79

Эта чертовка снова не дает покоя. Анджела Макнил умела находить повод, чтобы заглянуть в кабинет Эрика Уитли каждый раз в перерыве на ланч. Он пытался не обращать на нее внимания, но она была не из тех, кто замечают, что ими демонстративно пренебрегают.

Сегодня она держала в руках стопку переплетенных бухгалтерских отчетов для фермы Стоунри, которые вернула финансовый инспектор полиции Суссекса по имени Эмили Кертис, и собиралась поставить их на место, в соответствующий шкаф. Эрик знал, никакой необходимости в этом нет. Она могла сделать это в любое другое время, однако намеренно выбрала перерыв на ланч. Абсолютно намеренно.

Анджела Макнил стояла рядом с его столом, глядя на лежащие на нем сэндвич с тунцом и майонезом, плитку «твикс», яблоко и бутылочку воды.

— О боже, да вы человек привычки, верно, Эрик Уитли?

Он сделал вид, будто углубился в чтение развернутого номера «Аргуса». Там как раз был опубликован полный график киносъемок, чтобы публика знала, куда и во сколько прийти и понаблюдать за происходящим. Там же было обращение ко всем желающим принять участие в съемках в массовых сценах.

Его просили прийти этим утром. Но он конечно же не смог, во всяком случае сегодня, да и в остальные рабочие дни тоже не сможет, разве что в выходные. Но следующие выходные, на которые он записался, будут только в сентябре.

— Вы всегда едите на ланч одно и то же.

Он не был уверен, что это — вопрос или констатация факта. Впрочем, ему было наплевать, поскольку это ее не касалось. Ему совершенно не нравился ее голос, абсолютно необаятельный, монотонный, невыразительный. Он был не в восторге от ее запаха. От нее пахло духами, напоминавшими освежитель воздуха для туалета. Эрик Уитли ненавидел ее за то, что она стоит рядом с ним и смотрит, как он ест, — как будто он животное в клетке зоопарка. Анджела Макнил определенно относилась к тому типу женщин, мужья которых желают им смерти.

— Потому что мне это нравится, — пробормотал он, не поднимая глаз и поняв, что читает одно и то же предложение уже третий раз.

— Знаете, Эрик, очень важно разнообразить питание. В рыбе содержится много ртути. Слишком частое употребление рыбы может нанести вред вашему организму.

— А я сам как рыба. Я — рыбная душа!

— О, да у вас своеобразное чувство юмора.

Ему очень хотелось, чтобы она замолчала. Он мысленно обратился к небесам с просьбой о том, что если ему когда-нибудь придется надолго застрять в лифте, то пусть, но только не с ней.

На его счастье, зазвонил телефон.

Спасен, подумал он, беря трубку.

Звонили из приемной. Голос секретарши прозвучал довольно непривычно:

— Эрик, тут джентльмен и леди из полиции хотят поговорить с вами в конференц-зале.

— Да вы что? О чем? Я сегодня ни с кем встреч не назначал.

По правде говоря, он вообще редко назначал какие-либо встречи. Работал один, занимаясь исключительно цифрами. В их фирме с клиентами общались другие сотрудники. Лишь иногда он встречался со служащими налоговой инспекции, проверявшими финансовое состояние их клиентов, да выезжал на аудит за пределы офиса.

— Это офицеры полиции. Детективы. Они разговаривают со всеми сотрудниками нашей фирмы.

— Понятно, — нахмурился Эрик. — Когда мне подойти?

— Прямо сейчас, если можете.

— Хорошо. Иду. — С этими словами Эрик встал и надел пиджак. — Извините, — сказала он, обращаясь к Анджеле Макнил. — У меня встреча. Прямо сейчас. Меня ждут в конференц-зале.

— Неужели не доедите ланч?

— Потом доем.

— Хотите, я отнесу его в холодильник? Вам не следует оставлять его здесь. Можно подхватить сальмонеллу.

— Немного сальмонеллы тунцу не повредит, — произнес он и вышел из комнаты, оставив Анджелу одну — смеяться над его шуткой.

Идя по коридору, он думал о том, что это может значить. Неужели они нашли велосипед, который у него украли два года назад? Сомнительно. Зачем тогда полицейским расспрашивать всех сотрудников фирмы?

Нервно улыбаясь, он вошел в небольшой конференц-зал со столом, рассчитанным на восемь мест. Там стоял высокий чернокожий мужчина в довольно вульгарном броском костюме с еще более броским галстуком. Рядом с ним — простоватого вида женщина тридцати с небольшим лет с кудрявыми каштановыми волосами, в белой блузке, черных брюках и практичных черных туфлях без каблука.

