Глава 17
Через день Регина прибыла в Сан-Франциско. Часы показывали полпятого. Регина сидела, сложив руки на коленях, натянутая, как струна. Гнев не отпускал ее с того самого момента, когда она узнала о предательстве Слейда. Она была не в состоянии думать ни о чем другом, как только о своем негодяе-муже. Под глазами, опухшими от слез, синели круги после бессонной ночи. Боль, как и гнев; тоже не отпускала ее.
Эдвард наклонился к ней и сжал ее окаменевшие руки. Он сам вызвался проводить ее, даже настоял на этом. Ситуация, действительно, унизительна. Что же это за невеста, которую на следующий день после свадьбы покидает жених?
Регина предпочла бы поехать одна, но леди не должны путешествовать в одиночестве. Она согласилась, чтобы Эдвард сопровождал ее, однако неохотно. Она испытывала неприязнь не только к Слейду, но и ко всей его семье.
Эдвард, тем не менее, был внимателен и участлив. Вначале они более восьми часов ехали по железной дороге от Темплетона, затем пересели на другой поезд. Эдвард не пытался заговаривать с ней, лишь иногда бросал ничего не значащие Реплики, чтобы хоть немного отвлечь. Регина явно не безразлична к его брату. Теперь это совершенно очевидно.
Постепенно его участливость вызвала у Регины чувство благодарности, которое приглушило ее гнев. Невзирая на то, что она не смотрит на него и всю дорогу молчит, Эдвард продолжает относиться к ней дружелюбно, пытается хоть немного успокоить. Как нуждается она в спокойствии!
Она отвернулась, чтобы он не заметил ее слез. Ей нужно научиться контролировать себя. Когда, в конце концов, они встретятся со Слейдом, она не имеет права разрыдаться.
Она также не должна пылать от гнева. Вчера она вела себя, как плебейка - кричала на Рика, который едва ли виноват в том, что его сын оставил ее. Сегодня она будет само спокойствие и холодность. Если Слейд пренебрегает правилами хорошего тона, то она не опустится до его уровня. Она - воспитанная леди. И она будет вести себя в рамках приличий, даже если это будет невыносимо трудно. Она должна. Она не допустит, чтобы он догадался, что она переживает.
В знак благодарности Регина слабо улыбнулась Эдварду и стала смотреть в окно. Она с ужасом вспоминала свою брачную ночь, свое поведение, не вписывающееся ни в какие рамки. Просто секс.
Если у нее и есть какое-нибудь желание, то чтобы этой ночи не было. Слейд использовал ее. Она же его любила. Только любовь - оправдание тому немыслимому поступку, который она совершила. Была оправданием. Теперь ее поступок оправдать невозможно. И когда она встретится со Слейдом лицом к лицу, к сожалению, он будет помнить ту ночь. Мысль об этом заставила ее похолодеть. Господи, она даже на какое-то время поверила, что он любит ее. Никогда! Никогда она больше не будет так наивна.
Поезд замедлил ход, вползая под огромный стеклянный навес на железных столбах. Сквозь запылившееся окно Регина наблюдала за вокзальной суетой. Толпы людей метались туда-сюда. В темных сюртуках. В широкополых шляпах. В рубашках и блузках. Каждый торопился занять свое место. Кто в элегантном поезде на Оул, кто - в экспрессе на Лос-Анджелес через Сан-Франциско - Джоакин - Вэлли, кто - в местном запыленном - на Сан-Лоус или Оэкланд.
Теперь уж скоро, скоро она встретится со Слейдом и потребует развода. Скоро. Однако не так быстро, как бы ей хотелось.
Она заерзала на сиденье, чувствуя, что кровь по-прежнему выделяет адреналин. Ожидание давалось ей нелегко. Она сумеет добиться развода, чего бы это ей ни стоило! Когда он поймет, что не получит ее денег, то вряд ли будет заинтересован в сохранении брака. И она не собирается объяснять ему, что ее настоящее имя - Регина Брэгг Шелтон. Разве что только после того, как он поднимет все бумаги. До этого он не узнает о ее богатстве и положении в обществе.
