Услышав о резне на борту «Мельхиора», четыре монахини прилетели на южную оконечность Чили. Они приземлились в Пунта-Аренасе, в аэропорту имени Карлоса Ибаньеса за несколько часов до прибытия «Морской звезды». Потом они приехали в морской порт и ждали, пока вдали покажутся дымы пассажирского корабля. Первыми их заметила Дороти Бракстон. «Морская звезда» в это время медленно плыла по белой воде Магелланова пролива.

Монахини направили свои бинокли на палубы, где толпились сотни пассажиров. Они долго и подробно рассматривали всех, кто там стоял, потом наблюдали за ними, когда те спускались по только что поданным трапам. Никаких следов Калеба.

Четыре монахини дождались ночи и пробрались на борт «Морской звезды» и при свете фонарей обыскали ее трюмы. Они обнаружили убежище Калеба возле одной из труб системы кондиционирования воздуха. Нашли это место так же, как продвигались вперед уже много месяцев, — по знакам смерти и опустошения, которые Калеб оставлял после себя. То есть по трупам крыс, мертвым насекомым и мухам. Но на этот раз их внимание привлек другой след. Калеб, который провел в этом тесном и темном углу шестнадцать дней, нацарапал на трубе целый лес крестов и море лиц, кричащих от боли, — хор проклятых душ. Над этой фреской он сделал надпись на латыни, которую монахини сфотографировали. Ad Majorem Satanae Gloriam, написал Калеб. «Ради большей славы Сатаны».

Затем монахини обыскали лабиринт вентиляционных труб до самого машинного зала, но напрасно: должно быть, Калеб спрыгнул с пассажирского судна далеко от берега. Однако он оставил после себя достаточно следов, чтобы они смогли снова начать охоту.

Паркс возвращается к объявлению, которое Патриция Грей опубликовала в буэнос-айресской газете «Ла Насьон» 16 ноября — через несколько дней после прибытия «Морской звезды».

Еще одна затворница убита в своем монастыре. И по-прежнему ни слова о содержании евангелия, ради которого Калеб убивал этих женщин.

Следующие объявления появились через одинаковые промежутки в различных южноамериканских газетах — в бразильской «Глобо» из Сан-Паулу, в парагвайской «Ультима Ора» из Асунсьона и в боливийской «Ла Расон» из Санта-Круса. Потом убийца направился прямо на север, к экватору: следующее объявление появилось, тоже в ноябре, в перуанской ежедневной газете «Ла Република» из Лимы. Потом было еще одно — в газете «Ла Патриа» из колумбийской Картахены.

Паркс листает отчеты колумбийской полиции о невыносимо жестоком убийстве матери Эсперансы, настоятельницы картахенских затворниц. А когда она видит фотографии места преступления, у нее становится сухо во рту. Лишь несколько сухожилий удерживали несчастную настоятельницу на кресте: так зверски терзал ее Калеб. Он не только прибил старую монахиню к кресту и надругался над ней, он еще и запытал ее до смерти. Было похоже, что убийца хотел узнать от нее что-то, что было известно только ей и чего не знали другие убитые затворницы.

Мария просматривает комментарии Кроссмана по поводу этого последнего убийства. Как и все остальные затворницы, мать Эсперанса была библиотекарем своего монастыря. Именно у нее находились ключи от запретных библиотек — укрепленных комнат, в которых ее орден держал самые опасные из хранившихся у него рукописей.

Паркс продолжает читать. После Картахены убийства возобновились в Мексике. Потом они продолжались в Соединенных Штатах — в общине из города Корпус-Кристи в Техасе и в другой, из Феникса в Аризоне. Последнее убийство произошло в штате Колорадо, в маленьком монастыре, затерянном в Скалистых горах. И там четыре монахини едва не настигли Калеба.

Через несколько дней они снова отыскали его следы в Геттисберге и одна за другой приехали туда, чтобы положить конец бешеному разгулу убийцы. Но рядом с Геттисбергом нет ни одного монастыря затворниц, только богатые рыбой пруды и леса до самого горизонта.

Чтобы заманить четырех исчезнувших потом монахинь в этот малонаселенный край, Калеб начал выкапывать мертвецов из могил на уединенных кладбищах, а вырытые трупы собрал в склепе посреди Оксборнского леса. Статьи об этих кощунствах появились на первых полосах местной прессы, потом — в ежедневных газетах больших городов. И наконец монахини, листая газеты, увидели эти статьи. Паркс откидывает голову на спинку кресла. Да, именно так четыре женщины, исчезнувшие в Геттисберге, бросились в пасть волка.

Потом их одежда была найдена на границе леса. Мария не могла понять одного: почему Калеб так рисковал? Почему он просто не исчез после того, как убил своих преследовательниц? Только по одной причине: потому что хотел приманить ее. Он хотел, чтобы она бросилась разыскивать Рейчел, пошла по следам девушки и обнаружила мертвецов в склепе. Это, конечно, верно. Но зачем ему это было нужно? Этого Мария не знает. Она устало закрывает глаза и слушает шелестящий гул двигателей. Громкоговорители снова трещат, Мария еще успевает услышать голос командира, сообщающий, что самолет вошел в зону турбулентности. Потом она погружается в глубокий сон без сновидений.