Глава 16

У Томаса Сексона с утра было плохое настроение. Он накинул на себя зеленый халат и босиком вышел на балкон. С высоты двадцать восьмого этажа знаменитый актер смотрел на город и рассчитывал, сколько еще средств можно будет вложить в недвижимость самого респектабельного района Лос-Анджелеса Беверли Хилз.

В 1983 году Томас подписал контракт на главную роль в фильме «Убийца 101». В то время недвижимость несколько упала в цене, но за эту роскошную квартиру на последнем этаже небоскреба нужно было выложить полмиллиона долларов. Фортуна улыбнулась ему, и он отпраздновал свою грандиозную покупку.

Сейчас Сексон, кроме квартиры, владел еще одним этажом в этом же доме, стоимостью семьсот пятьдесят тысяч долларов, не считая спиральной лестницы и комплекса из пяти балконов. Согласно документам его бухгалтера, адвоката по финансовым вопросам и агента по недвижимости его состояние оценивается в четыре миллиона долларов и продолжает расти.

В прошлом году Сексон нанял дизайнера по интерьеру, вручил ему ключи от квартиры, чек на половинную сумму от гонорара за фильм «Огненное лето» и дал указание сделать из квартиры шедевр. На это время Томас переехал жить в гостиницу «Сенчури Парк».

Когда он вернулся в свои владения, все полы были отделаны мрамором из Коррары. В комнатах лежали белые шерстяные ковры, в которых утопали ноги. Огромных размеров диваны и кресла, обитые кремовым гобеленом, стояли в гостиной, библиотеке и кабинете. Всюду были украшения из серебра и бронзы. Стены задрапированы нежно-розовым шелком. Высокие пальмы с листьями в форме рыбьих хвостов, гигантские фикусы росли в массивных китайских вазах из фарфора цвета морской волны.

Стены из стекла открывали прекрасный вид с двухсот шестидесяти метров над уровнем моря. С такой высоты был виден весь Лос-Анджелес и окружающие его маленькие городки. Томас глядел на обсерваторию с белым куполом в Грифитц-парке; на башни из стекла и бетона; на темно-зеленые воды Атлантического океана, который простирался далеко за горизонт; на остров Ка-талины; на залив Санта Моника.

Этим февральским утром солнце, как всегда, нестерпимо слепило глаза, сияя на небосводе. Томас тяжело вдохнул бодрящий утренний воздух и взглянул на палящее светило.

За последние девятнадцать лет в его жизни было столько женщин, что он с трудом смог бы всех их вспомнить. Сексон женился в двадцать, развелся в двадцать один, сына потерял в двадцать шесть лет. С тех пор, как он стал знаменит и его брак потерпел фиаско, Томас перестал доверять своим чувствам, если они касались женщин.

Все эти девятнадцать лет он надеялся встретить женщину, которая наполнит его жизнь смыслом. Казалось его мечте не суждено было сбыться. Необыкновенный уикэнд в маленьком домике среди гор Малибу преобразил его душу. Но и это вскоре обернулось ложью. Встреча с Мэриел позволила Томасу надеяться, что она принесет в его жизнь любовь, а сейчас он ругал себя за свою наивность.

Огненный шар солнца растворился в городском смоге и теперь на небе светил грязно-желтый круг. Томас вспомнил прошедшую ночь и вздохнул. Такое с ним произошло впервые.

Последние недели он сильно уставал от работы и постоянного недосыпания. Шикарное красное вино за обедом подействовало на него удивительно быстро. Несмотря на затянувшуюся в Калифорнии засуху, Томас принял горячий душ и блаженно вытянулся на кровати, чтобы немного отдохнуть.

Тело охватило сладкое забвение. Он почувствовал на себе ее руки, теплые и нежные, манящие и ласкающие. И его тело, которое четыре месяца не знало женской ласки, откликнулось. Томас помнил золотистый водопад ее волос, обрушившийся ему на грудь, на живот, когда она накрывала его своим извивающимся телом.

Когда она застонала от блаженства, Сексон очнулся и увидел, что округлые упругие груди в его руках, не те, что хранила память, это груди Алисы, располневшей от беременности. Рядом с Алисой было только его тело, но не душа. По-видимому, жена ни о чем не подозревала.

Солнце поднялось еще выше. Сексон встряхнул головой и зашагал по балкону. Томас удивлялся, как ему удается существовать отдельно от самого себя? Будто все происходит не с ним, а с другим человеком. А какого дьявола, он занимается любовью с женой, которую он ненавидит? Почему он представляет вместо Алисы другую женщину? Вот в чем загадка.