Нет, она не должна торопиться. Сегодня вечером она не будет с ним встречаться. Вначале она пойдет к своему дяде, Бретту д'Арчанду, ей помогут подготовить бумаги для развода. Дядя Бретт - влиятельный человек и очень богатый. Она не собирается встретиться со Слейдом, пока у нее не будут на руках нужные бумаги. Она получит его подпись. Завтра утром. Если только он посмеет отказаться, то вряд ли ему можно будет позавидовать. Она напустит на него всех своих родственников.
Слейд не заслуживает ни капли жалости. И все же она испытывала нечто, похожее на сожаление. Думая, как легко ее дяди, отец и дедушка расправятся с ее мужем, Регина не чувствовала радости. Она должна быть честной сама с собой. Да, она презирает его. Однако мстить - это против ее правил. Для этого она недостаточно его ненавидит. Лучше ей самой добиться развода.
Эдвард не посвящен в ее планы. Она не уверена даже, догадывается ли он, что она намерена развестись с его братом. Хотя Рик, наверное, рассказал ему об этом.
- Может быть, ты заночуешь в доме моего дяди? Там будет удобно.
Эдвард удивленно переспросил:
- Твоего дяди?
- Да, - она улыбнулась. - Разве ты не знал, что у меня здесь много родственников? Бретт д'Арчанд, например, судовладелец, - мой дядя. Я остановлюсь у него, конечно.
- Ты не хочешь отправиться к мужу? Глаза Регины сверкнули.
- Нет, не хочу.
Эдвард какое-то время молчал.
- Понятно. А когда ты планируешь увидеться со Слейдом? Я думал, что мы для этого приехали сюда?
- Завтра.
Ее тон был решителен. Но она не собиралась обсуждать с Эдвардом подробности.
- Ты хочешь, чтобы я тоже остановился у твоего дяди, и чтобы утром вместе мы отправились к брату?
Эдвард в любой ситуации умел оставаться галантным.
Регина закусила губу. Как он догадался, что она страшится встречи со Слейдом…
- Тебе вовсе не обязательно ехать. Эдвард улыбнулся. Он был достаточно красив, чтобы три замужних леди, сидящие с другой стороны прохода, периодически поглядывали в его сторону. Он посмотрел на них с добродушной усмешкой. Обернувшись к Регине, он сказал:
- Я сделаю это с удовольствием.
Регина подумала, что если бы Слейд хотя бы в незначительной степени обладал добросердечием своего брата, она не была бы сейчас здесь.
Наконец поезд замедлил ход, и они вышли. Носильщик помог им донести вещи до выхода с платформы. Регина заметила, что Эдвард сунул в карман носильщика серебряную монету в полдоллара. Чаевые, конечно, предполагались, но Регину удивила его щедрость. Пяти центов было бы вполне достаточно. К тому же Эдвард, насколько она знает, небогат.
Пассажиры покинули платформу. Образовалась небольшая очередь, чтобы нанять извозчика. Большинство же предпочло медленно движущиеся омнибусы и конки: это было дешевле. Довольно быстро они наняли кэб, и Регина указала адрес дяди на Калифорния-стрит.
- Ноб Хилл?
- Да.
Регина знала, о чем сейчас думает Эдвард. Ноб Хилл - район роскошных особняков. Однако так было не всегда. Когда Регина впервые приехала в Сан-Франциско еще маленькой девочкой, ее дядя поселился здесь. Сорокакомнатный дом один возвышался над Другими постройками района. Когда через несколько лет Регина вновь приехала к дяде, она была удивлена, как много появилось вокруг особняков - один роскошнее другого.
- Чарльз Манн тоже живет в Ноб Хилле, - тихо сказал Эдвард.
Поскольку Регина по дороге ни слова не сказала о Слейде, то она не знала, где он живет или где работает. И вообще, чем занимается. Она постаралась придать своему вопросу оттенок безразличия.
- А Слейд?
- Он снимает небольшой домик на Гоух-стрит, хотя редко бывает дома. Он поздно, день и ночь, задерживается в конторе, практически живет там. Нередко обедает у Манна. Думаю, в своем доме он лишь иногда ночует.
