Глава 4
– За новые знакомства! – воскликнул Гай, протягивая Клеа бокал, до краев наполненный шампанским.
– За новые знакомства! – негромко ответила она и отпила маленький глоток.
Шампанское оказалось превосходным. Если она не будет соблюдать осторожность, оно ударит ей в голову, а сейчас больше чем когда бы то ни было нужно хорошо соображать. Ее положение незавидное. Как, скажите на милость, обыскивать дом, если этот слюнявый Казанова не отходит от нее ни на шаг? Она планировала лишь немного распалить его воображение, но поняла, что у Делэнси на уме не просто безобидный флирт.
Он опустился рядом с ней на цветастый диван – так близко, что она как следует рассмотрела его лицо. Для мужчины его возраста – под пятьдесят – он был еще вполне привлекателен: морщин практически нет, волосы цвета воронова крыла. Но красные глаза и одутловатое лицо служат явным доказательством его беспутной жизни.
Делэнси нагнулся к ней и принялся пожирать ее взглядом. Она едва удержалась, чтобы не отодвинуться подальше. К облегчению Клеа, целовать ее он как будто не собирался, во всяком случае пока. Главное сейчас – удерживать его на расстоянии; она еще не вытянула из него всех нужных сведений.
Она вежливо улыбнулась:
– Какой у тебя красивый дом!
– Спасибо!
– А картины! Какая коллекция! Насколько я понимаю, все оригиналы?
– Естественно. – Гай горделиво обвел рукой картины на стенах. – Я регулярно бываю на аукционах. На «Сотби», когда видят меня, потирают руки от радости. Конечно, то, что ты здесь видишь, – не самое ценное из моей коллекции.
– Вот как?
– Да. Самое лучшее я храню в своем лондонском доме. Там я чаще провожу время. Кроме того, тот дом надежнее охраняется.
Сердце Клеа екнуло. Неужели он держит «Око» в лондонском особняке? Значит, она напрасно потратила в Бекингемшире целую неделю!
– Последнее время именно охране я посвящаю особенно много времени, – замурлыкал Гай, придвигаясь к ней еще ближе.
– Имеешь в виду защиту от воров? – с невинным видом осведомилась Клеа.
– Я имею в виду общую безопасность. Волки у ворот. Холод одинокой постели. – Гай еще ближе придвинулся к ней и вдруг впился в нее своими мерзкими губами. Ее передернуло. – Я так долго искал подходящую женщину! – прошептал он. – Родную душу…
Неужели на женщин в самом деле действует его болтовня? – удивилась Клеа.
– А когда я сегодня… там, в палатке… заглянул в твои глаза, то подумал: может быть, я нашел ее…
Клеа едва не расхохоталась. Ей с большим трудом удалось не отвести от него взгляд – теплый, манящий.
– Нам тоже нельзя забывать о безопасности, – негромко сказала она.
– Согласен!
– Сердце – хрупкий орган. Особенно мое.
– Да, да! Знаю! – Он снова поцеловал ее, более страстно, чем в первый раз.
Клеа поняла, что больше не выдержит, и отпрянула. От омерзения и гнева ее дыхание участилось. Похоже, Гая ее порыв совсем не смутил. Скорее, наоборот: он принял ее учащенное дыхание за признак страсти.
– Все так быстро… так стремительно! – с трудом выговорила она.
– Так и должно быть.
– Я еще не готова…
– Сейчас я тебя подготовлю… – Без предупреждения он схватил ее за грудь и принялся грубо мять, словно ком теста.
Клеа проворно вырвалась и вскочила. Она еле сдерживалась, чтобы не влепить ему пощечину. Дрожащим голосом она попросила:
– Пожалуйста… не надо, Гай! Может быть, потом. Когда мы познакомимся поближе. Когда я получше узнаю тебя… Я имею в виду – как человека.
– Как человека? – Он досадливо помотал головой. – Что именно тебе хочется узнать?
– Всякие мелочи, которые расскажут мне о тебе. Например… – Она обернулась и жестом указала на картины: – Ты говорил, что ты – коллекционер. Но здесь я вижу только картины. Пока я понятия не имею, что тебя заводит, что тебе больше всего нравится. Ты коллекционируешь еще что-нибудь, кроме картин? – Она смерила его пытливым взглядом.
Гай пожал плечами:
– Старинное оружие.
