Глава 3. Запоздалый ответ

Почти две недели мы ждали ответа от Аркрайта. В последние дни мое недовольство усилилось из-за того, что Ведьмак не только посылал Алису за продуктами, но и каждый день отправлял ее узнать, не пришел ли ответ, а я был вынужден все это время торчать в доме. Но однажды письмо от Аркрайта наконец-то пришло.

Когда Алиса вошла на кухню, Ведьмак грел руки у огня. Она протянула ему письмо. Он взглянул на конверт. Там размашистым почерком было написано:

– Да, это рука Аркрайта, его почерк я распознаю всегда. Да и пора уже! – произнес учитель с заметным раздражением. – Спасибо, девочка. Теперь пойди погуляй!

Алиса помрачнела, но повиновалась. Она знала, что вскоре я все равно ей все расскажу.

Ведьмак вскрыл конверт и приступил к чтению, а я мялся рядом и сгорал от нетерпения.

Закончив, он устало вздохнул и протянул письмо мне:

– Можешь прочитать, здесь про тебя.

Я пробежал глазами письмо, и мое настроение резко упало.

– Тут даже не надо читать между строк. Ясно, что он не очень-то жаждет взять меня в ученики, – проговорил я.

Ведьмак кивнул:

– Это понятно. Но Аркрайт всегда чем-то недоволен и слишком переживает по поводу своего здоровья. Вероятно, все и вполовину не так плохо, как он пишет. Когда он учился у меня, то часто жаловался… но курс обучения завершил полностью. А это не так уж и мало – жаль, но не про всех своих учеников я могу сказать то же самое.

Учитель говорил правду. Я был тридцатым учеником Ведьмака. И многие мои предшественники так и не смогли закончить обучение: кто-то испугался и сбежал, кто-то погиб. Аркрайт выжил и успешно занимался нашим ремеслом многие годы. Так что, несмотря на его кажущееся нежелание, он мог бы многому меня научить.

– За эти годы он повидал немало, скажу я тебе. Ты, например, слышал про Конистонского Потрошителя?

Потрошители были опасной разновидностью домовых. Предпоследний ученик Ведьмака был убит как раз одним из потрошителей – тот откусил ему пальцы, и мальчик умер от болевого шока и потери крови.

– В вашей библиотеке, в «Бестиарии», о нем есть отдельная статья, – сказал я.

– Да, есть. Этот потрошитель погубил больше тридцати человек. Однако Аркрайт сумел его обезвредить. Спросишь его об этом сам, когда будет возможность. Уверен, он гордится этим, и скажу тебе больше – имеет на это полное право. Только пусть он сам тебе все расскажет. Это поможет наладить хорошие отношения. Что-то его письмо долго шло, – проговорил Ведьмак, укоризненно качая головой. – Нам лучше лечь сегодня пораньше. Мы отправимся в путь на рассвете.

Учитель был прав: встреча с Аркрайтом была запланирована на послезавтра, а путь до Кастера через холмы занимал целый день. Я не очень-то обрадовался тому, что придется так внезапно покинуть Чипенден. Должно быть, Ведьмак заметил мое мрачное настроение, потому что сказал:

– Не вешай нос, парень, Аркрайт не так уж суров. – А потом выражение его лица изменилось – видимо, он догадался о том, что я чувствую. – Я понял, в чем дело. Ты расстраиваешься из-за этой девчонки, да?

Я кивнул. В доме Аркрайта не будет места для Алисы, поэтому нам придется расстаться почти на полгода. Несмотря на все ее сюсюканье со мной в последнее время, я все же буду скучать по ней. Очень скучать.

– А можно, Алиса пойдет с нами к мосту? – спросил я.

Я ожидал, что Ведьмак откажет. В конце концов, хоть Алиса и спасала нас несколько раз, все же она была наполовину из рода Дин, наполовину из рода Малкин и происходила из семьи ведьм. Учитель не до конца доверял ей и редко вовлекал в наши дела. Он все еще считал, что она когда-нибудь может подпасть под влияние темных сил. Я был рад, что он не знал, насколько убедительно она изобразила злую ведьму два дня назад. Но, к моему удивлению, Ведьмак согласно кивнул.

