Глава 8
– Натан, ты должен отвезти меня! Если ты не согласишься, я поеду одна.
– Не нравится мне все это, Глори. Ведь капитан велел тебе оставаться на судне.
– Велел, велел. Я по горло сыта его нотациями. Неужели тебе самому не хочется взглянуть на это место? Где твоя тяга к приключениям?
– Интересно, с каких пор жажда приключений появилась у тебя? – поинтересовался Натан. И Глори не могла не отдать должное его проницательности.
Мысли ее в самом деле были далеки от приключений. Ей хотелось принять ванну, но еще больше – увидеть собственными глазами женщину, которую капитан предпочел ей.
– Так ты отвезешь меня или нет? – спросила Глори.
– Нет. Это нарушение приказа капитана.
– Отлично, в таком случае я еду одна. – Опустив голову, девушка зло уставилась на брата.
– И ты сделаешь это, ведь так?
Девушка собралась с мыслями, чтобы ответить, но Натан оборвал ее.
– Ладно. Я отвезу тебя. Ни разу в жизни я не говорил тебе «нет». Стоит ли делать это теперь.
Глори торжествующе улыбнулась.
– Встретимся на палубе, как только Джошуа отправится спать.
Покорно вздохнув, брат кивнул и растворился в темноте.
К Глори подошел Джошуа Пинтассл.
– Я ужасно устала, Джош, – произнесла она. – Ничего, если я отправлюсь спать пораньше.
Молодой человек был явно разочарован.
– Конечно. Хотя я с удовольствием бы побыл в вашей компании. – Он проводил девушку до каюты. Ангельски улыбнувшись, Глори скользнула в каюту и закрыла за собой дверь. Услышав удаляющиеся шаги Джоша, она бросилась к крючку, на котором висели поношенные платья Розабеллы. Два из них были рассчитаны на беременную женщину, но одно, ярко-оранжевое, с накрахмаленными белыми подъюбниками, явно приберегалось к тому времени, когда хозяйка вернется к прежним размерам.
Сбросив свое черное платье, Глори натянула кричащий наряд Розабеллы. Платье оказалось тесноватым, корсаж едва прикрывал грудь, да и длиной оно было чуть ниже колен. Девушка задумалась, понимая, на кого стала похожа в этом одеянии, но ничто не могло поколебать ее решение. Распустив по плечам светлые волосы, взбила их и взяла накидку с капюшоном. Пестрый наряд укроется под накидкой, и ни цвета, ни покроя платья никто не разглядит. Глори осталась довольна своим планом.
Поднявшись на палубу, огляделась по сторонам, но не прошла и нескольких шагов, как ее окликнул мужской голос.
– Добрый вечер, мисс.
Молодой человек с кустистыми бровями, несущий вахту, на добрых четыре дюйма возвышался над Глорией. Девушка спешно набросила на себя накидку и молила Бога, чтобы вахтенный не успел разглядеть странную одежду.
– Добрый вечер. – Сердце было готово вырваться из груди. Дьявольское невезение! Теперь, когда вахтенный увидел ее, оставалось либо сделать его своим союзником, либо отказаться от разработанного плана. Матрос мог расхаживать по палубе полночи.
– Меня зовут Глори, – сказала девушка, скромно потупив глаза. – А вас?
Моряк широко улыбнулся, и девушка заметила, что у него не достает двух зубов. На вид ему было не больше двадцати.
– Меня зовут Рипли Стернз.
– Рада с вами познакомиться, мистер Стернз. – Глори протянула матросу руку, и он с благоговением взял ее. – Видите ли, мистер Стернз, – начала было девушка, но внезапно прервала фразу, – можно мне называть вас просто Рипли?
Совершенно онемевший от неожиданности, матрос кивнул.
– Мне так неудобно, Рипли. Я практически не знаю вас, но собираюсь просить об одолжении.
– Об одолжении? – Молодой человек был, казалось, польщен.