– Вот видишь? – Клеа улыбнулась и заставила себя подойти к нему. – Оружие… какая прелесть! Значит, в тебе живет типично мужская тяга к приключениям!
– Правда? – заулыбался польщенный Гай. – Да… пожалуй.
– Какое оружие у тебя есть?
– Старинные мечи. Пистолеты. Несколько кинжалов.
Услышав последние слова, она почувствовала, как екнуло сердце. Кинжалы! Она подошла к нему почти вплотную.
– Старинное оружие… – прошептала она, – по-моему, ужасно эротично!
– Вот как?
– Да… я сразу представляю себе рыцарей в латах, которых ждут прекрасные дамы! – Она хлопнула в ладоши и задрожала, словно от возбуждения. – Стоит мне увидеть старинное оружие, и я завожусь с пол-оборота!
– Понятия не имел, что оружие так действует на женщин, – удивился Гай. Неожиданно он вскочил. – Пойдем со мной, прекрасная дама! – Он протянул ей руку. – Я покажу тебе коллекцию, от которой у тебя мурашки побегут по спине! Я только что добавил к ней новое сокровище – один частный торговец продал мне его тайком.
– Хочешь сказать, ты купил свое сокровище на черном рынке?
– Нет, у меня надежные источники.
Клеа позволила ему увести себя на второй этаж.
Значит, он хранит «Око» наверху… Возможно, даже в спальне. Подумать только, вчера ночью она была так близка к цели!
Где-то зазвонил телефон. Гай тащил ее наверх, не обращая на звонки никакого внимания. На втором этаже он повернул направо, к своей спальне, и вдруг остановился.
– Мастер Делэнси! – окликнул его чей-то голос. – Спрашивают вас!
Гай опустил голову. У подножия лестницы стоял седовласый лакей.
– Спросите, что им нужно! – рявкнул он.
– Но там… там…
– Что?
Лакей деликатно кашлянул и сказал:
– Там леди Кэрнкросс.
Гай насупился.
– Что ей надо?
– Она хочет немедленно вас увидеть!
– Что значит «немедленно»?
Гай сбежал вниз и взял трубку. Клеа прислушивалась к разговору.
– Сейчас неподходящий момент, Вероника, – торопливо говорил Гай. – Неужели ты не… Слушай, сейчас я занят другими делами. Ты поступаешь неразумно. Нет, Вероника, нельзя! Поговорим как-нибудь в другой… Алло! Алло! – Некоторое время он ошалело смотрел на трубку, а потом со злостью швырнул ее на рычаг.
– Сэр! – обратился к нему лакей. – Могу я вам чем-нибудь помочь?
Гай поднял голову; видимо, до него наконец дошло, в каком затруднительном положении он очутился.
– Да! Да, вам необходимо срочно отправить мисс Лэм домой.
– Домой?
– Она остановилась в отеле! Здесь, недалеко!
– Вы хотите сказать – сейчас?!
– Да. Подгоните машину. Живо!
Гай взбежал на второй этаж, схватил Клеа за руку и потащил вниз по лестнице.
– Дорогая, мне ужасно жаль, но кое-что случилось. Дела, понимаешь?
Клеа вырвалась и недоверчиво переспросила:
– Дела?
– Да, срочное дело… одна клиентка…
– Клиентка? Кстати, я ведь даже не знаю, чем ты зарабатываешь себе на жизнь!
– Мой шофер отвезет тебя в отель. Завтра в пять я за тобой заеду, и мы вместе проведем чудный вечер! Ну, как тебе мой план?
Он быстро поцеловал ее в губы и практически вытолкал из дома. Машина уже ждала; рядом с открытой дверцей стоял шофер. У Клеа не оставалось иного выхода. Она села в машину.
– Завтра я тебе позвоню! – заорал Гай и помахал рукой на прощание.
Клеа в досаде вцепилась в кожаный подлокотник кресла. Опять сорвалось! Она ведь была совсем рядом… Гай собирался показать ей кинжал. Если бы не телефонный звонок какой-то дуры, кинжал сейчас был бы у нее! Интересно, кто такая эта Вероника?
Вероника Кэрнкросс отвернулась от телефона и смерила Джордана вопросительным взглядом:
– Ну? Как по-твоему, все получилось?
– Если даже на него не подействовал твой звонок, – ответил Джордан, – то приезд наверняка подействует!
