Глава 19
Сан-Франциско был именно таким, каким Илейн его и представляла. Мягкие океанские бризы, широкие прекрасные виды, голубая вода и небо, еще голубее.
Она приехала пять дней назад и теперь оказалась в центре событий: о ней писали на первых страницах газет и ее повсюду приглашали. На вокзале в честь новой знаменитости к поезду был послан духовой оркестр. Для Илейн все это казалось похожим на сон.
По настоянию Чейза она надела элегантный костюм, купленный в «Палас Отеле». Ее друг был, как всегда, заботлив, внимателен: он помог Илейн устроиться и сопровождал ее в походах по многочисленным магазинам, чтобы выбрать самую модную одежду и аксессуары. Было совершенно очевидно, что Чейз знал все дорогие женские магазины.
Илейн безоглядно тратила деньги, окунувшись в неожиданно обретенное богатство, наслаждаясь доселе неизведанной роскошью. Она старалась не думать о Рене Дэниэлсе. Но в этой борьбе побеждала не она.
Она не думала почти ни о чем другом с того момента, как поезд начал приближаться к вокзалу. Даже прижимаясь к руке Чейза, показывавшего ей город, Илейн мечтала о Рене и гадала, правильно ли поступила, приехав в Сан-Франциско.
Сегодня вечером она в сопровождении Чейза шла на первый настоящий бал. Со дня приезда Илейн уже получила бесчисленное количество приглашений. Молва о ее богатстве и слухи о сказочной шахте «Золотая Герцогиня» опережали появление девушки.
В легкой дымке моросившего дождя экипаж Чейза остановился перед впечатляющим двухэтажным кирпичным зданием, извозчик соскочил с облучка и открыл дверь. Чейз выбрался первым и опустил Илейн на землю, крепко держа за талию. Они вошли в фойе Лик-Хауза (это было престижное заведение, славившееся сказочными приемами) и стали под яркой люстрой, окутывавшей гостей мягким светом. Каждый достойный житель Сан-Франциско получил приглашение на бал в Лик-Хауз.
Чейз подбадривающе пожал руку девушки, извинился и унес плащи.
Илейн нервно ходила среди гостей. Она видела, как несколько пар рассматривали ее, и можно было представить, о чем они там шептались, прикрывая рты ладонями.
— Привет, Герцогиня, — услышала она вдруг низкий знакомый голос. Он был всего в нескольких шагах от нее и говорил очень тихо. Илейн схватилась за горло, увидев Рена. От короткого взгляда, брошенного на его смуглую кожу, широкие плечи и узкую талию, на знакомые черты, сердце ее учащенно забилось. Она никогда не видела его в такой роскошной одежде, и теперь в ней забурлила кровь.
— Рен, — произнесла Илейн едва дыша. — Я… я не ожидала, что увижу тебя здесь.
— Почему бы нет? Ты считаешь, что Дэн Морган слишком суров для таких легкомысленных мероприятий?
Она улыбнулась немного нервно.
— Ну, что-то вроде этого.
— Я пришел, чтоб увидеть тебя. — Его светлые глаза любовно оглядывали Илейн, они без слов говорили о многом.
Когда он шагнул к ней, ей с трудом удалось устоять на месте и не броситься к нему в объятья.
— Ты прелестно выглядишь, — сказал хрипловатым голосом, — но ты ведь всегда такая. — Длинными загорелыми пальцами он поднял ее руку и нежно прикоснулся к ней губами. — Твое новое положение очень подходит тебе. Ты выглядишь так, будто родилась в королевской семье.
Она ощутила теплоту его губ, и от этого руки ее задрожали.
— Спасибо, — несмело прошептала Илейн, с трудом ворочая языком.
— Где… твой кавалер?
— Чейз? Он понес наши плащи. А твоя невеста? Или она уже жена?
— Моя невеста плохо себя чувствует. Мне пришлось прийти без нее. Я слышал, что ты собиралась быть здесь. Я решил, что у нас будет шанс поговорить.
Илейн позволила себе помучить его и успокоить свое сердце. Она чувствовала, как по желобку между грудей стекают тоненькие струйки пота.
Рен был элегантен в новой черной визитке. Из-под прекрасно сшитых брюк торчали носки начищенных до блеска дорогих кожаных туфель. Она никогда не видела его в официальной одежде и не ожидала, что он будет чувствовать себя в ней как рыба в воде. Но почему, почему все должно быть иначе? Такой человек, как Джакоб Стэнхоуп, желает своей дочери только лучшего.
