37
- Уверен ли мой государь, что это правильный поступок? - почтительно спросил Верджит.
- Не называй меня так, - попенял ему Нуренаджи, стараясь согнать с лица самодовольную ухмылку. - Я еще не принял корону. Мой дядя - да будет милостива Бездна к его душе! - еще не возлег на погребальный костер…
- Именно поэтому… И не слишком ли грубо претворено в жизнь решение моего господина?
- Это ты про то, как грайанцев вытаскивали из постелей? - не выдержав, расхохотался Нуренаджи. - Это было великолепно!
- Но Джангилар - коронованная особа… Существуют определенные… как бы это сказать…
- Да понял я, понял! - отмахнулся принц. - Эту коронованную особу поместили в лучших покоях Замка Темного Ветра.
- Но тюрьма - оскорбление для королевского достоинства! Разве нельзя было поставить охрану к дверям покоев, которые Джангилар занимал во дворце?
- Ты собираешься меня учить?!
Лебедь вздрогнул - ему показалось, что он слышит рык покойного Нуртора.
- Запомни, - грозно продолжал Нуренаджи. - Все, что делаю я - правильно. Потому что это делаю я.
Про себя чародей восхитился четко сформулированной мыслью принца. Верджит не испугался, даже не смутился. Королю всегда нужен будет маг.
- Джангилар - заложник в будущей войне, - тоном ниже сказал принц. - А вот эта сука, его сестренка, мне ни к чему. И у меня к ней счетец за пару приятных сновидений.
- И что моему государю угодно сделать с этой стервой? Под хорошим предлогом отправить на казнь? Или угостить в тюрьме чем-нибудь вкусненьким?
На этот раз Нуренаджи не стал поправлять мага, назвавшего его государем.
- Нет, казнь исключается. Мое правление не должно начаться с гибели на эшафоте красивой женщины, - с сожалением вздохнул Нуренаджи.
Маг отметил про себя, что эту мысль (безусловно, умную и верную) внушил принцу кто-то из Стаи. Надо выяснить, кто это оказывает на Вепря такое влияние.
- А что касается яда, - не без удовольствия рассуждал Нуренаджи, - надо подумать. Те, что не оставляют следов, дают слишком легкую смерть, даже обидно. Ускользнет, подлая, в Бездну - и сама не заметит. А те, от которых она долго мучиться будет… ну, проще объявить на всех площадях, что это я ее отравить велел. Я со знающими людьми беседовал, так они в один голос…
- Государь, - вкрадчиво улыбнулся чародей, - я ведь тоже знающий человек… в самом деле. И я тоже видел те мерзкие сны. Если Вепрь позволит мне заняться Нурайной, она сама взмолится, чтобы ей дали яд. Любой, лишь бы поскорее.
- Да? - заинтересовался Нуренаджи. - И что ты можешь с ней сделать?
- Не знаю. Может, она умрет от разрыва сердца. Может, сойдет с ума. Или сломается, станет моей покорной рабыней. Я еще не пробовал силы, случая не было.
- Что-то вроде тех снов?
- Гораздо жестче, грубее, беспощаднее. Мы с этой гадиной говорим на одном языке и сражаемся одним оружием. Но она еще не знает, что такое настоящая сила.
- Звучит восхитительно. Что ж, отправляйся в Замок Темного Ветра. Я дам тебе записку для Хранителя…
- Не надо, государь. Грайанка не приходила по ночам в наши спальни. И мне незачем тащиться к ней. Замок я знаю… пусть мне только скажут, где поместили эту негодяйку.
- Это можно выяснить хоть сейчас. И не тяни, пусть сегодня же ночью…
- Зачем ждать ночи, мой повелитель? Это же не сны, неприятные, но безвредные… Все будет куда реальнее и опаснее…
Сидя на краю постели, Нурайна угрюмо обозревала комнату. Посторонний наблюдатель решил бы, что женщина раздавлена горем. И ошибся бы. Первый приступ отчаяния быстро прошел - королевская дочь была не из тех, кто без толку оплакивает свои невзгоды.
