом сказал, что Алекса – главная любовь его жизни. Конечно, дети для всех нас – самое главное, но все же в день свадьбы!.. О Лоре он едва упомянул. Потом они отправились в свадебное путешествие. Я знаю, Лоре очень нравилось место, которое он выбрал для медового месяца. Когда они вернулись, я решила проведать ее, посмотреть, как у нее дела. Чего уж там говорить, брак – это ведь не только любовь, но мы, как правило, осознаем это не сразу. У Лоры был немного грустный голос, и я подумала, что, может быть, ей нужна поддержка; особенно теперь, когда она ушла с работы и рядом с ней не было ее коллег.

Стелла подняла голову и потыкала в воздух ножом.

– Вот еще одна вещь – он заставил ее бросить работу! Видимо, жене такого важного человека было неприлично ходить на службу. Когда я увидела Лору, то испытала шок. Она похудела – не сильно, но она моя дочь, и я сразу заметила, что она осунулась и спала с лица. И улыбалась она как-то напряженно, и еще у нее были темные круги под глазами. Я спросила ее, что случилось. Конечно, она ответила, что ничего. Они прекрасно провели время, у них был фантастический отпуск, а теперь жизнь вернулась в обычную колею, только и всего. А потом она сказала нечто такое, что показалось мне странным.

Стелла положила нож и облокотилась о стол.

– Я спросила, есть ли у нее фотографии. Она сказала: «Да, конечно. Я принесу. Наверное, я оставила их в своей спальне». Разумеется, это могла быть всего лишь оговорка – вместо «наша спальня» – «моя спальня». Но Лора покраснела и смутилась; я сразу поняла, что дело здесь нечисто. Я попросила ее показать мне дом – ведь на свадьбе мы видели только первый этаж. Довольно прямолинейно с моей стороны. Но я никогда не отличалась особой деликатностью, что есть, то есть. Ну, как бы то ни было, она отказалась. Сказала, что не хочет ничего показывать, пока дом не отделают заново. С тех пор я так ни разу и не была наверху.

Бекки озадаченно нахмурилась:

– А где же вы тогда спите, когда приезжаете?

– Честно говоря, Бекки, я не так уж часто приезжала. Но в те разы, когда мне удавалось навязать им свое общество, я жила в гостевом домике. Хьюго полагал, что там мне будет удобнее, спокойнее и уединенность никому не помешает. Но на деле меня просто впускали в дом утром, когда Хьюго считал, что уже можно. Я чувствовала, между ними что-то не так, и в конце концов спросила у Лоры напрямую: «Ты счастлива с Хьюго? На свадьбе мне показалось, что у него очень непростой характер». И она здорово рассердилась.: «Что ты хочешь сказать, мам? Он прекрасный человек, и мне очень жаль, что ты его не одобряешь. Возможно, в таком случае тебе не стоит пользоваться его гостеприимством». Естественно, лучшая защита – это нападение. Я никогда ее такой не видела. Поэтому мне пришлось оставить эту тему навсегда.

Хотя мнение Стеллы о Хьюго очень и очень интересовало Бекки, нужно было двигаться дальше.

– Стелла, я знаю, это может быть вам неприятно и нелегко, но не могли бы мы поговорить о Лоре и о том, почему она дважды оказалась в психиатрической больнице?

– А я вам расскажу, как это случилось! Ее туда запер Хьюго! Или, как теперь говорят, «изолировал». – В глазах Стеллы вспыхнула ярость.

Да, подумала Бекки. «Не любила Хьюго» – это прямо преуменьшение века.

– В первый раз она угодила в больницу с диагнозом «депрессия в стадии обострения» и провела там целых два года. Тогда Хьюго заявил, что она подвержена бреду и галлюцинациям, или что-то в этом роде, и представляет опасность для себя самой. Ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. Во второй раз это оказался один из ваших полицейских констеблей – хотите верьте, хотите нет. Не сомневаюсь, Хьюго изо всех сил пытался убедить их запереть ее в больнице навеки и выкинуть ключ, но ему не повезло. Она выбралась уже через год с небольшим.

Оказывается, к делу имел отношение высокий полицейский чин! Справившись с удивлением, Бекки задала логичный вопрос:

– Вы сказали, ему всегда удавалось сделать так, чтобы люди встали на его сторону. А в первый раз – кто это был в первый раз?

– Ну, менее эффектная персона, чем констебль, но не менее значимая. Эта ужасная няня Алексы, Ханна. И Лора рассказывала, что она улыбалась, когда ее, Лору, увозили. Вероятно, она думала, что, если убрать жену с дороги, у нее появится шанс.