Норвежский исследователь Арктики, зоолог, океанограф, мореплаватель, путешественник, общественный и политический деятель. Первым в истории географических открытий осуществил дрейф во льдах Северного Ледовитого океана и первым пересек ледяной купол Гренландии. Лауреат Нобелевской премии мира 1922 г. Его имя носят котловина в западной части Северного Ледовитого океана, подводный хребет между Гренландией и Шпицбергеном, один из островов Земли Франца-Иосифа, гора на Таймыре, пролив в Канадском Арктическом архипелаге.

 

 

Фритьоф Нансен – одна из самых ярких личностей в истории XX в. Он обладал многими талантами: крупный ученый, путешественник, политический деятель, писатель, изобретатель, спортсмен – вот неполный список областей, в которых работал этот замечательный человек, обладавший редким душевным благородством.

В истории полярных исследований Фритьофу Нансену принадлежит целая эпоха. Примечательно, что он является одним из немногих полярных путешественников, чьи экспедиции не были связаны со страданиями и гибелью людей и чья слава никогда не оспаривалась. Удачливый спортсмен, Нансен никогда не проявлял никакого стремления к рекордам и сенсациям, которым грешили многие из его коллег по полярным исследованиям. При организации экспедиций великого норвежца прежде всего интересовали научные результаты.

Нансен родился 10 октября 1861 г. в родительском имении Стуре-Фреен неподалеку от Христиании (Осло). Обстановка в старинной интеллигентной семье способствовала развитию у ребенка характера твердого, правдивого и мужественного. Его отца, Бальдура Фритьофа Нансена, скромного секретаря окружного суда, отличали настойчивость, прилежание, педантичность и порядочность. Еще большее влияние на мальчика оказала мать, Аделаида Нансен, обладавшая недюжинным умом, энергичностью, работоспособностью и спортивными наклонностями. В семье особенно чтили память одного из предков, Ханса Нансена – ученого, мореплавателя и образцового гражданина.

С детства Фритьоф увлекался охотой, ходьбой на лыжах и бегал на коньках. В последнем виде спорта он достиг выдающихся результатов: в 17 лет стал чемпионом Норвегии, а через год – чемпионом мира в скоростном беге. 12 лет подряд он побеждал в соревнованиях по длительным лыжным переходам, во время которых ему не раз приходилось преодолевать значительные трудности, в том числе и нехватку продуктов питания.

С раннего возраста мальчик отличался замкнутостью, именно с этим были связаны охотничьи наклонности: он стремился не столько к обретению трофеев, сколько к уединению. В отрочестве, по его собственным словам, Фритьоф часто пропадал в лесу целыми неделями, питаясь хлебом и «рыбой, сваренной на углях».

По окончании школы Нансен долго колебался в выборе пути: вначале хотел записаться в военную школу, потом решил заняться медициной, но остановился на зоологии и поступил в университет в Христиании (Осло). Примерно в это же время юноша всерьез заинтересовался литографией и достиг в этом искусстве большого совершенства – позже он сам иллюстрировал свои труды.

Еще студентом молодой человек принял участие в исследовательской экспедиции. По совету одного из профессоров 11 марта 1883 г. он отправился на промысловом зверобойном судне «Викинг» в Арктику для изучения тюленей и побывал в районе о. Ян-Майен, у берегов Исландии и Гренландии. Во льдах Нансен чувствовал себя как дома, он с увлечением охотился на тюленей и медведей, поражая своими способностями даже бывалых промысловиков. Мало кто из них отважился бы, как Нансен, в погоне за медведем прыгнуть в ледяную воду, а потом еще час в мокрой одежде преследовать зверя.

Но не только охотой занимался ученый на «Викинге». Помимо изучения тюленей, он крайне заинтересовался направлением движения льдов и понял, что оно зависит от морских течений, а не от направления ветра. В будущем это сослужило ему хорошую службу.

