Мередит бежала долго. Слишком долго. Там, где она теперь, лес такой густой, что солнечный свет уже почти не проникает сквозь полог ветвей. Кажется, даже звуки исчезли. Мередит замедляет бег, оборачивается. Сзади никого нет. Должно быть, Живодер повернул обратно. А может быть, он спрятался где-то и ждет ее в засаде? Силы девочки на пределе. Она опускается на колени на ковер из мха и дает волю слезам. Она долго плачет, чтобы освободиться от страха, который ее сковывает. Потом вытирает слезы со щек и прислушивается. Где-то рядом журчит вода. Мередит поднимает взгляд и видит ручей и маленький каменный мостик. Должно быть, она забежала далеко и оказалась в самом центре леса. Она не знает это место и никогда не слышала, чтобы кто-то о нем говорил. Она заблудилась. Но пока ей на это наплевать: страх перед лесом еще слабее, чем страх перед клыками Живодера.

Стоя на коленях во мху, Мередит пытается увидеть над деревьями небо. Солнце заходит, и свет стал серым. Девочка уже приготовилась встать, когда услышала шаги. Кто-то идет к ней по листьям папоротника. Мария вздрагивает во сне так сильно, что подскакивает. Сердце Мередит начинает биться с бешеной скоростью. Облачко пара вылетает из ее приоткрытых губ. Мария чувствует ласковое прикосновение шероховатого мха к ладоням девочки и жжение колючек в ее босой ступне. Она прислушивается к шагам. Это шаги мужчины. Мария начинает беспокоиться.

Но Мередит слишком устала. Она переводит взгляд на мужчину, который к ней подходит. Ее колотящееся сердце вдруг успокаивается: этот человек ей знаком. Она его не любит, но и не боится.

Теперь мужчина идет по болоту, и его шаги не слышны. Мередит смотрит на него, а Мария в это время прищуривает глаза, чтобы попытаться рассмотреть его лицо. Он высокий и крепкий телом. На нем куртка из шотландки с нагрудными карманами. На его поясе висит и ударяется о куртку кинжал — точнее, охотничий нож, острый как бритва. Мередит теперь смотрит на его руки. Эти большие мозолистые руки дрожат от волнения, пальцы сгибаются и снова распрямляются. Он похож на большого злого волка. Мария ворочается во сне.

Как ни странно, ей удается подключиться к мозгу Мередит и передать ей свой страх. Дыхание девочки становится чаще: она встревожилась. Кончики ее пальцев похолодели. На грудную кость словно что-то давит, мочевой пузырь сжался. Так и есть: Мередит снова чувствует страх. Ее ноги дрожат от усталости. Она пытается встать, но судорога сводит бедра, и она спотыкается. Сейчас она упадет. Мужчина уже рядом с ней, он берет ее за руку. Мередит громко кричит и пытается вырваться. Незнакомец хватает ее за затылок и прижимает к себе. И говорит нараспев грубым голосом:

— Не бойся, дочь моя Мередит Джонсон. Папа здесь.

Нос Мередит плотно прижат к свитеру, который мужчина надел под охотничью куртку. От него воняет потом и кровью. Так же пахло от отца Джессики Флетчер в ночь, когда тот сошел с ума. Это запах мертвого ребенка. Мередит понимает, что она сейчас умрет. Она кусает свитер и начинает плакать, почувствовав, что запах превратился во вкус. Потом она принимается колотить мужчину руками и ногами и кричать. Но чем сильнее она отбивается, тем крепче сжимают ее руки мужчины.

— Слушайся папу, гадкая злая девочка.

Мария чувствует, как ладонь мужчины сжимается на шее Мередит. Девочка начинает задыхаться. Она царапает руку, которая ее убивает, она пытается говорить. Она хочет сказать этому дяде, что просит прощения, что будет хорошей, что больше никогда не станет делать глупости. Потом лезвие кинжала сверкает над ее головой, боль вспыхивает в ее позвоночнике и охватывает его весь. Девочку пронзает холодное как лед лезвие, электрический разряд добирается до ног и рук, ее тело затопляет поток боли. Лезвие входит в тело и выходит из него, вонзается в ее спину, рассекает позвонки, перерезает артерии и разрывает органы. Людоед крепче прижимает ее к себе, чтобы ему было удобнее наносить удары, и Мередит чувствует на щеке его дыхание. Губы людоеда целуют ее лицо, его холодный землисто-серый язык лижет ее губы. Потом девочку сковывает ледяной холод, и боль отступает. Нож продолжает вонзаться в нее, но теперь она почти не чувствует его ударов. Она слышит, как птицы поют на деревьях, она видит ручей и каменный мостик. Свет солнца гаснет. Мередит закрывает глаза. Ей больше не больно.