Глава 21
Отец Бена Стоктона постучал по железному треугольнику, требуя тишины. Когда все обедающие повернулись, готовые слушать, он подошел к Кайлу Маклину, стоявшему рядом с Беном и Сарой Бет.
– Я думаю, вам надо знать это, – сказал старик. – Мистер Маклин здесь только что дал моему мальчику и его новобрачной сотню долларов. Он дал деньги, чтобы помочь им начать новую жизнь на новом месте. И это заслуживает бурных аплодисментов.
Находившиеся уже в веселом расположении духа с энтузиазмом захлопали, за исключением Гарви, как заметила Рэчел, и Амоса, сидевшего с семьей за соседним столом. Она догадывалась, почему никак не реагировал Гарви, но маска на лице Амоса ее озадачила.
Она не могла постичь, почему человек с жизнелюбивым темпераментом Колфакса был охвачен таким мелким недовольством. Но потом она решила, что Джейк тоже бы не хлопал.
Когда утихли аплодисменты, Бен крепко обнял Сару Бет.
– Я тоже хочу поблагодарить мистера Маклина. Это очень кстати для меня и моей маленькой миссис.
Лицо Сары Бет сияло, когда она смотрела на своего благодетеля.
– О, да, мистер Маклин. И я хочу, чтобы вы еще раз заехали сюда, как только мы устроимся. Я лично хочу высказать вам свою признательность, – ее последние слова вырвались сами по себе.
Она замешкалась и быстро добавила:
– Я накормлю вас настоящим домашним обедом.
Кайл небрежно улыбнулся, но потом вновь заиграли ямочки на его щеках.
– Ловлю вас на слове. – Он еще помедлил, а потом обратился к Бену: – Я очень люблю домашние обеды.
Потом взгляд Кайла остановился на Рэчел. Он приветствовал ее кивком. Она сделала то же самое и быстро отвела глаза, смущаясь, что ее пристальный взгляд был замечен.
Она снова повернулась и увидела, что Гарви буквально пожирает ее взглядом. Но Рэчел это не устрашило.
– Я вижу, что я не одна испытываю на себе щедрость мистера Маклина, – усмехнулась она. – Кажется, он очень заботится об окружающих. Не так ли, Гарви?
Он перевел взгляд с нее на Кайла и назад и выдавил улыбку, больше похожую на гримасу.
– Похоже, что так.
Оставив позади Стоктонов, Кайл двинулся прямо к Рэчел, оглядывая ее темно-синими глазами, окаймленными густыми черными ресницами.
Гарви притворялся, что не замечает его, до тех пор, пока Рэчел не сказала:
– Добрый вечер, мистер Маклин.
Без намека на улыбку Гарви оглянулся.
– Кайл, я рад, что ты смог это сделать.
– Да, я тоже, – говорил Кайл, не сводя глаз с Рэчел. – Добрый вечер, моя леди. Я был занят неотложными делами. – Он обратился к Гарви, слегка взглянув на него: – Я хотел бы поговорить с тобой утром о том деле, что мы обсуждали в Орегон-сити. В девять у меня в конторе.
Кровь вновь отхлынула от лица Гарви. Одна мысль о встрече с Кайлом, похоже, выводила его из состояния равновесия.
– Прекрасно. Тогда увидимся. – Гарви взял вилку, и его рука заметно дрогнула.
В противоположность этому разнервничавшемуся мужчине, Кайл расслабился и продолжал стоять позади.
– Добрый вечер, Жанет, – сказал он, дотронувшись двумя наманикюренными пальцами до полей своей черной фетровой шляпы, сокращая приветственные жесты. – Рой, Коук!
– Присядьте, – сказал мистер Лайэнс, указывая на свободное место за столом. – Рядом с миссис Стоун сколько угодно места.
– Ну что ж, спасибо. Надо и мне немного передохнуть.
Он обошел вокруг с другой стороны, пока Рэчел двигалась ближе к Жанет, освобождая больше места. Он перешагнул через лавку и сел, снимая и ставя перед собой шляпу. Пробежав пальцами по богатству черных, как вороново крыло, волос, он зачесал назад выбившиеся пряди.
