Факел трещит в темноте. Отец Карцо идет по подземельям ацтекского храма. Здесь холодно, и фрески, которые освещает факел, покрыты инеем. Первые люди, опустошение рая, доисторический посланец небес с благой вестью, пирамиды и огромные города, построенные ольмеками во славу Света. Пройдя коридор до конца, священник выходит в просторную пещеру. В ней стоит кто-то, окруженный кольцом из свечей. Карцо подходит к этому существу; оно смотрит на него.

Отец Карцо ворочается во сне.

Новое видение. Закатное небо над джунглями — красное, с похожим на полумесяц краем солнца на горизонте. Реки высохли, их русла завалены скелетами животных и мертвыми мухами. Деревья засохли на корню, и землю теперь покрывает толстый слой пепла. Не слышно ни птичьих песен, ни жужжания насекомых. Великое зло победило.

Священник идет среди мертвых деревьев. Когда он раздвигает ветки, чтобы расчистить себе дорогу, они ломаются. Лес лишился своих ярких красок: зло поглотило их вместе с жизнью, отражением которой они были.

Экзорцист продолжает идти вперед. Из-под его сандалий в воздух взлетают облачка пепла. В лесу очень жарко, но лоб и спина Карцо остаются сухими. Ремни рюкзака режут ему плечи, но он почти не чувствует этого. Он шагает вперед и смотрит на вершину огромной пирамиды, которая видна за мертвыми деревьями. Это затерянный город Умаксайя. Великое зло поглотило его, когда ольмеки отвернулись от Света.

Слой пепла под ногами отца Карцо становится тверже. Он только что подошел к подножию пирамиды. Он поднимает взгляд и смотрит на три креста, стоящие на ее вершине. Солнце замерло на горизонте и освещает эту картину ярко-алым светом.

Священник поднимается по ступеням пирамиды, и с каждым следующим шагом воздух становится все горячее. Он поднялся выше джунглей и бросает на них взгляд сверху. До самого горизонта — только мертвые деревья и пепел. До вершины осталось всего около двадцати ступеней. Распятые смотрят, как он приближается к ним, и он видит их лица. У двух ольмеков, которых подвергли этой пытке, кожа жестоко обожжена солнцем. Их веки высохли, глаза расплавились в глазницах. Однако ольмеки еще не умерли: они улыбаются.

Карцо смотрит на Христа, прибитого к среднему кресту. У этого распятого лицо и глаза те же, что у Спасителя, о котором говорят Евангелия. У него такая же борода и такие же длинные грязные волосы. Только взгляд другой, полный ненависти и злобы. Священник застывает, и с губ распятого срываются слова. Тусклым, без интонаций голосом висящий на кресте произносит:

— Это не конец, Карцо! Ты меня слышишь? Это только начало!

Священник вздрагивает и выпрямляется в своем кресле. Он слышит тихий гул реактивных двигателей, чувствует, как корпус самолета слегка дрожит под действием воздушных струй. Кабина находится в тени, но сквозь жалюзи, которыми закрыты иллюминаторы, внутрь просачивается странный серый свет.

Карцо смотрит на светящиеся циферблаты приборной доски. «Боинг-767» покинул Манаус чуть больше восьми часов назад и теперь летит над теплыми водами Мексиканского залива. Через несколько минут он пролетит над Гаваной. Карцо приподнимает одну ставню и видит вдали огни кубинской столицы. Ему лететь еще три часа, а спать уже не хочется.

Он протягивает руку и нажимает на кнопку у себя над головой. Белый свет лампы падает с потолка ему на лицо. На столике перед ним завернутый в целлофан сэндвич, бутылка минеральной воды и папка, которую он забрал из камеры хранение в аэропорту Манауса. В этой папке лежат примерно тридцать страниц и расплывчатых фотоснимков. Одни фотографии были сделаны в маленьких гостиницах в самой глубине Австралии и Соединенных Штатов, другие в обитых войлоком салонах самых дорогих отелей мира — «Султан Дохи» в Катаре, «Манама Палас» в Бахрейне, «Белло Оризонте» в Лос-Анджелесе и «Карбов» в Санкт-Петербурге.

Если верить информации, которая собрана в папке, в этих далеких от Рима местах происходили последние тайные совещания кардиналов из братства Черного дыма. Кардиналов — участников встречи каждый раз было мало, все в светской одежде. Фотографы пытались застать их врасплох, когда те выходили из своих лимузинов. Карцо снова стал просматривать пачку фотографий, прикрепленную к досье, и невольно вздохнул. На снимках были только расплывчатые тени и силуэты, не попавшие в кадр.

Экзорцист задумчиво переворачивает плотный, со слоем пузырчатой пленки для большей прочности, пакет, в котором лежали фотографии. Упаковка кажется пустой, но он чувствует, что внутри есть еще что-то.

Карцо осматривает поверхность пакета и в нескольких местах нажимает на нее. Внезапно его пальцы замирают: он нащупал более твердый участок. Как будто в этом месте наполненные воздухом пузырьки были сжаты предметом, спрятанным внутри пленки-прокладки.

Карцо разрывает упаковку, достает из нее второй пакет, серый и легкий, и расклеивает его края. Внутри лежат две фотографии и чистый лист бумаги с крупной зернистой структурой. Священник выкладывает лист на стол и проводит по нему рукой. Подушечками пальцев он чувствует штрихи и ямки — невидимые отметки, сделанные пером без чернил. Он бережно заштриховывает бумагу карандашом, чтобы эти неровности стали заметны по контрасту. На бумаге проступает оттиск старинной печати. На ней изображены крест с расширяющимися концами и в нижней левой части — лилия. Он продолжает заштриховывать лист сверху вниз. Пустота, потом снова появляются знаки — девять строк. Они написаны кодом, символы которого хорошо знакомы отцу Карцо.

