ГЛАВА 29
Проспав дольше, чем намереваясь, Елена почувствовала себя виноватой. Она быстро завершила свой туалет и оделась. Критически оглядев свою внешность в зеркале, она вздохнула. Низкий вырез платья скрывал ее цветущую фигуру, если она не стояла боком. Что ж, если Диего заметит, то это неизбежно, рано или поздно она должна все ему сказать. Она испугалась.
Елена вышла из комнаты и тихо постучала в дверь спальни мужа. Когда ответа не последовало, она вошла.
– Диего?
Щеки его лихорадочно горели. Диего взглянул на нее со своей постели.
– Елена, – сказал он, слабо улыбаясь.
Встревоженная, она поспешила к постели и положила ладонь на его лоб. Ее брови сдвинулись, как только пальцы почувствовали жар его сухой кожи.
– Я не знала, как ты серьезно болен, – прошептала она.
– Моя милая, мне лучше уже от одного твоего присутствия, – тихо сказал он, глядя на нее запавшими синими глазами.
Подняв серебряный графин, Елена плеснула холодную воду в таз и смочила платок. Усевшись возле Диего, она обтерла его лицо. Даже через холодную ткань было слышно, как лицо его горело. Встревоженная, она отложила салфетку.
– Диего, нужно что-то сделать с твоей лихорадкой, – она поднялась, – я иду за Консуэлой.
– Нет! – прохрипел он, хватая ее за руку. – Никому не говори. Лекарства стоят на туалетном столике. Смешивай полную ложку со стаканом воды.
– Никому не говорить? – Удивленная этими словами, Елена быстро приготовила порцию лекарства. Она просунула руку ему за спину, чтобы приподнять, и держала лекарство у его губ, пока он выпил.
Когда она мягко опустила его голову и вынула руку, то удивилась. Его волосы словно сползли на сторону. Заинтригованная, она наклонилась ниже. Это похоже на парик! Елена сняла мокрую салфетку и скользнула пальцами по краю волос, притворяясь, что вытирает его бровь. Да! Край парика легко поднимался. Может быть, он лысый? И потому носит парик? Нет. Прядь вьющихся черных волос коснулась ее пальцев.
– Что-то не так, Елена?
– Ничего, Диего, – сказала она быстро.
Елена изучающе смотрела на него. Почему она раньше не замечала, что волосы его были фальшивыми? Может, потому, что парик соответствовал всему его смешному облику. Что-то было другим. Ее глаза задумчиво прищурились, когда она оглядела очертания его фигуры под покрывалом. Или это ее воображение, или он похудел?
– Елена?
– Да, Диего? – она нежно улыбнулась. – Не хочешь ли позавтракать?
Она наклонилась ниже. Положив руку на его тело, поцеловала его в щеку. Да, он стал заметно тоньше. Даже стройнее. Невозможно было сбросить такой большой вес, но, может быть, его солидная комплекция тоже была фальшивой?
Если не принимать во внимание это пухлое тело, седовато-каштановые волосы и густые усы… Она представила его стройное тело, темные волосы. «Нет! Это невозможно!»
Прищурив глаза, Елена снова рассматривала его, мысленно добавив черный костюм и маску. Боже мой! Ее глаза расширились, сердце забилось рывками.
– Я могу выпить немного кофе, – сказал он, хмурясь.
Его лихорадочно горящие глаза уставились на нее.
В смятении чувств, она заставила себя улыбнуться.
– Я принесу тебе кофе и немного еды.
Повернувшись, Елена вышла из комнаты.
В холле она оперлась о дверь, вся во власти противоречивых чувств. Любовь, изумление и смущение боролись с оскорблением и сопротивлением. Это невозможно, но это правда. Диего и Мигуэль, ее муж и гангстер, были одним и тем же лицом. Она зажала рот рукой, чтобы удержать крик испуга. «О, Боже! Эль Гато – мой муж!»
– Сеньора, что с вами?
Елена увидела бегущую к ней Люпи. Набрав воздуха, чтобы скрыть свое состояние, Елена попросила принести ей поднос с завтраком, но не велела входить в комнату, так как дон Диего опасно болен.
Видя, как уходит горничная, Елена вспомнила, какими были последние месяцы. Месяцы, наполненные ложью и предательством. Ее ярость возросла, как только она вспомнила все, через что он ее провел, особенно его бессовестное поведение в последнюю ночь в ее спальне. Ее губы мстительно сжались. Он, может быть, и болен, но почувствует себя еще хуже, когда она будет с ним!
Она вошла и прислонилась к двери, смотря на спящего человека. «Да, мой муж – гангстер. Я сама позабочусь о нем».