Жанет поднялась.
– Я схожу принесу вам тарелку, мистер Маклин. Вам лимонад или кофе?
– Мне бы лучше стакан лимонада, – и он очаровательно улыбнулся пожилой леди.
Не обратив на его улыбку внимания, она ушла.
– Хорошо, что сели здесь, – начала Рэчел, поворачиваясь к нему.
– Я с вами полностью согласен. Я сел рядом с самой милой леди на всей нашей территории.
Краем глаза Рэчел видела, как бьется жилка на лбу у Гарви.
– Как прекрасно, что вы мне это говорите. Но я имела в виду удобство. Я надеюсь поговорить с вами по поводу лошади и коляски.
Брови Кайла изогнулись, и морщины покрыли лоб.
– Почему? С ними что-то не так?
– Нет, абсолютно нет. Они действительно великолепны. И коляска такая элегантная. Я хотела поблагодарить вас за беспокойство, но я никак не могу принять такой дорогой подарок.
Кайл взглянул на Гарви, а потом на нее.
– А разве Бест не объяснил? Все это было приобретено для того, чтобы вы могли ездить к больным даже в плохую погоду.
– Я объяснял это, – сказал Гарви с очевидным негодованием.
– Не в этом дело, – сказала Рэчел. – Вы наверняка понимаете, как неудобно мне его принять. Особенно с тех пор, как…
– Думаете, кого-то заботит, как коляска вам досталась? Когда они в беде, они хотят, чтобы вы приехали. Побыстрее!
– Он прав, мэм, – сказал мистер Торнтон. – Она вам нужна.
– Я этого не отрицаю, – сказала она.
Но ей не удалось продолжить. Встала Пенни Симпкинс и сказала, что пора поблагодарить.
«Это, возможно, к лучшему, – решила Рэчел. – Нужно найти момент, когда он будет один. Будет легче прийти к соглашению, когда решать будет он сам. Надо, чтобы и коляска осталась, и ее доброе имя было сохранено».
Когда обед закончился, Кайл принялся расписывать славное будущее Орегона и как он засветится от ее присутствия. Она не могла ничего поделать, кроме как наслаждаться увлекательной болтовней. Мистер Торнтон и мистер Лайэнс изумлялись. Но Жанет молчала почти так же, как и Гарви. Выражение ее лица напоминало то же, что было раньше у Амоса.
– Вам надо проехаться со мной вверх по Колумбии…
Прерывая приглашение Кайла, встала Пенни Симпкинс.
– Женщины, пора убирать посуду и столы. А мужчинам надо отнести лавки в сарай.
Никто не стал ждать, чтобы повторили еще раз. Все вскочили и в радостном возбуждении принялись исполнять поручения.
– Рэчел, – позвала стоявшая в нескольких ярдах Орлетта.
Она была похожа на мать семейства в голубом с серым длинном платье.
– Конечно. – Рэчел пробилась через других женщин, ходивших туда-сюда между столами и фургонами, перенося оставшуюся еду и грязную посуду.
– Этот большой чайник слишком тяжел для такой бедной старушки, как я, – сказала Орлетта, недовольно сдвинув губки.
Подпрыгивая, Рэчел подхватила почти пустой железный чайник, широко распахнув глаза.
– О, да, я вижу это. Давай помогу.
Подобрав юбки, чтобы не испачкаться закопченным чайником, женщины понесли чайник к фургону Колфакса и поставили на тележку.
Рэчел хотела возвращаться, но Орлетта рукой остановила ее.
– Подожди. Я хотела поговорить с тобой наедине. Чем ты думаешь, когда позволяешь крутиться вокруг себя этим двум койотам? Амос говорит, что ни одному нельзя доверить стирать пыль с твоих туфель.
– Я видела, как Амос смотрел на Маклина, когда тот приехал. Почему он его не любит?
