Глава 23
В большом камине полыхал огонь, согревая воздух в комнате. Уэйд стоял у окна, любуясь медленным тихим снегопадом. Он начался еще ночью, и за это время снеговой покров вырос на десять дюймов.
Внимание Уэйда привлек всадник, скачущий по прибрежной дороге, и легкая улыбка тронула его губы. Это был юный Тимми Хейес, он ехал верхом на старом отцовском битюге и тащил за собой волоком по заснеженной дороге роскошную рождественскую ель.
Уэйд продолжал улыбаться, думая о Тимми. Мальчик был добрым приятелем Бекки и часто помогал ей, но он, как огня, боялся злого гусака, вот почему Бекки попросила покормить своего любимца и собаку именно Шторм, пока сама она будет в Шайенне… вместе с этим ублюдком Джеффри.
Уэйд вспомнил о Шторм и помрачнел. Как она там? Он снова почувствовал угрызения совести, в памяти его всплыли полные боли и недоумения глаза Шторм, когда он заявил ей с предельной жестокостью, что ему надо поторапливаться на свидание с Джози.
После смерти меня ждет ад и геенна огненная, это уж точно, подумал он вслух.
Уэйд протер стекло, запотевшее от его дыхания, и стал смотреть, как его отец, проваливаясь в глубоком снегу, идет к дому со стороны сарая. Он, наверное, что-то забыл дома, потому что должен был уже выехать в Ларами, чтобы открыть свой салун.
Джейк приоткрыл дверь и просунул голову в комнату.
– Эй, живая душа! – позвал он глухим голосом сквозь закрывавший ему рот шерстяной шарф. – Тут тебе кое-что северный ветер принес!
И он, достав из кармана куртки смятый голубой конверт, протянул его Уэйду.
– Вот, – сказал он. – Это пришло вчера с послеполуденным дилижансом, я забыл отдать тебе.
Старик усмехнулся.
– Судя по почерку, это писала женщина. У тебя появилась новая девушка в Шайенне, сынок?
– Все возможно, – уклончиво ответил Уэйд. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если в твоем доме появится невестка?
– Конечно, это было бы неплохо, – пробормотал Джейк, но улыбка сразу же исчезла с его лица. Он чуть не брякнул, что всегда надеялся: Уэйд когда-нибудь все-таки женится на Шторм. – А эта девушка, она хорошенькая и из хорошей семьи?
– Это – женщина, папа, и она очень воспитанная и порядочная. Ты полюбишь ее.
– Хорошо, – сказал Джейк и тихо закрыл за собой дверь.
Уэйд вскрыл конверт сразу же, как только захлопнулась входная дверь. Внутри была короткая записка.
«Приезжайте немедленно. Бен умирает».
Уэйд быстро упаковал в седельную сумку смену чистого белья, молясь про себя, чтобы Бог позволил ему застать брата еще в живых. Если бы отец отдал ему письмо Джейн вчера, он мог бы успеть на послеполуденный дилижанс. А теперь ему придется гнать своего Ренегейда по глубокому снегу, что замедлит его продвижение, и он потеряет драгоценное время.
И все же, как не спешил Уэйд, он нашел время черкнуть отцу пару строк:
«Папа, я уехал в Шайенн. Не знаю, когда вернусь. Уэйд».
Положив записку на лампу в надежде, что Джейк сразу же обнаружит ее, Уэйд надел свою теплую куртку на овчине и нахлобучил на голову шапку, низко надвинув ее на лоб. Когда он открыл дверь, холодный ветер с колючим снегом ударил ему в лицо. Уэйд, закрываясь от него рукой, поспешил к сараю.
Как он и ожидал, двигаться из-за глубокого снега было очень трудно. В некоторых местах заносы на дороге образовывали высокие сугробы, Уэйду приходилось спешиваться, торить своим телом путь, расчищать его, а затем проводить жеребца по расчищенной тропинке. Он не останавливался ни разу ни для того, чтобы перекусить, ни для того, чтобы поспать. Один лишь раз он остановился напоить Ренегейда из незамерзшего ручья.
Когда через сутки – на следующее утро – Уэйд въехал в Шайенн, он был столь же обессилен, как и его конь.
Уэйд поскакал прямиком на конюшню Ньюмена и дал там распоряжение подростку, ухаживающему за лошадьми, растереть и почистить своего жеребца и задать ему хорошую порцию овса.
После этого Уэйд прошел в ближайшее кафе и выпил там залпом две чашки кофе, чтобы поддержать свои силы.