Арктика произвела на Нансена неизгладимое впечатление. «Я чувствовал, что стою на пороге нового мира», – записал он в дневнике. Молодой человек любовался северным сиянием, бескрайними ледяными просторами, слушал шорох льдов – странный звук, который нигде, кроме приполярных областей, невозможно услышать. Особенно увлекла его Гренландия. «Викинг», зажатый льдами, 24 дня дрейфовал вдоль ее побережья. Нансен рвался на берег, но капитан категорически запретил идти к земле по дрейфующему льду. Пришлось подчиниться, однако сердце Фритьофа загорелось неудержимым стремлением исследовать огромный таинственный остров, о внутренних районах которого в то время практически ничего не было известно.

Нансен решил совершить небывалое – пересечь Гренландию с востока на запад и побывать на ее ледяном куполе. Однако по возвращении из экспедиции ученому пришлось заняться кабинетной работой: его назначили хранителем Бергенского зоологического музея. Но мысль о Гренландии не оставляла Нансена; своим девизом он избрал слова: «Западное побережье Гренландии или смерть!» – и начал искать средства для финансирования экспедиции. За поддержкой он обратился к Норденшельду и сумел заинтересовать своим планом самого знаменитого из арктических исследователей того времени. Покоритель северо-восточного прохода отнесся к идее скептически, но сам молодой человек произвел на него сильное впечатление – такой мог бы осуществить даже безумный план.

Нансен просил всего 5 тыс. крон, но правительство отказало ему, считая грехом «содействовать намеренному самоубийству». Необходимые деньги дал из своих средств датский ученый А. Гамель, уверенный в успехе предприятия.

Готовясь к экспедиции, Нансен усовершенствовал оборудование, которое обычно бралось в полярные экспедиции, и изобрел ряд приспособлений, которые позже стали называть его именем. Это были «сани Нансена», сделанные без единого гвоздя: отдельные части связывались ремнями, что придавало саням гибкость и облегчало ремонт. Печка со спиртовой горелкой («нансеновский примус») была сконструирована так, чтобы потреблять как можно меньше топлива. В сапоги из оленьих шкур были положены специальные прокладки из александрийского листа, способного поглощать влагу и, таким образом, предохранять ноги от обморожения. Закончив подготовку, Нансен отправился в плавание с охотниками на тюленей, ознакомился с ледовой обстановкой на восточном побережье Гренландии и только после этого решил, что пора отправляться в путь.

Летом 1888 г. на корабле «Ясон» Нансен с пятью спутниками отправился к восточному побережью Гренландии. Экспедиция должна была выйти в путь из Сермилик-фьорда, несколько западнее г. Ангмагссалик. Однако к берегу ближе чем на 18–20 км подойти было невозможно. Пришлось покинуть судно и на лодках, лавируя среди льдин, добираться до суши. Две недели продолжалось это чрезвычайно опасное путешествие среди льдов, которые ежеминутно грозили раздавить или перевернуть хрупкие суденышки. Кроме того, дрейфующий лед отклонил курс экспедиции. Высадиться смогли только у Умивик-фьорда, значительно южнее намеченного пункта. Тогда Нансен решил не терять времени на переход до Сермилик-фьорда, и 15 августа экспедиция начала подъем на ледник.

Сначала шли на нартах, а затем – на лыжах. Первые 12 дней из-за непогоды двигались очень медленно. Все время перехода температура держалась ниже —40 °С. Мучила жажда, ведь лед нужно было растапливать, а керосин следовало беречь для обогрева палатки и приготовления пищи. Иногда в день удавалось преодолеть не более 8—10 км, а однажды из-за пурги пришлось несколько дней провести в палатке. И все же 26 сентября Нансен и его товарищи закончили пересечение Гренландии. Для этого им понадобилось 40 дней. 3 октября 1888 г., преодолев еще 100 км водного пути на самодельной лодке, путешественники прибыли в Готхоб, впервые в истории осуществив пересечение ледяного купола Гренландии, высота которого достигала 2700 м над уровнем моря. В Готхобе путешественники прожили до лета следующего года. Навигация была закончена, и плыть домой было не на чем.