– Он мне не говорил. Но из того, что я слышала, тот, похоже, хуже всякой грязной свиньи.
– Вот, даже так? Он всегда был истинным джентльменом в обращении со мной. И вежливым. Он однажды одолжил мне свой фургон, и мне не пришлось ехать домой с Эстер, Розой и их мужьями. Ты видела их с тех пор, как вышла замуж?
– Нет. Но я видела, за кого они вышли. Мне этого достаточно.
– В любом случае, Кайл одолжил мне фургон и теперь пригнал мне коляску, чтобы ездить к больным. Я собираюсь…
– Кайл? А теперь слушай, милая. Такой человек, как Маклин, ничего не делает просто так. Они всегда хотят что-то взамен. И я думаю, он хочет тебя.
– Да, я знаю. Он этого не скрывает. И мистер Бест тоже. И я знаю, они оба настроены развести нас с Джейком.
– Кстати говоря, о Джейке. Клайтон Дженнингс сказал, что он уехал в Орегон-сити на два-три дня. И если ты сказала что-то, чтобы оттолкнуть его, тебе будет стыдно. Он тебя очень сильно любит. И выглядит он гораздо лучше тех двух надутых типов.
– Успокойся, Орлетта, – Рэчел взяла за руку свою верную подругу.
– Все уже пошли в сарай.
– Все, кроме твоего сладкоречивого Гарви Беста. Ну, разве не самая прекрасная у него фигура из всех, что я видела? – сказала она с издевкой, указывая на дверь хлева. – Он ждет снаружи, чтобы войти вместе с тобой – чтобы все уверились, что ты с ним. Особенно твой самый щедрый друг, Кайл Маклин. Но, конечно, если Сара Бет его уже охомутала, то он этого не заметил. Она будет тянуться за ним, как глупый барашек.
– Послушай, Орлетта. Гарви сказал, что каждый в нашем обществе согласился собирать деньги и помочь доплатить за лошадь и коляску после сбора урожая.
– Правда? Я слышала, как весь день народ восхищается этой коляской, но не слышала, чтобы кто-то сказал, что собирается платить.
– Ты уверена?
– Спроси у Амоса. Поговори с ним. И заодно спроси о Маклине и этом напыщенном ничтожестве, – Орлетта кивнула в сторону Гарви. – И, Рэчел, – ее голос внезапно зазвенел от злости, – поговори с Амосом о Джейке. И внимательно слушай, что он тебе скажет.
– Прекрасный вечер для танцев, – сказал Гарви, когда к нему подошли две женщины.
По легкости, с какой он это произнес, было видно, что он уже овладел собой и был склонен шутить. К тому же Кайл ушел к сцене. Обрадовавшись, что он не испортит ей вечер дурным настроением, она сказала:
– Вы обещали мне первый танец, так что нам надо бежать. Похоже, заиграли «Золотые туфельки».
Лицо Гарви осветилось как ряды фонарей, когда они вошли рука в руке через открытые двери. Парочки и четверки стояли по углам и вдоль стен, заполняя почти целиком полхлева. В дальнем углу стояли на построенном из застольных лавок возвышении Амос, трое его сыновей и еще один скрипач. Они играли нежную мелодию. Костлявый мужчина, которого Рэчел видела с Женевой Лумис, стоял перед ними и отстукивал ритм.
Пары выстраивались с правой стороны от дверей. Робби Стоктон замахал обеими руками.
– Нам нужна четвертая пара. – Рядом с ними стояла Мардель Лумис, а Симпкинсы и Беннеты выстроились по обе другие стороны.
– Пошли, – сказала Рэчел и подтолкнула Гарви в квадрат как раз когда долговязый на сцене, с чертами лица скелета, начал счет фигурам.
Сначала парень и милая малышка-леди спустились в центр, с легкостью бабочки перевернулись. Рэчел и все остальные хлопали, пока Робби и Мардель стояли на середине, кружились и возвращались на свое место.