Грифель замирает в конце последней строки, а потом снова начинает спускаться вниз. Снова пустое место, а потом перед глазами отца Карцо постепенно вырисовывается нечто похожее на верхнюю часть геометрической фигуры. Четыре ответвления в форме буквы V; каждая составлена из двух наложенных один на другой треугольников; над фигурой стоит точка. Верхний правый треугольник заполнен штрихами пера и теперь окрасился в черный цвет. В центре крест с расширенными концами, тот же, что на печати. Карцо удлиняет взмахи своей руки, чтобы покрыть своей штриховкой боковые стороны фигуры, а когда они проявляются, спускается дальше вниз по листу более короткими движениями. Все концы креста расширены, как на печати, и на конце каждого из них видны два скрещенных треугольника. Карцо поднимает бумагу над столиком, чтобы на нее падал свет потолочной лампы, и рассматривает весь текст в целом.

Если его не подводит память, печать вверху листа — эмблема ордена тамплиеров. Ее использовали в конце Крестовых походов, во времена, когда этот орден обосновался во Франции.

Геометрическая фигура под строчками, несомненно, один из крестов восьми Блаженств. У тамплиеров она была символом Нагорной проповеди. Конец каждого треугольника означает одно из восьми Блаженств, которые Господь перечислил своим ученикам. Но на самом деле этот загадочный крест гораздо древнее. Начало его истории теряется в глубине времен, а самые ранние его следы обнаружены на мексиканских табличках и были нанесены на них за несколько тысяч лет до Рождества Христова. Эти мексиканские кресты называли пирамидальными, и считалось, что они изображают четыре стороны древних пирамид. Любопытно, что этот крест был обнаружен на берегах озера Титикака в Боливии и в некоторых ацтекских храмах, где он символизировал индейского бога доколумбовой эпохи Кецалькоатля.

До ареста тамплиеров в 1307 году в разных командорствах этого ордена были в ходу восемь таких крестов — один для каждого блаженства.

Был крест Нищих, крест Кротких, крест Плачущих, кресты Алчущих Правды, Милостивых и Чистых Сердцем, крест Миротворцев и крест Изгнанных за Правду. Восемь крестов, которые носили под своими туниками должностные лица ордена Храма. Кресты были опознавательными знаками, но не только. Главным назначением этих украшений из золота и рубинов была тайнопись: тамплиеры посылали друг другу секретные сообщения, написанные шифром, основой для которого служили треугольники этого креста. Именно поэтому геометрические фигуры, из которых состоит крест тамплиеров, отделялись одна от другой в некоторых случаях толстыми линиями, а в других тонкими. Сложная конструкция из скрещенных треугольников, в которые были вделаны рубины и золотой ромб, ориентированный на запад, хранила в себе тайну кода.

Странно, но лучники короля Франции, которые на рассвете 13 октября 1307 года обыскивали одновременно все бесчисленные командорства ордена Храма, не нашли ни одного из этих крестов. Как будто они исчезли вместе с легендарными сокровищами тамплиеров перед началом этой самой крупной в истории полицейской операции. Однако инквизиторам удалось обнаружить несколько финансовых документов и рисунок на пергаменте, изображавший крест Нищих. У этого креста был закрашен только правый треугольник верхнего конца. «Блаженны нищие духом» — первое из восьми Блаженств. Значит, у Карцо сейчас перед глазами копия того рисунка, найденного в 1307 году. Это лицевая сторона первого креста — того, который управляет остальными.

Но, даже имея в своем распоряжении рисунок, лучшие в христианском мире специалисты по шифрам много столетий не могли разгадать код тамплиеров. Потом, сопоставляя и перекраивая свои гипотезы и оценивая их с помощью надписей, которые арестованные тамплиеры, ожидая смерти, выцарапали на стенах тюремных камер в Жизоре и Париже, ватиканские математики и теологи смогли разгадать тайну той половины кода, которая была зашифрована в лицевой части фигуры. Стало ясно, что это алфавитный код. Но на фигуре не было указано ни одного символа. Поэтому исследователи сделали вывод, что ключами к неразгаданной части кода тамплиеров являются оборотные части крестов. Вот почему никому до сих пор не удалось понять смысл посланий, оставленных членами ордена на камнях тюремных стен. И по этой же причине никто до сих пор не нашел место, где они спрятали свое сокровище перед своим уходом из Святой земли. Местонахождение этого тайника можно определить, только собрав вместе все восемь геометрических кодов, которые были выгравированы на восьми утраченных крестах. Их сочетание было картой, которая вела к сокровищам тамплиеров.

С тех пор как ватиканские специалисты разгадали алфавитный код креста Нищих, он был известен лишь нескольким посвященным, и Карцо входил в их число. Другие шифры с сеткой, которые применялись в руководствах по эзотерике и в масонских ложах, были лишь бледными копиями этого шифра, в которых не хватало самого главного. Сложность была вот в чем. Подлинная гравюра после того, как ее нашли в 1307 году, была аккуратно разрезана на четыре части, которые были положены на хранение в сейфы четырех банков. Одна хранилась в Швейцарии, одна на Мальте, одна в Монако и одна в Сан-Марино. Значит, надо было узнать, как такое точное изображение креста Нищих могло оказаться перед глазами у Карцо на высоте одиннадцати тысяч метров над Мексиканским заливом. Если только человек, написавший шифрованную записку, не является счастливым обладателем этого потерянного много столетий назад креста. В этом случае владелец креста — прямой потомок должностных лиц ордена Храма.