Глава 29
На кухне творилось нечто невообразимое. Слейд не выпускал Джеймса из объятий, Эдвард со спины касался его плеча, Рик сжал лицо сына.
- Где ты был? Господи! - кричал он. - Где ты, черт побери, был? Мы считали тебя мертвым.
У всех были влажные глаза, за исключением Джеймса, который буквально окаменел от удивления. Регина и плакала, и смеялась, а душа ее молилась, благодаря Бога за подобное чудо. Затем она вдруг вспомнила о Джозефине. Опустившись на колени рядом с ней, она пощупала пульс старой женщины. К счастью, Джозефина только потеряла сознание, теперь же она начала приходить в себя.
Неожиданно по спине Регины пробежал холодок.
Четверо мужчин продолжали что-то кричать. Джеймс говорил о каком-то письме. Но только один человек не участвовал в этой неожиданной кутерьме - Виктория. На ее лице отражались различные чувства, но ни одно из них нельзя было назвать радостью. Регина вздрогнула. Виктория не выглядела удивленной. Ужасная догадка пронзила Регину. Но нет, не может быть, чтобы Виктория знала, что Джеймс жив, и держала все в тайне.
Виктория поняла, что за ней наблюдают, встретившись с испытующим взглядом Регины. Улыбка мгновенно изменила лицо Виктории, но в глазах затаилась злоба.
Регина замерла. Сердце ее мучительно заколотилось: эта женщина как-то связана с тайной Джеймса.
- Я видела привидение, - прошептала Джозефина.
Регина погладила ее по щеке.
- Нет, дорогая, Джеймс вернулся, он - не дух, он - живой человек.
Джозефина попыталась сесть.
- Джеймс! - в гневе закричала она. - Я выпорю тебя так, что тебе неделю не сидеть! Иди сюда, мальчик!
И она разрыдалась. Джозефина любила его, как родного, а Джеймс, кроме нее, не знал другой матери.
Джеймс был таким крупным и сильным, что без труда поднял рыдающую женщину.
- Боже! Я виноват! Вы все думали, что я мертв? - он был в ужасе.
- Я убью тебя сию же минуту, - Рик несильно ударил сына по уху. Затем улыбка осветила его залитое слезами лицо. - И что, черт побери, случилось? Где тебя носило?
Джеймс открыл рот, чтобы ответить, но тут увидел Регину.
- Кто это?
Слейд тут же вывел ее вперед, положив руку на талию.
- Это моя жена, Регина. Джеймс не верил глазам своим.
- Так ты женился?
- Да, я женился, - сказал Слейд, в голосе его звучала гордость. - Но что случилось с тобой?
- Я написал письмо, послал две телеграммы! Я ничего не понимаю!
Установилась тишина. Регина взглянула на Викторию, которая, видимо, одна могла бы все прояснить.
- Почта часто теряется, - бодро сказала Виктория. - Старый Бен постоянно в запое. Добро пожаловать, дорогой Джеймс! Как замечательно, что ты вернулся!
Джеймс окинул взглядом свою мачеху, не поверив ей ни на йоту.
- Бен Гартер бросил пить в прошлом году. Или он вновь принялся за старое?
- Не знаю, - хмуро сказал Слейд.
- Давайте пройдем в дом, - раздался вновь голос Виктории. - Ты зальешь весь пол. Давай я возьму твое пончо. Тебе наверняка есть что рассказать!
Регине было ясно, что именно Виктория перехватывала письма и телеграммы. Но зачем?
Она ничего не сказала. Это должна сделать не она. К тому же, может быть, ее предположения ошибочны. Позже Регина решила поделиться своими подозрениями со Слейдом. И каково будет Рику, когда он узнает, что Виктории все было известно о Джеймсе… Затем Регина подумала об Эдварде. Как он перенесет предательство своей матери…
Все прошли в столовую, хотя об ужине никто и не вспомнил. Джозефина и Люсинда принесли дымящийся кофе и тарелку с горячей едой для Джеймса. Обе женщины тоже остались в столовой, радостными глазами глядя на воскресшего.