— О чем поговорить? Я приехала сюда, чтобы начать новую жизнь, — ты ведь мне предлагал это однажды. У тебя здесь своя жизнь, но в ней нет для меня места.
— Ну, — протянул Чейз Камерон, — вижу, что ты уже разыскал себе герцогиню. — Остановившись рядом с Илейн, он завладел ее рукой, заявляя свои права. — Похоже, весь Сан-Франциско упал к ее ногам. Тебе придется стать в очередь, Дэниэлс.
Рен разозлился.
— А где стоишь ты, Чейз? Не знал, что ты можешь подолгу ждать согласия дамы.
— Уверяю тебя, наша общая подруга стоит того, — но ты это знаешь и без меня.
— Чейз, пожалуйста, — прервала спор Илейн.
— Все в порядке, мисс Мак-Элистер, — официально отозвался Рен. — Я привык к отсутствию такта у вашего приятеля. Надеюсь, вы прекрасно проводите время в обществе друг друга. Я знаю, что мне надо удалиться. — Вежливо кивнув вместо извинения, он повернулся и ушел.
С трудом сдерживая дрожащие руки, Илейн смотрела ему вслед до тех пор, пока его широкоплечая фигура не скрылась в зале. Она не ожидала, что встретит его здесь.
Рен был прав в своих оценках: у нее появились проблемы. Она не ожидала, что красавец-наемник, которого она знала как Дэна Моргана, посетит городской бал. Ей бы так хотелось быть более подготовленной к этому и избегать в будущем подобных встреч.
— Идемте, Герцогиня? — Чейз подставил локоть. Он выглядел чрезвычайно привлекательным в этот вечер: светлые волосы завивались над жестким белым воротником, а карие глаза светились радостью.
— Тебе обязательно называть меня так, Чейз? Я чувствую себя от этого по-дурацки.
— Почему бы нет? Весь город зовет тебя так, хотя многие делают это только за глаза. — Чейз посмотрел на красавицу, державшую его под руку. Она, без сомнения, была самой неотразимой женщиной в зале: пышные каштановые волосы очаровательными локонами ниспадали на длинное платье из золотистого атласа. Оно не скрывало нежных плеч и стройной изящной шеи. Илейн выглядела элегантной и царственной. Она и в действительности была такой.
История о Золотой Герцогине разнеслась по городу со скоростью бури. Илейн еще не приехала, а ее уже называли Герцогиня. Но пока ни одна из газет не упомянула о том, что она была певичкой Лейни Старр, и никто не нашел связи между ней и салуном «Черная Подвязка». Но Чейз понимал, что рано или поздно это произойдет. Хотя он не думал, что это будет иметь какое-то значение. Богатство Илейн служит гарантией ее положения в обществе. А ее загадочный образ станет только еще более привлекательным, когда все узнают о несколько туманном прошлом Золотой Герцогини.
Чейз ввел девушку в бальный зал, и сразу на них обрушился ливень взглядов и перешептываний. В одном конце комнаты располагался оркестр из десяти человек в строгих черных костюмах. Несколько пар уже кружились в вальсе на изразцовом черно-белом полу.
Не колеблясь, Чейз повел Илейн туда. Она чувствовала его уверенную руку на своей талии и по достоинству оценила его спокойную уверенность, когда он закружил ее под музыку вальса. И хотя она старалась думать о ритме, ее глаза неотступно следовали за Реном. Ее злило, что он небрежно оперся о стену, а на его руке повисла грудастая рыжая девица. Жар, с которым смотрели на Рена зеленые глаза женщины, разбудил в Илейн ревность. Так сколько же у него женщин? В этом городе много красоток, с которыми он переспал? По крайней мере, эта смотрела на него так, будто очень хорошо знала его, — она смотрела интимно.
— Мне рассказать об этом зеленоглазом чудовище? — пошутил Чейз, и Илейн пришлось повернуться к нему лицом.
— Что? Что ты имеешь в виду, Чейз? — переспросила она, и ее голос задрожал от фальшивой искренности.
Чейз широко ухмыльнулся:
— Только, чтобы ты не оказалась в невыгодном положении: леди, с которой ты не сводишь глаз, — любовница Рена, Каролина Вильяме. По крайней мере, она была таковой. Я не уверен в ее нынешнем положении.