– Почему бы и нет? – сказал он. – Иди сообщи ей об этом прямо сейчас.

Опасаясь, что он может передумать, я тут же выскочил из кухни и поспешил к Алисе. Я думал, что застану ее в соседней комнате за копированием книги. Но ее там не оказалось. Я нашел Алису на заднем крыльце, она сидела на ступеньках и мрачно смотрела в сторону сада.

– Вот ты где, – сказал я, глядя на нее с улыбкой. – Давай-ка зайдем в дом, у меня есть для тебя хорошая новость.

– Какая новость, Том? Аркрайт согласился взять тебя в ученики? – спросила она.

Я кивнул. Мы оба надеялись, что задержка Аркрайта с ответом означала его отказ Ведьмаку.

– Мы отправляемся завтра рано утром, – сказал я. – Но хорошая новость в том, что ты пойдешь с нами до самого места встречи с Аркрайтом.

– Для меня это все плохие новости. Не понимаю, чего этот старый Грегори так беспокоится. Ведь пресс-банда не вернется.

– Может, и так. Но он давно хотел отправить меня в Кастер, и сейчас вполне подходящее время. Я ведь не могу отказаться.

Я не сказал об этом Алисе, но полагал, что одной из причин, по которой Ведьмак посылал меня к Аркрайту, было желание на какое-то время нас с ней разлучить. Пару раз я замечал, как он наблюдал за нами, когда мы смеялись или разговаривали, и он предупреждал меня, что я слишком сближаюсь с Алисой.

– Конечно не можешь, – подтвердила она грустно. – Но ты ведь будешь мне писать, Том? Пиши раз в неделю. Так время пройдет быстрее. Мне тут будет не очень-то сладко со старым Грегори.

Я согласно кивнул, хотя и не был уверен, что смогу писать так часто, как просит Алиса. Почтовое сообщение было недешевым, да и бумага тоже стоила денег. Ведьмак давал мне деньги только на что-то конкретное. Значит, их придется просить, и я не знал, как на это отреагирует учитель. Я решил подождать до завтрака и посмотреть, в каком он будет настроении.

– Завтрак был просто замечательный, – сказал я, макая кусочек хлеба в остатки желтка. – И бекон сегодня был прожарен идеально.

Ведьмак улыбнулся и согласно кивнул:

– Это правда. Надо отдать должное нашему повару!

В ответ из-под большого деревянного стола послышалось довольное мурлыканье: домовой Ведьмака оценил похвалу.

– Не могли бы вы одолжить мне немного денег на мое проживание с мистером Аркрайтом? – спросил я.

– Одолжить? – переспросил Ведьмак, удивленно подняв брови. – Слово «одолжить» предполагает, что ты намереваешься их вернуть. Раньше, когда я давал тебе деньги, ты его не употреблял.

– В маминых сундуках есть деньги, – сказал я. – Я верну вам все, когда мы будем в Пендле.

Дело в том, что моя мама уехала на родину, в Грецию, чтобы сражаться там с растущими силами тьмы. Но она оставила мне три сундука. В одном из них вместе с флаконами зелья и книгами хранились три большие сумки с деньгами. Сейчас сундуки находились в безопасном месте, в башне Малкин, их охраняли две мамины сестры – дикие ведьмы-ламии. В «домашнем» состоянии ламии выглядели как обычные женщины, их единственной отличительной чертой были полоски желто-зеленых чешуек вдоль позвоночника. Однако сейчас обе ведьмы находились в диком состоянии – с чешуйчатыми крыльями и острыми когтями. Сильные и опасные, они вполне могли отбить нападение ведьм Пендла. Конечно, я не знал, когда именно мы снова окажемся в Пендле, но был уверен: рано или поздно это обязательно произойдет.

– Пожалуй, ты прав, – ответил Ведьмак на мою просьбу. – Тебе нужны деньги для чего-то конкретного?

– Просто я бы хотел писать письма Алисе каждую неделю.

