38. Кати
У Кати было всего несколько секунд на простой выбор: «что-то предпринять» или умереть. Как ни странно, она заколебалась. Сил не было, всему есть предел, она больше не могла: вечерний кошмар без паузы сменился кошмаром ночным, и никакой надежды на благополучный исход даже не брезжило. С тех пор, как она покинула спальню в шале, ей не давали ни минуты передышки. Так стоит ли продолжать трепыхаться? В конце концов, смерть — это тоже отдых. Но колебалась она недолго — не потому что испугалась смерти, просто смерть, которая ждала ее, сдайся она на милость существа с женским лицом и другого, похожего на телячью печенку, представлялась слишком уж неприятной перспективой.
Значит, надо было «что-то предпринять».
Существа между тем осматривали безжизненное тело Джей-Си, спокойно переговариваясь, точно два мясника над тушей. Кати сунула руку в карман комбинезона и крепко сжала лежавший там предмет, прихваченный ею несколько часов назад в мастерской старого хрыча. Отличный многофункциональный лезермановский инструмент — все, что только может понадобиться в экстренных ситуациях… Она достала его и раскрыла главный модуль, в основу которого инженеры-создатели поместили элемент «для резки проводов». Решительным шагом направилась к холодильнику, схватила удлинитель и перерезала резиновую обмотку, оставив на конце два пучка медной проволоки. Телячья печенка повернулась к ней, существо с женским лицом тоже.
— Если хочешь членик, — сказала телячья печенка, — сама лови яичники.
Женское лицо посмотрело на провод в руке Кати и нахмурилось.
— По-моему, она хочет защищаться…
— Это рефлекс, — отозвалась телячья печенка.
— Они бывают сильные иногда. Мне уже сделали больно. Повредили глаз.
— Ладно, я сам, но тогда весь членик мой.
Кати слушала их разговор вполуха, сосредоточившись на мысленном повторении движений, которые предстояло проделать. Пожалуй, это будет довольно близко к фехтованию. Когда ей было двенадцать лет, родители записали ее в секцию, и она помнила, что у нее неплохо получалось: «отступи, уклонись, атакуй». Главное — расчет и самоконтроль. Телячья печенка приблизилась, и Кати инстинктивно согнула ноги в коленях, обеспечивая себе устойчивость: «отступи, уклонись, атакуй». Только не напрягаться. От этого зависит быстрота движений. Она сделала глубокий вдох.
— Яичники — это масса интересного. Новые яичники — это новые коды, а новые коды — это новая жизнь…
Кати не слышала, что там бормочет телячья печенка: «отступи, уклонись, атакуй».
Когда телячья печенка протянула к ней одну из своих длинных конечностей, она выдохнула весь воздух, который набрала в легкие, отступила, уклонилась и атаковала. Бросила вперед руку с оголенным проводом и попала существу прямо в середину груди. Телячья печенка на удивление резво отскочила и со всей дури врезалась в противоположную стену. Электрический разряд явно на нее подействовал. Кати повернулась к существу с женским лицом. Оно смотрело на нее с самым настоящим ужасом, поджав губы и держась бледной конечностью за больной глаз. Кати ощутила в себе победоносную силу; зажав в руку провод, она сделала к ней шаг, другой, третий, полная решимости покончить со всеми тварями раз и навсегда. Существо попятилось, сердито фыркнуло и яростно заколотило в дверь гаража.
— Тина! Тина! Она злая!
В два прыжка Кати настигла ее и ткнула удлинителем в спину. Существо отчаянно дернулось всем телом, тоненько взвизгнуло и забилось в угол.
Кати сама не ожидала, что электрический разряд окажется таким действенным. По причине, над которой она не стала раздумывать, эти существа были намного чувствительнее людей. Кати улыбнулась, сама себе удивляясь: «Тем лучше». Не выпуская из рук своего оружия — лезермановского ключа и оголенного провода, — она направилась к телячьей печенке, которая порывалась встать. Попутно взглянула краем глаза на Джей-Си — он по-прежнему лежал со спущенными штанами, бледный, весь в синяках, но, кажется, чуть-чуть повернул голову в ее сторону… Что ж, он хотя бы жив. Она займется им после, когда закончит дело.
Кати открыла лезермановский нож — маленький скальпель из нержавейки длиной семь с половиной сантиметров. Голова ее была пуста, движения уверенны. Она подняла нож и ударила в красно-бурый бок телячьей печенки. Он оказался тверже, чем она ожидала, но лезвие вошло. Тварь издала трубный звук, из раны потекло что-то прозрачное. Кати всадила нож еще раз и еще, сопровождая каждый удар яростным криком. Услышав какое-то движение за спиной, она обернулась и увидела, что существо с женским лицом пытается открыть гаражную дверь. Кати с воплем бросилась к ней и глубоко вонзила лезвие куда-то в спину…
— О-о-о-о-о-о-о-о! — застонала от боли тварь.
— Ах ты, гадина! — заорала Кати и угостила ее новым электрическим разрядом, от которого та потеряла равновесие и упала.
Вдруг дверь открылась. В проеме стояла пожилая женщина с суровым взглядом.
В руках у нее было ружье.
И она целилась в Кати.
Кати не раздумывала ни секунды — она снова атаковала. Выставив вперед нож.
Как в фехтовании.
Как в двенадцать лет.
Лезвие вонзилось женщине в грудь, и в тот же миг грянул выстрел.
Кати увидела в небе оранжевый свет.
Почти утро, солнце вот-вот взойдет…
Больше она ничего не видела.