Она уже успела внимательнейшим образом осмотреть комнату, куда ее поместили, даже за ковры заглянула на всякий случай. Увы, ни заколоченных дверей, ни люков в полу… ну и ладно, не очень-то она и рассчитывала! Решетка на окне до отвращения прочная - это уже хуже. Плохо и то, что стол неподъемный, а скамья и вовсе каменная, покрытая волчьей шкурой. Ничего подходящего, чтобы приласкать по башке охранника, если он откроет дверь. Ни одного подсвечника - ей что, и свечи не полагается?! Кувшин с водой на столе - тонкий, фарфоровый. Зачем вообще такие кувшины делаются, ими ведь и крысу не убьешь!
Убедившись, что комната не таит приятных неожиданностей, Нурайна взялась за охранника, который почти наверняка торчал по ту сторону двери. Чего только женщина не вытворяла: барабанила в дверь, кричала, что умирает, умоляла прислать к ней врача, даже немного покаталась в корчах по полу - на случай, если мерзавец охранник подглядывает в щелку. И все напрасно! То ли у мерзавца были железные нервы, то ли его попросту не было и Нурайна разыгрывала весь этот спектакль для удовольствия пауков, обживших высокий сводчатый потолок…
А как разочаровал сестру короля завтрак! То есть не сам завтрак, еда оказалась неплохой, хотя и подана была в невесомой, ни для чего путного не пригодной посуде. Нет, настоящим разочарованием стал разговор с теми, кто этот завтрак принес. Слуга с подносом расставлял блюда по столу, а стражник с арбалетом стоял на пороге. Лежащая в прицельном желобке стрела следила за Нурайной, как взгляд нежного возлюбленного.
Уж каким жалобным голоском она пыталась разговорить этих двух уродов - слугу и стражника! Как беспомощно хлопала ресницами!.. То ли глухонемые, то ли каменные, то ли платят им тут хорошо…
И теперь Нурайна старательно вспоминала все, что знала про Замок Темного Ветра, который в народе почему-то окрестили Крысятником. Это неуважительное название больше подошло бы городской тюрьме-подземелью, где на общей цепи воришки и уличные грабители дожидаются отправки в каменоломни. Кто только первым назвал так солидный старый замок, жилые помещения которого были переделаны в камеры? И сидят в этих камерах преступники, которых никак нельзя бросить в вонючее подземелье. Люди либо очень богатые, либо хорошего происхождения. Убийцы, насильники, крупные мошенники…
И она с Джангиларом!..
Нет, об этом сейчас думать нельзя. Злость и гнев - плохие советчики… Итак, Замок Темного Ветра. Некогда располагался вне городской черты, но столица разрослась, ее окраина подползла к замку… Что еще? Здесь же, в замке, ведется дознание по мало-мальски серьезным делам, тут и пыточная имеется… неплохо, говорят, оборудованная… ох, не проверить бы это на себе!..
Замок хорошо охраняется. За последние сто лет из него был совершен лишь один побег. И такое совпадение - этим ловким беглецом был Илларни Звездный Голос, старый учитель Нурайны. И ведь старик рассказывал девушке о приключениях своей молодости, и о побеге речь заводил, но молоденькая дура этими рассказами не особенно интересовалась. Мысли были заняты смуглым сероглазым дворцовым охранником. Эх, знать бы заранее!..
Покаянные мысли были прерваны сухим жаром, хлынувшим со всех сторон. Нурайна с изумлением увидела, как по драпировкам, скрывающим стены, заструились снизу вверх прозрачные полосы огня. Вот пламя перекинулось на пол… Вот оно все ближе к кровати… Вот потянуло дымом… Вскочить? Застучать в дверь? Истошно завопить: «Пожар!! » Или быстро подумать, откуда этот огонь мог взяться? А ниоткуда! Ткани сами собой не загораются! Либо огонь вызвал колдовством какой-нибудь враг, либо… а ну-ка, проверим!
Нарочито неторопливо Нурайна подошла к столу, ножки которого уже начали обугливаться, взяла кувшин и плеснула водой на ковер, прямо на дерзкий язычок пламени.
Не послышалось шипения, огонь не дрогнул… Иллюзия! Но какая убедительная, мастерски наведенная! У самой Нурайны такие получаются очень редко - когда душа в смятении и гневе… и не умеет она в такие мгновения управлять своим даром, все само собой выходит, без ее воли…
Поставив кувшин на стол, женщина вернулась на постель, небрежно прилегла на дорогое покрывало. Жар и запах дыма подступали все ближе, но Нурайна старалась не обращать на них внимания, внутренним взором ища мага, сотворившего этот правдоподобный пожар. Не может быть, чтобы чародей сейчас не любовался на свою работу!