Любовница! Так у него и невеста и любовница? Все это казалось немыслимым. Как он мог? И как она могла быть такой глупой и верить, что он испытывал к ней не просто вожделение и, возможно, чувство вины. Ей вдруг захотелось расплакаться.
— Дюжина поклонников мечтают о том, чтобы потанцевать с тобой, — сказал Чейз. — Ты готова встретиться с таким количеством жаждущих?
Илейн подняла голову и расправила плечи.
— Я ведь Герцогиня, верно? Конечно, я готова.
Чейз подвел ее к краю танцевальной площадки и слегка поцеловал в щеку.
— Вот это моя девушка!
Его девушка. Боже, как ей хотелось, чтобы так оно и было. Чейз всегда оказывался там где был необходим: всегда чрезвычайно заботливый и тактичный. Было только непонятно почему он связался с ней, зная о ее чувствах к Рену, о том, что между ними произошло. Почувствовав, как вновь краснеет, Илейн подняла глаза и встретила взгляд светлых глаз Рена.
— Окажете мне любезность?
— Боюсь, что мне надо отдышаться.
Она не успела договорить, как Рен сжал ее запястье, обнял закружил по полу.
— Черт тебя побери, Лейни. Я хочу просто поговорить с тобой.
— Мистер Дэниэлс, — сказала она, чувствуя, что начинает вскипать. — Нам не о чем говорить. У вас тут хватает подруг. Вам мало половины женщин Сан-Франциско, чтобы удовлетворить ваш зверский аппетит? — Она от злости пропустила шаг и, притворившись, что придерживает ее, Рен прижал ее ближе — это было неприлично для мужчины, который собирался вскоре жениться.
— Что ты этим хотела сказать? — спросил он.
— Ты наверняка не поймешь. А теперь, пожалуйста, отведи меня к моему спутнику.
— Я верну тебя, когда удовлетворюсь. Тебе бы пора это знать, Илейн.
Она сжала челюсти.
— Вы, сэр, не джентльмен.
Он усмехнулся:
— Я никогда и не претендовал на это.
— Вы бесите меня.
— А ты, моя милая Герцогиня, прекрасна даже в ярости.
Его взгляд опалял ее грудь под низким декольте, а рука — талию. И вдруг против своей воли она начала сдаваться.
— Думаю, что вы все-таки предупреждали меня, что не являетесь джентльменом, — наконец признала она, стараясь изо всех сил выглядеть кроткой. — Но могу поклясться: были времена, когда таковой в вас проглядывал.
На этот раз Рен громко рассмеялся. От звука низкого, густого голоса она задрожала. Он ловко увернулся от длинноногого юнца, танцевавшего с дородной седовласой женщиной, и оба танцора посмотрели на них.
— Какие чувства испытывает королева бала?
— Не королева, — ответила Илейн, — простая герцогиня.
Он вновь усмехнулся:
— Да, Герцогиня. Герцогиня Карбон Кантри. Интересно, что говорят о тебе в Кейсервилле?
— Одному Богу известно. Но теперь я смогу заплатить всем, кому должна.
— Да. Ты сможешь восстановить имя Мак-Элистер. Ты ведь именно к этому всегда стремилась.
Его глаза вновь разглядывали ее, и она почувствовала захлестнувший ее жар.
— Этого всегда хотела моя мама. Но мне это уже не кажется таким важным.
Музыка вальса наполнила огромный зал, и безошибочно закружил ее так, что она испытала пьянящее чувство радости. Илейн. закусила губу, не в силах отвести глаз от его полных губ. Ей захотелось вновь ощутить вкус этих губ, испытать их мужскую твердость еще хотя бы раз. Потом она взглянула на стоявшую в дальнем углу пышнотелую рыжуху. Та по-хозяйски смотрела на Рена, и Илейн почувствовала вспышку раздражения.
— Мне кажется, мистер Дэниэлс, — сказала она настойчиво, когда танец закончился, — что я устала. Я снова прошу отвести меня к моему спутнику.
Рен заскрипел зубами. Что, черт возьми, с ней случилось? Когда он уезжал от нее из Сентрал-Сити, она всхлипывала у него на плече, прижимала так, будто не собиралась отпускать. Что же произошло в эти несколько недель? Он подвел ее к ожидавшему Чейзу Камерону. На этот раз Рен разглядел соблазнительную улыбку, которую Илейн подарила Чейзу. Значит, они были больше, чем хорошие друзья.