В Дании и на родине Нансена встретили с триумфом. Въезд экспедиции в Христианию был организован с эскортом военных и гражданских кораблей; на берегу играл оркестр и развевались национальные флаги. Это путешествие сразу сделало Фритьофа национальным героем Норвегии. Он получил почетную медаль «Вега» Шведского общества антропологии и медаль королевы Виктории от Английского географического общества. Обе награды, присуждаемые очень редко, были вполне заслужены: в сложнейших условиях экспедиция собрала обширные метеорологические и климатические данные, очень важные для науки. Ведь льды Гренландии оказывали очень большое влияние на климат не только севера обоих полушарий, но и более южных районов.

После экспедиции в Гренландию Нансен женился. Как-то на лыжной прогулке он помог девушке выбраться из сугроба. Очаровательную лыжницу звали Евой; она оказалась дочерью знаменитого норвежского зоолога Михаэля Сарса и одной из лучших певиц Норвегии. Молодые люди начали встречаться, взаимная симпатия постепенно переросла в любовь. Перед свадьбой Фритьоф предупредил невесту, что скоро отправится на Северный полюс, но Ева не испугалась. Их брак оказался очень счастливым. Уже через год, перед самым отъездом Фритьофа на Север у супругов родилась дочь Лив; позже появилось еще четверо детей – девочка и 3 мальчика.

В начале 1890 г. в Географическом обществе Нансен сделал сообщение о плане экспедиции в Северный Ледовитый океан. Норвежский ученый Мона еще в 1884 г. сообщил о том, что на берегах Гренландии были найдены предметы с «Жаннетты» – экспедиционного судна Де-Лонга, погибшего при попытке достигнуть Северного полюса. Нансен, ранее убедившийся в том, что льды движутся по воле морских течений, видел в этой находке еще одно доказательство того, что дрейф льдов от Новосибирских островов на северо-запад может помочь в решении задачи по достижению Северного полюса. Для этого нужно позволить кораблю вмерзнуть в лед, а дальше ледовое поле само должно доставить его туда, где не бывал еще ни один исследователь. На этих соображениях и базировался план будущей экспедиции. При этом Нансен не считал главной целью достижение Северного полюса: его больше интересовали материалы научных наблюдений, которые можно будет получить во время путешествия.

Этот проект, как ранее план гренландского похода, большинство ученых сочло самоубийственным. Против Нансена выступили не только члены Норвежского географического общества. Их поддержали коллеги из Лондона и многие ветераны исследования Арктики. Все они утверждали, что судно будет непременно раздавлено льдами.

Однако Нансен вынашивал идею постройки судна, которое льды не раздавили бы, а вытолкнули на поверхность. Для этого необходимо лишь придать корпусу корабля особую яйцевидную форму. Трудно сказать, был ли Фритьоф знаком с кочами, на которых плавали русские поморы, – ведь в основе их конструкции лежал именно этот принцип, оправдывавший себя уже не одно столетие. Во всяком случае, оппоненты знаменитого полярника явно ничего не знали о них. Они не верили в корабль, которому не страшны ледовые тиски; но Нансен очень скоро опроверг их неверие.

Под руководством ученого инженер-кораблестроитель Колин Арчер построил судно, которое Ева нарекла «Фрам», что по-норвежски означало «вперед». Этому кораблю суждено было войти в легенду и стать национальной гордостью норвежцев, осуществить первый дрейф в Ледовитом океане, доставить в Антарктиду экспедицию Руала Амундсена, покорившую Южный полюс, первому пройти только что открытым Панамским каналом и стать на вечную стоянку в специально построенном Музее «Фрама» (Осло).

Делая ставку на национальную гордость норвежцев, Нансен сумел убедить правительство и сограждан в необходимости экспедиции. В конце концов стортинг (парламент) выделил на нужды путешественника 280 тыс. крон; большая сумма была собрана по подписке, а семья Нансен отдала на постройку корабля собственные сбережения.

«Фрам» был спущен на воду 25 октября 1892 г. Он был идеально подготовлен к зимовкам во льдах. Помимо особенностей корпуса, в конструкцию были внесены изменения, направленные на защиту людей от полярного холода: стены кают были утеплены, было предусмотрено даже электрическое освещение, которое в условиях полярной ночи должно было способствовать сохранению нормального светового режима, а значит, и поддержанию хорошего физического самочувствия людей.