Остановившись напротив больницы Святого Иоанна, Уэйд сразу позабыл о ледяном пронизывающем ветре, продувающем, казалось, до костей.
Он боялся переступить порог больницы, предчувствуя дурные новости.
Наконец, сжав зубы и собрав в кулак все свое самообладание, он поднялся по ступеням крыльца и распахнул дверь. Когда он уже проходил по коридору, направляясь к палате Бена, Марта торопливо встала из-за своего стола и поспешила за ним.
– Уэйд, – мягко окликнула она его, – вашего брата нет больше в той палате, он скончался сегодня рано утром, около четырех часов.
И видя, что Уэйд уставился на нее невидящим взором, сестра милосердия добавила:
– Его жена уже забрала тело в морг, он расположен по соседству с нашей больницей.
Уэйд недоверчиво покачал головой, как будто не веря сообщению Марты. Проведя сутки в седле, он преследовал только одну цель: не опоздать, успеть пожать еще живую руку брата, успеть проститься с ним.
– Как вы думаете, была ли смерть брата легкой?
– Очень легкой. Отец Келли из храма Святой Марии проводил его в последний путь, как это положено католическому обряду, и он отошел во сне.
В глазах Уэйда отразилось изумление. Он не знал, что Бен – католик. Ведь они с отцом принадлежали к методистской церкви. Правда, они не часто ходили в храм. Папа посещал службу время от времени, а сам Уэйд не заглядывал в церковь годами.
Он почувствовал, что Марта смотрит на него, и повернул к выходу.
– Я еще зайду, чтобы оплатить счет за содержание Бена, – сказал он. – А сейчас я навещу Джейн и Эми и займусь подготовкой к похоронам.
Провожая его к выходу, Марта спросила:
– А разве вы не знаете, что миссис Мэгэллен намеревается отправить пароходом тело Бена в Чикаго, где он будет похоронен рядом со своей матерью.
– Понимаю, – кивнул Уэйд, не в силах более ничего произнести. Он решил, что Джейн правильно делает. Она и Эми, без сомнения, вернутся снова в Чикаго, когда он сам скончается на больничной койке.
Когда он открыл дверь, Марта ласково похлопала его по спине, и он вышел на улицу. Подняв воротник и надвинув шапку на лоб, Уэйд направился к маленькому домику, который он снял для Джейн, думая, в какой глубокой скорби находятся сейчас вдова и дочь Бена.
На стук Уэйда дверь открыла Джейн. Глаза у нее были красные и напухшие от слез. Она без слов упала на грудь Уэйда и тут же из своей комнаты выбежала Эми и тоже стремглав бросилась к дяде, обхватив его детскими руками. Когда обе немного успокоились и пришли в себя, он провел их в комнату, усадил на потертую софу и сам сел рядом.
Держа их за руки, Уэйд сказал:
– Простите, что я не смог приехать вовремя. Мне поздно доставили вашу записку. Затем этот сумасшедший буран, занесший снегом дороги, на некоторых участках просто ни пройти, ни проехать, – Уэйд помолчал немного и осторожно спросил: – Джейн, если вы в состоянии, скажите, как все это произошло?
Джейн вытерла глаза скомканным носовым платочком.
– Здесь и говорить в общем-то не о чем, честное слово. Он просто тихо, незаметно скончался. Во сне. Что называется, отошел с миром. Я все время держала его за руку и даже не заметила, что он умер, пока не подошла Марта и не сказала мне, что он отмучился.
– Как ни жестоко такое говорить, но мне – кажется, мы должны радоваться, что для него все это кончилось.
– Я понимаю, – тихо сказала Джейн и уставилась на свои сложенные на коленях руки, – мы горюем по сути о себе самих, о той потере, которую понесли.
После долгого молчания, нарушаемого только тихими всхлипываниями Эми, Уэйд сказал:
– Марта сообщила мне, что вы хотите отправить тело Бена пароходом в Чикаго.
– Да, этого хотел сам Бен. Около могилы его матери оставлено два пустых места.
– Вы будете сопровождать тело? – спросил он.
– Нет. Я попрощаюсь с ним здесь, Я послала телеграмму моему дяде. Он позаботится обо всем там, в Чикаго.
– И когда отходит пароход?
– Завтра во второй половине дня, – голос Джейн дрогнул. – До тех пор у нас будет время попрощаться с Беном.
Джейн помолчала и затем мягко спросила:
– Теперь вы, наверное, скажете вашему отцу о Бене… и о том, что Нелла тоже скончалась?