— Сожалею, что разлучил влюбленных птичек, — сказал он Чейзу с насмешкой. — Вижу, что разлука вам кажется вечностью.
Издевательски поклонившись, он передал Илейн ее кавалеру и удалился.
— Черт его возьми! Будь он проклят!
— На вас смотрят, ваша милость, — сказал Чейз, весело улыбаясь. Но его намек был очевиден. Она привлекала внимание многих присутствовавших: ведь о ней ходило столько сплетен. Не стоило давать еще один повод злым языкам. Илейн справилась с собой. Она подала руку пригласившему ее темноволосому мужчине. Он был ненамного старше ее, и она позволила ему вести ее не в такт по гладкому полу. Потом ее пригласил пожилой седеющий джентльмен. Чейз представил его как Эзбери Харпендинга. Это был мужчина с представительной внешностью и ослепительной улыбкой. Он оказался хорошим танцором и интересным собеседником. Они обсуждали банковское дело, и мистер Харпендинг порекомендовал ей человека, который, как он надеялся, воплотит все ее финансовые решения. Он вернул ее Чейзу немного помятой.
— Мистер Харпендинг, — сказал Чейз, когда тот уже танцевал с толстенькой невзрачной женщиной, — однажды собрал миллионы долларов, чтоб вложить в разработку алмазов на территории Вайоминг.
«Алмазы лежат прямо на поверхности. Бери и уноси», — говорил Харпендинг. И они, действительно, были хороши. Но, к несчастью, для мистера Харпендинга, они были привезены из алмазных шахт Южной Африки, а не из Вайоминга. И бедняга стал посмешищем. Он уехал в Лондон вскоре после того, как стало известно, что земля солончаковая. За многие годы я впервые вижу его в Сан-Франциско.
Илейн улыбнулась, благодарная Чейзу за рассказ и за то, что он разрядил обстановку. Она уже начала веселиться, но тут подошла Каролина Вильяме.
— Итак, мисс Вильяме, — начал Чейз с легким южным акцентом, — вы сегодня особенно красивы.
Она была одета в сине-зеленое шифоновое платье, подчеркивавшее красоту глаз и открывавшее плечи и грудь. Каролина приняла комплимент как должное, и Чейз представил дам друг другу.
Илейн с преувеличенной сердечностью улыбнулась.
— Рада познакомиться.
— Итак, вы и есть знаменитая Герцогиня. Я надеялась увидеть вас. У нас, похоже, общий друг.
Ее сладкий голос ни на мгновение не обманул Илейн. Она скоро покажет когти, и Илейн знала, почему. Она чувствовала, что дама уже разозлилась.
— О, правда? И кто же это?
— Разве не догадываетесь? Конечно, Рен. Чейз, будь любезен и оставь нас на минуту.
Чейз улыбнулся, его карие глаза озорно смеялись.
— Конечно, леди. — Он поклонился, отступая, и оставил женщин наедине. Неподалеку толкались несколько молодых людей, и Илейн точно знала, что они с Каролиной будут лакомой добычей болтунов.
— Итак, о чем же вы хотите поговорить? — спросила она, сладко улыбаясь.
— Я просто хотела проинформировать, что мистер Дэниэлс уже занят.
— Да. Я слышала о его помолвке. Мистеру Дэниэлсу крупно повезло. — Они прекрасно играли одну игру.
Илейн видела, как багровеет от злости безупречная кожа на плечах и груди соперницы.
— Я не это имела в виду. Все вокруг знают, что это брак по расчету. Я же говорила о сердце. Видите ли, Рен и я… давайте скажем так, мы очень привязаны друг к другу. И с вашей стороны будет неразумно разрушать нашу дружбу.
— У меня не было намерений, мисс Вильямс, разрушать какие бы то ни было отношения мистера Дэниэлса. Эта мысль абсурдна. И если вы извините меня, мы с Чейзом хотели бы чего-нибудь выпить.
Илейн двинулась в сторону от Каролины, с трудом сдерживаясь. Ей хотелось убить Рена Дэниэлса, и она уже сожалела, что приехала в Сан-Франциско.
Она взяла предложенный Чейзом стакан пунша, сделала освежающий глоток и повернулась лицом к своему спутнику, немного успокаиваясь.