– Письма стоят денег, парень. Уверен, твоей маме не понравилось бы, если бы ты начал попусту тратить оставленные тебе средства. Раз в месяц будет вполне достаточно. И если уж ты будешь писать девочке, то заодно можешь писать и мне. Держи меня в курсе всего, что происходит. И клади оба письма в один конверт – тогда платить придется меньше.

Краем глаза я заметил, как Алиса обиженно поджала губы, услышав слова Ведьмака. Мы оба прекрасно понимали: дело было не в деньгах. Просто при таких условиях переписки Ведьмак легко сможет читать мои письма Алисе и ее ответные послания ко мне. Но как я мог возразить? Из двух зол выбирают меньшее. Уж лучше одно письмо в месяц, чем ни одного.

После завтрака Ведьмак отвел меня в небольшую комнату, где он держал сапоги, плащи и посохи.

– Думаю, настала пора дать тебе новый посох взамен сгоревшего. Вот, парень, попробуй, подойдет ли он тебе по размеру.

Он подал мне посох, сделанный из рябины, это дерево очень эффективно в борьбе с ведьмами. Я поднял его и подержал в руке. Посох был прекрасно сбалансирован. И тут я заметил кое-что еще. В верхней части посоха было небольшое углубление – как раз по размеру моего указательного пальца.

– Думаю, ты знаешь, что это, – произнес Ведьмак. – Проверь-ка его как следует.

Я аккуратно сунул палец в углубление и нажал. Из нижнего конца посоха с громким щелчком выскочило острое лезвие. У моего прежнего посоха не было выкидного клинка, и как-то раз я заимствовал такой посох у Ведьмака. Но теперь у меня будет свой собственный.

– Спасибо, – сказал я, улыбаясь. – Я буду беречь его!

– Да уж, постарайся. Чтобы не вышло как с прежним. Будем надеяться, парень, что тебе не придется им воспользоваться, но лучше заранее подготовиться к худшему, чем потом жалеть, что не успел.

Я кивнул, потом уперся клинком в пол, слегка надавил, и лезвие снова ушло в щель в основании посоха.

Не прошло и часа, как Ведьмак запер дом и мы отправились в путь. Каждый из нас нес свой посох, но, как обычно, я нес оба вещевых мешка. Учитель и я были хорошо защищены от холода плащами, а на Алисе было черное шерстяное зимнее пальто, и она накинула на голову капюшон, чтобы не мерзли уши. Я тоже надел под плащ теплую овчинную тужурку – хотя на самом деле утро вовсе не казалось холодным. В воздухе чувствовался легкий мороз, но на небе сияло яркое солнце и было приятно идти на север в сторону гор у Кастера.

Мы с Алисой ушли немного вперед, чтобы можно было спокойно поговорить.

– Могло быть и хуже, – сказал я ей негромко. – Если бы мистер Грегори решил переселиться в зимний дом, тебе бы пришлось пойти с ним, и мы бы сейчас оказались в противоположных концах Графства.

Обычно Ведьмак зимовал в Англзарке, далеко на юге, но в этом году он решил остаться в более удобном доме в Чипендене. И я догадывался почему – из-за Мэг Скелтон. Она была любвью всей его жизни, и она покинула Англзарк. Тот дом хранил слишком много болезненных воспоминаний.

Мэг и ее сестра Марсия были ламиями, и Ведьмак был вынужден отправить их обратно в Грецию, хотя это решение далось ему очень и очень нелегко.

– Не надо мне рассказывать о том, что я и так прекрасно знаю, – сказала Алиса с горечью. – Все равно мы будем слишком далеко друг от друга и не сможем видеться. Так что нет никакой разницы, где я буду – в Англзарке или в Чипендене!

– Мне ничуть не легче, Алиса. Ты думаешь, я мечтаю провести полгода с Аркрайтом? Тебе надо было прочитать его письмо. Он пишет, что болен и у него нет никакого желания брать меня на обучение. Он и согласился-то только из-за уважения к Ведьмаку.

– Так и я не хочу оставаться в Чипендене со старым Грегори! Он до сих пор мне не доверяет, и вряд ли будет. Он никогда не даст мне забыть о том, что уже давно в прошлом.

