118

В скудно обставленной консультации, расположенной в подвальном помещении в Швабинге, неподалеку от реки Изар в пригороде Мюнхена, на кушетке психотерапевта лежала красивая черноволосая, с короткой мальчишеской стрижкой женщина около сорока.

— Расскажите мне, Сэнди, как вы чувствовали себя в церкви, — попросил ее доктор Эберштарк.

Женщина несколько секунд молчала, потом заговорила:

— Я чувствовала себя чужой. Поняла, что больше не знаю его мир. Все время думала о том, какую ошибку совершила. Я видела, как он повернулся и посмотрел на свою невесту, когда та шла по проходу под руку с каким-то мужчиной, скорее всего, отцом.

Я вспомнила, как очень давно, лет двадцать назад, я сама шла по проходу между церковными скамьями под руку с моим отцом и как он повернулся и улыбнулся мне. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой счастливой и гордой. — Сэнди замолчала и всхлипнула. — Такая ошибка! Чертовски большая ошибка. Когда я увидела это, мне так захотелось вернуть его. Захотелось стать той женщиной.

— Но вы все-таки оставили его.

— Да, я оставила его. Пожалуй, тогда я не знала того, что знаю сейчас. Я так сильно хотела его вернуть. В тот момент, когда священник спросил, знает ли кто причину, почему их нельзя сочетать священным таинством брака, я едва удержалась, чтобы не крикнуть в голос, что я знаю такую причину. Да, едва не крикнула. Я ведь именно для этого туда и поехала.

Она пожала плечами.

Психотерапевт молча ждал продолжения.

— Посмотрев на него, я поняла, какую ужасную ошибку совершила. Я захотела вернуть его. И все еще этого хочу. Мне кажется, что я загубила свою жизнь. Каждый день я просыпаюсь утром и лгу моему сыну. Он спрашивает меня об отце, но я не говорю ему правду. Боюсь испортить мальчику жизнь. Что же мне, черт побери, делать?

— А как вы сами думаете?

— Думаю, в один прекрасный день я лишу себя жизни.

— Вы думали о последствиях такого шага для вашего сына? Бруно, кажется?

— Да, Бруно. Иногда у меня возникает желание отправить письмо Рою, рассказать в нем всю правду, написать, что, когда он получит его, я уже буду мертва. Ему всегда хотелось иметь детей. Он мог бы приехать сюда и забрать Бруно в Англию.

Она говорила еще несколько минут. Наконец доктор Эберштарк бросил взгляд на часы на стене.

— Нам придется на этом остановиться, — сказал он. — Увидимся в четверг. Вас этот день устраивает?

Выйдя из кабинета доктора Эберштарка на улицу, Сэнди пошла по тротуару вдоль Виденмайерштрассе — улицы с четырехполосным движением. Потом застыла и в раздумье остановила взгляд на широком травянистом берегу Изара по ту сторону оживленной улицы.

Она думала о только что закончившемся сеансе. Сколько было таких сеансов? Иногда она уходила от Эберштарка в хорошем настроении, бодрой и сильной, иногда, как сейчас, в смятении большем, чем обычно.

Перед ней с шумом проносились машины, а Сэнди думала о том, что, может быть, пришло наконец время рассказать Рою о Бруно. Об их сыне.

Это наверняка испортит ему блаженство медового месяца. Интересно, как воспримет такое известие эта его красотка блондинка?

Как он сам его воспримет?

Идея у нее уже была. Рой очень добрый в душе человек.

Добрый и ответственный.

Он возьмет на себя ответственность, ведь выбора у него просто не будет. Но насколько на самом деле он любит эту свою куколку? Когда онижили вместе, он постоянно уверял ее, Сэнди, что не мог бы жить без нее. Однако ж, похоже, живет и неплохо себя чувствует.

Ей вдруг захотелось прогуляться по берегу Изара, пройтись до Английского сада. Прогулка будет ей на пользу, поможет немного прочистить голову.

Эту чертову несчастную голову.

На мгновение она мысленно перенеслась в Брайтон, в Англию, где машины идут по другой стороне дороги. Она посмотрела направо и увидела, что дорога пуста. Сэнди ступила с тротуара и тут же услышала резкий гудок клаксона, а потом и визг тормозов на сухом асфальтобетоне.

Кремовое такси-«мерседес» ударило ее в бок.