ГЛАВА 10
Темные зимние дни нависли над просторами пастбищ. Как бесконечно долго тянулись эти, словно укутанные в белую пелену, часы.
И хотя большинство обитательниц ранчо жаловалось на скуку и однообразие, Лэйси эти дни, наоборот, приветствовала. Девушка любила маленький, уютный и теплый коттедж, где она коротала время в приготовлении блюд по издавна хранившимся у нее рецептам и в уборке трех комнат, стремясь поддерживать в них уют и порядок. Для нее это была новая жизнь, и она наслаждалась каждой ее минутой.
Лэйси всегда была рада Мэтту и Энни Стамп. С ними у нее установились простые, сердечные отношения. Ладить с этими людьми труда не составляло. Мэтт – типичный южанин, с явно выраженным южным акцентом – забавлял ее историями времен своей молодости, проведенной в Вирджинии. Энни регулярно просвещала ее относительно всех последних событий в Маренго.
Ей нравились и соседки с близлежащих ранчо. С ней они были неизменно приветливы, и Лэйси было очень приятно сознавать себя нужной и симпатичной этим людям. Если бы только она хорошо могла знать, о чем ей говорить с ними! Общих тем у нее с ними все же было маловато. Большинство их сводилось к лошадям, коровам и свиньям, а Лэйси в этом смыслила мало. Вот если бы речь зашла о травах, кореньях или коре различных деревьев – тут она могла рассуждать с ними на равных.
«Но ничего! Придет время, когда я буду знать толк и в лошадях, и в коровах», – думала Лэйси, застилая постель свежими простынями. Только останется ли она здесь – вот в чем вопрос. Девушка до сих пор не знала, как поведет себя Трэй. Если он надумает аннулировать их брак, то ей придется оставить этот милый ее сердцу домик и уехать.
«А куда тебе ехать? Откуда взять деньги на это?» – спрашивала она себя.
Ее внутренний голос ей подсказывал: «Ты можешь снова отправиться в путь на своем фургоне, хоть следующей весной. Продавать травяные настойки и лекарства отца».
«Могу», – согласилась Лэйси, отправляясь в кладовку, где каждый понедельник устраивала стирку. Как бы девушка ни ненавидела ту свою жизнь, только с помощью нее она могла обеспечить себе возможность кое-как сводить концы с концами. Ее Джоко отдохнул, поправился. Еще бы! Когда это он имел возможность сытно есть, причем дважды в день? Фургон, конечно, надо подремонтировать, чтобы крыша не протекала.
Закрыв за собой дверь кладовки, Лэйси решила выпить чашку кофе с овсяным печеньем, которое испекла прошлым вечером.
Только она успела налить себе кофе и усесться за стол, как до нее донесся скрип колес фургона.
– Кто бы это мог быть? – вслух произнесла Лэйси, выглянув в окно.
К своему удивлению, она увидела свою приятельницу Энни, восседавшую с вожжами в руках. «Что привело ко мне Энни сегодня?» – спросила себя девушка. Соседка вчера забрала у нее молоко и не говорила, что приедет скоро. Хоть бы ничего на ферме Стампов не случилось.
Лэйси открыла дверь, едва женщина неловко спрыгнула на землю.
– Входи, Энни, – пригласила она свою розовощекую приятельницу.
– Ох, ну и холодина же сегодня, – объявила та, потирая руки и отряхивая у порога снег с ботинок. – Небось, удивилась, что я к тебе нагрянула? – продолжала она, снимая с себя бесчисленные жакеты и свитера.
– Что значит удивилась? Я всегда тебе рада, – Лэйси быстро наполнила еще одну чашку кофе и поставила на стол перед Энни. – Все у вас там дома в порядке?
– Спасибо, спасибо, все хорошо и все здоровы, – успокоила ее та, усаживаясь на стул. – Когда наступает зима, то мы, женщины, редко друг с другом видимся, пару раз в месяц от силы. И у нас есть такое правило: устраивать вечер танцев, ну, что-то вроде бала. Это проходит в здании фермерской ассоциации, что находится рядом с салуном. Мужчины наши любят потанцевать, да и женщины не прочь увидеться и посплетничать.
Она улыбнулась:
– Конечно, и мы, женщины тоже танцуем. В особенности молодые девушки, незамужние.
Энни сделала паузу, чтобы отхлебнуть кофе, потом продолжала:
– Первый танцевальный вечер в этом сезоне состоится в эту субботу. Хочешь, мы с Толли заедем за тобой на фургоне? Или ты сама верхом поедешь с… ну, словом, с кем-нибудь?
