6

Дорогие мои.

Сейчас вы уже пересекли границу между двумя странами, а это, сами знаете, совсем не то что перейти улицу. Вы начинаете жизнь заново, хотя, разумеется, того, что можно назвать совершенно новым началом, не существует. [По-видимому, она и Милдред обсуждали эту тему.] Оно — всего лишь старое начало при свете новой лампы. Я в этом хорошо разбираюсь. И все же в Канаде у вас обоих появятся новые возможности, а позор, которым покрыли вас я и ваш отец, лежать на вас больше не будет. Никто там не станет любопытствовать, откуда приехали вы и что наделали мы. Вы не будете бросаться в глаза. Я никогда не была в этой стране, но, думаю, она очень сильно похожа на США. И это хорошо.

Я помню Ниагарский водопад, помню, как вглядывалась в то, что лежит за ним, когда была там девочкой вместе с родителями. Вы видели нашу фотографию. Чем бы ни было то, что разобщает людей, водопад старательно это подчеркивает (во всяком случае, для меня). Знаете, мы не умеем достаточно тщательно разделять вещи, которые выглядят схожими, но остаются различными. Постарайтесь всегда делать это. Ну ладно. У вас еще будут тысячи утр, чтобы обдумать мои слова. Ты уже видишь мир в его противоположностях, Делл. Ты сам мне так говорил. В этом твоя сила. А ты, Бернер, питаешь пристрастие к уникальному, значит, и у тебя все сложится хорошо. Мой отец пересек после Польши, прежде чем добраться до Такомы, немало границ. И всегда черпал силу в настоящем. Это я знаю наверняка.

Теперь я открыла в себе совершенно новую холодность. Совсем неплохо — найти в своем сердце прохладное место. Художники так и делают. Хотя, возможно, это качество носит другое имя… Сила? Разум? Прежде я отвергала его — ради вашего отца. Или пыталась отвергнуть. Сейчас я стараюсь помочь вам — отсюда, — но положение у меня невыгодное. Уверена, что вы понимаете…

Отправить