Проходил месяц за месяцем, и ночные видения Марии стали отравлять ее дни. Крики и образы, которые она еще не научилась приручать, насиловали ее мозг. Марии понадобилось время, чтобы понять, что в большинстве случаев речь шла о давних преступлениях или об убийствах, расследование по которым было приостановлено. У серийных убийц есть еще одна особенность, которая, несомненно, доставляет больше всего трудностей и огорчений тем, кто их преследует. Иногда аппетит такого хищника разрастается до огромных размеров, трупов становится все больше — и вдруг смертоносный порыв, побуждавший его убивать, мгновенно гаснет. Другое короткое замыкание в другой области мозга — и начатая серия случайных убийств обрывается так же внезапно, как началась. Хищник снова начинает жить своей обычной жизнью и опять становится тем, кем, в сущности, никогда и не переставал быть, — обыкновенным незаметным человеком. Остается лишь ждать, пока больной нейрон пошлет новый разряд в плохой участок мозга и убийства начнутся в другом штате или другой стране. Тогда можно будет снова открыть приостановленное дело и попытаться поймать зверя до того, как он опять уснет.

После раскрытия убийства Мередит Марию перевели в одну из служб, которые отслеживают такие случаи. В службе состояли тридцать агентов и психологов, которые постоянно поддерживали связь с отделениями полиции и моргами всего мира, отслеживая случаи возобновления серийных убийств. Каждый раз, когда где-то происходило необычное преступление, в эту службу присылали протоколы вскрытия, чтобы ее сотрудники могли сравнить почерк убийцы с тем, что им известно по прежним делам. Сравнить обряды, технику расчленения, надрезы на коже или срезание ее участков, следы надругательства над телом. Обычно им присылали отпечатки лап серийных хищников. С небольшим дополнением — убийства совершались в разных странах и были хирургически точными, что характерно для убийц-путешественников. И не было никаких улик — это еще один характерный признак таких убийц: они контролируют свои чувства и потому не оставляют следов.

Именно так Мария напала на след Гарри Дуэйна, серийного убийцы, который менял местами руки и ноги своих жертв. Он пришивал женские руки к волосатому туловищу мужчины, а между мужскими бедрами помещал женский половой орган. Такая гнусная мания была у этого Дуэйна.

Эта серия убийств возобновилась в Санкт-Петербурге через два года после того, как внезапно прервалась в пригороде Чикаго. Перерыв был очень долгим, и они решили, что Дуэйн умер.

Но, сравнивая поступавшие к ней сообщения, Мария обнаружила информацию о других расчлененных трупах в других странах. Зверь проснулся. Четыре жертвы на сырых улочках Венеции, две на круизном судне в море у берегов Турции, пять в Персидском заливе, еще одна в Москве и последняя в Санкт-Петербурге. У каждой были отрублены руки и ноги, а на их место пришиты другие. Это означало, что Гарри Дуэйн превратился из серийного убийцы в убийцу-путешественника: он путешествовал. Безумный архаичный порыв серийного убийцы и заученная сдержанность убийцы-путешественника соединились в одном человеке. Это был весьма редкий и крайне опасный случай изменения психики.

Мария отправила русским властям по факсу полный профиль Дуэйна, и они отдали всем своим службам приказ находиться в максимальной готовности. Потом она прилетела в Санкт-Петербург. Там видения привели ее в старый ангар для лодок на берегу Невы, где воняло смолой и клеем для дерева. Именно там русская полиция нашла последнюю жертву Дуэйна. И в нем Мария прожила последние секунды жизни этой женщины — Ирины, безвестной проститутки, которая вышла попытать счастья на ледяные бульвары города царей. Укус пилы, которая отрезает части ее тела. Хрип Дуэйна. Скребущие звуки, когда пила задевает пол, и давление ремней, которое потом ослабевает. Поток боли. И Мария, которой не удается умереть. Мария, которая еще живет после того, как Ирина перестала жить.

Через два дня Дуэйн был убит русской полицией в ночном поезде, направлявшемся в Берлин. После этого Мария попросила отпуск. Она сделала вид, что едет отдыхать в Калифорнию. У нее был выбор: или то, что она решила сделать, или глубокая депрессия и самоубийство с помощью лекарств от тревоги, которое стало бы драгоценным избавлением. Она поехала в Санта-Монику — город кинопродюсеров, белых акул и известных нейропсихиатров. Ей сделали множество анализов — сканер, IRM, Pet-Scan. Никакой опухоли, даже самой маленькой.