Талия Баррет, несравненная по части ухода за домом и приготовлению пищи, вышла на балкон. В руках она несла серебряный поднос с завтраком, кофейник с черным кофе и его любимую чашку.

— С днем Валентина, Томас. Пожалуйста, позавтракай в честь праздника, — Талия поставила поднос на маленький столик.

Черт. День Валентина. Сексон надеялся, что Марси догадалась послать Алисе несколько роз. Это лучше, чем еще одна ссора.

— Только кофе. Спасибо.

— А что мисс Сексон? — никакого изменения в голосе, лишь легкий оттенок любопытства. Вопрос был задан просто из вежливости. Она расстелила льняные салфетки, рядом с чашкой положила серебряные приборы и поставила на стол румяные английские оладьи.

Алиса не подружилась с Талией, но и заменить ее не могла. Талия, со своей стороны, терпеливо объяснила, что до последнего времени ей нравилось работать у него все эти девять лет. Но теперь, она не уверена, что в ее возврате она будет способна взять на себя еще ответственность по уходу за ребенком. Полтора месяца назад Талия обещала все обдумать и дать ответ, но еще ни разу не обмолвилась о своем решении.

— Она все еще спит, — безразличным голосом сказал Сексон.

Талия неслышно удалилась. В тысячный раз перед ним возникло лицо Мэриел. Томас помнил ее испуганный взгляд в тот день, когда он обрушил на нее всю свою ярость из-за скандальных снимков. Ее глаза преследовали его. Жизнь научила Сексона распознавать ложь. Тогда, Мэриел, действительно, выглядела ошеломленной. Искренность ее больших глаз перечеркивала все его обвинения. Это еще больше раздражало Сексона.

Прекрасная серебряная рамка все еще лежала в верхнем ящике стола в его офисе на студии. Рамка для фотографии, казалась таким скромным подарком. Или здесь есть какой-то скрытый смысл, который он не брал в расчет? А может он просто придирается к ней? Сексон опять начал злиться.

Ничего, он решит, как поступать в этой ситуации, когда все карты будут на руках. В настоящий момент дело о постельных снимках находится у его адвоката, Бари Купера. Поверенный газетчика Ри Вила утверждал, что фотографии куплены законным путем, но ничем, кроме чека на две тысячи долларов на имя некой М. Брукмен, он это доказать не смог.

В который раз Томас пытался найти логику в этом поступке. Фотографии были сделаны с ее ведома и согласия. Она смотрела прямо в камеру, в то время как какой-то мерзавец, может быть, этот сопляк Брукмен находился в комнате и снимал их вдвоем обнаженными в постели. Каждый раз, когда он думал об этом, его охватывал гнев.

Сексон помнил, что в тот вечер он изрядно выпил. Он помнил пустые коробочки от пленки в ее номере и принял меры предосторожности — забрал у Мэриел фотоаппарат. Но когда Томас убедился, что пленка засвечена, он снял все подозрения. Он даже извинился перед ней. Мисс Мак Клири сыграла прекрасно, а он клюнул на это.

Томас налил себе горячий кофе. Тонкие струйки пара поднимались над поверхностью чашки и таяли в утренней прохладе.

Почему она это сделала — значения не имело. Мэриел допустила, что разразился скандал. Что бы там ни было, это произошло в их первый вечер и теперь Томас не верил Мэриел. Даже ее искренность вызывала подозрение.

Тот факт, что фотография с его обнаженным телом попала на первую страницу этой бульварной тряпки, хоть и привел Сексона в замешательство, но был не смертелен. Тираж этого номера был, на удивление, ограничен. Поклонники знаменитого актера восприняли эту статейку, как грязную эксплуатацию его имени и карьеры. В то время как его родители хоть и были сбиты с толку, но перенесли это относительно легко. Ярость Алисы и угрозы выкидыша теперь уже отошли в прошлое.

Любая мысль об Алисе приводила Сексона в ярость. С тех пор, как он ответил на звонок из Мехико в середине января, Томас не мог как следует выспаться. Тогда какая-то женщина на испанском языке пролепетала о том, что придется отменить встречу Алисы с доктором, сумма за услуги возросла и придется платить наличными. Не составило большого труда понять, что это был за доктор.

С тех пор, как они поженились, у Алисы появился навязчивый страх, что ее беременность будет прервана работой над ролью. Она тратила впустую съемочное время и деньги, требуя, чтобы ей заменили по-ангельски терпеливых костюмеров, осветителей и операторов. А в это время все остальные актеры и съемочная группа прохлаждались без дела. Стоимость фильма постепенно ползла к потолку. И чтобы компенсировать расходы, Томас летел в Лос-Анджелес по поводу дополнительной суммы. И в последнюю минуту Алиса решила ехать с ним.