– Неужели мне в самом деле придется ехать к нему? Я говорила тебе, что не желаю иметь с ним ничего общего!
– Есть только один надежный способ убрать ту женщину из его дома, прежде чем она успеет натворить бед!
– Нет, все-таки ей, наверное, можно помешать и по-другому. Например, вызвать полицию…
– Да, чтобы все выплыло наружу? Мой ночной визит к Гаю… украденные письма… – Джордан помолчал. – И твой роман с Делэнси!
Вероника энергично затрясла головой:
– Об этом мы уж точно никому не скажем!
– Так я и думал.
Вероника покорно взяла сумочку и направилась к двери.
– Ладно. Раз я втравила тебя в неприятности, значит, я у тебя в долгу.
– Не только у меня, – заметил Джордан. – Ты выполняешь свой гражданский долг. Та женщина – воровка. И как бы ты ни относилась к Гаю, нельзя допустить, чтобы его обокрали.
– Кого, Гая?! – рассмеялась Вероника. – Да на него мне плевать! Если честно, меня гораздо больше волнует твоя прекрасная воровка. Если она попадется и ее начнут допрашивать…
– Моей репутации конец, – кивнул Джордан.
– И моей тоже, – ответила Вероника.
Клеа сбросила туфли на высоком каблуке, швырнула сумочку в кресло и со стоном рухнула на кровать. Ну и денек! Проклятое поло, проклятый Гай Делэнси, проклятые рыжие волосы! Сейчас ей хотелось одного: заснуть, забыть об «Оке Кашмира», забыть обо всем. Но всякий раз, когда она закрывала глаза, всякий раз, когда пыталась заснуть, ей снился один и тот же страшный сон, такой яркий, что Клеа казалось, будто она заново переживает ужас месячной давности.
Она старалась не поддаваться, пыталась вспомнить что-нибудь хорошее. Например, лето семьдесят второго года. Ей тогда было семь, а Тони – десять лет; они вместе позировали для фотографии, которая позже стояла на каминной полке у дяди Уолтера. Тогда они одинаково загорели и ходили в одинаковых комбинезонах. На снимке Тони закинул костлявую руку ей на тощее плечико. Они широко улыбались в камеру. Сколько всяких темных делишек они тогда замышляли! И учитель у них был самый лучший на свете, дядя Уолтер, старый мошенник с золотым сердцем, обаятельный взломщик… чтоб ему провалиться! Интересно, как старику сейчас живется в тюрьме? Его обещали выпустить досрочно за примерное поведение. Остается надеяться – правда, надежда слабая, – что в тюрьме дядя наконец изменился, как Тони.
И как она сама.
Может быть, дядя Уолтер, выйдя на свободу, начнет честную жизнь, завяжет с кражами и мошенничеством… Как же, держи карман! Станет он жить честно… после дождичка в четверг…
Услышав телефонный звонок, она вздрогнула и сразу схватила трубку:
– Алло?
– Диана, дорогая! Это я.
Она закатила глаза:
– Здравствуй, Гай!
– Мне очень жаль, что все так получилось… Ты простишь меня?
– Подумаю.
– Мой шофер сказал, что ты собираешься пробыть в наших краях еще несколько дней. Может, позволишь мне загладить свою вину? Скажем, завтра вечером. Давай поужинаем и послушаем музыку в доме одного моего старого друга. А остаток вечера проведем вдвоем!
– Не знаю, не знаю!
– Я покажу тебе свою коллекцию старинного оружия! – Гай понизил голос до интимного шепота: – Ты только представь себе рыцарей в сверкающих латах и ждущих их прекрасных дам…
– Ну ладно, – со вздохом ответила Клеа.
– Я заеду за тобой в пять к твоему отелю «Виллидж-Инн». Буду ждать тебя у входа.
– Договорились! Значит, в пять.
Повесив трубку, она вдруг поняла, что у нее раскалывается голова. Ха! Вот и наказание за то, что она тут изображает Мата Хари.
Нет, настоящее наказание настигнет ее потом, если ей в самом деле придется лечь в постель с этим безмозглым козлом.
Она со стоном встала и поплелась в ванную – смывать с себя запах лошадей и следы от жирных пальцев Гая Делэнси.
