Оливье Блейс
«Торговец тюльпанами»

Моей матери

Писано в капитании Пернамбуко в день Святого Василия, 2 января 1641 года

Дорогой дядя Геррит,

На то, что эти строки меня переживут, надежды мало. Все тотчас портится на смрадной бразильской земле: хлеб черствеет, вино скисает, да и книги выцветают, едва их переплетут. Корнелис недоволен тем, что я расходую попусту бумагу и чернила, когда его секретарю недостает того и другого, чтобы вести счета, а чудесная китайская тушь, которую привозят из Провинций, стоит так же дорого, как сахар, который мы вывозим. Так что я развожу сажу в постном масле и выдираю из хвоста у злобного попугая шутовские перья, далеко не такие послушные, как наши.

Писать в этом климате — сущее наказание, право же, он не содействует ни игре мысли, ни телесной бодрости и благоприятен лишь для выращивания пряностей — лишнее доказательство того, что человеку здесь не место.

С самого утра палит солнце, полы в доме щедро окатывают водой, и мы, моя сестра Петра и я, из дому не выходим. Корнелис запрещает нам разговаривать с работницами и даже задерживать на них взгляд. И еще нам запрещено развязывать воротники и расстегивать хотя бы одну пуговку на одежде. Он полагает, что люди нашего звания при туземцах должны носить фрезу. Увы! Что толку помнить о своем звании в этой деревне с немощеными улицами?

Отец доверил мне управление сахарным заводом, находящимся от нас на расстоянии двух мушкетных выстрелов. Работы не очень много: надо пополнять запасы сахарного тростника, следить за состоянием мельниц и держать в руках рабов, которые без этого совершенно распустились бы. Сегодня днем я там побывал. Завод, на мой взгляд, чересчур грязный, а старший мастер — грубиян и тупица. И как меня занесло в эту страну?

Мое единственное утешение — садик за домом. Там распускаются цветы, названия которых мне неизвестны, и растут удивительные на вкус плоды. Таких даров природы, как здесь, мы в Голландии никогда не видели, и от скуки я рисую все, что прорастает из земли. Я посадил под пальмой луковицу тюльпана, хотел посмотреть, что получится. Это был Semper Augustus. Видели бы вы лицо отца, когда он ее увидел! Впрочем, она в этой чужой земле даже и ростка не дала. Вместо луковицы я нашел гнилое месиво и долго плакал над погибшим цветком.

Яспер ван Деруик

Отправить