Ага, вот оно, лицо, проступившее за огненной стеной! Бледная кожа, темные брови, тонкие губы… Верджит! Ну правильно, кто же еще…
В этот миг Нурайна могла что-нибудь сказать силуранскому магу… о чем-нибудь его попросить… он услышал бы ее! Вместо этого она лениво заложила руки за голову, поудобнее вытянулась на постели и закрыла глаза. На лице ее было выражение брезгливой скуки.
Еле уловимый шепот скользнул над кроватью - нет, призрачная тень шепота:
«Гордая, да? Ну держись, гордая! »
Далеко от Замка Темного Ветра, в уединенных покоях королевского дворца, Верджит Вооруженный Всадник из Клана Лебедя легким мысленным усилием уничтожил иллюзию, которую большинство магов назвало бы изумительной, а сам Верджит считал лишь небрежным наброском. Бесследно стер пожар - и обрушился на пленницу всей мощью своего мастерства.
Стены комнаты опрокинулись и превратились в море человеческих голов, галдящих, с жадно распахнутыми глазами. Толпа плотно окружила возвышение, на котором оказалась Нурайна… О Безымянные, это же эшафот на городской площади!
Руки, которые Нурайна только что небрежно закинула за голову, теперь были стиснуты грубыми лапами: здоровенный палач с помощь двоих подручных привязывал запястья женщины к перекладине, прибитой к столбу. Веревка больно врезалась в кожу, дыхание палача возле лица Нурайны было полно луковой вони. Женщина забилась, стараясь вырваться, но палач коротко и умело ударил ее под вздох. Всхлипнув, Нурайна обвисла на веревках, а палач, не теряя зря времени, одним движением разорвал ее платье до пояса.
Толпа по-звериному завыла. Почти теряя сознание, женщина чувствовала, как сотни голодных, похотливых глаз обшаривают ее грудь, спину, плечи. Именно обшаривают - королевская дочь явственно ощущала их липкие прикосновения.
Позади раздался короткий свист - и тяжелый удар кнута обрушился на лопатки Нурайны. Не выдержав, женщина закричала - и злым эхом ахнула толпа.
Снова свист, снова удар - но на этот раз Нурайна удержала крик. Это иллюзия, твердила она себе, этого нет… но как же нет, когда на спине пылают рубцы, а кнут взвивается и падает в третий раз?
Палач прервал экзекуцию, что-то весело крикнул в толпу - и сотни глоток захохотали в ответ на шутку. Нурайна не расслышала слов, одержимая одной мыслью - найти в толпе то проклятое лицо! Чародей наверняка любуется на ее муку и ее позор!
И невероятным усилием воли она отыскала его: там, где площадь окружали каменные дома, к стене прислонилась высокая изящная фигура в бархатном плаще. Небрежная поза колдуна послужила последним толчком - в душе женщины взметнулись и сорвались с узды опасные силы. Обычно она не могла с ними справиться, но теперь…
«Уличный зевака, да! Глазеешь на порку, да? Но вокруг зевак всегда крутится ворье… »
Из темной подворотни вынырнули трое верзил, молча навалились на господина в дорогом бархатном плаще, зажали рот, затащили под каменную арку. В толпе, увлеченно любующейся, как бьют кнутом красивую женщину, никто не заметил того, что происходит за спинами. Один из грабителей сорвал с пояса жертвы кошелек, другой деловито ударил господина снизу вверх в грудь ножом…
И чары развеялись. Сестра грайанского короля лежала на кровати. Платье было в порядке, но спина горела, словно женщина прислонилась к раскаленной решетке. Судорожно всхлипывая, Нурайна потянулась к кувшину. Взять его удалось лишь двумя руками, да и то почти всю воду она расплескала себе на грудь.
А в дворцовых покоях скорчился на полу Сын Клана Лебедя, чувствуя под сердцем холод стали.
Но Верджит был не из тех, кого легко запугать. Преодолев слабость, он поднялся на ноги и вновь устремился в атаку.
Пол под Нурайной вдруг стал зыбким, заструился вниз - и женщина очутилась среди песчаных дюн на взморье. Где-то за желтыми гребнями ревел прибой, но женщина не видела волн. Да и было ей не до того: она по колено увязла в зыбучем песке и продолжала уходить в него все глубже.