Девушка поняла, почему подруга споткнулась на имени Трэй. Ей, как и многим другим, неловко было затрагивать такую пикантную тему, как отношения супругов. В самом Маренго, да и в его окрестностях, все знали, что она не живет на ранчо. Однако никто не мог с уверенностью сказать, живет ли Трэй с ней в коттедже старика Джасперса. Мэтт уже говорил Лэйси, что некоторые считают, будто Трэй Сондерс живет с ней в коттедже, а некоторые уверяют, что он по-прежнему обитает на ранчо вместе со старым Буллом.
Она представляла себе, какие жуткие сплетни расползаются по округе относительно их с Трэем отношений. Девушка хотела даже расспросить Мэтта о том, ходит ли Трэй к своей певичке, Сэлли Джо, но в последний момент гордость ей не позволила. Мэтт, чего доброго, подумает, что ее волнуют поступки мужа, а этого она не хотела.
Лэйси чуть было не ответила Энни, что ни на какие танцы она не собирается, но передумала: раз ее приглашают, значит, ждут и желают встречи с ней. Девушка сказала, что отправится туда верхом.
– Короче говоря, на чем бы ты ни поехала, настраивайся на то, что поедешь, – сказала Энни.
Через полчаса, уже собираясь домой, она вскользь заметила:
– Знаешь, а я на танцы всегда в платье хожу.
– Я тоже пойду в платье. – Лэйси очень позабавило, что подруга намекнула на то, что следует быть в платье.
Когда фургон, тяжело переваливаясь по обледенелым корневищам, увез Энни домой, Лэйси снова села за стол и взяла печенье. « До субботы еще два дня», – подумала она, надкусывая хрустящее печенье. Это будет первый в ее жизни настоящий вечер танцев. А как себя вести на таких вечерах, она знает? Если, к примеру, какой-нибудь мужчина, не ее муж, пригласит ее на танец, соглашаться ей или отказываться? Будет ли это в рамках приличия, если она согласится? А будет ли ее муж там? Пригласит ли ее на танец? Если она откажется танцевать с ним, многие наверняка сочтут это странным. Появится еще больше поводов для разговоров.
Лэйси уже почти захотелось, чтобы Трэй не пришел на этот вечер. Она всегда чувствовала себя очень неловко в его присутствии. Но, вопреки воле, ее тянуло к Трэю Сондерсу, и девушка страшно боялась, что в один прекрасный день она уступит ему. «Если это, не дай Бог, произойдет, я возненавижу себя!» – подумала она.
Лэйси как раз возвращалась из сарая, когда подъехал Мэтт.
– Дни становятся короче, Лэйси, – мрачно заметил он, слезая с лошади и принимая от нее подойник с молоком. – Теперь тебе придется заканчивать свои дела пораньше.
Девушка с улыбкой многозначительно похлопала себя по карману куртки.
– Ничего, у меня есть защитник.
– Ха! – фыркнул Мэтт. – Чем тебе поможет твой револьвер, если на тебя сзади неожиданно набросится здоровенный детина и заломит руки?
–Вы правы, конечно, – согласилась она, входя с ним в кухню. – Обещаю, что отныне буду осторожнее.
Размотав шарф на шее, она скинула телогрейку.
Поскольку Мэтт так и продолжал стоять в своей длинной куртке, Лэйси спросила:
–Может, посидите немного и выпьете кофе?
– Нет, мне нужно быть на ранчо. У меня вот-вот кобыла должна жеребиться – столько хлопот с ней! Кстати, а Трэй тебе не говорил, что в субботу в Маренго будет нечто похожее на бал?
Она отрицательно покачала головой:
– Нет. Зато Энни говорила.
– Хочешь пойти?
– Думаю, что хочу. Хотя и побаиваюсь. Я никогда еще не была на танцах.
– Ты умеешь танцевать?
Когда Лэйси утвердительно кивнула, объяснив, что отец научил ее этому, Мэтт сказал:
– Ничего страшного или трудного. Все очень доброжелательны и там можно прекрасно провести время. Я заеду за тобой около шести вечера, и поскачем вместе.
– Спасибо, Мэтт, если это вам не очень трудно.
Мэтт улыбнулся и отвесил ей шутливо-церемонный поклон.
– Разве может быть трудным сопровождение самой красивой женщины во всем Вайоминге на вечер танцев? Шутить изволите?
Девушка улыбнулась человеку, в котором она так скоро стала видеть отца.
– Я буду готова вовремя, – пообещала она, провожая его до двери.