Следующим вечером Делэнси заехал за ней под мухой. Клеа усомнилась, стоит ли садиться в машину с таким водителем, как Гай, но потом решила, что придется – ведь она хочет как можно скорее покончить с делом. По сравнению с теми ужасами, которые она пережила, поездка в машине с пьяным водителем – сущий пустяк. Риск – понятие относительное, а сегодня подходящая ночь для того, чтобы рисковать.
– Сегодня повеселимся всласть! – заявил Гай, обгоняя очередную машину на повороте.
Обзор впереди закрывала высокая живая изгородь; Клеа надеялась только на то, что другая машина не мчится им навстречу.
– Если честно, я не очень люблю музыку. Гораздо приятнее просто поболтать… пообщаться с друзьями… Посмеяться.
«И выпить», – подумала, но не сказала Клеа и тут же судорожно вцепилась в подлокотник: они пронеслись буквально в нескольких дюймах от дерева.
– Я подумал, что воспользуюсь случаем и познакомлю тебя со всеми, – продолжал Гай. – Представлю тебя своим друзьям.
– И Веронике тоже?
Гай вздрогнул и покосился на нее:
– Что?!
– Веронике. Той, что звонила тебе вчера. Ты еще назвал ее клиенткой.
– Ах, Вероника… – Гай натужно рассмеялся. – Нет, она не любит музыку. То есть любит, конечно, но не такую. Не классическую, а рок-н-ролл и прочую галиматью. Так что сегодня ее на вечере не будет. – Он помолчал и сквозь зубы добавил: – Во всяком случае, я очень на это надеюсь!
Через двадцать минут, едва они вошли в музыкальный салон Форрестеров, от надежд Гая Делэнси не осталось и следа. Клеа услышала, как Гай со свистом втянул в себя воздух и пробормотал:
– Глазам своим не верю!
К ним с противоположного конца зала приближалась роскошная шатенка в потрясающем платье, с великолепным жемчужным ожерельем на шее. Правда, Клеа больше поразила не она, а ее спутник. Тот шел навстречу с насмешливо-изумленной улыбкой. Клеа не поняла, ей показалось или она в самом деле заметила радость в прищурившихся вишнево-карих глазах Джордана Тэвистока…
Гай откашлялся и, заикаясь, произнес:
– Здравствуй, Вероника!
– Слышала, в твоей жизни появилась новая женщина.
– М-да… хм… – Гай натянуто улыбнулся.
Вероника повернулась к Клеа и протянула ей руку.
– Я Вероника Кэрнкросс.
Клеа пожала протянутую руку:
– Диана Лэм.
– Мы с Гаем старые друзья, – продолжала Вероника. – Очень-очень старые. И все же он не перестает меня удивлять!
– Я – тебя? – фыркнул Гай. – Уж кто бы говорил! С каких пор ты стала поклонницей музыкальных вечеров?
– С таких, как Джордан меня пригласил.
– Оливер такой доверчивый!
– Кто такой Оливер? – отважилась спросить Клеа.
Гай рассмеялся:
– Да так, никто, мелкое препятствие… А проще говоря – ее муж!
– Ты настоящий придурок, – прошипела Вероника, отвернулась и величественно зашагала прочь.
– От такой слышу! – буркнул Гай и следом за Вероникой вышел из зала.
Брошенные на произвол судьбы Джордан и Клеа переглянулись. Джордан вздохнул:
– Разве любовь не чудо?
– Они что, любят друг друга?
– По-моему, это очевидно. Да, до сих пор.
– Теперь я все понимаю! Вы нарочно привезли ее сюда, чтобы испортить мне вечер?
Джордан взял с подноса у проходящего мимо лакея два бокала белого вина и один протянул Клеа.
– Как я вам уже говорил, мисс Лэм, – а может, вас зовут по-другому? – я твердо решил вас перевоспитать. Так сказать, наставить на путь истинный. По крайней мере, до тех пор, пока вы обитаете в наших краях.
– Охраняете свою территорию, да?
– Еще как!
– А если я торжественно поклянусь не охотиться в ваших угодьях? Резвитесь тут сами, как знаете!
– А вы мирно покинете наши края?
– Если вы согласитесь на мои условия.
Он смерил ее подозрительным взглядом:
– Что вы предлагаете?