Уэйд встал и подошел к окну. Он долго стоял так, наблюдая за осторожно идущими, боясь поскользнуться на обледенелом тротуаре, людьми. Затем перевел взгляд на проезжую часть улицы, где маневрировали в поисках свободного пространства кареты, повозки и всадники.
Единственное, на что Уэйд все еще не решался поднять взгляд, было здание больничного морга, где в это время находилось тело Бена.
Все еще не поворачиваясь к Джейн, он произнес:
– Папа имеет полное право все знать. Просто я не знаю, как сказать ему обо всем этом. Я не могу набраться смелости, чтобы выложить ему всю правду о смерти Бена. Я не знаю, как ему объяснить, что я навещал все это время Бена, что у Бена есть четырнадцатилетняя дочка. Иногда мне кажется, что я просто с ума сойду от всего этого.
– Не волнуйтесь. Когда придет время все рассказать, слова сами отыщутся, – успокоила его Джейн.
Уэйд отошел от окна и снова сел.
– Думаю, вы правы.
– Так когда вы собираетесь рассказать все отцу?
– Я вернусь домой через три-четыре дня и сразу же поговорю с папой. Я сообщу ему, что вы с Эми отправились в Чикаго на похороны, а потом приедете к нам. После этого мы уладим то, о чем мы с вами договорились.
Джейн кивнула, затем с утомленной улыбкой она сказала:
– Вы выглядите страшно усталым, Уэйд. Почему бы вам не пойти в вашу гостиницу и не отоспаться хорошенько. Мы с Эми тоже еле держимся на ногах.
Уэйд подобрал свою шапку и надел куртку, висевшую на спинке стула.
– Я действительно вымотан до ручки – признался он, собираясь уходить. – В котором часу вы собираетесь завтра идти в морг?
– Где-то около полудня.
Уэйд кивнул и наклонился, чтобы поцеловать свою племянницу в голову. Джейн тихо закрыла за ним дверь.
Уэйд еле ноги передвигал от усталости, добираясь до гостиницы. Итак, Бен скончался, теперь он, Уэйд, должен нанести Шторм последний жестокий удар.
– Ну что, старина, отдохнул? – тихо проговорил Уэйд, надевая на гордую голову своего жеребца уздечку. – Обратный путь не будет таким тяжелым, буря улеглась, – продолжал он беседовать с животным, кладя на его широкую спину ручной работы кожаное седло. – И потом, на этот раз мы не будем спешить.
Выведя жеребца из конюшни, Уэйд встал одной ногой в стремя и легко поднялся в седло. Слегка дернув поводья, Уэйд стронул Ренегейда с места, и тот медленно пошел со двора.
Посреди улицы у почтовой станции стоял дилижанс, отправлявшийся в Ларами. Уэйд нахмурился. Бекки и Джеффри ждали своей очереди на посадку. Они выглядели, на взгляд Уэйда, как два влюбленных голубка. Его лицо сделалось еще более мрачным, когда Бекки подхватила Рейфа под руку и широко улыбнулась ему. А когда Рейф наклонил голову и быстро поцеловал Бекки в губы, Уэйд выругался и сжал зубы.
Ярость закипела в его душе. Нельзя допустить, чтобы Шторм вышла замуж за ублюдка. Он превратит ее жизнь в сплошную муку, гоняясь за каждой юбкой, встретившейся ему на пути. Уэйд решил поговорить с Кейном и дать ему знать, что за негодяй и бабник его новый приятель.
Когда Ренегейд проезжал мимо этой парочки, Бекки взглянула на Уэйда. А тот с презрительной усмешкой глядел на Рейфа, обнимавшего Бекки за талию.
– Мне надо переговорить с вами, леди, – произнес Уэйд и натянул поводья, останавливаясь. – С глазу на глаз.
– Все, что ты хочешь мне сказать, ты можешь говорить в присутствии Рейфа, – отрезала Бекки.
Рейф, сощурившись, пристально взглянул на Уэйда. Он увидел боль и горечь в глазах этого человека, и в глубине его души шевельнулась жалость. По всей видимости, Уэйд испытывал сейчас сильные душевные муки. Рейф выпустил руку Бекки.
– Пусть он поговорит с тобой, – сказал он, улыбаясь своей спутнице, и отошел в сторону.
– Ну и что ты хочешь сказать мне? – Бекки сердито взглянула на Уэйда, уперев руки в бока. – Наш дилижанс отправляется с минуты на минуту.