Когда Карлтон усаживался на своего жеребца, он был мрачнее тучи. Что за дурацкие игры затеял Трэй? Если он и вправду хочет, чтобы у него с женой все наладилось, какого черта не пригласил Лэйси на вечер?
Добравшись домой, и, ставя своего жеребца в конюшню, Мэтт с удивлением и радостью увидел стоявшего там Принца, принадлежащего Трэю. Поскольку хозяин его не расседлал, Карлтон предположил, что ужинать ему все равно придется в одиночестве.
Сняв седло со своего жеребца, он укрыл его теплой попоной и дал вдоволь овса. Направляясь в дальний конец сарая, Мэтт еще издали услышал ржанье кобылы и голос Трэя, ласково уговаривавшего ее, что все очень скоро закончится. Он увидел молодого друга, который засучив рукава, играл роль повивальной бабки при кобыле, которая вот-вот должна была жеребиться.
– Стараюсь перевернуть жеребенка, а то он пытается выйти ногами, – кряхтя от напряжения пояснил Трэй.
Мэтт присел на корточки рядом с кобылой и погладив ее, взглянул в наполненные болью и страданием глаза. Она таилась, в общем-то, не из робких, но в ней была какая-та загадочная, своеобразная кротость.
Минут через пять, отирая пот со лба, Трэй объявил:
– Кажется, все в порядке – перевернул.
Он поднялся. А еще спустя несколько минут показалась маленькая; изящная головка жеребенка.
Друзья с улыбкой переглянулись, когда увидели, что появляется неловкое, маленькое тельце.
– И на этот раз девочка, Мэтт. Ты разочарован?
– Да нет, наоборот, рад.
Он действительно был рад. В этот момент Карлтон уже знал, что, как только жеребенок чуть отвыкнет от матери, он подарит его Лэйси.
Когда Трэй, намылив руки, стал тереть их щеткой, Мэтт предложил:
– Давай отмывайся как следует и пойдем ужинать.
– Спасибо, но я обещал ребятам съездить с ними в город. Так, ничего особенного, немного развеяться хотим.
Карлтон разочарованно взглянул на своего приятеля. Ну как может женатый человек, а Трэй теперь был женат, продолжать куролесить с друзьями? Даже если у них с Лэйси пока не ладится, разве это дает ему право вести себя подобным образом? Его поведение и так уже стало притчей во языцех.
Вслух Мэтт ничего этого, конечно, не высказал, но все же решил поинтересоваться:
– Ты будешь в субботу на танцевальном вечере?
Трэй довольно равнодушно пожал плечами:
– Может, забегу на минутку. Все зависит от того, как игра в покер пойдет. А ты что, собираешься пойти?
– Да. И Лэйси тоже идет со мной.
Руки молодого человека замерли, а щетка шлепнулась в таз. Ему и в голову не могло прийти, что его жена может узнать об этих танцах. И, хотя Мэтт был для него лучшим из друзей, а Лэйси годилась тому в дочери, Трэю очень не понравилась эта идея. К тому же, если она покажется там без своего мужа, это даст повод местным Ромео думать, что Лэйси, так сказать, дичь, на которую разрешено охотиться.
Ему удалось собрать свою волю в кулак и скрыть растерянность.
– Это действительно очень мило с твоей стороны, Мэтт. Думаешь, ей понравится? Она ведь никого не знает.
– Почему не знает? Знает. Может быть, ты не в курсе, но у Лэйси уже появились знакомые. К тому же с ее милым, общительным характером к концу вечера она со всеми перезнакомится.
Карлтон усмехнулся про себя. В первую очередь, это будут, несомненно, холостяки, сыновья ковбоев. Ох, как же он взбеленится!
Трэй с каменным лицом молчал и с преувеличенной тщательностью тер руки, Мэтт решил подсластить ему пилюлю.
– Спасибо огромное, что помог мне с кобылой, Трэй. А сейчас мне нужно идти – там Лупа, небось, уже заждалась с ужином. Надеюсь все-таки увидеть тебя на танцах.
– Ты, черт побери, не напрасно надеешься, – пробормотал про себя Трэй, когда тот ушел. Надев куртку, он взял под уздцы Принца и стал выводить его из сарая. – Я не позволю этой маленькой ведьме делать из меня дурака.
Лэйси посмотрела на часы – до приезда Мэтта оставалось еще полчаса.
Она была уже почти готова. Завершив все свои обычные дела, девушка еще утром вымыла голову и уселась перед камином расчесывать волосы. Вымытые в снеговой воде, они пышными, крупными локонами падали ей на плечи.