Клеа молча разглядывала его. Интересно, отчего ему сейчас не по себе? С самой первой встречи Джордан Тэвисток показался ей очень славным. Теперь она поняла, что он не просто симпатичный. И дело не в красивом лице и широких плечах. Гораздо больше ее привлекало то, что она увидела в его глазах. Ум. Чувство юмора. И нечто большее, чем обычная решительность. Пусть он ворует не слишком искусно, зато действует стильно. И еще у него есть нужные связи. Кроме того, он близко знаком со всеми соседями. Судя по его манерам и внешности, он свободная пташка, не работает на чужого дядю. Может, им удастся поработать в паре? Может быть, ей даже понравится… Она окинула взглядом переполненный зал и поманила Джордана в тихий уголок.
– Вот каковы мои условия, – начала она, когда они очутились вдали от посторонних ушей. – Я помогаю вам, вы помогаете мне.
– Помогаю вам – в чем?
– В одном крошечном дельце. В самом деле, пустячок.
– Небольшое ограбленьице? – Он закатил глаза. – Где-то я это уже слышал…
– Что?
– Не важно. – Он вздохнул и отпил вина. – Ну а что, позвольте спросить, я получу взамен?
– Что бы вы хотели?
Он посмотрел на нее в упор. По густому румянцу, выступившему у него на щеках, она сразу поняла, что им в голову пришла одна и та же мысль.
– Этого я вам пока не скажу, – ответил он.
– Если честно, взамен я собиралась предложить советы специалиста, – сказала Клеа. – По-моему, они вам пригодятся.
– Частные уроки домушничества? От такого предложения трудно отказаться!
– Разумеется, я не собираюсь помогать вам взламывать замки… Просто дам несколько полезных подсказок.
– Основанных на личном опыте?
Она ласково улыбнулась ему поверх бокала. «Никогда не знаешь, что тебе пригодится», – подумала она. Хотя кражи никогда не были ее ремеслом, она обладала всеми нужными навыками и могла посостязаться с признанными мастерами, в том числе с самим дядей Уолтером.
– Скажем, так: я работаю достаточно неплохо, чтобы заработать на достойную жизнь, – просто ответила она.
– Соблазнительное предложение. Но я вынужден отказаться.
– С моей помощью вы станете творить чудеса в профессии!
– У нас с вами разные профессии.
– Чем же вы занимаетесь? – в досаде спросила она.
– Я джентльмен, – ответил он после долгого молчания.
– А что еще?
– Только джентльмен.
– Это что, профессия такая?
– Да. – Джордан смущенно улыбнулся. – Откровенно говоря, я занят ею полный рабочий день. И все же у меня остается достаточно времени для других занятий. Например, для профилактики преступлений в наших краях.
– Ясно. – Клеа вздохнула. – Что я могу вам предложить, чтобы вы просто не мешали мне и не по являлись неожиданно в самое неудобное время?
– Иными словами, чтобы вы сумели до конца обработать беднягу Гая Делэнси?
– Потом я сразу уеду и больше не вернусь. Обещаю!
– Кстати, что именно из его имущества вас так привлекает?
Клеа опустила голову, посмотрела на свой бокал. Она отказывалась встречаться с Джорданом глазами. Нет, признаваться она не собирается. Во-первых, это опасно. Во-вторых, ему нет доверия. Если он услышит об «Оке Кашмира», то, наверное, сам захочет получить его. Что же тогда будет с ней? Ни улик, ни доказательств.
Ее ждет крах.
А Виктор Ван Уэлдон уйдет от наказания.
– Должно быть, это нечто очень ценное, – продолжал Джордан.
– Нет, ценность вещи невелика. Все дело в ее… – Она замялась, подыскивая нужное слово. – Она дорога мне как память!
– Не понимаю! – нахмурился Джордан.
– К Гаю попала одна вещь, принадлежащая моей семье. Мои предки владели ею несколько столетий. Месяц назад эту вещь у нас похитили. Вот я и хочу ее вернуть.
– Если вещь похитили, почему не обратиться в полицию?
– Делэнси знал, что покупает краденое… Думаете, он признается в том, что вещь у него?
– Значит, вы собираетесь выкрасть свою вещь назад?
– У меня нет другого выхода, – смиренно ответила она, вскидывая голову.
