- Кофе?

- Нет, колу, пожалуйста.

Камилла тянула воду маленькими глоточками. Она устроилась в кафе напротив ресторана, где мать назначила ей встречу. Допив, положила руки на стол, закрыла глаза и постаралась дышать помедленнее. От этих совместных обедов, как бы редко они ни случались, у нее всегда начинал болеть живот. Встав из-за стола, ей приходилось сгибаться в три погибели, ее качало, с нее словно сдирали кожу. Ее мать с садистской настойчивостью, хотя скорее всего невольно, расковыривала одну за другой тысячи затянувшихся ранок. Камилла увидела в зеркале над стойкой, как мать входит в «Нефритовый рай», выкурила сигарету, спустилась в туалет, заплатила по счету и перешла через улицу. Она засунула руки в карманы и скрестила их на животе.

Камилла отыскала глазами сутулый силуэт матери за столиком и села напротив, глубоко вздохнув.

- Привет, мама!

- Не поцелуешь меня?

- Здравствуй, мама, - медленно повторила она.

- У тебя все в порядке?

- Почему ты спрашиваешь?

Камилла ухватилась за край стола, борясь с желанием сейчас же вскочить и убежать.

- Спрашиваю потому, что именно этот вопрос все люди задают друг другу при встрече…

- Я - не «все»…

- Неужели?

- Умоляю тебя, не начинай!

Камилла отвернулась и оглядела отвратительную отделку ресторана - под мрамор, барельефы в псевдоазиатском стиле. Чешуйчатые и перламутровые инкрустации из пластмассы и желтой пленки-лаке.

- Здесь красиво…

- Здесь просто ужасно. Но я, видишь ли, не могу пригласить тебя в «Серебряную башню». Впрочем, даже будь у меня такая возможность, я бы тебя туда не повела… Зачем бросать деньги на ветер - ты ведь все равно ничего не ешь…

Хорошенькое начало.

Мать горько усмехнулась.

- Заметь, ты могла бы сходить туда без меня, у тебя-то деньги есть! Счастье одних строится на несчастье дру…

- Прекрати немедленно! Прекрати, или я уйду! - пригрозила Камилла. - Если тебе нужны деньги, скажи, я дам.

- Ну конечно, мадемуазель ведь работает… Хорошая работа… А уж какая интересная… Уборщица… Поверить не могу: ты, воплощение беспорядка, и уборка… Знаешь, ты никогда не перестанешь меня удивлять…

- Хватит, мама, довольно. Это невозможно. Невозможно, понимаешь? Я так не могу. Выбери другую тему для разговора. Другую…

- У тебя была хорошая профессия, но ты все испортила…

- Профессия… Тоже мне профессия! Я ни капли ни о чем жалею, она не сделала меня счастливой.

- Но ты ведь не собиралась заниматься этим всю жизнь… И потом, что значит «была счастлива», «не была счастлива»? Идиотское слово… Счастлива! Счастлива! Ты весьма наивна, дочка, если полагаешь, будто мы приходим в этот мир, чтобы валять дурака и собирать цветочки…

- Конечно, я так не думаю. Благодаря тебе я прошла хорошую школу и твердо усвоила: наше главное предназначение - мучиться. Ты вбила мне это в голову…

- Вы уже выбрали? - спросила подошедшая официантка.

Камилла готова была расцеловать ее.

Ее мать разложила на столе таблетки и начала их пересчитывать.

- Не надоело травить себя всем этим дерьмом?

- Не говори о том, чего не понимаешь. Не будь этих лекарств, я бы давно отправилась в мир иной…

- Почему ты так в этом уверена? Какого черта никогда не снимаешь эти жуткие очки? Здесь вроде солнца нет…

- Мне так удобнее. В очках я вижу мир в его истинном свете…

Камилла улыбнулась и похлопала мать по руке. Иначе пришлось бы вцепиться ей в глотку и придушить.

Мать перестала хмуриться, немного поныла, пожаловалась на одиночество, спину, глупость коллег и неудобство кооперативов. Ела она с аппетитом и сделала недовольное лицо, когда дочь заказала еще одну кружку пива.

- Ты слишком много пьешь.

- Что да, то да! Давай чокнемся! За то, что ты в кои-то веки не говоришь глупостей…

- Ты никогда меня не навещаешь…

- Да ну? А что я, по-твоему, здесь делаю?

- Последнее слово всегда должно оставаться за тобой, да? Ты копия отец…

Камилла напряглась.

- Ну да, конечно! Не любишь, когда я говорю о нем, верно? - торжествующе воскликнула Фок-старшая.

- Прошу тебя, мама… Не продолжай…

- Я говорю о чем хочу. Не будешь доедать?

- Нет.

Мать неодобрительно покачала головой.

- Посмотри на себя… Похожа на скелет… Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь на тебя польстился…

- Мама…

- Что «мама»? Конечно, я беспокоюсь о тебе, детей рожают не для того, чтобы смотреть, как они гибнут!

- А ты, мама, зачем меня родила?

Не успев договорить фразу до конца, Камилла поняла, что зашла слишком далеко и сейчас получит по полной программе - мать разыграет «сцену № 8». Этот номер не предполагал импровизаций, он был давно отрепетирован и исполнялся многократно: эмоциональный шантаж, крокодиловы слезы и угроза покончить с собой. Порядок произвольный.

Мать плакала, укоряла дочь за то, что та ее бросила, как сделал пятнадцатью годами раньше ее отец, называла бессердечной, восклицая, что жить ей незачем.

- Скажи мне, зачем, ну зачем я живу? Камилла свертывала себе сигарету.

- Ты меня слышала?

- Да.

- Ну и?

- …

- Спасибо, дорогая, благодарю от всего сердца. Ответ более чем ясный…

Она шмыгнула носом, положила на стол два ресторанных талона и ушла.

Главное - сохранять спокойствие, стремительный уход всегда был апофеозом, занавесом «сцены № 8».

Обычно занавес опускался после десерта, но сегодня они были в китайском ресторане, а ее мать не очень любила здешние пирожки, личи и приторно-сладкую нугу…

Итак, главное - сохранять спокойствие.

Сделать это было нелегко, но Камилла давно научилась прятаться в спасательную капсулу. И потому она поступила как обычно: постаралась сосредоточиться и в уме проговорить самой себе несколько прописных истин. Несколько простейших, полных здравого смысла фраз. Эти наскоро сколоченные подпорки помогали Камилле общаться с матерью… Их натужные встречи и абсурдные, тягостные разговоры были бы лишены всякого смысла, не будь Камилла уверена, что матери они необходимы. Увы, Катрине Фок эти разговоры явно шли на пользу: терзая дочь, она оживала. И даже если порой она, изобразив оскорбленную невинность, покидала «сцену» до окончания «спектакля», ей все равно удавалось отвести душу. И, что называется «словить свой кайф». Она уходила с чувством выполненного долга, одержав над дочерью громкую победу и получив заряд отрицательных эмоций для следующей встречи.

Камилла поняла весь этот расклад далеко не сразу и не без посторонней помощи. Ей в этом помогли. Когда-то, когда она была еще слишком молода, чтобы осознать происходящее, нашлись люди, которые просветили ее насчет поведения матери. К несчастью, те времена давно прошли, а тех, кому была небезразлична судьба Камиллы, уже не было рядом…

И сегодня мать отыгрывалась на дочери.

Забавная штука жизнь.