114

— Гея вышла из трейлера, сейчас будет, — доложил Ларри Брукеру и Джеку Джордану Барнаби Кац и, услышав голос сопровождавшего звезду третьего помощника режиссера, добавил:

— С ней Джо и двое полицейских. Передадут с рук на руки.

— Скажи им, чтобы включили сирену и пошевеливались, — нетерпеливо бросил Брукер.

Триста ярдов, отделявшие стоянку от Павильона, черный «ренджровер» прошел в сопровождении полицейской машины. Полицейские торопливо выскочили и замерли в сторонке. Один из телохранителей распахнул дверцу, и знаменитость, нагнув голову, чтобы не зацепиться за что-нибудь париком, платьем или высоким воротником, медленно, осторожно сошла на землю.

Собравшаяся за стеной, на Нью-Роуд, внушительная толпа зевак приветствовала ее восторженными, хотя и разрозненными криками. В серой хмари наступающего вечера замелькали вспышки. Неторопливо, как будто неуверенно, Гея проследовала по дорожке, вошла, по-прежнему в сопровождении третьего помощника, в здание, повернула вправо и направилась по коридору в Банкетный зал.

Прямо в море лиц.

Вздох облегчения прошелестел по залу. Сидевшие за банкетным столом актеры повернулись к ней. Художник по гриму побежала между стульями, промокая блестящие от пота носы и лбы; одна из парикмахерш поправила парик на голове Хью Бонневилля. Сами собой вдруг грянули аплодисменты.

Дело дрянь, подумал Брукер. Дрянь дело. Ей это точно не понравится.

Ни теплым приветствием коллег, ни знаком восхищения эти аплодисменты не были, а были они язвительной демонстрацией недовольства тридцати раздраженных и уставших от ожидания собратьев по профессии.

И тут, к полнейшему изумлению Брукера, Гея улыбнулась и присела в реверансе перед собравшимися за столом. Потом отвесила поклон оператору и его команде. Звукорежиссеру и его группе. Монтажнице. Режиссеру и продюсеру. Всем остальным. Поклонилась так, словно от этого жеста зависела вся ее карьера.

Горделиво, с достоинством улыбаясь, она как будто не понимала, что случилось, она наслаждалась вниманием, чувствуя себя объектом поклонения и восхищения, которых здесь не было и в помине.

Брукер нахмурился. Гея никогда не вела себя так, это было не в ее характере. И вообще с ней творилось что-то странное.