— Чейз, я надеюсь, что не испорчу тебе вечер, но мне бы очень хотелось домой.
— Я бы тоже хотел остаться только с тобой, — успокоил ее Чейз. — Я принесу наши плащи.
Они с трудом пробрались через толпу элегантно одетых леди и джентльменов и, наконец, вышли на улицу. Уже опустился туман, звезд не было видно, и воздух стал тяжелым и холодным. Чейз подозвал свой красивый экипаж, и Илейн поплотнее завернулась в плащ.
— Помогите! — внезапно разорвал тишину визгливый женский крик.
— Позовите врача, — послышался низкий мужской голос.
— Стой здесь, — приказал Чейз. — Я узнаю, что там происходит. — Он повернулся и бросился в направлении криков.
Проигнорировав его приказ, Илейн поспешила следом. Они забежали за угол и увидели, что юноша-извозчик лежит на траве возле лошадей. Одну руку он судорожно прижимал к ране в боку.
— Кто-то хотел украсть мой бумажник, — объяснял грузный джентльмен. — Парнишка повалил этого негодяя и за это получил ножом в живот.
Он посмотрел на Илейн, наклонившуюся к парню.
— Вы уж извините, мисс.
Чейз приблизился и проверил пульс юноши.
— Идите за врачом, — сказал он хорошо одетому господину. — Может, в Лик-Хаузе найдется кто-нибудь. Я останусь с ним до вашего прихода.
Кричавшая женщина сидела неподалеку на земле. Видимо, ей стало плохо от вида крови.
Илейн отстегнула свой плащ, то же самое сделал Чейз. Он положил плащ на сырую траву, устроил на нем парня и накрыл его элегантным плащом Илейн. Девушка начала поспешно отрывать оборки от своей кружевной нижней юбки, которую надевала под атласную.
— Кто-нибудь знает, кто он? — спросила она.
Вокруг собрались другие извозчики и с жалостью слушали стоны раненого. От боли у него на глазах выступили слезы.
— Это Джимми Ландстром, извозчик мистера Дэниэлса, — сказал какой-то молодой человек.
— Сбегай за Дэниэлсом, сынок, — отправил его Чейз, и парень побежал ко входу в отель.
— И принесите попону и брезент, если, конечно, найдете.
— Он потерял много крови, Чейз. Нам надо остановить кровотечение. — Илейн закончила делать толстую повязку из своей разорванной юбки и, подняв свой плащ и окровавленную рубашку юноши, приложила повязку к ране. — Прижми ее как можно сильней.
Чейз подчинился. Он восхищенно смотрел на Илейн. Один из извозчиков прибежал с шерстяным покрывалом и тонкой парусиновой накидкой. Они, по крайней мере, обеспечат парню теплое и сухое место.
— Я умру, мисс? — Юноша с трудом проглотил слюну и облизал губы.
Она обрадовалась, что он еще не потерял сознания. Хотя тогда бы он так не страдал.
— Мы не дадим тебе умереть. Кто же станет править коляской мистера Дэниэлса? Он ведь без тебя не обойдется!
Джимми Ландстром схватил ее за руку. Не обращая внимания на сырую землю и кровь, заливавшую ее прекрасное золотистое платье, Илейн села рядом с юношей на траву, положив его голову к себе на колени, и убрала с лица несколько светлых прядей.
— Верно, Джимми, — послышался низкий голос Рена. — Все будет прекрасно. Я знаю по собственному опыту: мисс Мак-Элистер лучший врач.
Джимми попытался улыбнуться, но вновь задрожал от очередного приступа боли.
— Она… наверняка… самая красивая, — прошептал он еле дыша.
Илейн ободряюще улыбнулась ему. Когда она взглянула на Рена, его светлые глаза светились благодарностью и чем-то похожим на гордость. Она наслаждалась теплотой его взгляда, когда появилась Каролина Вильяме и, увидев кровь, вцепилась Рену в руку.
— О, мой Бог! Рен, пожалуйста, отведи меня назад. Я, кажется, теряю сознание.
— Чарли, — позвал Рен другого извозчика. — Отведи мисс Вильяме назад.
— Но, Рен, — взмолилась она, — это всего лишь извозчик. Ведь этим наверняка может заняться кто-то другой.
— Иди с Чарли, Каролина. — Голубые глаза Рена потемнели. — Быстро.