Регина тяжело вздохнула. Было почти шесть часов. Возможно, они проедут мимо дома Манна, и там будет Слейд. Мысль об этом заставила участиться ее пульс. Ей стало жарко, несмотря на легкий, прохладный туман.
- Где же эта контора?
- В доме Манна. Особняк Фельдкрест. Регина приникла к окну кэба. Был час пик, и потребовалось не менее десяти минут, чтобы проехать Меркет-Стрит. Она ничего не знает о жизни своего мужа в Сан-Франциско. И знать не хочет.
- Мне непонятны их взаимоотношения.
- Манн взял Слейда к себе на работу пятнадцатилетним. Слейд был тогда среди местных хулиганов.
Регине не удалось сделать вид, что услышанное ей безразлично.
- Хулиганов?
- Здесь есть местные банды, которые, лишь только смеркается, выходят на улицы. А иногда орудуют и днем. Они грабят в основном китайцев, иногда - других эмигрантов. С тех пор, как в стране началась депрессия, многие думают, что виной тому - китайцы. Особенно их винят в том, что нет свободных рабочих мест. Я не думаю, что это так.
- Это грустно слышать.
- Что касается меня, я считаю, что китайцы очень полезны городу - трудолюбивые, квалифицированные рабочие, однако я бы не решился открыто высказать это непопулярное мнение. В любом случае, тебе не стоит опасаться хулиганов. Если, конечно, ты не собираешься посетить китайский квартал в ночные часы, - улыбнулся Эдвард. - Слейд приехал сюда после того, как сбежал из Мирамара. У него не было ни пенни, и он связался с бандой. К счастью для него, банда приняла решение ограбить Чарльза Манна.
Он - интересный человек, ты убедишься в этом. Сейчас ему около шестидесяти, лучшие его годы позади, но он тоже вырос на улице, в восточной части Нью-Йорка. Хулиганов ему удалось разогнать, а Слейда он схватил. Так они и познакомились.
Регина была шокирована. Как непривлекателен ее муж. Одновременно она заметила, что испытывает сочувствие к пареньку, которому пришлось связаться с хулиганами после побега из дома.
- И что же случилось дальше?
- Думаю, Манн увидел, что Слейд - не такой уж плохой. Может быть, он понял, что парень просто попал в плохую компанию. Короче, вместо того, чтобы вызвать полицию, он привел мальчика к себе домой. Дал ему работу, предоставил кров. Слейд начинал в качестве посыльного. Сейчас он управляющий делами Манна.
- А чем занимается мистер Манн?
- Он нажил капитал в 50-е - начале 60-х годов во время серебряной лихорадки. Манну удалось выгодно продать свою землю, еще до того как дело развалилось. Но не сидел на деньгах. За время этого серебряного бума он скупил солидную часть Вирджини-Сити. Ему принадлежит Гранд-Отель, который уступает только Палас-Отелю Ральстона, а также ранчо Никазио - крупнейшее ранчо в Марине, приблизительно одна десятая часть всего города. Я слышал, что он самый крупный вкладчик в «Осьминоге».
- «Осьминоге»? - переспросила Регина. - И Слейд правая рука этого человека? Как это понимать?
- «Осьминогом» - нередко с любовью, чаще же - без любви называют Южно-Тихоокеанскую компанию, которой принадлежат тысячи миль железных дорог, большая часть транспорта в штате, миллионы акров земли. Она определяет многие решения политиков штата, - он криво улыбнулся. - И даже это - не все, Регина. В любом случае Чарльз Манн - значительный человек. Один из богатейших людей Сан-Франциско.
Регина не произнесла ни слова. Только еще больше разозлилась. Как он только посмел! Разыгрывал из себя некоего отщепенца, хотя отнюдь не таков… И зачем ему это понадобилось? Разыгрывать из себя упрямого смутьяна, когда на самом деле он - преуспевающий бизнесмен?
Эдвард словно прочел ее мысли.