Пока Джеймс ел, Регина успела разглядеть его. Он был очень красив - типичная черта всех Деланза. Джеймс был чуть выше ростом и крупнее своих братьев, однако он не казался толстым. Волосы - темно-каштановые, глаза - типичные глаза Деланза - темно-голубые. Безусловно, этот человек мог заставить трепетать не одно женское сердце.
Но все- таки главный признак всех мужчин Деланза -это обаяние. Куда бы ни входил Джеймс, каждый обязательно обратил бы на него внимание. Регине не раз приходилось наблюдать нечто подобное, когда появлялись Рик, Эдвард или ее муж, Слейд.
Рик сидел на софе, у стола рядом с Джеймсом слева, справа сидел Слейд. Регина села рядом с мужем, держа его за руку, искренне радуясь за всех Деланза. Эдвард придвинул табуретку так близко к брату, что их колени почти соприкасались. Люсинда и Джозефина подвинули стулья и сели неподалеку от Рика. Женщины оказались даже ближе к Джеймсу, чем жена Рика. Виктория тоже взяла себе стул, но она села как бы отдельно от всей семьи, что показалось Регине неспроста.
- Итак, хватит нам предаваться чревоугодию, - прорычал Рик. - Я хочу все-таки знать, где ты был. После того, как спала вода, мы нашли твою мертвую лошадь со сломанной ногой, запутавшуюся в двух вывернутых вверх корнями деревьях. А ты исчез. Мы искали тебя, боясь найти - мертвого!
- Господи, - сказал Джеймс, отставив в сторону тарелку. Он откинулся на спинку софы. - Но вы же не нашли меня! Если бы вы получили мое письмо, вы бы знали, что все в порядке.
- Мы не нашли тебя, потом прошел месяц, и мы решили, что ты погиб, - сказал Рик.
- Почему ты уехал, не сказав никому ни слова? -спросил Слейд.
- Я получил письмо от Элизабет.
- Какое письмо? - вмешался Рик. Улыбка Джеймса стала горькой:
- Какое письмо? Увы, оно не было любовным. Слейд первым нарушил затянувшуюся паузу:
- Боже мой, Джеймс, как это ужасно!
- Но мне больше ничего не оставалось делать…
- И ты уехал в штормовую ночь - хмуро сказал Рик.
- Я был просто в отчаянии. Я отказывался верить. Мне было больно. Я был просто дурак, я решил поехать к ней и потребовать объяснений. Мне хотелось думать, что у нее обычный приступ дурного настроения, что, стоит ей меня увидеть, то она бросится мне на шею, и все будет прекрасно, - он натянуто рассмеялся. - Боже, как я ошибался!
***
- Ты получил от нее письмо, уехал ночью, в штормовую погоду, вода унесла твою лошадь, - сказал Слейд. - А что было потом?
- Мне нужна была лошадь, я оседлал жеребца, увиденного на поле старика Куртиса, доехал до Темплетона, чтобы попасть на поезд в Сан-Луис-Обиспо. Но когда я узнал, что поезд будет только на следующий день, я поскакал дальше. Ничто не могло остановить меня - я был как сумасшедший. Я скакал до тех пор, пока не добрался до ветки Южно-Тихоокеанской, и сел на поезд в Серрано.
- Ты скакал почти всю дорогу? - перебил Эдвард.
- Я был не просто как сумасшедший. Я словно обезумел и забыл обо всем. Я послал телеграмму домой только после того, как добрался до Сан-Лу-ис-Обиспо и увиделся с Элизабет.
Его губы изогнулись.
- Я не помню, что я говорил. Она так изменилась - я был в ужасе.
- Я видел ее, Джеймс, - вставил слово Эдвард. - Месяц назад я ездил туда и виделся с ее мачехой. Сьюзан направила меня к Элизабет, - он заколебался. - Ты не должен так уж расстраиваться. Нет в мире женщины, которая так не подходила бы тебе.
Джеймс промолчал.
- Я видел ее тоже. Недавно, - сказал Слейд. - Эдвард прав. Она - опасная женщина.
Джеймс посмотрел на братьев. Его кулак с громом опустился на стол. Подпрыгнула тарелка.