– Это несправедливо, Алиса, – он приютил тебя. Но если бы он узнал, что ты недавно сделала, он бы тебя прогнал, а то и вовсе посадил бы в яму.

– Мне уже надоело говорить тебе, зачем я это сделала! Почему ж ты такой неблагодарный? Я не на стороне темных сил, и никогда там не буду, можешь не сомневаться. Просто иногда я использую то, чему меня научила Лиззи. У меня не было выбора, я сделала это ради тебя, Том. Было бы неплохо, если бы ты оценил это, – отрезала она, оглянувшись, чтобы убедиться, что учитель ничего не слышит.

Мы оба замолчали, и даже яркое солнечное утро не могло поднять наше настроение. Мы медленно двигались на север, а утро уже переходило в день. После осеннего равноденствия минул уже почти месяц, дни становились все короче, напоминая о приближающейся холодной зиме.

Мы все еще спускались по склонам к востоку от Кастера, когда стало темнеть. Для ночлега мы отыскали что-то вроде пещеры. Мы с Ведьмаком собрали дров и разожгли костер, а Алиса поймала и освежевала пару кроликов. Вскоре они уже аппетитно шипели над огнем.

– А как там, на севере от Кастера? – спросил я Ведьмака, когда мы уже сидели у костра и Алиса поворачивала вертел. Я попробовал предложить ей свою помощь, но она наотрез отказалась. Она была голодна и хотела сама приготовить кроликов как можно вкуснее.

– Ну как тебе сказать, – ответил учитель. – Некоторые считают, что там самые красивые места во всем Графстве, и я бы не стал с ними спорить. Там есть и горы, и озера, а на юге – море. На самом севере Графства есть озеро Конистон, а к востоку от него – болото, Большая топь, как его называют местные жители.

– Это там, где живет мистер Аркрайт? – перебил я его.

– Нет, парень, это уж совсем далеко на севере. Там от Пристона в северном направлении прорыт длинный канал. Он течет через Кастер в сторону Кендала. Дом Аркрайта как раз на западном берегу. Вообще-то не дом, а старая заброшенная водяная мельница, но для него это вполне подходящее жилье.

– А как насчет темных сил? – спросил я. – Там есть что-нибудь, чего я не встречал раньше?

– Ты еще совсем зеленый, – кивнул Ведьмак, – еще столкнешься со многими вещами, которых не видел, и для этого не обязательно идти на север. Но там, где озера и канал, опасность таится в основном в воде. Аркрайт – эксперт по водяным ведьмам и прочим тварям, которые обитают в болотах и топях. Но пусть он сам тебе обо всем расскажет, он ведь будет твоим новым учителем.

Алиса продолжала крутить вертел, а мы сидели и молча смотрели на огонь. Она первая нарушила молчание, и в ее голосе звучала тревога:

– Мне не нравится, что Том будет на севере один. Теперь к нам снова явился дьявол. А что, если он станет искать Тома, а нас не будет рядом?

– Мы должны верить в лучшее, девочка, – ответил Ведьмак. – Не будем забывать, что дьявол и раньше много раз приходил в наш мир.

– Это так, – согласилась Алиса. – Но раньше, если не считать первого раза, он являлся не надолго. Его в основном вызывали ведьмы. Об этом есть много разных историй, но в большинстве говорится, что он всегда находился здесь не больше нескольких минут. Ему хватало этого времени, чтобы заключить сделку – выполнить чье-то желание и заполучить очередную душу. Но в этот раз все иначе. Он пришел надолго и может делать все, что пожелает.

– Значит, сейчас дьявол будет занят своими собственными делами, – возразил Ведьмак. – Ты думаешь, ему нравилось исполнять волю ведьм? Он был вынужден это делать. А теперь он свободен и творит что захочет, а не то, что ему прикажут. Он примется разделять семьи – настраивать мужей против жен, сыновей против отцов; множить в людях жадность и предательство; отнимать у церкви прихожан; напускать гниль на зерно в амбарах и губить скот. Он зальет поля битвы реками крови – сделает солдат безжалостными и жестокими. Короче говоря, он увеличит бремя человеческих страданий. Любовь и дружба увянут и зачахнут, как чахнет урожай от засухи или губительной болезни. Да, плохо будет всем людям, но пока Тому, скорее всего, угрожает ровно та же опасность, что и любому человеку нашей профессии.