«Мейсон и Пирсон» раздобыли рукопись статьи Ри Вила и фирма упорно вела расследование. Когда Сексон попробовал обсудить эту тему с Алисой, у нее началась яростная истерика. Той же ночью у нее открылось кровотечение. Талия обнаружила ее в ванной, вызвала врача и позвонила Томасу.

Врачи из клиники скорой помощи Лос-Анджелеса предупредили их, что она может потерять ребенка, если не будет лучше заботиться о себе. За два дня они восстановили нормальное протекание беременности. В больнице Алиса была кроткой и послушной, но когда ее выписали и она собиралась вернуться назад в Мехико, ее обуяла немая ярость, что она все еще беременная. За день до звонка медсестры она неожиданно успокоилась.

Алиса поставила Сексону условия и поклялась, что если он не выполнит их, она прервет беременность. Томас понял, что единственное, в чем он преуспел — это в собственном банкротстве. И он больше не боялся расплаты с инвесторами и прекращения съемок.

— Они сказали тебе, насколько это опасно? — потребовал он, испугавшись, что Алиса решится на аборт пока не поздно.

— Это мое тело и мой ребенок! — бросила она ему. — Я буду делать все, что захочу.

— Они не говорили тебе, что ты могла умереть? Она упорно молчала, отказываясь отвечать и слушать его.

— Теперь ты не сможешь закончить фильм, это чертовски ясно, — ему, наконец-то, удалось привлечь ее внимание. — Если ты хоть что-нибудь сделаешь плохое этим ребенком, клянусь тебе, я объявлю об этом публично. Ты не только расстанешься со своей карьерой, но тебя обвинят в убийстве. Мне наплевать, сколько это будет стоить, я отдам все, что у меня есть, — Сексон был очень серьезен, и Алиса поверила ему.

После этого разговора Томас очень внимательно следил за ней, но дальнейших попыток избавиться от ребенка не последовало. Вместо этого она просто перестала есть. Должно быть, это было невероятным испытанием для нее, потому что организм беременной женщины требует пищи. Чтобы как-то погасить чувство голода, Алиса стала много курить.

Через неделю она начала быстро терять в весе. Томас подозревал, что она принимать таблетки для снижения веса. Алиса все отрицала от начала до конца. Несмотря на все попытки, он так и не смог поймать ее на этом. Все, что ему оставалось — это смотреть, как Алиса губит себя и молиться за здоровье ребенка.

В конце концов, Алиса устала демонстрировать свое опасное положение, съемки фильма возобновились. Томас тысячу раз проклинал себя за то, что заварил эту кашу. Но когда он твердо решал прекратить это безумие, начиналась новая волна угроз о самоубийстве и исчезновении с ребенком. Этот ребенок уже давно был мертв в ее теле.

Съемки с натуры, длившиеся целую вечность, слава Богу, завершились. Когда вся съемочная группа вернулась в Калифорнию, чтобы отснять сцены в павильонах, врач Алисы, напуганный ее весом, срочно порекомендовал ей лечь в больницу для безопасности ребенка.

Сначала Алиса испугалась, что она натворила, и пыталась набрать вес. К окончанию фильма ей удалось поправиться на двенадцать фунтов, но ребенку поставили диагноз — истощение. Теперь Алиса переживала за будущего малыша и старалась исправить то, что еще было возможным.

Приближался выпуск картины. Алиса напряженно работала над окончанием фильма. Казалось, что актриса совсем не думает о ребенке, что эта беременность тяготит ее. Впрочем, иногда Алиса вспоминала, что она — будущая мать, но это случалось все реже и реже.

Ассистенты сжимались от страха, когда миссис Сексон устраивала очередной нагоняй. Артисты избегали ее. Секретари отказывались даже подходить к Алисе. Деловым партнерам и друзьям советовали сторониться ее, иначе они рисковали стать жертвами яростной атаки миссис Сексон, особенно, если она в дурном расположении духа. Алиса жаждала быть в центре внимания, даже ценой скандала. Она твердо решила стать кинозвездой и без страха и упрека устраняла всякого, кто осмелился встать на ее пути.

Томас получил заслуженный урок. Он знал, что Алиса не посчитается даже с ним, добиваясь своей цели. Быть звездой — значит много и напряженно работать. Это своего рода бизнес. Чтобы добиться успеха в этой беспрерывной гонке, за деньгами, нужно не жалеть себя — ни свое тело, ни душу.

Фильм «Убийца 101» сделал его звездой, известной всему миру. За свою популярность он платил личной жизнью. Где бы Томас ни находился, у него не было возможности побыть одному. Успех требовал изнурительной работы семь дней в неделю, по восемь — десять часов съемок. Бывали дни, когда не оставалось сил и Алиса была рядом с ним. Она помогала ему преодолевать усталость, возвращала его к жизни, к нескончаемым делам.