– Да. Видите ли, мне нужно побывать на берегу.
Вспомнив приказ капитана, вахтенный принял суровый вид.
– Капитан Блэкуэлл не велел никому оставлять судно.
– Я знаю, но дело в том, что появились непредвиденные обстоятельства.
– Какие обстоятельства?
– Понимаете, Розабелла забыла в каюте лекарство, необходимое… мм, необходимое в ее деликатном состоянии. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду… Ей понадобится это лекарство. Я со своим слугой отвезу его и сразу же вернусь обратно. Капитан и не узнает, что мы отлучались.
Молодой человек был настроен скептически.
– Нет, мэм. Не думаю, что должен разрешать вам это.
– Зовите меня просто Глори, – напомнила девушка елейным голоском.
Вахтенный был вне себя от волнения.
– Глори, – повторил он.
– Мы вернемся через час. Максимум, через два. Мистер Пинтассл уже спит. Никто не узнает об этом, кроме вас и меня, – Глори коснулась руки молодого человека. – Рипли, – добавила она мягко.
– Разве ваш слуга не может съездить один?
– Боюсь, что он не очень… мне не хотелось говорить вам это, но я не верю, что у Натана хватит ума найти Розабеллу. И потом нам необходимо обсудить с ней кое-какие… женские проблемы.
Молодой матрос покраснел. Скользнув взглядом по палубе, не заметил ничего подозрительного. На небе вспыхнули яркие звезды, мягкий лунный свет ласкал пылающие щеки Глори.
– Вы уверены, что сразу же вернетесь?
– Конечно.
– Я знаю, что не должен вам разрешать. – Хотя матрос отрицательно покачал головой, девушка поняла, что победила.
– Спасибо, Рипли, – тихо прошептала она. На палубе появился Натан. Заметив матроса, он в нерешительности остановился, но потом неуверенно приблизился.
– Мы должны отправляться, – сказала ему Глори, – мистер Стернз был настолько добр, что разрешил нам воспользоваться шлюпкой.
Натан молча кивнул, но от сестры не ускользнул его вопрошающий взгляд. Он был слегка удивлен тем, что ей удалось уговорить вахтенного.
Выслушав от матроса слова напутствия, Глори с его помощью спустилась в шлюпку. Натан уже ожидал там. Когда он взялся за весла, девушка на прощание помахала вахтенному и уселась в лодке. Вечер был темным и душным. Вскоре они причалили к берегу. Юноша вытащил шлюпку на берег. Глори выбралась из суденышка, лишь слегка замочив туфельки.
– Поспешим, Натан, – прошептала она.– Розабелла и мадам Лафарж должна быть в таверне. – Глори посмотрела туда, где янтарными огоньками светилось несколько окон.
– А не лучше ли нам просто заглянуть в окно?
– Может быть. Так мы сможем убедиться, что они там, внутри. – Девушка мучилась вопросом: в таверне ли капитан Блэкуэлл, или его уже сжимали страстные объятия любовницы?
Николас Блэкуэлл небрежным жестом швырнул на стол карту. Снова выигрыш. Похоже, этот вечер обещает быть удачным, конечно, если не считать того, что Джинджер отправилась в деревню навестить одного из своих постоянных клиентов, который заболел. Ее подружка Нина заверила Николаса, что она должна скоро вернуться. Поэтому Николасу приходилось довольствоваться игрой в карты с матросами «Быстрой леди», шхуны, направляющейся в Чарлстон с грузом гаванских сигар, виски, картечи и многого другого.
– Я снова выиграл, – заметил Николас. Четыре матроса, сидящие за его столом, ворча наблюдали за тем, как он сгребал выигрыш. В таверне было шумно. Над маленькими, тускло освещенными столиками витали густые черные клубы дыма. В одном углу зала несколько бандитского вида матросов пьяными нестройными голосами выводили песни, другие довольствовались тем, что время от времени похлопывали официантку по мягкому месту и норовили добраться до груди.