– Я хотел поговорить с тобой о женщине, с которой ты меня видела. Дело обстоит совсем не так, как ты могла подумать. И я был бы очень обязан тебе, если бы ты никому не говорила – хотя бы пока – о том, что видела нас. Через неделю все всё узнают из моих собственных уст.
Бекки изучающе смотрела в его искаженное страданием лицо, и внутри ее росла и копилась злость на этого человека.
– Значит, ты собираешься причинить Шторм новую боль, и на этот раз, как видно, ее ждет сокрушительный удар, я права?
Уэйд отвел взгляд, не в силах глядеть Бекки в глаза, и его молчание подтвердило худшие опасения Бекки. Прошло несколько секунд, прежде чем она сказала:
– Я выполню твою просьбу, Уэйд, в память наших прежних дружеских отношений и того уважения, которое я раньше к тебе испытывала.
– Спасибо, Бекки, – Уэйд, наконец, смог взглянуть ей прямо в глаза. – Как ты думаешь, Джеффри сможет держать язык за зубами?
– Он сделает все, что я ему велю.
– Ты можешь ранить Шторм не меньше меня, ты знаешь об этом? – снова завелся Уэйд, чувствуя раздражение.
– Нет, – покачала головой Бекки. – Никто не может ранить Шторм так, как ты.
Бекки повернулась спиной к Уэйду, и тот через секунду тронулся в путь.
Уэйд приехал в Ларами за час до прибытия туда дилижанса. Он остановился у салуна, чтобы известить Джейка, что вернулся, а затем покинул город, направившись домой по прибрежной дороге.
Накормив и напоив Ренегейда, Уэйд прошел в дом. Там он направился прямо в свою комнату и ничком упал на кровать. Он был на пределе своих физических и душевных сил. Он крепко спал, когда вернувшийся Джейк потряс его за плечо. За окном стояли сумерки. Уэйд сел на постели, понюхал воздух и у него слюнки потекли от разыгравшегося аппетита.
– Ты готовишь жаркое, папа?
– Да, я подумал, что тебе следует хорошенько подкрепиться. Когда ты заезжал ко мне в салун, ты отвратительно выглядел, сынок. А в таких случаях первое дело – хорошо поесть.
– Против таких доводов у меня нет ни малейших возражений, – Уэйд хорошенько протер глаза, чтобы окончательно прийти в себя после тяжелого сна. – Я просто умираю от голода.
Когда Уэйд умывался на кухне над раковиной, споласкивая водой свое заросшее колючей щетиной лицо, Джейк спросил:
– Ну и как там, в Шайенне?
Уэйд понимал, что его отца не могли не заинтересовать полученное им письмо и поспешный отъезд сына в Шайенн.
Но Уэйд хорошо знал, что Джейк не станет прямо расспрашивать его обо всем этом.
– Если ты сумеешь спокойно воспринять мой рассказ, папа, я попытаюсь все объяснить тебе, когда мы закончим ужин.
Уэйд уселся за стол и, положив себе на тарелку большой кусок мяса, принялся за ужин.
Когда они отодвинули пустые тарелки на середину стола и налили себе по кружке кофе, Уэйд начал свой рассказ.
– Письмо, которое ты мне принес, было от жены Бена.
– От жены Бена? – изумленно переспросил Джейк, он выглядел ошеломленным.
– Да, – кивнул Уэйд, а затем подробно рассказал отцу о смерти Бена. Единственное, что он опустил в своем рассказе, это причину заболевания Бена. Уэйд не хотел заставлять отца страдать при мысли, что это он сам явился первопричиной роковой смерти собственного сына.
Джейк горестно покачал головой.
– Как жаль, что я не повидал Бена перед смертью. Он был действительно прекрасным парнем. Таким спокойным, уравновешенным, всегда немногословным. Он был очень способным к учебе, много читал, – губы старика тронула мягкая улыбка. – Твоя мама тоже любила читать.
Уэйд подумал, что сейчас отцу предстоит услышать самое тяжелое известие. Он встал и подошел к окну.
– У меня для тебя еще одна плохая новость, папа. Мама скончалась от сердечного приступа пять лет назад.
Уэйд слышал, как Джейк что-то горестно воскликнул, и понял, что старик сражен этим известием. Уэйд продолжал всматриваться невидящим взором в сгустившиеся сумерки, давая возможность отцу справиться со своим горем и прийти в себя.
– Она умерла, не мучаясь? – спросил Джейк тихо.
– Да, папа. Ее смерть была легкой и мгновенной. Она умерла во сне.