- Ей пришлось все самой сказать мне. Думаю, ей это доставило удовольствие. Она - шлюха. И в глубине души, и в жизни. Знаете ли вы, почему ее когда-то отослали в Лондон? Потому что ее застали в кровати с каким-то парнем из конюшни! Синклер решил положить этому конец и отослал ее, надеясь, что английская школа станет для нее исправительной тюрьмой! Ей было всего тринадцать! Этот грум даже не был ее первым любовником. Дьявол! Когда Джордж договаривался о женитьбе, он про себя смеялся!
Джеймса трясло. Он глубоко вздохнул и уставился на потолок.
Рик вскочил.
- Черт побери этого Джорджа! Если бы он не был мертв, я бы свернул ему шею! Как, черт побери, ему удалось замять скандал? Джордж всегда был так дружелюбен! Благодари бога, Джеймс, что она разорвала помолвку. Эта дрянь недостойна счищать навоз с твоих башмаков!
- Аминь! - сказал Эдвард. Джеймс промолчал.
- Но ты долго отсутствовал, - тихо сказал Слейд. - Где ты был?
- Я отправился на Юг. Мне было безразлично, куда ехать. Через несколько дней после встречи с Элизабет, когда я был в Лос-Анжелесе, я послал еще одну телеграмму, в которой сообщал, чтобы вы меня не ждали в ближайшее время. Еще позже я послал письмо из Туксона, в котором постарался многое объяснить. В Гвадалахаре я почувствовал, что исцелился. Это было две недели назад. И я решил вернуться.
Слейд смотрел на брата. Джеймс покачал головой.
- Не понимаю, что случилось с письмом и телеграммами.
- Я тоже, - Рик был в гневе. - Это весьма странно, черт побери, что все три сообщения от тебя пропали.
- Я завтра поеду в город, - сказал Слейд. - Поговорю с Беном.
Регина замерла, потом посмотрела на Викторию, лицо которой было непроницаемым. Но когда жена Рика почувствовала взгляд Регины, ее губы передернулись. Регина отвернулась: Боже, кажется, ее догадка верна!
- Я знаю о письме, - неожиданно вступила в разговор Люсинда, - но о телеграммах мне ничего не известно.
Все устремили на нее взгляды.
- Что?! - воскликнул Рик. - Ты утаила от меня письмо?!
Виктория вскочила на ноги.
- Люсинда, что это за глупый розыгрыш? И что ты здесь делаешь? Тебе нечего делать? Люсинда глянула на нее.
- Вы - подлая женщина. И я скажу правду! Регина съежилась. Рик схватил служанку за руку:
- Что ты хочешь сказать?
- Рик, я видела письмо в шкафу Виктории, спрятанное среди ее вещей.
В комнате воцарилась тишина.
- Нет! - опомнилась Виктория. - Она лжет, потому что ненавидит меня! Она всегда ненавидела меня, не так ли, грязная шлюха?
Рик в изумлении посмотрел на жену. Эдвард тоже уставился на нее, не веря своим ушам. Слейд взял Люсинду за руку:
- Расскажи нам, что тебе известно, и на глазах Люсинды навернулись слезы.
- Я хотела все сразу сказать! Когда я случайно нашла письмо, я узнала почерк, поэтому прочла его. Но вошла она! - Виктория вскрикнула. - Она запугивала меня, Слейд! Затем она заплатила мне, - Люсинда готова была разреветься. - Но я больше боялась, что меня прогонят с ранчо, чем хотела этих денег. Мы боролись, она ударила меня! Я знала, что она выгонит меня, если я скажу хоть слово. Она даже обещала меня изувечить!
- Ты должна была прийти ко мне,- сказал Слейд.
- Я боялась! Здесь мой дом с самого детства! Кому вы поверили бы - ей или мне?
Это было не так уж важно. Слейд повернулся к Виктории, его глаза сверкали. Регина подбежала к служанке, обняла ее. Люсинда все бы рассказала, если бы не угрозы Виктории. Регина была уверена, что Виктория могла изувечить девушку.
- Ты зашла слишком далеко, Виктория, - сказал Слейд. - Я думаю, телеграммы перехватила тоже ты.
Рик, пораженный, не сводил глаз с жены. Но больше всех был потрясен Эдвард. Он замер, не проронив ни слова. Когда он пришел в себя, его голос был по-мальчишески высок:
- Мама?