- Слейд не рассказывает о своей жизни. Он, словно змея, сбрасывает кожу, когда приезжает в Мирамар. Узнать о том, что он такое на самом деле, крайне непросто.
- Это не имеет никакого значения, - резко сказала Регина. - Честно говоря, мне все равно. Будь он хоть самим Чарльзом Манном! Вот мы и приехали! - она узнала особняк своего дяди. Пока Эдвард расплачивался с кучером, Регина смотрела на дом дяди Бретта, как на внезапно возникшее убежище, воплощение покоя и добра. Ей так хотелось взлететь по ступеням вверх, упасть в объятия дяди с тетей. Однако необходимо было дождаться, пока кучер поднесет вещи.
Родственники ждали ее: сразу после того кошмарного разговора с Риком она послала им телеграмму, в которой объяснила, что она в порядке и что выезжает немедленно. И все же она была очень удивлена, когда переднюю дверь открыла сама тетя.
Тетя Сторм - очень высокая, статная, все еще красивая женщина лет около шестидесяти - вскрикнула, как девчонка, и обняла Регину, увлекая ее за собой в холл, предоставив Эдварду возможность переступить порог без дополнительных приглашений. Готовая разрыдаться, Регина прижалась к ней. Как ей хотелось излить душу!
- Где ты была? Мы волновались, страшно волновались. Знаешь ли ты, что твои несчастные родители сейчас пересекают Атлантику без надежды получить какое-либо известие о тебе до прибытия в Нью-Йорк?
- Прости, - прошептала с искренним чувством раскаяния Регина. Она увидела своего замечательного дядю, стоящего позади жены. На его лице одновременно читались печаль и облегчение. Регина хорошо знала это выражение - точно такое нередко бывало на лице ее отца, хотя никогда не было связано с ней, с Региной, а всегда - с ее бойкой сестрой. Той самой, которая сейчас герцогиня.
Тут Регина вспомнила об Эдварде.
- Боже!
Она подвела его к дяде. Бретт посмотрел на него с подозрением.
- Дядя Бретт, - сказала она с чарующей улыбкой. - Вы же видите, что все в порядке.
- Да, я вижу. И я надеюсь, что у тебя есть объяснение тому, как вышло, что ты исчезла совершенно бесследно.
- У меня есть объяснение. Но вначале я хочу представить вам моего друга, Эдварда Деланзу.
- Твоего друга? - переспросил дядя Бретт. Он с сомнением принялся разглядывать молодого человека.
Сердце Регины упало.
- Он мне не совсем друг, - она покраснела.- Он брат моего мужа.
Эдвард попросил разрешения удалиться в свою комнату, сославшись на то, что очень устал. Регина догадывалась, что он понимает, как ей трудно. Нервно потирая пальцы, она стояла в центре огромной библиотеки. Рядом возвышалась тетя, слишком изумленная только что услышанным, чтобы подойти к дивану и сесть. Один только дядя Бретт, не переставая, двигался. Он наливал себе стакан скотча.
- Я хочу понять, - он повернулся к Регине. - Итак, ты замужем за Слейдом Деланза. Регина кивнула.
- Давай сделаем шаг назад. Ты спрыгнула с поезда во время ограбления и от ушиба потеряла память. И тебя приняли за другую женщину, за Элизабет Синклер?
Регина вновь кивнула.
- Когда память вернулась к тебе? - резко спросил Бретт.
- Всего несколько дней назад, - прошептала Регина.
- Я приглашу лучшего доктора штата. Завтра же, черт возьми, - выражение его лица смягчилось. - Сейчас ты в порядке?
- Да.
Внезапно он нахмурился.
- Ты говоришь, Деланза? Регина натянулась, как струна.
- Вы знаете его?
- Знаю. Впрочем, не очень хорошо. Мы вращаемся в одних и тех же кругах, но он мало кого подпускает к себе, за исключением Чарльза Манна. Мне известно о нем только то, что он много работает и предан своему работодателю.
Бретт вновь нахмурился.
- Что, черт побери, заставило тебя выйти замуж столь скоропалительно? Это не похоже на тебя. Ты уже вспомнила, кто ты, когда выходила замуж?