Джейк кивнул, его глаза были влажными от слез. – Это хорошо, – сказал он.
– Я пригласил жену Бена, Джейн, и его дочку Эми погостить у нас. Ты полюбишь Эми. Она – точная копия мамы.
Выражение лица Джейка немного прояснилось.
– А кто его жена? Что она за женщина?
– О, это прекрасная женщина! Очаровательная, но ее красота не броская, очень спокойная, впрочем, как и ее нрав. Это именно та женщина, на которой и должен был жениться наш Бен.
– Жаль, что их не будет с нами на Рождество. Уэйд удивленно взглянул на Джейка.
– А когда у нас Рождество? Джейк мягко рассмеялся.
– Через два дня, сынок. И мы, как всегда, приглашены на обед к Рёмерам.
Уэйд ничего не ответил на это замечание, но у него не было ни малейшего желания сидеть за праздничным столом со своими соседями. Он был просто не в состоянии встречаться лицом к лицу со Шторм после всего того, что он ей сделал и что еще собирался сделать.
– А Бен оставил своей семье какое-нибудь состояние? Он обеспечил их? – спросил Джейк. – И есть ли у Джейн родственники в Чикаго, чтобы позаботиться о ней и Эми?
– На первый твой вопрос я могу однозначно ответить – нет. Боюсь, что Бен оставил Джейн только одно – хорошую память о себе. Насколько я могу судить по некоторым вскользь брошенным замечаниям Джейн, они всегда жили очень скромно. Бен работал в банке и приносил домой небольшую зарплату.
– И как ты считаешь, что предпримет Джейн в дальнейшем?
Уэйд задумался: сказать ли ему сейчас о своих планах жениться на Джейн, или подождать, пока она приедет, и старик поближе познакомится с ней?
Он решил отложить этот разговор на будущее и сказал:
– Я подумал, может быть, Джейн и Эми побудут некоторое время у нас, пока немного свыкнутся с кончиной Бена. А потом мы вместе что-нибудь придумаем. У Джейн есть дядя в Чикаго, но я сомневаюсь, что он сможет ей чем-нибудь помочь. Мне кажется, он уже в очень преклонном возрасте.
Джейк покачал головой.
– Нет, я не допущу, чтобы о внучке Неллы заботился кто-то другой. Мы обеспечим жизнь девочки, позаботимся о ней.
Глаза Джейка снова наполнились слезами, когда он спросил сына:
– Так ты говоришь, девчушка похожа на твою маму?
– Точная копия, – улыбнулся Уэйд, довольный реакцией отца. – Она очень похожа и на меня самого. Так что вполне может сойти за мою дочь.
Лицо Джейка заметно оживилось..
– Как бы это было здорово, если бы в нашем доме снова появилось юное существо. К нам бы приходили ее друзья и подружки. В доме снова бы стало шумно и весело. Помнишь, как бывало, когда ты был ребенком?
«Это действительно было бы здорово, папа, – подумал Уэйд, – особенно после того, как я умру, и ты останешься один».
– Яне могу дождаться ее! Мне так хочется познакомить девочку с нашими друзьями, – воскликнул Джейк, загоревшись идеей. – Вот они удивятся!
Уэйд представил себе реакцию Шторм и поспешно перебил отца:
– Давай не будем никому говорить о Джейн и Эми, пока они не приехали.
Джейк взглянул на него слегка удивленно, но все же в знак согласия кивнул головой, поражаясь той мрачности, которая внезапно исказила черты лица его сына.
Уэйд встал.
– Я сейчас побреюсь, переоденусь и отправлюсь в салун.
Ночь была морозная и тихая. Мириады звезд высыпали в небе, так что было светло, как днем. Снег искрился вдоль прибрежной дороги, по которой скакал Уэйд, направляясь в Ларами.
У него не шел из головы сегодняшний разговор с отцом. Старик с нетерпением ждал приезда внучки, радовался ее предстоящему появлению в доме, строил планы. Но почему, удивлялся Уэйд, его отец при этом с такой легкостью воспринял смерть своего старшего сына? Неужели прошедшие годы так отдалили от него Бена, сделали его почти чужим?
Хотя его разлука с Неллой тоже длилась много лет, однако Джейк заплакал, узнав о ее кончине. Время не истерло из его памяти образ жены.
Уэйд хорошо понимал отца. Мужчина никогда не забудет женщину, которую он любил. И он сам тоже никогда не перестанет тосковать по Шторм и любить ее.