Виктория бросилась к нему.
- О, Эдвард! - воскликнула она, хватая его за руки. Он же смотрел на нее так, как будто она была обезумевшей незнакомкой. - Я сделала это ради тебя! Для тебя! А что плохого? Я не убивала Джеймса! Он уехал, бросил нас! Я не знала, что Элизабет всего лишь проститутка! Я думала, она приедет сюда, чтобы выйти замуж за Джеймса. Рик хотел, чтобы она вышла замуж за Слейда, но я понимала, что после отъезда Джеймса она может выйти за тебя!
Эдвард только моргал глазами.
- Разве это не ясно? Слейд приехал бы на похороны и уехал. А ты остался бы, и Рик попросил бы тебя жениться, чтобы спасти ранчо. И все было бы твоим! Я сделала все это для тебя! Разве так уж ужасна эта ложь? И что тут ужасного?
Эдвард неожиданно вскочил, толкнув Викторию так резко, что она упала на стул позади себя и чуть не свалилась на пол.
- Не прикасайся ко мне!
- Эдвард! - умоляюще воскликнула Виктория.
- Убирайся! - он резко отвернулся, отбросил ногой стул, на котором сидел. Никто даже не успел что-либо сказать. Эдвард бросился к двери почти бегом.
Все были в шоке. Слейд застыл, как изваяние. Рик опустился на софу, закрыв лицо руками. Он выглядел старым и потерпевшим поражение. Регине было жалко всех, однако больше всех - Рика и Эдварда. Она схватила Слейда за руку.
- Верни Эдварда, - попросила она. Слейд повернулся к ней.
- Нет!
Она пыталась протестовать.
- Нет, Регина, он должен разобраться сам.
Сквозь шум дождя они услышали топот лошадиных копыт. Регина подбежала к окнам, выходящим на конюшни. Раздвинув занавески, она увидела Эдварда на черном жеребце, галопирующим по дороге - вниз, прочь из Мирамара.
Виктория закричала, когда поняла, что случилось. Она пронеслась мимо Слейда. Ее рыдания разрывали душу. Регина бросилась за ней. Женщина, спотыкаясь, пробежала через внутренний дворик и сквозь ворота, продолжая звать сына.
Дождь хлестал Регину, ее одежда мгновенно намокла. Слейд догнал ее.
- Иди в дом, а то заболеешь, - его голос был тих.
Регина вопросительно глянула на него. Что бы ни натворила Виктория, Регина не могла остаться равнодушной к ее горю. Как и Слейд.
- Я сам догоню ее, - мягко сказал он. Регина поспешила под навес, наблюдая, как Слейд идет под дождем к Виктории. Та упала на колени прямо в грязь. Ее крики перемежались рыданиями:
- Эдвард! Эдвард! Пожалуйста, вернись! Эдвард!
Но Эдвард уже давно исчез из виду. Слейд наклонился над ней, поставил на ноги.
- Он вернется, - тихо сказал он. - В свое время. Он вернется. И повел ее в дом.
Через несколько часов дождь превратился в сплошной поток. Регина стояла у окна спальни, глядя на серебристые проблески на фоне чернильной темноты. Слейд подошел сзади, его теплые, сильные руки обняли ее плечи. Регина прижалась к нему.
- У Эдварда нет ни шляпы, ни плаща.
- Все будет в порядке.
- Я не могу не беспокоиться. Мне очень грустно. Он должен быть сейчас с нами, а не там - один, один в забытой богом ночи.
Слейд поцеловал ее в щеку.
- У тебя сердце из золота, Регина. Эдвард - сильный человек. Ему просто нужно время.
Регина секунду помолчала, одинокая слеза скатилась по ее щеке. Ее сердце болело за всех, за всю семью. Слова Слейда ее глубоко тронули. Она повернулась к мужу.
- Бедный Джеймс! Каково ему!
- Бедный Джеймс, - мрачно отозвался Слейд. - Он очень изменился, стал жестким отчаявшимся. Я его не узнаю. В течение пяти лет он любил женщину, которой не существовало. Он был предан ей. Ему тоже нужно время, чтобы привыкнуть.