Елена медленно подошла к нему. Остановившись у края постели, приложила руку к его лбу, неожиданно обрадовавшись, что он стал холоднее. Это, должно быть, лекарство влияло, подумала она.
Елена уставилась на парик. Маскарад, конечно, объяснял многое в его странном поведении. Например, почему он не остался с ней в брачную ночь. Почему он заявил, что поврежден.
Она улыбнулась, теперь понимая, почему он избегал ее поцелуев. Зная его страстную натуру, она поняла, почему он не осмеливался приблизиться к ней. Ее взгляд задержался на знакомом профиле. Даже в маске, как она его не узнала? И почему он ей не признался? Она нахмурилась. Он ей не доверял!
Взяв губку из тазика, она отжала ее и вытерла ему лицо.
– Бедный Диего, – пробормотала она.
Когда его глаза открылись, она опустила ресницы и склонилась над ним. Видя, что он смотрит на нее во все глаза, она страстно поцеловала его в губы, затем медленно поцеловала его щеки, подбородок, кончик носа.
– Елена?
Она подняла бровь и взглянула на него сверху вниз.
– Да? – она оторвалась от него.
Он закрыл глаза, ожидая дальнейших поцелуев. Елена любовно гладила его по щекам.
– Тебе это больше не нужно, – сказала она, выпрямляясь.
– О-о! – воскликнул он, приложив свою руку ко рту.
Махая его густыми усами, которые она зажала между большим и указательным пальцами, Елена глядела на выражение ужаса на его лице.
Он потер верхнюю губу.
– Милая…
– Милая? – она пристально глядела на него. – Я думаю, что ты должен все мне объяснить, Диего – или Эль Гато?
Он глубоко вздохнул.
– Как ты догадалась?
– Когда я вытирала твой лоб, то заметила, что ты почти потерял парик.
Он похлопал по голове. Найдя свой парик на прежнем месте, он бросил на нее сдержанный взгляд.
– Что ты собираешься делать?
– Что, ты думаешь, я должна делать? Если бы у меня был разум, то я позвала бы отца, – сказала она, рванувшись к двери.
Услышав ее слова, он вскочил с постели и, подбежав, схватил ее за руку.
– Не прикасайся ко мне! – В ярости она оттолкнула его.
Лицо его смертельно побледнело. Со стоном он схватился за грудь и опустился на пол. Испуганная и взволнованная, забыв свою ярость, Елена упала на колени возле него.
– Мигуэль, что с тобой?
– Прости, Елена, – прохрипел он. Боль исказила его лицо, пот покрыл каплями его лоб. – Я никогда не хотел причинить тебе боль. Простишь ли ты меня? – слабея, прошептал он. Склонившись на ее руку, он закрыл глаза.
– Мигуэль?
Держа его на руках, Елена почувствовала, что на его груди под одеждой что-то выпирает. Что это такое?
Дрожа, она расстегнула несколько пуговиц и с ужасом увидела залитую кровью повязку на его груди. Бог мой! Елена закрыла рот рукой, чтобы не закричать. У Мигуэля не было никакой простуды. Он был ранен!
Открыв глаза, Мигуэль понял, что Елена смотрит на его грудь. Он взял ее за руку. «Милая…»
Ее наполненные слезами глаза встретили его взгляд.
– Почему ты мне не сказал, что ранен? – воскликнула она.
– Не хотел тебя тревожить. Посмотри на себя, неужели ты думаешь, что я хотел видеть тебя такой?
Он начал с трудом подниматься. Шатаясь, протянул руку. Елена подскочила к нему сбоку и помогла дойти до кровати. Измученный, он опустился на подушки, притянув ее к себе. Он вытер слезы, струящиеся по ее щекам.
– Милая, пожалуйста, не плачь. Это всего лишь маленькая пулевая рана. Я скоро поправлюсь.
– Маленькая рана? – она печально посмотрела на него.
– Я знаю, почему ты мне не сказал, почему никогда ничего не говорил. Ты не доверяешь мне! – она качала головой, ее рыдания делались громче.
– Это не потому, что я не доверял тебе. Нет, милая! Но, зная твою доброту, твою честность, как я мог надеяться, что ты сохранишь такую тайну? Я люблю тебя, Елена. Когда я был ранен, моя единственная печаль была о том, что я не в состоянии просить тебя о прощении. – Он поцеловал ее ладонь. – Сейчас, что бы ни случилось, по крайней мере, ты знаешь правду. Я рисковал всем, возвращаясь сюда, но я должен был тебя увидеть. Если ты не можешь простить меня, если ты чувствуешь, что должна все рассказать отцу, я постараюсь тебя понять.
При виде страдания на его лице всякое желание наказывать пропало у Елены. Теплый поток любви охватил ее. Она коснулась его головы и сняла парик. Лаская его лицо, она нежно улыбнулась ему.