– У меня такое впечатление, что ты никогда не проигрываешь, капитан, – сказал Мак, качая светловолосой головой. – Думаю, сегодня неудачное время для игры с тобой.
Николас не мог сдержать улыбки. Приятно выигрывать. Но где же Джинджер? Может быть, ее не стоит больше ждать? Он изменил курс только потому, что тосковал по женской ласке. Николас взглянул на хорошенькую, маленькую, рыжеволосую Нину. С каждой минутой она казалась ему все более и более симпатичной.
– Давай обойдем этот дом кругом, – предложила Глори, когда они с Натаном добрались до таверны. По дороге им встретилась только парочка подвыпивших матросов, лишь мельком взглянувших на девушку, проходя мимо по грязной тропинке.
– Не нравится мне это, Глори. Не знаю, как я мог поддаться уговорам и привезти тебя в это мерзкое место.
– Возможно, ты решился на это потому, что захотел показать, как живут простые люди. Ты всегда говорил, что жизнь не похожа на сказку.
Натан улыбнулся.
– Да, может быть, это и хорошая идея, но я все-таки не…
– Вот это да! Ты только посмотри, кто здесь есть.
Из-за угла таверны вышел невысокого роста худощавый мужчина, акцент которого выдавал в нем англичанина.
Глори невольно попятилась назад, пряча лицо под накидкой. Отступив еще на два шага, она наткнулась на мощную грудь второго, более высокого мужчины, приблизившегося к ней сзади. Своей огромной рукой он сдернул капюшон с головы девушки, и его взору предстала густая масса блестящих белокурых волос.
– Ого! – Только и мог вымолвить его тощий спутник.
– Ты был прав, Смитти, – сказал здоровяк, растягивая слова, как это делают бельгийцы. – Похоже, мы не зря вышли по нужде.
– Я же говорил тебе, приятель, – согласился с ним англичанин. – Да я такой хорошенькой девчонки еще никогда не видел.
Натан вцепился в руку сестры.
– Будет лучше, если мы пойдем, мисс Глори, – сказал он со своим ужасным акцентом, и сестра не могла с ним не согласиться. Она сделала было шаг в сторону Натана, но громадный матрос поймал ее за руку.
– Она никуда не пойдет, мальчишка, – угрожающе произнес он. – Ей придется кое-чем заняться. У нас со Смитти в карманах жалование за три месяца, и мы намерены купить самый лакомый кусочек в Булз Хед Бей. Готов поклясться, мы не упустим его.
Натан расправил плечи. Это был уже не невежественный раб.
– Убирайтесь отсюда и оставьте нас в покое. – Он опять потянул Глори к себе, но моряк продолжал держать ее за руку.
– Что за чертовщина! Негр, разговаривающий, как белый человек!
Размахнувшись, Натан заехал матросу, державшему его сестру, кулаком в челюсть. Глори с трудом сдержала крик. Вырвавшись из ручищ здоровяка, она попыталась убежать, но костлявые руки второго схватили ее за талию, не давая сделать ни шага.
Размахивая пистолетами, откуда-то выскочили еще двое мужчин. Они приблизились к Натану со спины, и прежде чем Глори успела предупредить брата, один из них ударил юношу рукояткой в висок. Натан упал на грязную землю.
Глори закричала во весь голос и вырвалась от тщедушного матроса. Но его товарищ не дал ей убежать и, поймав, приподнял над землей.
– Не бойся, крошка, твой негр будет в порядке. Как только мы с тобой закончим, он придет в себя. – Он громко захохотал.
Девушка ощутила внезапную слабость. Она снова попыталась закричать, но матрос зажал ей рот.
– Если ты не прекратишь, я точно тронусь.
Развязав накидку, громила отбросил ее в сторону.
– Ты только посмотри, Смитти. – На его лбу выступили капельки пота. – Какие прекрасные ноги.
Англичанин приподнял юбку Глори и оценивающим взглядом скользнул по стройным икрам, затянутым в черные ажурные чулки Розабеллы.