Подготовка к экспедиции велась очень тщательно; Нансен продумывал мельчайшие детали, закупал лучшее снаряжение и продукты. Наконец в июне 1893 г. «Фрам» с экипажем из 13 человек, в числе которых был друг и спутник Нансена по гренландской экспедиции Отто Свердруп, покинул Норвегию. Поклонники суеверий из-за числа 13 предрекали экспедиции всяческие несчастья. Однако их предсказания не оправдались.

22 сентября «Фрам» после тяжелого перехода через Карское море и вокруг мыса Челюскин оказался у кромки паковых льдов под 78° 50´ с. ш. и 130° 30´ в. д. Судно вморозили в лед и начали знаменитый дрейф. Предварительно сняли руль (чтобы не был разрушен льдами) и законсервировали машину, приводившую в движение гребной винт. Судно двигалось вместе со льдами по воле течения и ветров, то продвигаясь вперед, то отклоняясь от курса, то возвращаясь назад. Однако общее направление ледового дрейфа все же указывало на северо-запад. Ожидания Нансена оправдались, подтвердилась его правота и в отношении конструкции «Фрама»: при сжатиях льдов судно выталкивалось на поверхность без каких-либо повреждений.

Курс на северо-запад не совсем устраивал Нансена. Через некоторое время стало ясно, что на полюс «Фрам» не попадет. Тогда Нансен, убедившись, что на корабле можно будет обойтись без него, решил дойти до полюса на нартах. 14 марта 1895 г., когда «Фрам» достиг отметки 83° 24´ с. ш. и 102° в. д., Нансен вместе с Фредериком Ялмаром Иогансеном, захватив с собой два каяка и запас продовольствия на 100 дней, двинулся на нартах к вершине планеты. Командование дрейфующим «Фрамом» было поручено Свердрупу.

Попытка оказалась неудачной: недостаток провианта заставил норвежцев 7 апреля в 450 км от полюса повернуть назад. Путешественники достигли самой высокой по тем временам широты – около 86° 4´. На о. Джексон возле Земли Франца-Иосифа им пришлось зазимовать. Летом двинулись к о. Нордбрук и там на мысе Флора встретили английскую экспедицию Д. Ф. Джексона. Вместе с ним Нансен и Иогансен вернулись на родину. В Варде – самом северном из портов Норвегии – они оказались 13 августа 1896 г. В этот же день «Фрам» благополучно освободился из ледового плена и вскоре прибыл в Норвегию. Вся команда была жива и невредима. Нансен, несмотря на то что ошибся в расчетах и не достиг полюса, мог праздновать победу. Его экспедиция в смысле организации, оснащения и проведения по сей день служит исключительным образцом продуманности полярного путешествия. Продовольственное снабжение, тщательно разработанное меню буквально на каждый день недели, набор продуктов, способы добывания пищи в приполярных областях были разработаны безукоризненно. Это позволило обойтись без человеческих жертв. Кстати, спутники Нансена высоко оценили блюдо собственного изобретения – тюлений жир с шоколадом, – которое считали очень вкусным и во всех отношениях соответствующим полярным условиям.

В этой экспедиции Нансен достиг значительных результатов. Ему удалось разрешить величайшую загадку центральной части Ледовитого океана, над которой ломали голову многие ученые. Выяснилось, что внутренняя Арктика представляет собой глубокий морской бассейн с минимальной глубиной в 3000–3800 м. Были проведены ценнейшие метеорологические, океанографические и биологические наблюдения.

Норвегия ликовала: возвращение Нансена в стране праздновали 5 дней, ночью по улицам двигались факельные шествия, звучали музыка и песни. Был организован Фонд Нансена, на деньги которого предполагалось проводить полярные исследования. На чествование национального героя в Географическом обществе прибыл президент Географического общества Британии. Ученые всего мира слали путешественнику телеграммы с поздравлениями.