– А в чем его сила? На что он способен? – спросил я, чувствуя беспокойство от всех этих разговоров о дьяволе. – Чего мне опасаться больше всего, если дьявол снова начнет охотиться на меня?

Ведьмак молчал и пристально смотрел на меня. В какой-то момент я даже решил, что он не собирается отвечать на вопрос. Но потом учитель вздохнул и начал рассказ о способностях Врага:

– Всем известно, что он, если захочет, может принять любую форму и стать любого размера. Он способен на самую изощренную хитрость, чтобы добиться своего. Он может внезапно явиться ниоткуда и начать заглядывать тебе через плечо, а ты даже и знать об этом не будешь. Иногда он оставляет «визитную карточку», знак дьявола – цепочку следов от раздвоенных копыт, они как бы выжжены в земле раскаленным железом. Никто не знает, зачем он это делает, но, вероятно, просто чтобы запугать людей. Некоторые считают, что его реальная внешность настолько ужасна, что достаточно одного взгляда на него, чтобы умереть от страха. А может, это просто байки, чтобы держать детей в страхе и приучать их к молитвам.

– Мне так уже страшно, – сказал я, вглядываясь в темноту ночи.

– Но самое сильное его оружие – это способность управлять временем, – продолжал учитель. – Он может ускорять его бег до такой степени, что неделя будет проходить для тебя за час, а то и меньше. А может и, наоборот, замедлять время – тогда минута будет длиться целую вечность. Некоторые даже утверждают, что он способен полностью останавливать ход времени, но этому пока нет никаких доказательств.

Ведьмак, видимо, заметил тревогу на моем лице. Он взглянул на Алису – та смотрела на него, широко раскрыв глаза.

– Послушайте, зачем волноваться попусту? – вздохнул учитель. – Мы все рискуем сейчас. Думаю, Билл Аркрайт сможет защитить Тома не хуже меня.

Слова Ведьмака не очень-то успокоили Алису, но вскоре она начала разделывать зажаренных кроликов, и я принялся за еду, забыв на время о своих тревогах.

– Хорошая ночь, – произнес Ведьмак, глядя на небо.

Я согласно кивнул, не переставая жевать вкуснейшее мясо. Звезды сверкали как маленькие бриллианты, а Млечный Путь простирался через все небо словно огромный занавес.

Однако под утро погода изменилась, и склон холма окутал туман. Возможно, это было и к лучшему, поскольку нам все равно надо было пройти по окраине Кастера. В стенах старого замка все еще пытали ведьм, прежде чем повесить их на склоне холма близ города. Некоторые священники считали ведьмаков врагами церкви, поэтому нам не очень-то хотелось задерживаться в городе надолго.

Мы прошли через город по восточной окраине и вышли к первому северному мосту через канал около десяти часов утра. Над водой висел плотный туман, и стояла полная тишина. Канал оказался шире, чем я ожидал. Если бы можно было ходить по воде, то пришлось бы сделать не менее двадцати шагов, чтобы пересечь его от одного берега до другого. Вода была темной, что говорило о большой глубине. Стоял полный штиль, и поверхность воды словно зеркало отражала арку моста. Когда я глянул вниз, то увидел свое собственное грустное лицо.

По обоим берегам канала шли утрамбованные тягловые тропы для лошадей в обрамлении редких кустарников боярышника. Тут и там виднелись одиночные деревья, их ветки свисали над тропой, а за деревьями тянулись поля, исчезая в тумане.

Аркрайта здесь не было. Мы терпеливо прождали его почти целый час, но он так и не появился. А холод начинал пробирать до костей.

– Что-то случилось, – наконец произнес Ведьмак. – У Аркрайта есть свои недостатки, но он никогда не опаздывает. Не нравится мне все это. Если он не пришел, значит, его что-то задержало. Что-то сильнее его самого.