Илейн наблюдала эту сцену, испытывая тайное удовлетворение. Эта женщина была теперь сама собой — самовлюбленной, бессердечной, вздорной девкой. Илейн гадала, что в ней нашел Рен, и от пришедших в голову мыслей почувствовала боль. Не обратив внимания на возмущенно шуршащие юбки уходившей Каролины, Рен наклонился к юноше.
— Не волнуйся, Джимми. С тобой все будет в порядке.
Он бросил взгляд на Илейн. Тяжелые густые пряди ее волос рассыпались по плечам, сильный моросящий дождь замочил их. И хотя ее платье промокло от крови, Илейн этого не замечала. Ее внимание было обращено к парнишке, будто она могла отвести от него боль. Рену захотелось обнять Илейн, рассказать, что он восхищен ею, что она нужна ему.
— Как он? — спросил Рен вместо этого.
— Не знаю даже. Парень потерял много крови. — Илейн с надеждой посмотрела на Рена. — А на балу нет врача? Неужели ни одного?
— Боюсь, что нет. У нас мало хирургов. А те, что есть, работают почти без отдыха. Я послал за доктором Джеймсоном. Он живет ближе всех. До его прихода мы должны делать все возможное.
— Тогда будет лучше, если я проверю рану Джимми, — решила Илейн. — Давай посмотрим, может, кровотечение замедлилось.
Чейз поднял парусиновую накидку и снял руку с повязки. Белая ткань нижней юбки теперь стала темно-красной, она насквозь пропиталась кровью. Илейн сняла с колен голову парня и, подняв платье, начала отрывать остатки юбки.
К этому времени толпа зевак увеличилась, но Илейн была слишком озабочена раной и не замечала этого. Рену захотелось улыбнуться, когда он увидел открывшиеся взорам стройные длинные ноги. А как на них смотрели стоявшие вокруг мужчины! Он услышал, как ахнула какая-то дама и стали откашливаться мужчины. При этом он заметил, что никто не отвернулся.
Сегодня он пришел, чтобы найти Илейн, чтобы что-то решить, он не знал наверняка, что, но понимал: рано или поздно они встретятся, и ему хотелось, чтобы встреча была наименее болезненной для обоих. Глядя сейчас на Илейн, он осознал, что всегда будет испытывать боль, потому что не сможет быть рядом и не хотеть эту женщину. Не сможет не любить ее.
Илейн сама наложила свежую повязку. Ей придется обследовать рану, объяснила она, чтобы узнать, не задеты ли внутренности в этой части тела юноши.
Дождик становился все сильней и разогнав зевак. Даже извозчики спрятались под ближайшие навесы. Платье Илейн уже не блестело, а стало просто желтым и мокрым. Влажные волосы прилипли к шее и плечам.
— Если нож был с обыкновенным лезвием, то внутренних повреждений нет. Господи, где же врач?
— Может, попробуем отвезти его в больницу? — предложил Чейз.
— Мне кажется, не стоит, Чейз, — ответила Илейн. — Мы остановили кровотечение. Но если начнем шевелить парня, оно может начаться снова. Давай дождемся врача. С хорошей повязкой Джимми будет в сравнительной безопасности.
Рен рассматривал Илейн. Она никогда не была так красива — промокшая до нитки, испачканная кровью. Она была женщиной, и никогда он не хотел ее больше, чем в этот момент. Он смотрел на Чейза и Илейн и снова задумался об их отношениях. Но сейчас он подумал об этом спокойно: он не верил, что Чейз спал с ней. Тот был слишком предупредительным. И кроме того, Рен не хотел верить, что Илейн смогла так быстро забыть его.
Наконец прибыл доктор. Он внимательно осмотрел Джимми, наложил новую повязку и устроил его в коляске Рена. Рен поблагодарил Илейн за все, что она сделала, хотя и знал, что одних слов недостаточно. Он восхищался ее умением помогать людям. Ему хотелось бы выразить свою признательность по-другому.
Рен не верил, что сможет жить в одном городе и не приближаться к Илейн. Но тут же упрекнул себя за эгоизм.
Спустя некоторое время он приехал в свой городской дом, оставив юношу и врача в больнице. Было уже далеко за полночь. Илейн слишком хорошо воспитана: она не позволит себе вмешиваться в его жизнь. Это значит, что ему придется поступать также, с грустью подумал Рен.
Но утром, после проведенной в одиночестве холодной ночи, не был в этом уверен.