В его глазах она заметила искру нерешительности. Искра мелькнула и пропала. Неужели он правда ей верит? Клеа стало так мерзко на душе, что она сама себе удивилась. Последнее время ей приходилось часто лгать, но всякий раз она утешала себя важным напоминанием: она должна так поступать, если хочет остаться в живых. Но лгать Джордану Тэвистоку показалось ей… ну да, преступным. Что совершенно бессмысленно, ведь он и сам преступник. Джентльмен-вор! Она осторожно посмотрела на него снизу вверх. Какие у него проницательные глаза – таких она еще ни у кого не видела. А от его худого, угловатого лица просто невозможно оторваться. А от его улыбки у нее подкашиваются ноги… Клеа изумленно посмотрела на свой бокал. Может, в вино что-то подмешали? Ей вдруг стало жарко; она почувствовала, что задыхается.
Вернулся Гай Делэнси, и ее как будто обдало холодом.
– Начинается! – объявил Гай.
– Что начинается? – недоуменно переспросила Клеа.
– Музыка. Пойдем в зал!
Посмотрев на Гая, Клеа заметила, что тот какой-то мрачный.
– А где Вероника?
– Не говори мне о ней! – буркнул он.
Вскоре после Гая вернулась и Вероника; подчеркнуто не глядя на Гая, она подошла к ним.
– Джорди, ми-илый! – протянула она, хватая Джордана под руку с видом собственницы. – Давай сядем куда-нибудь, хорошо?
Джордан безропотно позволил увести себя в зал, где вскоре должен был выступить струнный квартет из Лондона.
Музыканты уже настраивали инструменты; слушатели рассаживались по местам. Клеа и Гай устроились подальше от Джордана и Вероники. Впрочем, две пары могли с таким же успехом сидеть бок о бок, потому что Гай и Вероника то и дело злобно переглядывались. Весь концерт они, фигурально выражаясь, метали друг в друга отравленные дротики.
За Дворжаком последовал Барток, за Бартоком – Дебюсси. Под музыку Клеа обдумывала свои дальнейшие шаги. Интересно, удастся ли ей сегодня завладеть «Оком Кашмира»? Она надеялась, что нынешний вечер станет последним в обществе Гая Делэнси. Если она возьмет кинжал, ей не придется больше лгать. И можно будет навсегда расстаться с жуткой рыжей шевелюрой! Музыку она почти не слышала. И только когда вокруг загремели аплодисменты, она поняла, что программа подошла к концу.
После концерта гостей пригласили закусить. В столовой всех ждали сладости, канапе и вино.
Вина оказалось много. Гай, которого и в начале-то вечера трудно было назвать трезвым, пил не останавливаясь. Видимо, так на нем сказалось присутствие Вероники. Бедняга увидел, что прежняя возлюбленная вовсю флиртует с новым кавалером – и сорвался. Наблюдая, как Гай берет себе очередной бокал, Клеа решила, что дело зашло слишком далеко. Интересно, удастся ли его остановить, не привлекая к себе излишнего внимания? Сам Гай, похоже, ни о чем не думал. Он уже говорил на повышенных тонах, а хохотал слишком часто и слишком раскатисто. Клеа не знала, что делать.
Ее спас Джордан. Хотя Клеа ни о чем его не просила, она видела, как тот хмурится, глядя на Гая, словно считает, сколько бокалов тот уже выпил. Наконец Джордан подошел к Гаю и тронул его за плечо:
– Может, притормозишь, приятель?
– С чем мне притормозить? – вскинулся Гай.
– Со спиртным. Тебе ведь еще везти даму домой.
– Н-ничего… Справлюсь.
– Остановись, Делэнси, – урезонивал его Джордан. – Возьми себя в руки!
– Взять себя в руки? Черт побери, да кто ты такой, чтобы учить меня?! – заорал Гай.
Разговоры в зале смолкли, все смотрели на них.
– С-сам путаешься с чужой женой и еще учишь меня жить?
– Ни с чьей женой я не путаюсь…
– Когда с ней путался я, мне хотя бы хватало ума не выставлять нашу интрижку напоказ!
Вероника испуганно ахнула и выбежала из комнаты.
– Трусиха! – заорал ей вслед Гай.
– Делэнси, перестань! – уговаривал его Джордан. – Сейчас не время и не место…
Гай сбросил его руку и бросился к дверям:
– Вероника! Хоть раз в жизни взгляни правде в глаза! Вероника!
Джордан повернулся к Клеа:
– Он пьян в стельку. Ехать с ним в машине опасно!
– Я с ним справлюсь.
– По крайней мере, отберите у него ключи от машины. Скажите, что поведете сами.