Регина обняла мужа.
- А Рик? - она закрыла глаза, перед ее взором стоял Рик - таким, каким она видела его в последний раз. После того, как Слейд привел Викторию, Рик встал и ушел в свой кабинет, заперев дверь. У него был вид измученного старика.
- Рик тоже сильный. Он сможет пережить. Он прошел все круги ада и сможет это пережить. Но он выгонит Викторию, поверь моему слову. Он немало прощал ей в течение многих лет, но этого он ей не простит.
Регина прижалась к Слейду, обнимая его.
- Господь мне судья, но мне ее тоже жаль. Она потеряла сына. Теперь ей предстоит потерять мужа и дом.
- Ты замечательная, Регина! Твое великодушие… я не могу им не восхищаться, - его руки сжали ее талию. - Я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить.
Регина замерла.
- Что ты сказал?
Он грубовато рассмеялся, счастливо удивленный ее реакцией.
- Если ты думаешь, что я могу это повторить, то ты ошибаешься. Мне это нелегко, но я догадываюсь, что ты хочешь знать, что я чувствую, - мягко сказал он. - Я наконец набрался мужества сказать тебе.
- Ты даже не представляешь, как я счастлива! - она горячо обняла его. В глазах ее стояли слезы. - Я мечтала услышать, Слейд, что ты когда-нибудь скажешь: «Я люблю тебя!»
- Разве это было не очевидно?
- Очевидно? - она радостно рассмеялась. - Только месяц назад ты собирался развестись! Он вздохнул. Взял ее за подбородок.
- Ты не поняла? Я старался поступить так, как должно. Она заморгала.
- До этого момента, Слейд, я плохо понимала тебя.
- Я подумал, что твой отец прав: ты должна вернуться домой, жить в замке и выйти замуж за герцога.
- О, какой же ты глупец! Отец давно уже так не думает, Слейд. На вечере, во время приема у Манна мы все обговорили. Он благословил наш брак.
Слейд был удивлен. Он даже молчал.
- Боже, я так рад! Я очень переживал, что встал между тобой и твоим отцом!
- Не нужно больше переживать, - она секунду помедлила, затем продолжила: - он передал мне мое приданое. Оно - в банке в Сан-Франциско на твое имя.
Слейд ничего не сказал, и Регина почувствовала облегчение, поскольку опасалась, что ее муж начнет возражать.
- Ты - глупец! - повторила она, коснувшись рукой его подбородка. Слезы навернулись ей на глаза. - Ты думал, что я так уж нуждаюсь в роскоши? Неужели я ничего так и не доказала? Ты хотя бы понимаешь, что ошибался?
Он вздохнул.
- Да, ты доказала, Регина. А я просто старый, глупый, толстый дурак!
- Я думаю, ты понимаешь, что любовь - это готовность. Готовность женщины поступиться всем ради человека, которого она любит, ради брака с ним. Не сожалея ни о чем.
Он нежно поцеловал ее. Прижался щекой к щеке.
- Ты так мудра, хотя так молода, Регина. Да, я понял с твоей помощью - что такое любовь. А я старался не быть эгоистом, отказавшись от тебя, вместо того, чтобы эгоистично тебя удержать.
- Любовь и эгоизм, и наоборот - самоотречение, Слейд, - прошептала Регина. - Ты хочешь сказать, что думал сделать меня счастливой, оторвав от себя?
Он серьезно посмотрел на нее.
- Теперь, когда прошел месяц, все это кажется абсурдом…
- Совершеннейший абсурд!
- За этот месяц я понял, как был неправ, как ошибался в тебе. Прости. Ты кажешься мягкой и слабой, как тепличный цветок. Но это видимость. Ты сильна и решительна. Я видел тебя здесь, в Мирамаре. Ты цветешь, как роза. Ты никогда не была еще так прекрасна, и я никогда не видел тебя раньше такой счастливой.
- Я никогда не была такой счастливой, - сказала Регина. Она нежно коснулась его щеки. - Я люблю тебя. Я люблю тебя с того самого дня, когда мы встретились. Именно потому я утаила свое имя и вышла за тебя замуж. И я никогда не переставала любить тебя, даже когда мне пришлось уехать из Сан-Франциско, где остался ты. Итак, я призналась во всем.