– Ею не грех заняться прямо здесь, но у меня в комнате есть перина.
– Я не был с женщиной целую вечность, – заговорил один из матросов, скорее всего товарищ двух первых. – Давайте займемся ею наверху. – Последовали одобрительные возгласы, и высокий матрос перекинул Глори через плечо, звонко шлепнув по мягкому месту, под аккомпанемент хриплого звериного хохота.
Лягаться и колотить матроса по его могучей спине было бесполезно. Оставалось лишь ждать, когда они войдут в таверну, а потом позвать на помощь и молить Бога, чтобы один из матросов «Черного паука» узнал и спас ее.
Может быть, там окажется Мак. Или даже – Боже упаси – Николас. Глори предпочла бы спасать свое целомудрие сама, чем встречаться с капитаном при таких обстоятельствах.
Однако после очередного шлепка и взрыва грубого смеха девушка уже не была так щепетильна в выборе своего спасителя.
Матросы пробирались по тропинке к таверне, когда девушка предприняла отчаянную попытку договориться с ними.
– Прошу вас, джентльмены, – взмолилась она, – я знаю, вы считаете меня женщиной легкого поведения, но, уверяю вас, это не так. Вы ошиблись. Но если вы отпустите меня, я прослежу, чтобы этот инцидент не имел для вас никаких последствий.
– Инц… инци… что она сказала?
– Не знаю, – ответил высокий матрос, – но когда она будет лежать на спине, вряд ли сможет говорить так много.
Матросы дико захохотали. От того, что Глори несли вниз головой, к ней начала приливать кровь, и девушка почувствовала, что начинает слабеть. Может быть, стоит попытаться закричать еще раз? Но Глори отказалась от этой затеи. Ее единственный шанс на спасение заключался в самой таверне. Розабелла и мадам Лафарж, скорее всего, там.
– Эй, парень, отпусти ее, – угрожающе прозвучал чей-то тихий голос. Подняв голову, Глори увидела Джаго Додда, стоящего у входа в таверну.
– Слава Богу, – прошептала девушка. – Джентльмены, прошу вас, мистер Додд все вам объяснит…
– Неужели ты не можешь заткнуть рот этой девчонке? – вскипел один из матросов.
– Поосторожнее, приятель, – предостерег Додда англичанин. – Ты можешь заняться ею только после нас.
– Я повторяю: отпустите эту леди.
– Леди? Ничего смешнее ты придумать не мог? – Высокий матрос направился к таверне, и Глори заметила, что в руках англичанина блеснуло лезвие ножа.
– Джаго, берегитесь, – закричала девушка, лягаясь своими длинными ногами. – У него нож!
– Заткнись! – матрос заставил ее замолчать сильной затрещиной, но не смог помешать рассмотреть происходящее. Джаго окружили трое, каждый держал в руках нож. Господи, подумала Глори, это я во всем виновата. Если что-нибудь случится с Джаго Доддом, никогда себе этого не прощу!
Николас обнял Нину за тонкую талию.
– Пойдем. Я уже достаточно ждал.
Девушка томно взглянула на капитана, в ее зеленых глазах читалось нетерпение.
– Джинджер много рассказывала о тебе, красавчик. Я нисколько не жалею, что она сегодня занята.
Николас холодно улыбнулся.
– Будем надеяться, что и я об этом не пожалею. – Увлекая девушку за собой, он направился к лестнице, ведущей в ее комнату на верхнем этаже, как вдруг какая-то суматоха за спиной привлекла его внимание. Мимо них, по направлению к двери, промчалось несколько человек.
Николас схватил за руку одноглазого моряка, спешившего за остальными.
– В чем дело?
– Джаго Додд сцепился с четырьмя матросами «Быстрой Леди» из-за какой-то новой шлюхи. Дело дошло до резни.