— Добрый день! — поздоровался Эрик Уитли, чувствуя, что на лбу появились бисеринки пота. Полиция всегда действовала на него подобным образом. Он заметил, что мужчина пристально посмотрел на его обувь.

— Эрик Уитли? — произнес полицейский и показал свое служебное удостоверение. — Я инспектор Брэнсон, а это моя коллега, сержант Мой. Спасибо, что нашли время побеседовать с нами.

Эрик какое-то время разглядывал удостоверение, чувствуя, что это необходимо для того, чтобы продемонстрировать серьезность своих действий, после чего произнес:

— Прошу садиться. Могу я предложить вам какие-нибудь прохладительные напитки?

— Нет. Спасибо, — ответил чернокожий полицейский. — О нас здесь уже позаботились.

— Отлично, — произнес Эрик. — Все замечательно, не так ли?

Он заметил, как полицейские быстро обменялись взглядами. Оба сели с одного края стола, спиной к окну, из которого открывался вид на территорию Королевского павильона. Уитли сел с другой стороны, напротив. И сразу понял, что занял плохое место, потому что свет из окна падал на них сзади, и их лица были почти не видны. Уитли почувствовал, что его охватывает страх. Он чувствовал себя школьником, оказавшимся перед двумя хулиганами.

— Э-э-э… вы ведь пришли не по поводу моего велосипеда?

Полицейские как-то странно посмотрели на него.

— Велосипеда? — спросила женщина.

— Мой велосипед украли, когда я оставил его перед офисом. Правда, это было достаточно давно. Эти ублюдки распилили замок.

— Нет, простите, кражами занимается другой отдел, — сказал Брэнсон. — Мы из уголовного розыска.

— Да, да, — понимающе кивнул Уитли.

Детектив внимательно посмотрел на него, глаза в глаза, отчего Уитли почувствовал себе еще более неуютно. Ему казалось, что чернокожий в любое мгновение скажет: «ЧМО!»

Однако вместо этого он произнес:

— Мистер Уитли, мы ведем расследование убийства неопознанного человека. Его туловище было обнаружено…

— На ферме Стоунри, верно? — не дал ему договорить Эрик Уитли.

— Да, — подтвердила Белла Мой.

— Верно, — кивнул Брэнсон. — В пруду Общества любителей рыбной ловли Западного Суссекса близ Хенфилда были также найдены конечности, предположительно принадлежавшие убитому.

Эрик кивнул:

— Да, да. Я так и думал, что вы на меня выйдете, — нервно усмехнулся он, но никто из полицейских не поддержал его шутку.

— Сколько времени вы работаете здесь, мистер Уитли? — спросил Гленн Брэнсон.

Эрик на мгновение задумался.

— В «Брэдли-Хэмилтон»? Двадцать два года. Впрочем, нет, в ноябре исполнится двадцать три года.

— Как точно называется ваша должность?

— Я аудитор, главным образом занимаюсь аудитами.

Детектив продолжал не мигая смотреть ему прямо в лицо.

— Я не ошибусь, если скажу, что в этом году вы проводили аудит на ферме Стоунри и в Обществе любителей рыбной ловли Западного Суссекса?

— Есть что-то скользкое, рыбье в этом Обществе любителей рыбной ловли, вы не находите, детектив? — неуклюже сострил Уитли и хихикнул.

Никто из полицейских не улыбнулся, что заставило Эрика занервничать еще больше.

— Ничего скользкого в этом нет, мистер Уитли, — произнес Брэнсон ровным спокойным тоном. — Можете сказать, как давно вы занимаетесь аудитом этих двух организаций?

Уитли задумался.

— Пожалуй, несколько лет, — ответил он, стараясь не встречаться взглядом с полицейскими и чувствуя все тот же страх. — Да. Десять лет по меньшей мере. Могу проверить, если пожелаете. Что касается фермы Стоунри, то скажу точно, — добавил он и непроизвольно хихикнул.

Полицейские продолжали холодно смотреть на него.

— Мы расследуем убийство, мистер Уитли, — произнес Гленн Брэнсон. — Боюсь, мы не готовы разделить ваше веселое настроение относительно этого дела. Вы когда-нибудь бывали на самой ферме Стоунри, мистер Уитли?

— Бываю каждый год. Аудит провожу прямо на месте.