Дамы направо, а джентльмены налево. И по кругу разошлись в стороны. Обходя кругом Гарви, она продевала руку в руку, оглядывая при этом помещение. Она заметила Диану Гриллз, Хлоу Лумис и двойняшек, вышагивающих под руку с молодыми людьми, которых Рэчел еще не видела.
Удивляясь, как Гарланд позволил Диане очутиться в руках другого, она взглянула на сцену. Уголки рта юноши опустились, он склонился над гармошкой, играл не пропуская ни одной нотки, а глаза следили за банановыми локонами Дианы, свисавшими вниз по спине и плечам.
Прогуливаемся с дамой. Прогуливаемся с дамой.
Прогуливаемся с дамой. По всему кругу. Потом она поймала взгляд Кайла Маклина, устремленный на нее над головами остальных. Он был выше других, и из-за цвета волос его ни с кем нельзя было спутать. На одной щеке появилась ямочка. Он держал за руки пожилую миссис Стоктон, двигаясь по квадрату, но смотрел на Сару Бет. Она двигалась игриво сразу перед ним, прогуливаясь с мужем Беном. «Теперь я понимаю, почему так драматично изменилось настроение Гарви», – думала Рэчел.
Она оглянулась на по-детски счастливого Гарви и никак не могла понять, почему Эдна считала его лучшим. Захваченный интригой танца, он высоко шагал с большим энтузиазмом под бравурную музыку. Она должна была признать, что весь день он вел себя восхитительно, впадая в снобизм только раз или два. Хороший знак. Солидный. Надежный.
«Второй парень и милая девушка», – продолжал дирижер, весело напевая.
«К центру, легко, как бабочка…»
Гарви довел Рэчел до середины квадрата и покружил. Видимо, мысль, что он вскоре станет президентом банка, ослабила его ум. Он смеялся гораздо громче, чем позволял вкус, когда они возвращались на свое место.
Когда закончились «Золотые туфельки», музыканты заиграли без остановки «Путешественник по Арканзасу», потом живую мелодию «Турки в Стро».
Вспотев и задыхаясь от бодрого темпа, Рэчел почувствовала, как нагрелось ее тело под платьем. Когда музыканты остановились, она стыдливо приложила руку к сердцу и сказала, улыбаясь Гарви в глаза:
– Знаешь, я хочу пить.
– И я тоже, – он достал платок и вытер со лба пот. – Я возьму немного пунша и тут же вернусь.
«Я знаю, что так и будет», – подумала снисходительно Рэчел, наблюдая, как он и многие другие сосредотачивались у сервированного стола.
Выглядевшая несколько вызывающе в сине-зеленой шотландке Эдна подошла к Рэчел. Самоуверенная улыбка украшала ее милые черты.
– Нет никаких сомнений, – она прикрыла рот рукой и следила за Гарви. – Никаких. Мистер Бест буквально сохнет по тебе.
Громкий лязгающий звук донесся со сцены, где добивался тишины старший Стоктон. Позади него стоял Кайл Маклин. Элис Стоктон подняла его руку.
– Народ! Леди и джентльмены! Мистер Маклин хочет сделать объявление.
Кайл вышел вперед.
– Я думаю, – начал он голосом, достаточно громким, чтобы было, слышно в дальнем углу помещения, – вы все уже видели мое недавнее приобретение – прекрасную чистокровную верховую лошадь – Пегаса. – Он достал листок бумаги из нагрудного кармана и, взмахнув им, раскрыл. – У меня здесь записка от Джейка Стоуна, вызывающего меня на соревнование… здесь, в Индепенденсе… Четвертого июля!
Рэчел побледнела, услышав упоминание о Джейке. Но, похоже, никто не заметил. Вместо этого публика взорвалась восклицаниями, аплодисментами, топанием. Рэчел заставила себя хлопнуть несколько раз, но не смогла улыбнуться.
– Хочу добавить, – продолжал Кайл, когда гром аплодисментов утих, – мы планируем отпраздновать открытие первого банка в Индепенденсе.
Снова послышался гул толпы.