Ее глаза затуманились.
- Ты можешь признаваться мне в любви всегда, - мягко сказал он, нежно беря зубами мочку ее уха. - Я никогда не устану слушать твои признания.
На следующее утро Регина встала поздно, утомленная и взволнованная вчерашними событиями и тем эмоциональным подъемом, который испытала после признания Слейда.
В первые месяцы беременности многие женщины чувствуют усталость. Вчера она ничего не сказала Слейду. У них еще будет время…
Дождь хлестал, не переставая. На кухне торжествующая Джозефина сказала ей, что дождь может идти несколько недель.
- Но зато как приятно, - добавила Джозефина, - когда думаешь - так будет всегда, а тут выглянет солнце.
Регина посмотрела на негритянку. Явно в ее словах был двойной смысл.
- Как дела у Рика?
- Он очень расстроен, просто ужасно. Я видела его таким один раз за всю жизнь, что я здесь. Сердце Регины сжалось.
- Тогда, когда уехала мать Слейда? Джозефина кивнула.
- А сейчас он расстроен так, что не может это скрыть. Невзирая на то, что Виктория - плохая женщина, Рик любит ее.
- Он - сильный человек. Справится.
- Точно. Он станет самим собой, но на это потребуется время.
- А где Виктория? С ней все в порядке?
- Не волнуйся о ней, мисси Регина. Прошлой ночью она немало выпила. Сейчас она уже не простудится. С вашей помощью, - Джозефина не собиралась прощать Викторию. Она помолчала. - Ей давно нужно быть выгнанной отсюда.
Регина же не была убеждена, что это так. Рик и Виктория женаты уже двадцать три года. Она была рада, что у нее нет необходимости прощать Викторию, но Регина искренне беспокоилась о Рике и Эдварде. Она уже хотела спросить Джозефину, что та думает о бегстве Эдварда, когда, донесся громкий голос Рика. Обменявшись быстрым взглядом с негритянкой, она бросилась в столовую. Там бушевал Рик.
- Что за черт? Что ты надумал? - кричал он на Джеймса.
- Ты слышал, - спокойно сказал Джеймс. На его лице было упрямое выражение - типичное выражение всех Деланза. - Я приехал домой, чтобы взять некоторые вещи. Я не останусь.
Регина подбежала к Слейду, взяла его за руку, увидев побелевшее лицо мужа. Рик стучал по столу:
- Я этого не потерплю! Джеймс не утратил спокойствия:
- Я не останусь. Это решено. Мне хочется, чтобы ты понял.
- Я все понимаю! Вначале Слейд покинул меня, затем - Эдвард, теперь - ты! - Рик опустился на стул. - Что я вам всем сделал?
Слейд подскочил к отцу, положил руку на плечо:
- Рик, Эдвард уехал не из-за тебя, он уехал из-за матери, ты это знаешь. Я сейчас здесь, дома. Я останусь. Джеймс очень хочет тебе что-то сказать, отец. Выслушай его!
Рик глянул вверх, на глазах его блестели слезы.
- Черт! Итак, если есть что сказать, говори! Джеймс глубоко вздохнул.
- Когда-то Мирамар для меня много значил. Я видел в нем свое будущее. Я работал в течение многих лет ради этого будущего, которого больше нет. Теперь он ничего для меня не значит, - в его голосе послышалась мольба. - Рик, попытайся понять меня! Пять последних лет я строил дом - для Элизабет и наших будущих детей. Мои мечты оказались иллюзией. Нет, ничего нельзя повторить. Мои мечты мертвы. Я не могу остаться. Не знаю, куда я поеду, мне все равно. Но я твердо знаю - остаться я не могу. Куда бы я ни взглянул, все мне напоминает о том, о чем я так мечтал, что я мог бы иметь, - он горько рассмеялся. - Я полагал, что уже имею. Рик потупил глаза.
- Ты думаешь, я не в состоянии понять? Всю ночь я не спал - и не из-за Виктории, а из-за того, что понимал: ты не останешься…
Он поднял голову.
- Уезжай. Уезжай. Найди то, что хочешь, делай то, что тебе кажется правильным. Джеймс с облегчением вздохнул.