Когда заканчивались съемки очередной серии «Убийца 101», ему хотелось уехать куда-нибудь недели на две. Алиса делала все для того, чтобы Томас мог отдохнуть, но ему предлагали новый сценарий очередного фильма. Друзья, агенты, управляющие, юристы. Пять минут перерыва и бесконечные встречи на три — четыре часа; двадцать четыре часа ответов на вопросы, высказывания своего мнения и согласия принять участие в новых планах.

После таких дней «отдыха» Томас летел на встречи, подписывать контракты, фотографироваться. Начинались репетиции с новым актерским составом, с новыми продюсерами, режиссерами и еще сотней людей, чье будущее будет зависеть только от одного — согласится ли публика платить деньги за то, чтобы увидеть Томаса Сексона на экране. И после окончания съемок «Убийца 101» начинались другие фильмы, новый круг встреч, приемов.

Совсем не было времени остановиться, подумать. А Алиса всегда была рядом. С интересными идеями, сценариями, планами. Она была неоценимым другом и союзником. Но и не скрывала своей цели — сделать карьеру. Совершенно ясно, что Алиса использовала его и он, зная это, не мешал ей.

В конце концов, она забеременела и сделала это намеренно — Алиса была слишком умна, чтобы это произошло случайно — для того, чтобы получить желаемое. К сожалению, начало съемок фильма «Зимняя любовь» совпало с беременностью, и это стало преградой для осуществлению ее мечты. Будущий ребенок был для нее обузой и мешал ее карьере. Зависимая от него, Алиса превратилась из лучшего друга в заклятого врага.

Да, Томас получил хороший урок. Несмотря на все неприятности последних дней, Сексон не мог избавиться от мыслей о Мэриел. И от того прекрасного удивительного чувства влюбленности, которое, может быть, он переживал в первый раз в жизни. Сначала Томас и сам не мог разобраться в своих чувствах, но Алиса почувствовала эту перемену в нем.

Мэриел. Один Бог знает, как он был счастлив в тот уикенд. Опьяненный сорокалетний юноша радовался каждому мгновению, проведенному с ней. Он впитывал ее запах, наслаждался ее стройным телом. Никогда ни к одной женщине он не испытывал чего-либо подобного. Она была маленьким островком спокойствия в море тел, предлагающих себя, соревнующихся из-за его внимания, его благосклонности. Она казалась ему тихой гаванью в бушующем океане суеты и лжи.

С тех пор прошло уже несколько месяцев, но его память все еще хранила эту необыкновенную встречу. Он признавался себе, что не может забыть Мэриел. С ней он радовался жизни. Она умела слушать, но у нее было свое собственное мнение, которое не всегда сходилось с его. Она могла прямо и честно задавать серьезные вопросы. В ней не было притворства и кокетства. Если она сердилась, то искренне. Томас прекрасно помнил холод в ее голосе, когда он звонил ей из Лас-Вегаса, чтобы извиниться. И после его объяснений она сразу же стала участливой и понимающей, не обвиняла его и не требовала доказательств.

Тогда после их злосчастной ночи в Палм Дезерт Мэриел приняла его извинения, но вернула браслет, Сексон был заинтригован ее неподкупностью. Разговоры по телефону, встречи убедили Томаса в том, что наконец-то он нашел человека, который искренне интересуется им, а не его славой и деньгами. Мэриел сразу же дала ему понять, что статус «другой женщины» совершенно неприемлем для нее. Она отказалась с ним встречаться, пока он женат, простилась с ним. И потом погналась за большими деньгами из-за этих глупых фотографий? Он не мог ответить себе на этот вопрос и это раздражало его.

Почему приходится всегда платить за то, что ты перед кем-то открыл свою душу?

Томас проклинал Мэриел за то, что она казалась такой совершенной, а на самом деле была хитрой и лживой. Что происходит с ним и с его женщинами?

Томас попытался отбросить все мысли в сторону и взять себя в руки. Прошлой ночью Алиса искренне дала понять, что не держит зла. Сегодня утром она была само обаяние и очарование и предложила сходить на вечеринку к Бресларам. Томасу не хотелось идти туда и Алиса прекрасно знала это, но она набрала номер и, глядя прямо ему в глаза, заверила Марианну Бреслар, что «они обязательно будут».

Томас сделал глоток уже остывшего кофе и с тоской подумал о том дне, когда в конце этого бесконечного туннеля забрезжит свет. Потом он снял трубку и справился у Марси насчет цветов Алисе в день Валентина.