– Мы расскажем об этом вверх и вниз по реке, так что, леди, готовьте наряды. Этот день запомнится навсегда в истории этого прекрасного – если можно так сказать – города. Я заказал двадцать бочонков пива, и сейчас они на пути сюда.
На этот раз женщины не присоединились с громкими одобрениями к мужчинам. Кайл поднял руку, требуя тишины.
– Да, я думаю, 1843 будет знаменательным годом для Индепенденса. И, не делая каких-то авансов, в этом будет заслуга нашего нового жителя, миссис Рэчел.
Рот Рэчел открылся, но она тут же его закрыла, так как все глаза были устремлены на нее.
– Рэчел, не могла бы ты сюда подняться на минутку?
– Давай, Рэчел, – сказал кто-то и подтолкнул ее.
Она двинулась вперед. А потом, не видя удобного предлога к отступлению, она двинулась на деревянных ногах на сцену. Она взяла предложенную Кайлом руку и взобралась на помост. Он продолжал держать ее руку и когда проходил мимо улыбающихся сыновей Колфакса.
Амос стоял в стороне, пустая чашка из-под пунша висела у него на пальце. На лице отсутствовало какое-либо выражение, а это – верный признак неудовольствия. Рэчел чувствовала себя неимоверно виноватой.
– Я уверен, что теперь, – сказал Кайл, обращаясь еще раз ко всем внизу, – всем нравится, что в Индепенденсе есть человек, имеющий солидные медицинские навыки. И, я уверен, ее присутствие в Индепенденсе будет побуждать селиться у нас, а не в другом месте вдоль реки. Кто знает, может, не очень скоро сюда переведут столицу?
– Слушай, слушай, – закричал Коук Лайэнс.
Хохот заполнил хлев.
– Давай же покажем маленькой леди, как мы ее ценим, – все еще удерживая одну руку Рэчел, Маклин протянул откровенно и другую. – Как насчет больших аплодисментов?
Большинство людей хлопали от всего сердца, и смущенная улыбка заиграла на лице Рэчел. Она нервно оглянулась и увидела Сару Бет, державшую веер у самых глаз, сузившихся при этом до щелочек. По тому, как веер колыхался, Рэчел поняла, что Сара была зла.
Рэчел пробежала взглядом по окружавшим ее лицам и заметила Гарви. Его лицо выдавало муку, шея вытянулась, так как ему ничего не было видно из-за лысой головы Хомера Дорсета. Рэчел знала, что он волновался совсем не из-за двух пролитых чашек пунша, которые поднял повыше. Когда аплодисменты утихли, Рэчел кивнула несколько раз и самоуверенно произнесла:
– Спасибо… спасибо.
– Знаете, – сказал Кайл, поворачиваясь к Амосу, – мне кажется, что я не танцевал еще с доктором до этого. Мистер Колфакс, что если вы сыграете какой-нибудь вальс?
– Да, – горячо поддержал Гарланд.
Он попробовал гармошку.
– Гренди, сыграй это. Я обещал Диане первый вальс, – и, не дожидаясь ответа, он спрыгнул со сцены.
– Итак? – сказал Кайл, помогая Рэчел спуститься со сцены.
Она оглянулась на Амоса. На лице его бродила гримаса, когда он настраивал скрипку и поднимал ее к подбородку.
– Окажите мне честь, – Кайл поднял ее руку и зафиксировал, а другой взялся за ее узкую талию.
Находясь все еще в центре внимания, Рэчел чувствовала себя как птица в садке. Она пожала плечами.
– Спасибо, мистер Маклин. Мне будет приятно.
Приподняв край юбки, когда начались первые звуки вальса, она позволила ему повести ее по пустому полу.
Ее самоуверенность частично восстановилась, когда одна за одной к ним присоединились другие пары. Хотя, пока музыка не кончится, она не почувствует себя удобно. Однако, она должна признать, ей нравилось легкое, смелое кружение и ощущение, будто ты плывешь. Улыбаясь, она посмотрела на партнера и обнаружила, что он пристально смотрит на нее, а на его губах блуждает улыбка.
