3. Кати
Кати не любила Патриса, он это знал, и она знала, что Патрис это знает. И пусть знает, ей плевать. Пусть хоть вообще исчезнет с лица земли — ей на него плевать. Такие, как Патрис, для нее — человеческий планктон, второй сорт, низшая форма жизни. Она училась на третьем курсе психологического и, если бы дала себе труд подумать, наверняка нашла бы ученые слова, чтобы его описать, но думать было неохота, и она попросту характеризовала Патриса как «ничтожество».
Вдобавок она его застукала: когда они пришли на встречу, он ссал на колесо машины Джей-Си.
Мало того, что ничтожество, так еще и противный.
И потом, она подозревала, что Патрис хочет ее трахнуть. Ее все хотели трахнуть. Кроме, разве что, педиков… Да и то, она была уверена, что с ее-то фигурой сумела бы завести любого педика. С ее фигурой она кого угодно сумела бы завести… Даже девчонок.
Даже зверей.
Садясь в машину, она нарочно выгнулась: пусть-ка Патрис посмотрит на ее попку и попускает слюни, — а потом посмотрела на него так, как она умела, чтобы под этим ее коронным взглядом он ощутил себя самым что ни на есть ничтожеством. Никого не спрашивая, она уселась на переднее сиденье рядом с Джей-Си. В конце концов, Джей-Си — ее парень, а это машина Джей-Си, так что… И вообще, она делает что ей хочется.
Джей-Си… Джей-Си… Джей-Си… Именно такого парня она искала все эти годы. Красавчик и при деньгах. К тому же потрясающий любовник, что еще нужно? С ума сойти, сколько дур мечтают о «большой любви», о «гармонии», скольким парам нужен какой-то там «диалог» — при мысли о них на ее лице всякий раз появлялась презрительная улыбочка. Джей-Си — отличный экземпляр для ее коллекции трофеев и гарантия комфортной жизни.
Кати поглядывала на дорогу, на убегающие деревья, на стену леса… Скучное зрелище. Кати вообще не любила деревню. За городом она была в последний раз, когда они с родителями ездили кататься на лошадях. Вернулась, искусанная комарами — все ноги в прыщиках. Деревня представлялась ей формой культурной отсталости. Вернее, даже противоестественным движением вспять: ведь развитие человечества предполагает переход из полей в интерьеры Филиппа Старка и ни в коем случае не наоборот. Но Джей-Си сказал, что захватит «все для расслабухи»: травку, кокаин, экстази. В деревне, по крайней мере, никто не помешает ловить кайф сколько вздумается.
Хотелось надеяться, что пресловутый дом Патрисовой тети окажется со всеми удобствами.
Кати обернулась к Патрису. Он смотрел в окно с отсутствующим видом и показался ей как никогда похожим на тюленя: толстые щеки, круглые глаза, жирно блестящая кожа.
— Патрис, — спросила она, — а почему ты не взял с собой свою девушку?
Патрис поднял голову и залился краской.
— Я… у меня нет девушки…
— Ну как же… Все парни обзаводятся девушками на первом курсе…
Патрис заерзал на сиденье и попытался улыбнуться.
— Я много занимался…
— Жаль… — вздохнула Кати с притворно сокрушенным видом. — Скажи, Джей-Си, правда, жаль?
— Очень жаль, — кивнул Джей-Си.
Патрис вдруг привстал.
— Здесь надо свернуть, — сказал он, — сразу после подъема.
— Прямо в лес, что ли?
— Да, по проселочной дороге.
Все посмотрели на дорогу, почти тропу, которая отлого спускалась в лесную чащу.
— Ты уверен, что по этой дороге мы приедем к какому-то дому?
— Да, к дому и к озеру.
— Надо было взять отцовский внедорожник, — хмыкнул Джей-Си, поворачивая.
И машина покатила вниз.