А совсем недалеко - но на безопасном расстоянии - стоял высокий стройный человек в бархатном плаще. И наблюдал за отчаянным барахтаньем Нурайны с той же презрительной ленцой, с какой только что глядел на порку.
Нурайна вдруг поняла: если песок затянет ее - это конец! Смерть всерьез! Но пока на нее глядят эти холодные глаза, шансов выбраться нет. Мага надо хоть ненадолго отвлечь.
На память пришел рассказ какого-то Подгорного Охотника о хищных растениях, что растут буквально на глазах. Женщина собралась, сосредоточилась, насколько это можно, когда песок-убийца стискивает грудь и не дает дышать…
Прямо из песка зелеными стрелами ударили вверх гибкие зеленые побеги, устремились к силуранцу, оплели ноги, двинулись к поясу. Безмятежное спокойствие изменило Верджиту, он дернулся прочь, начал обрывать стебель за стеблем, давить каблуками.
Нурайна почувствовала, что песок ослабил хватку. Несколькими сильными движениями она выбралась на свободу, отползла подальше от зыбучей ловушки. У нее есть несколько мгновений передышки, пока ненавистный колдун не расправится с последними побегами и не начнет опять над ней издеваться…
О Безымянные! Да почему Нурайна все время защищается? Потому что не умеет атаковать? Но ведь только что все великолепно получилось! Выходит, она может справиться не только со спящим человеком, но и… Ну держись, подлец!
Маг брезгливо сорвал с себя последний извивающийся стебель, отшвырнул прочь… и вдруг очутился на сумрачной равнине, от горизонта до горизонта открытой, как ладонь. Лишь крохотные кустики кое-где торчали вокруг, подчеркивая унылое однообразие пейзажа.
Верджит не успел удивиться: из воздуха возникли два гигантских пса с горящими красными глазами. С оскаленных клыков летели клочья пены. Псы стелились над землей в стремительном беге, и волной впереди них катилась жгучая жажда крови, желание разорвать, растерзать жертву.
Не сразу чародей понял, что уже бежит - сломя голову, не разбирая дороги, куда угодно, лишь бы скрыться от красноглазой смерти, что несется по пятам, коротко взлаивая…
В жуткую музыку погони вплелся тяжелый топот копыт. Верджит споткнулся, упал и, поднимаясь, увидел через плечо огромного вороного коня. Псы бежали рядом с этим громадным животным, а в седле высилась темная всадница с кречетом на руке. Лица ее Верджит не разглядел, но дикий страх погнал его вперед еще быстрее. Силуранец не кричал только потому, что из пересохшего, жестоко болевшего горла не выдавить было ни звука, оно и воздух-то глотало с трудом, и сжимались измученные легкие, и сердце хотело выпорхнуть через горло и обогнать своего хозяина на этом черном, отчаянном пути.
Под стук копыт, вой и лай колдун пытался вспомнить, как выглядят покои в королевском дворце, куда нет пути этим гончим демонам… надежное убежище, защита, кров…
Над головой захлопали крылья, раздался грозный клекот. Верджит в смертельном ужасе упал ничком, вжался лицом в ковер…
В ковер?
Да, в ковер! Мягкий! Пушистый! И рисунок знакомый - голубое озеро с водяными лилиями…
Он вырвался! Он спасен!
Верджит поднялся на дрожащие, непослушные ноги и с умилением оглядел комнату. Как здесь все знакомо! И синие бархатные занавеси на окне… И стеклянная ваза с букетом ярких осенних листьев, которые Лебедь любил больше цветов… И широкое резное кресло, в котором неподвижно сидит женщина в темном платье.
Какая женщина, откуда женщина?! О боги, неужели…
Нурайна спокойно встала с кресла, неспешно подошла к потрясенному Лебедю, мягким движением положила ему руки на плечи. Серьезно и требовательно заглянула в глаза - в самую их глубь, на дно зрачков, снимая последнюю защиту, убирая грань меж двумя разумами. И в мозг Верджита потоком хлынули лютые, черные страхи - те, что не имеют ни названия, ни облика; те, что прячутся на задворках души и никогда не являются человеку воочию, потому что в ужас приводит одна лишь их тень, мелькнувшая в сознании, а сами они могут испепелить разум…
Когда Нуренаджи, оповещенный перепуганными слугами, поспешно пришел в покои своего приятеля-чародея, он увидел там безумца с пустыми глазами, который тупо перебирал осенние листья, лежащие на столе вперемешку с осколками вазы.