Регина не могла солгать. В последнее время и так уж слишком много накопилось лжи.
- Да.
- Клянусь всеми святыми, не могу представить вас вместе. Я ничего не понимаю.
Регина молчала, не зная, как метнуть в них еще один камень правды.
- Зато я понимаю, - вмешалась тетя Сторм. - Думаю, вы подходите друг другу. Она улыбнулась Регине.
- Многие леди в этом городе будут очень разочарованы.
Регина почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
- Да?
- Я думаю, что окружающая его тайна приводит в трепет половину женщин нашего города. К тому же он красивый джентльмен. Явно, когда-нибудь он перестал бы быть холостяком.
Увидев плотно сжатые губы племянницы, она поспешила успокоить Регину.
- Он не ухаживал ни за одной леди, которых я знаю. По-моему, он вообще не обращал на них ни малейшего внимания. Мне приходилось видеть его только в обществе Манна или других джентльменов, с увлечением беседующих о каких-либо делах.
- Все это не имеет никакого значения, - пробормотала Регина.
- Что случилось? - тетя сделала шаг к племяннице.
- Это не имеет никакого значения, - твердо повторила девушка. - Я развожусь.
В библиотеке установилась полная тишина. С нервной дрожью в голосе Регина добавила:
- И мне нужна ваша помощь. Мне нужно подготовить бумаги для развода как можно скорее.
Сторм схватила ее за руку. Бретт растерянно спросил:
- О чем ты говоришь?
- Я развожусь.
- Я правильно понял: ты вышла замуж два дня назад?
- Это было ошибкой.
- Регина, что, черт возьми, происходит?
- Это длинная история, - Регина подавила вздох. - Я надеюсь, что смогу рассчитывать на вас. Я надеялась. Если вы не захотите помочь мне, я сама достану бумаги. Полагаю, что сумею достать их очень быстро.
Бретт выглядел разъяренным.
- Я не говорил, что отказываюсь тебе помочь.
Сторм взяла его за руку и увлекла к двери.
- Давай поговорим, дорогая, - промурлыкала она Регине. - Как женщина с женщиной.
- Ты же знаешь, что твой брат будет взбешен этим браком не в меньшей степени, чем разводом, - сказал Бретт, имея в виду отца Регины. - Так что постарайся во всем разобраться, Сторм.
Бегло взглянув на племянницу, он покинул комнату.
Регина не собиралась разглашать все детали своего замужества. Думать о том, что скажет отец, ей не хотелось. Разумеется, он будет разгневан тем, что дочь вышла замуж без его разрешения. Как он прореагирует на развод?
Ответить на этот вопрос еще труднее.
Регина любила отца, но встречаться с ним сейчас ей не хотелось. Невероятно, что ее жизнь приняла такой оборот. После развода она никогда уже не сможет вернуть себе репутацию. Многие женщины вообще не могут выйти замуж вторично, или же им предлагается не слишком респектабельный вариант.
Конечно, граф Драгмор позаботится о том, чтобы Регине подыскали сносную партию. Опустившись на широкую красную софу, она была готова разрыдаться.
- Вы должны убедить его помочь мне. Или я сама обегаю весь город и найду судью, который, можно не сомневаться, воспользуется моей наивностью в подобных делах, подготовит бумаги за будущую солидную плату, учитывая, что сейчас у меня нет ни пенни.
- У тебя есть деньги, - Сторм села рядом с ней. - Стоит тебе только запросить банк. Скажи мне, это ссора влюбленных?
- Нет.
- Вы оба добровольно решили пожениться? Регина заколебалась.
- Да.
- Он соблазнил тебя? И ты поэтому столь поспешно вышла за него?
- Нет.
Сторм в недоумении смотрела на свою племянницу.
- Дорогая, я знаю тебя с рождения. Твоя сестра, Николи, еще могла бы совершить нечто подобное… Но не ты. Ты знала, кто ты на самом деле, когда выходила замуж?! Думаю, ты просто влюбилась, - мягко сказала Сторм.
- Нет! - Регина замотала головой, на глазах выступили слезы. - Он красив, он заморочил мне голову.