Именно так она и намеревалась поступить. Но, выйдя следом за Гаем на улицу, она увидела, что они с Вероникой по-прежнему ссорятся, причем никого не стесняясь. Гай был так пьян, что его шатало; ухватившись за перила, он повторял:
– Ты настоящая сука… И стерва! Как я мог т-тебе доверять? Т-тебе нельзя верить! Т-ты разбила мне сердце на мелкие кусочки… Не желаю больше тебя знать! Я найду себе другую, стоит только пальцами щелкнуть!
– Ну и найди! – парировала Вероника.
– И найду! Уже нашел…
Гай круто развернулся, увидел Клеа и больно схватил ее за руку. Его налитые кровью глаза готовы были вывалиться из орбит.
– П-пошли! П-поехали!
– В таком состоянии ты за руль не сядешь, – ответила Клеа, выдергивая руку.
– Я в п-прекрасной форме!
– Гай, отдай мне ключи от машины!
– Я сам поведу!
– Нет, ты не поведешь. – Клеа выдернула руку. – Отдай мне ключи!
Гай Делэнси величественно взмахнул рукой:
– Т-тогда катись к черту! Сама добирайся до дому! Н-ненавижу вас обеих! Ненавижу всех баб! – Спотыкаясь, он побрел к своей машине и кое-как плюхнулся на водительское сиденье.
– Идиот чертов, – буркнула Вероника. – Он разобьется!
Она права, подумала Клеа. Обежав машину кругом, она рывком распахнула дверцу:
– Вылезай сейчас же!
– Убирайся!
– Ты за руль не сядешь. Я поведу машину.
– Уходи!
Клеа схватила его за руку:
– Я отвезу тебя домой. А ты перебирайся на заднее сиденье и ложись!
– Не стану я слушать какую-то дуру! – злобно проревел Гай, отпихивая ее.
От неожиданности Клеа потеряла равновесие и упала навзничь в кусты. И вправду идиот, так напился, что ничего не желает слушать. Ее золотая цепочка запуталась в мелких колючих веточках. Выпутываясь из колючек, Клеа слышала, как Гай заводит мотор, бормоча проклятия в адрес женщин-паразиток. Машина никак не желала заводиться. Выругавшись, Гай с силой ударил по рулю и снова повернул ключ в замке зажигания. Клеа наконец распутала цепочку и кое-как села. Мотор ожил и обиженно взревел. Гай тронулся с места, даже не оглянувшись на нее.
Настоящий идиот, подумала она, с трудом поднимаясь.
Мощная взрывная волна подняла ее в воздух. Она перелетела через кусты и приземлилась на спину под деревом. Потрясение оказалось настолько сильным, что сначала она даже не почувствовала боли. Постепенно к ней вернулся слух. Она слышала крики, визг, скрежет ме тал-ла. Потом вверх взметнулись языки пламени. Боли Клеа по-прежнему не чувствовала, только смутно сознавала: скоро ей будет очень плохо. Она встала на колени и поползла, как маленькая, – сама не зная куда. Главное, подальше от дерева, подальше от проклятых кустов. Вернулась способность соображать, а с ней – и мысли, которые ей хотелось отогнать прочь. Кроме того, у нее заболела голова. Боль и прозрение пришли одновременно. Клеа смутно понимала, что плачет. Правда, в общем шуме она даже не слышала собственного голоса. Она не знала, что течет у нее по лицу – кровь, слезы или и то и другое. Она ползла не останавливаясь и думала: «Если я не уберусь отсюда, мне конец. Мне конец!»
Вдруг перед ней на земле возникли туфли. Мужские туфли. Клеа вскинула голову; какой-то человек смотрел на нее сверху вниз. Его лицо показалось ей смутно знакомым, только она не могла сообразить, где его видела.
Он улыбнулся и сказал:
– Позвольте отвезти вас в больницу!
– Нет…
– Перестаньте, вы ранены. – Он нагнулся и схватил ее за руку. – Вам нужно к врачу.
– Нет!
Вдруг мужская рука исчезла, и знакомый незнакомец исчез. Клеа упала ничком. Вокруг нее клубился мрак, в котором плясали языки пламени. Она услышала другой голос – на сей раз знакомый. Кто-то схватил ее за плечи и начал трясти:
– Диана! Диана!!!
Почему он так ее называет? Ведь ее не так зовут… Она прищурилась, посмотрела в лицо Джордану Тэвистоку…
И потеряла сознание.