— А бывали ли вы на пруду Общества любителей рыбной ловли Западного Суссекса?

— Только один раз, чтобы познакомиться с местом. Это главный земельный участок, принадлежащий клубу.

— Когда вы проводили там аудит, с вами был еще кто-то из сотрудников вашей фирмы?

Уитли покачал головой:

— Нет, я был один. У меня прекрасные отношения с мистером Уинтером. Такая работа вообще-то на одного. — Подмышки взмокли от пота. Он сильно потел и в данный момент не слишком отчетливо видел лица собеседников. Отчаянно хотелось вернуться в свой кабинет, в свое одиночество, к своему недоеденному ланчу. — Это убийство… ужасное событие. Я хочу сказать, что оно очень плохо повлияло на коммерческую деятельность фермы Стоунри. В том смысле, что вряд ли кому-то захочется покупать яйца из-под кур, которые клевали корм там, где находился труп? Я лично в этом не уверен.

— Или есть рыбу, кормившуюся там, где нашли части человеческого тела? — спросила женщина-детектив.

Уитли кивнул.

— Это весьма малоприятно, если ваш вопрос адресован мне, — сказал он и снова хихикнул.

Двое полицейских смотрели на него с откровенной неприязнью. Как два хулигана. Два неулыбчивых хулигана.

— Я очень щепетилен в отношении того, что кладу в рот. Мое тело — мой храм.

— «Крамер против Крамера», — произнес Брэнсон.

— Простите?

— Это слова, которые герой Дастина Хоффмана произносит в фильме.

— Ах да, верно.

Возникшая продолжительная пауза показалась Эрику Уитли очень неловкой. Полицейские смотрели на него так, словно он был открытой книгой, которую они читали безо всякого труда. Откашлявшись, он произнес:

— Как по-вашему, я могу быть вам полезен в этом расследовании?

С этими словами он снова нервно усмехнулся.

— Знаете, — сказал Гленн Брэнсон, — вы нам здорово поможете, если серьезнее отнесетесь к этому делу.

— Извините, — ответил Эрик и провел пальцами по губам. — Рот на замок!

Снова возникла долгая пауза. Он чувствовал, что полицейские просто смотрят на него. Казалось, их глаза полны невысказанных вопросов. Уитли поерзал на стуле. Жутко захотелось есть. Он пожалел, что не доел сэндвич. И «твикс». Правда, сейчас желудок испытывал нешуточное беспокойство. Перерыв на ланч подходил к концу. Осталось всего десять минут.

— Спешите на автобус? — поинтересовался Гленн Брэнсон. — Или на поезд?

— Извините, не понял?

— Вы постоянно поглядываете на часы.

— Видите ли, меня немного беспокоит сальмонелла. Дело в том, что на такой жаре надо быть осторожным с сэндвичами.

Полицейские снова переглянулись. Как будто обменялись каким-то им одним известным кодом. Совсем как школьные хулиганы.

Брэнсон опять посмотрел ему прямо в глаза.

— Имя Майлз Ройс вам что-нибудь говорит?

Эрику не понравился этот нехороший дерзкий взгляд полицейского, и он опустил глаза, уставившись на столешницу.

— Майлз Ройс? Нет, пожалуй, нет. А я должен его знать?

— Вы так полагаете? — спросил Гленн Брэнсон. — Вы так не думаете или вы в этом уверены?

Манера детектива заставляла нервничать. Он снова почувствовал, что ему стало жарко, и понял, что краснеет. Скорее бы уйти из этой комнаты и вернуться в свое святилище, в свой уютный кабинет.

— Как можно быть в жизни в чем-то уверенным? — ответил Эрик вопросом на вопрос, по-прежнему не поднимая глаз. — Я не хочу дать неправильный ответ. Фирма имеет дело с множеством клиентов, каждый из которых, в свою очередь, нанимает множество людей. Сегодня имя для меня ничего не значит, но я не могу гарантировать, что никогда не встречался с человеком, которого зовут именно так. Я не хочу, чтобы меня обвинили в том, будто я намеренно ввожу вас в заблуждение.

— Мне не совсем понятно, — сказал Гленн, говоря очень медленно и твердо. — Вы хотите сказать, что никогда не встречали человека по имени Майлз Ройс? Майлз Теренс Ройс?

Эрик на мгновение закрыл глаза и почувствовал, что весь дрожит. Он смерил Брэнсона ненавидящим взглядом:

— Я не потерплю, чтобы надо мной издевались. Я достаточно понятно выразился?