- Спасибо, - затем он улыбнулся, глядя на Регину и Слейда. - Кроме того, будущее Мирамара принадлежит им. Разве это не понятно?
Через десять дней дождь прекратился. Небеса прояснились. Выглянуло солнце. Холмы больше не казались желтыми, выгоревшими на солнце, они окрасились в зеленый цвет. Но радости не было. Джеймс всем дал понять, что в первый же погожий день покинет Мирамар.
Виктория исчезла. Она не оставила даже записки, но взяла несколько сумок с вещами. Рик, казалось, испытал облегчение. Регина тоже считала, что так лучше - Рику не пришлось ее выгонять.
От Эдварда не пришло никаких вестей, однако удалось выяснить, что в Темплетоне он сел на поезд, отправляющийся на Север. Слейд предположил, что Эдвард отправился в Сан-Франциско, чтобы встретиться с Ксандрией и найти успокоение. Регина искренне надеялась, что это так.
Все, кто остались в доме, собрались, чтобы проводить Джеймса и пожелать ему удачи. Он был в хорошем настроении. Слейд часто говорил Регине, что Джеймс найдет свою судьбу, и она согласилась. Рика трудно было в чем-либо убедить, Регина знала: он упрямо верит, что однажды Джеймс вернется.
Джозефина со слезами обняла Джеймса. Подошла Люсинда и поцеловала его требовательно в губы, прижавшись к нему всем телом. Джеймс так ответил на ее поцелуй, что Регина покраснела и отвернулась. В этот миг они служили утешением друг для друга.
Подошла очередь Регины. За две недели она полюбила Джеймса как друга и брата. Она крепко обняла его.
- Я так рада, что мы встретились, - сказала она искренне. - Я желаю тебе всего хорошего, Джеймс. Всего наилучшего.
Джеймс глянул на Слейда.
- Кажется, мой брат похитил настоящее сокровище.
Регина понизила голос:
- Вы должны обещать мне, что вернетесь через шесть месяцев, - Джеймс удивленно глянул на нее. - Я еще не сказала Слейду, но скажу вечером. Скоро вы станете дядей.
Джеймс присвистнул и осторожно обнял ее.
- Что она сказала? - с подозрением спросил Слейд.
- Она расскажет тебе в свое время, - с улыбкой ответил Джеймс.
Потом стали прощаться мужчины. Последовали объятия, пожелания и обещания. Наконец Джеймс вскочил в седло. Регина держала Слейда под руку, Рик стоял рядом. Джеймс помахал всем рукой на прощанье и пришпорил коня. Семья продолжала махать, смотрела, как он пустил гнедого в галоп. Джеймс обернулся, последний раз махнул рукой и исчез за поворотом.
На минуту установилась тишина.
- Я думаю, ему нужно обрести себя, - сказал Рик. Он вздохнул, нежно шлепнул Слейда по спине. - Давай посмотрим, не можем ли мы еще сделать что-нибудь полезное сегодня, сынок!
Широкими шагами Рик направился к сараю.
Регина посмотрела на мужа:
- Тебе грустно?
- Нет, - он улыбнулся. - Совсем не грустно. Я слышал, что ты сказала.
- Ты слышал?!
Он поднял ее и легко закружил:
- Новое поколение Деланза! - бережно поставив Регину на землю, он взял ее за руку и посмотрел на зеленые холмы, четко вырисовывающиеся на горизонте. - Сейчас я более чем уверен - Мирамар станет частью нашего будущего. И их будущего.
Его взгляд скользнул туда, где серебристо-серый океан смыкался с каменной грядой.
- Я завидую им. На пороге двадцатый век, новый век - иной, волнующий, бросающий вызов старому и обещающий многое.
- Ты - поэт, - прошептала она, приникнув к нему. - И мечтатель. Он рассмеялся.
- Я - реалист, дорогая. И я думаю, пора объявить деду, не так ли?
- Я предоставляю эту честь тебе, - сказала Регина, и, взявшись за руки, они пошли вслед за Риком.
This file was created
with BookDesigner program
[email protected]
18.09.2011
Назад: Глава 28
На главную: Предисловие