– Я никогда не предам тебя, Мигуэль, разве ты не знаешь, что я люблю тебя?
Сдерживая слезы, он не отвечал, но вместо этого поднял руку и прижал ее к груди, приник поцелуем к ее губам.
– О, милая, что мне сделать, чтобы быть достойным тебя?
Она ласкала его шею.
– Ты меня похитил, обесчестил и, опозоренную, отослал домой к отцу. Потом, замаскировавшись как Диего, ты женился на мне, притворяясь больным и заставляя меня завести любовника. – Она приподняла его голову и отвела с глаз прядь волос. – Потом, как Эль Гато, ты стал этим любовником, наполняя меня любовью, а мои ночи – страстью. Чего еще может пожелать женщина? – говорила она с нежностью.
– Елена, ты никогда не узнаешь, как сильно я тебя люблю, – прошептал он, крепче обнимая ее.
Позднее, услышав стук, Елена отстранилась от спящего мужа. Она подбежала к двери и слегка ее приоткрыла, увидев Люпи с их завтраком. Прижав палец к губам, вышла в холл и закрыла за собой дверь. Она взяла поднос.
– Я поставлю его, – сказала она горничной, – а ты можешь теперь спуститься вниз.
Когда Люпи ушла, Елена снова зашла в комнату и поднесла поднос к столу возле кровати. Она вернулась закрыть и запереть дверь, потом облокотилась на нее, полная тревоги. Мигуэль еще не назвал причины этой маскировки. Это не может быть вызвано только желанием узнавать о поставках золота. Это мог сделать и шпион на шахте. Почему же он замаскировался под Диего?
Она вздохнула. Какова бы ни была причина, Мигуэль сейчас здесь и он ранен. Теперь она должна защищать его.
Он застонал и открыл глаза.
– Елена?
– Я здесь, любовь моя.
Когда она подошла к постели, он притянул ее к себе, наслаждаясь ее близостью. Он ласкал ее шею.
– Я бы хотел сейчас иметь достаточно сил, чтобы заняться любовью, моя сладкая.
– Даже не думай об этом, – она отстранилась от него и села. – Прежде всего, я должна тебя вылечить. Я начну с того, что покормлю тебя завтраком.
– Ты – единственная еда, которая мне нужна, милая. Сними все это, – он указал рукой на ее одежду, – и ляг возле меня.
– Ты уверен, что я не причиню тебе боли? – лукаво спросила она.
Он покачал головой, улыбнувшись, когда она скромно повернулась к нему спиной, чтобы раздеться.
Он поднял край одеяла, приглашая, а она, все еще в сорочке, подняла на него ресницы. Елена прижалась к нему под простынями и уютно устроилась рядышком, внимательно следя за тем, чтобы не касаться его раны.
Он положил руку под грудь Елены и увидел, что она переполняет его ладонь. Или это его воображение, или грудь ее стала больше? Конечно, она стала больше. Может такое быть? Он опустил руку ниже на ее округлившийся живот. Его сердце сильно забилось. Он пристально посмотрел на нее.
– Елена, мне кажется, я не единственный человек, кто хранит секреты. Скажи мне, милая, то, что я подозреваю, правда?
Она застенчиво улыбнулась ему и кивнула.
– Да, Мигуэль, у меня будет ребенок.
Он осторожно привлек ее к себе. Прижав, бережно ласкал ее живот.
– Ребенок, – прошептал он, изумленный. – Елена, у нас с тобой будет младенец!
Но одновременно с радостью, подкралось чувство тревоги. Он, Эль Гато, лежал здесь с тяжелой раной в груди в доме человека, который ненавидит его и желает смерти.
Мигуэль поцеловал Елену. Женщина, которую он любил больше жизни, лежала возле него, а в ее чреве рос их ребенок.
Другая страшная правда испугала его. Жар и опухоль под плечом говорили, что с его раной не все в порядке. Но поскольку Карлос уехал, он ничего не мог предпринять, а это грозило ему гибелью. Он не знал, что делать. Больше он никому не мог открыться. Если стреляная рана его не убьет, то это может сделать де Вега, как только узнает, что Диего – это Эль Гато.
Мигуэль сильнее обнял Елену. Боже, он не может сейчас умереть. Нет! Когда у него есть все для жизни.
И еще одна мучительная мысль с болью пришла к нему, он понял, что может не увидеть своего неродившегося ребенка. А без защиты отца, что может статься с ним и с Еленой?
Господи! Он закрыл глаза, не в силах больше сдерживать слезы, капающие с его ресниц.
Вернувшись в гасиенду Испанский Ангел, он всех их подверг смертельной опасности.