Николас оцепенел. Он нанял этого матроса в Барбадосе. Додд был печально известен своим умением и любовью к драке, но нехватка матросов заставила Николаса закрыть глаза на такой факт. Пока этот человек не причинял особых хлопот, но Блэкуэлл практически не знал его, а потому не доверял. С другой стороны, ему совсем не хотелось, чтобы его работника убили в неравной схватке.
– Подожди меня здесь, – сказал он Нине. – Я скоро вернусь.
Николас бросился к выходу. Джаго Додд стоял в окружении зевак, не подпуская к себе троих матросов, вооруженных ножами. Его поранили в нескольких местах, вся одежда была в крови, но сдаваться он, казалось, не собирался.
Николас Блэкуэлл не любил неравные бои. Он сделал два шага по направлению к дерущимся, как вдруг платье в оборках и длинные, красивые ноги в черных чулках заставили его похолодеть. Когда грозного вида матрос, держащий девушку, повернулся боком, у Николаса перехватило дыхание. Серебристые локоны свисали почти до земли. Молочно-белая грудь выступала из узкого корсета атласного платья.
– Николас! – закричала девушка, приподнимая голову. – Слава Богу, ты здесь. Помоги мистеру Додду, они могут убить его!
Если б Николас не был так потрясен и взбешен, он расхохотался бы. Толпа пьяных матросов дралась насмерть за право переспать с ней, в то время, как упрямая и своенравная Глори Саммерфилд, одетая, как последняя шлюха, обеспокоена судьбой самого отъявленного хулигана.
– Посмотрю, что можно сделать. – Ударом ноги в тяжелом сапоге Николас выбил нож у ближайшего к нему матроса. Нанеся удар второму, он заметил, что Додд вложил свой нож в ножны и занялся третьим противником.
Увидев, что его друзьям приходится несладко, громила, державший Глори, опустил ее на ноги и ввязался в драку. Он нанес Николасу в живот удар страшной силы, от которого тот согнулся. Последовал мощный удар в челюсть, и капитан упал на землю. Но в этот момент Джаго поспешил на помощь, ударив здоровяка с такой силой, что у него подогнулись коленки. Благодарно улыбнувшись, Николас вскочил на ноги, начиная входить в азарт.
Серия мощных ударов обрушилась на маленького тощего матроса, отбросив его на несколько шагов. Николас развернулся и ударил другого. Хлынувшая из носа кровь противника забрызгала белую полотняную рубашку Николаса. Глори стояла, судорожно сцепив руки, в ее голубых глазах застыл ужас, и Николас мог бы поклясться, что сейчас она гораздо больше боится его, чем тех матросов, которые собирались надругаться над ней!
Вскоре все было кончено. Все четыре матроса с «Быстрой Леди» валялись в грязи. Над ними, сжав кулаки, возвышались Николас и Джаго Додд.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить дыхание, капитан повернулся к Додду и протянул руку.
– Я рад, что взял тебя на свое судно. Можешь работать у меня, сколько пожелаешь.
Джаго улыбнулся, взглянув на хозяина из-под нависших бровей, и его обезображенное шрамом лицо просияло.
– Есть, капитан. – Он крепко пожал руку Николаса.
– С вами все в порядке? – спросил Блэкуэлл, подходя к Глори.
– Д-да, – запинаясь, проговорила девушка, вся дрожа.
Николас видел Глори в траурной одежде, в элегантных платьях, в изысканных нарядах, но никогда, даже в самых откровенных мечтах, не мог представить головокружительную красоту, которую скрывали строгие наряды. Он слышал, как бьется его сердце, чувствовал, как пульсирует в висках кровь. Николас с трудом удержался, чтобы не взять девушку на руки и не унести, как собирались сделать матросы.
– Как вы сюда попали? – грозно произнес он. Эта девушка была создана для того, чтобы доставлять ему неприятности.
Схватив Глори за плечи, он принялся трясти ее.
– Отвечайте, как вы сюда попали?