Ее сердце вздрогнуло. Это был тот же взгляд, каким смотрел на нее Джейк наутро после вместе проведенной ночи. Это всепонимающее ожидание… таким же взглядом Кайл смотрел и на Сару Бет. Этот мужчина был слишком развязен. Улыбка Рэчел потускнела.
– Вы действительно большой знаток вальсов, мистер Маклин, – сказала она, надеясь отвлечь его.
– Спасибо. Но я уверен, что все дело в вашей изысканной грации. Она вдохновляет меня, – от его похотливого взгляда не осталось и следа.
– О, я уверена, и другие дамы внушат вам то же самое, – она кивнула в сторону Сары Бет, танцующей с мужем.
Кайл бросил взгляд в сторону сияющей блондинки и вернулся к Рэчел. Послышался низкий смех.
– Ах да, нетерпеливая миссис Стоктон. Но вы, моя дорогая, принцесса этого бала. И любого другого, если хотите.
– Вы забыли, мистер Маклин, что я не могу быть ею. Я замужняя женщина.
– Мелкое неудобство. Вскоре вы забудете о существовании всех, кроме меня.
Брови Рэчел метнулись вверх, выражая удивление его сильнейшей уверенностью.
– Вам говорил кто-нибудь, что ваши глаза сияют как голубые бриллианты? – прижался в кружении Кайл.
– Вы первый в этот вечер.
– Я тронут, моя красота!
Когда они оказались в другом конце комнаты, Рэчел встретилась глазами с Гарви. Он все так же стоял на своем посту с чашками пунша в обеих руках. В сравнении с Маклином он был как черепаха против стрижа. Но в самом конце разве не черепаха выиграла соревнование? Ее настойчивость помогла больше чем дерзость. И, как и черепаху, Гарви можно принять во внимание. Он был единственным, кто действительно приехал за ней этим утром.
Когда она вновь взглянула на своего партнера, музыка замедлилась и закончилась тремя последними нотами. Кайл преувеличенно низко поклонился, и она смогла увидеть эстраду, или, если быть точным, хмурую физиономию Амоса.
– Играй еще вальс, – попросил Гарланд отца, все еще не выпуская из рук талию Дианы.
– Хорошая идея, – сказал Кайл, снова беря руку Рэчел как раз в тот момент, когда между ними возник Гарви.
– Твой пунш нагревается, – сказал Гарви, подавая его ей, а сам смотрел на Кайла.
– Спасибо, что подержал, – сказала Рэчел забирая.
– С большим удовольствием, – в его тоне не было теплоты.
– Ты очень заботлив, Гарви, – заметил Маклин.
В его голосе безошибочно угадывалась издевка.
– Но не подержишь ли ты эту чашку еще немного? Мы с Рэчел хотим станцевать еще один вальс.
Гарви задохнулся, его лицо покраснело.
– Рэчел, это…
Его перебил громкий голос Амоса.
– Гарланд, иди сюда. Теперь очередь Дональда танцевать. Рэчел!
Она не взглянула в его сторону. Она боялась отвести глаза от Гарви. Заставит ли ревность рисковать его постом в банке?
– Рэчел, – снова позвал Амос.
Гарви и Кайл повернулись в его сторону, таким образом освобождая Рэчел. Она шагнула к нему.
– Да?
– Иди сюда и сыграй на цимбалах. И тогда Дональд сможет потанцевать.
В нормальных обстоятельствах Рэчел и в голову не пришло бы демонстрировать свои незначительные способности перед заполнявшей целую комнату аудиторией. Но в тот момент…
– Вы меня извините. – Она почти побежала к сцене.
– Идите сюда, миссис, – Амос указал на то место, где на столе лежали цимбалы. – Мы сыграем «Моя дорогая». Вы очень трогательно поете это.
– Петь? – Она внезапно почувствовала, что у нее в горле сухо, как в пудренице.
Она допила содержимое чашки в три больших глотка и только потом опустила руки на инструмент.