Регина подняла глаза. Как ужасна ложь! Как тогда все запутывается! Она решила больше не лгать. Возможно, правда или хотя бы полуправда все расставит на свои места.
- Я верила, что я ему небезразлична. Однако он женился на мне, чтобы только спасти свой дом, свое бесценное поместье. Он женился из-за денег, а не по любви. И оставь меня, тетя Сторм!
Лицо тети Сторм стало таким же хмурым, как и у дяди.
К двум часам дня у Регины уже были все необходимые для развода бумаги. Бретт и Сторм помогли ей. То, что Слейд женился из-за денег, привело их в ярость. Регина ничего не сказала о том, что ей было известно о его намерениях. Она не призналась также в своей искренней увлеченности Слейдом, как она теперь предпочитала именовать свое чувство к нему.
Однако родственники отнеслись к ее рассказу с некоторым скептицизмом. Поспешное замужество без благословения отца - это не в характере Регины.
Конечно, она легко могла бы стать жертвой ушлых юристов, поэтому Бретт решил сам заняться ее разводом. Нет, никакого скандала он не допустит. Правда, сам он не одобрял ни этот скоропалительный брак, ни столь же поспешный развод.
Дядя Бретт пытался убедить Регину подождать прибытия отца, а не бросаться, словно головой в омут, принимая столь ответственное решение. Пройдет еще несколько дней… - Регина не хотела даже об этом слышать.
Она попросила дядю не встречаться со Слейдом. Регина неплохо знала обоих: дядя Бретт в бешенстве способен ударить Слейда, тот также вряд ли будет стоять, как теленок. Слейд может разгневаться даже сильнее, чем дядя Бретт.
Регина не могла успокоиться. Верный своему обещанию, Эдвард был рядом с ней в экипаже, принадлежащем д'Арчандам. Особняк Фельд-крест был новым - десять этажей из гранита и известняка на углу Ван Несс-авеню и Эд-ди-стрит.
Они повернули на юг и ехали теперь по главной улице города. Мимо окон мелькали тележка с пивом, вагончик молочника. Идущий впереди автомобиль явно не торопился, что замедлило продвижение экипажа. Наконец, кучеру удалось вырваться вперед. Четверо сидящих в автомобиле джентльменов улыбнулись Регине, но ее лицо осталось каменным.
Электрические средства передвижения входили в моду, однако были чрезвычайно дороги. Этот автомобиль, как две капли воды, похож на тот, который недавно купила ее кузина Люси.
Большинство домов на этой улице были двухтрехэтажные, в основном коммерческие офисы и магазины - внизу и жилые комнаты наверху. По левую руку высилось административное здание. Регина тут же подумала, что, вероятно, это и есть место их назначения. Через минуту ее предположение подтвердилось: кучер свернул налево в первый же переулок.
Регина почувствовала, как забилось ее сердце. Хотя день был тихий и прохладный, ей вдруг показалось жарко. Ей представилось скучное лицо Слейда. Невозмутимое выражение его сменилось разгневанным. Изо всех сил она сжала в руках сумочку. Там лежал коричневый конверт с бумагами, необходимыми для развода.
Они с Эдвардом быстро вошли в здание, пересекли огромный коридор с полом из белого мрамора и остановились у лифта. Регина почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
- Половина десятого этажа - в распоряжении Манна, - сказал Эдвард, когда они вошли в кабину лифта.
У Регины так пересохло в горле, что она не могла вымолвить ни слова.
Когда открылись двери лифта, Эдвард взял ее за руку и повел по коридору, чувствуя, что сейчас его поддержка нужна ей так, как никогда. Сейчас, когда ее ждет встреча с заблудшим мужем. Они миновали несколько дверей из непрозрачного стекла, остановились у последней с левой стороны коридора. Эдвард постучал. Раздался голос Слейда:
- Войдите!
Эдвард широко распахнул дверь и сделал шаг в сторону, чтобы дать пройти Регине. Дрожа, она попыталась собраться с мыслями. Однако идти на попятный было поздно. Слейд увидел ее.