Первое время Нансен, любивший тишину и уединение, был ошеломлен бурными восторгами и необходимостью быть все время на людях. Но скоро жизнь вошла в обычную колею. Фритьоф был назначен профессором зоологии в Христианийском университете. Семья перебралась за город и поселилась в местечке Лисакер близ Христиании. Фритьоф с удовольствием занимался детьми. Однако путешествия тоже не были забыты. В 1900 г. он отправился в Гренландское море, в район о. Ян-Майен для проведения океанографических исследований. В 1912 г. на маленьком боте «Веслем» с экипажем из 8 человек побывал на северном Шпицбергене. В числе членов экипажа были и его дети – девятнадцатилетняя Лив и пятнадцатилетний сын Коре. В 1913 г. ученый путешествовал вдоль берегов Сибири до Енисея и подтвердил возможность регулярного летнего сообщения по Северному морскому пути.

Все эти годы Нансен вынашивал план покорения Южного полюса, но этому путешествию не суждено было сбыться. Власти решили использовать огромный международный авторитет Нансена для дипломатической работы. В 1905 г. его направили послом Норвегии в Лондон с деликатной миссией – укрепить позиции Норвегии в противовес Швеции, отношения с которой у норвежцев были в то время очень напряженными.

Вскоре присутствие Нансена почувствовали все. Шведский посол писал своему правительству из Лондона: «Его имя в Лондоне сильнее, чем вся Швеция». Однако самого Фритьофа эти успехи совсем не радовали: он тосковал по природе, по жене и детям, которые оставались в Норвегии. В 1908 г. срочная телеграмма вызвала его на родину. В ней сообщалось, что Ева, которая давно болела, находится в критическом состоянии. В живых он ее уже не застал.

Потрясенный смертью жены, Нансен долгое время не мог прийти в себя. Он писал: «Я знаю, что означает печаль, знаю, что значит, когда все вокруг гаснет, когда жизнь становится лишь мучением: то, что приносит нам солнечный свет, ушло навеки, и мы беспомощно смотрим в ночь». Но жизнь продолжалась, рядом была Лив, ставшая незаменимой помощницей отца, она поддерживала его душевные силы.

Мировая война заставила Нансена вернуться в политику. Ему пришлось спешно ехать для заключения торгового договора в США, которые прекратили поставки зерна в Норвегию. Голод в стране удалось предотвратить.

В поле зрения Нансена были и проблемы людей, живших в других странах. Весной 1915 г., когда власти Турции приняли решение об уничтожении или выселении в пустынные области армян, живших на территории страны, ученый призвал европейские правительства вмешаться, однако успеха не достиг.

После Первой мировой войны ученый-дипломат стал представителем Норвегии в Лиге наций и Верховным комиссаром по делам военнопленных. На этом поприще он активно способствовал репатриации военнопленных. Благодаря усилиям Нансена за полтора года на родину вернулись 437 тыс. человек. Главным делом жизни ученого, по словам Лив, теперь стали так называемые «нансеновские паспорта», учрежденные Лигой наций по его инициативе для апатридов (людей без гражданства) и беженцев. Они представляли собой небольшую марку с портретом Нансена и надписью «Sosieti des Nati». Этот документ был признан 52 странами мира.

Осенью 1922 г. Нансен возглавил помощь голодающим Поволжья. После того как Лига наций отказала Советской России в поддержке, он открыл в Женеве центральное бюро помощи и сумел собрать колоссальную сумму – больше сорока миллионов франков, а также отдал в бюро почти все личные сбережения. В это время Нансен побывал в России в районах бедствия. Именно сделанные им здесь фотографии, которые ученый демонстрировал в разных странах Европы, заставили европейцев отдать средства для людей, живших в Советской России, с которой в это время ни одна страна не хотела вести никаких дел. Показательно, что среди европейских стран первой признала СССР именно Норвегия. Несомненно, что сделано это было под влиянием Нансена. Вообще еще со времени путешествия 1913 г. Россия стала большой любовью Нансена. Недаром большую часть Нобелевской премии мира, полученной в 1922 г., Нансен направил на строительство сельскохозяйственных станций в России и в Украине. Оставшаяся часть была передана греческим и армянским беженцам.

Умер Фритьоф Нансен 13 мая 1930 г. в Лисакере тихо и безболезненно. Так, по словам верующих, умирают только праведники.

Сочинения Нансена выходили и продолжают выходить огромными тиражами на разных языках. На русском языке в 1937–1940 гг. было издано собрание сочинений ученого. Отдельно печатались книги «“Фрам” в Полярном море» и др.