– Боже, – прошептала она. – Натан! – вырвавшись, Глори бросилась бежать по грязной тропинке. Забежав за угол таверны, она увидела, что Натан сидит, раскачиваясь из стороны в сторону, и держится за голову.
– Натан! – закричала Глори, падая на колени перед братом. – Что с тобой?
Он простонал.
– Жутко раскалывается голова, и двоится перед глазами, но, думаю, жить я буду… А как ты?
– Со мной все в порядке. – Девушка тихонько ткнула брата в бок, показывая, что рядом присел капитан Блэкуэлл.
Он осмотрел голову Натана.
– У него огромная шишка и, возможно, незначительное сотрясение мозга, но я думаю, он скоро поправится.
Николас встал и решительно увлек за собой девушку.
– Я хочу знать правду: как вы здесь оказались?
Глори замерла в нерешительности.
– Я… я сказала вахтенному, что должна увидеть Розабеллу, и уговорила его отпустить нас на берег.
– Понимаете ли вы, что наделали?
Глори расправила плечи и с вызовом вскинула подбородок.
– Ничего такого уж страшного. Я оказалась на берегу, только и всего. Точно так же, как и вы.
– Не совсем так, – возразил Николас. – Вы вынудили одного из матросов ослушаться моего приказа. Из-за вас он будет наказан. И ваш слуга тоже.
– Что? – возмутилась Глори. – Но они не виноваты. Это была моя идея, а не их.
Николас не ответил. Он просто отвел девушку к шлюпке, передал ее Джаго и уселся сам. В полной тишине Натан и Джаго работали веслами. Чтобы унять дрожь, Глори изо всех сил вцепилась в складки платья. Блэкуэлл, очевидно, просто пытается запугать ее, только и всего. На корабле он изменит свое решение. Она как-нибудь сумеет вымолить прощение для всех троих.
– Николас, прошу вас, – взмолилась Глори, как только они оказались на палубе.
– Джаго, проводи леди в ее каюту и запри дверь. Когда вернется Розабелла, передай ей, чтобы переночевала в каюте мадам Лафарж.
Джаго кивнул.
– Когда освободишься, отведи слугу леди в трюм. Оставшиеся дни плавания он проведет там.
– Нет! – воскликнула Глори. – Вы не можете этого сделать! Во всем виновата я одна. Он лишь делал то, что я ему приказала!
– Мистер Додд.
– Слушаюсь, капитан. – Обхватив девушку за талию своей огромной ручищей, он без труда привел ее к каюте, открыл дверь и осторожно, но настойчиво втолкнул вовнутрь.
– Извините, мисс Глори. Вы должны понять. У капитана нет другого выхода. Всему экипажу известно, что он запретил вам покидать судно. Вахтенный и ваш слуга были предупреждены особо. Слово капитана – закон. Он должен держать его, иначе матросы откажутся повиноваться. Вы не оставили ему выбора.
– Господи, – прошептала Глори, – ведь я не хотела никого обидеть.
– Капитан понимает это. Ему эта история так же неприятна, как и вам. – Джаго закрыл дверь, и Глори услышала, как ключ повернулся в замке.
Все еще одетая в платье Розабеллы, девушка упала на койку и разрыдалась. Никогда раньше она не чувствовала себя таким ничтожеством. Ей и в голову не приходило, что из-за нее может пострадать кто-нибудь другой. Теперь по ее вине Натан просидит в трюме оставшуюся часть путешествия, а что ожидает молодого вахтенного – вовсе неизвестно. И все из-за того, что она решила настоять на своем. Николас прав, называя ее своенравной и упрямой.
Промаявшись несколько часов, Глори, наконец, уснула, но скоро проснулась от боли во всем теле. Встав с койки, девушка заставила себя умыться, причесать волосы и надеть белую ночную рубашку.
Утро вечера мудренее, – сказала она себе. Завтра придется повторить попытку уговорить капитана. Но вспомнив его холодное непроницаемое лицо, Глори обреченно вздохнула.