Перед этим она помылась сама, налив горячей воды в стоявшую в кладовке большую, деревянную низкую кадку для мытья. Облачаясь в нижнюю сорочку, девушка ощутила легкий аромат розового мыла. Теперь осталось лишь надеть красное шерстяное платье и красивые новые туфли. Их, как, впрочем, и платье, она еще не надевала ни разу.
Интересно, что подумает Трэй, когда увидит ее в красном платье с маленьким, скромным белым воротничком? Не напомнит ли ему этот цвет о том незабываемом красном одеянии, в котором он увидел ее впервые? В том самом, которое он счел отличительным признаком шлюхи?
«Мне нет дела до того, что подумает Трэй, – с вызовом подумала Лэйси. – Свое мнение обо мне он, похоже, менять не собирается, да и я ничего не стану предпринимать, чтобы он его изменил».
Девушка прошла в спальню, достала из комода почти новую шаль и перчатки, потом сняла с крючка овчинный тулупчик и положила все это на постель. Тяжелая нижняя юбка непривычно шуршала и болталась вокруг ног. Лэйси в ней едва ли не падала. Ей вдруг очень захотелось снова оказаться в привычных, дорогих ее сердцу мужских брюках, в которых она чувствовала себя легко и свободно.
Лэйси снова бросила взгляд на часы. С минуты на минуту должен подъехать Мэтт. Пора одеваться.
Внезапно ей страшно захотелось побывать на этом вечере. С зардевшимся от волнения лицом она застегивала стеклянные пуговицы на лифе. Глаза ее возбужденно блестели. У нее было только маленькое зеркальце, в котором она могла видеть лишь свое лицо. О том, как она смотрелась в своем вечернем наряде, Лэйси не имела возможности представить. Мягкая, нежная шерстяная ткань выгодно подчеркивала ее высокую грудь, плотно облегала талию и широкими складками ниспадала на мыски туфель.
Едва она отперла дверь, как Мэтт восхищенно уставился на нее, не в силах отвести глаз. «Какая же Лэйси очаровательная! Если сегодня вечером я отойду от нее хоть на секунду, мужчины передерутся из-за нее».
– Хорошо я смотрюсь, Мэтт? – на лице девушки появилась озабоченность.
– Ты выглядишь великолепно, дорогая. Как букет полевых цветов.
Лэйси вспыхнула от удовольствия:
– Я не лицо имею в виду. Как мое платье?
– И платье прекрасное, Лэйси, – ответил Мэтт, понимая, что девушка нервничает накануне светского дебюта. – Пойду седлать Гнедую, а ты пока укутывайся, да как следует.
Направляясь в сарай, Карлтон на чем свет стоит ругал Трэя. Почему он, а не ее муж обязан приглядывать за девушкой и раздавать ей комплименты?
Трэй стоял в деревянной ванне. Мыльная вода стекала с его мускулистого тела. «Жаль, что я не узнал у Мэтта, в котором часу они с Лэйси приедут на вечер», – сокрушался он, растирая себя полотенцем. Ему очень не хотелось, чтобы они попали туда раньше его.
Трэй придумал свой план. План, который полночи не давал ему заснуть.
На часах была половина шестого, когда молодой человек встал перед зеркалом и очень тщательно и осторожно начал сбривать трехдневную щетину со своего красивого лица. Сегодня он должен выглядеть безукоризненно, быть чистым и аккуратным. То же самое касается и его белоснежной рубашки и черных брюк, заправленных в сапоги из мягкой кожи ручной работы. Тщательно расчесав длинные, ниспадавшие крупными локонами волосы, Трэй взял лежавший на столике у кровати кольт и пристегнул его к поясу.
«Надо бы поторопиться», – подумал он, надевая на себя толстую, тяжелую куртку, в которой ходил очень редко. Когда Трэй проходил через гостиную, Булл, скептически оглядев его с ног до головы, проворчал:
– Можно подумать, что ты на свадьбу вырядился. Но, поскольку ты уже женат на этой потаскушке, догадываюсь, что ты отправляешься на танцульки.
Молодой человек не счел необходимым отвечать на это хамское замечание.
Приехав в Маренго и привязав лошадь под навесом у здания фермерской ассоциации, он с облегчением отметил, что ни жеребца Мэтта, ни Гнедой Лэйси пока не было. Трэй отвел своего Принца подальше от остальных лошадей и укрыл его попоной. Она могла уберечь коня от ветра, пока его владелец будет отплясывать.
Через несколько минут он вошел в салун и сел на такое место за столиком, с которого было хорошо видно всех, кто приходил на вечер в зал фермерской ассоциации.
Минут через двадцать Трэй уже стал подумывать, что ни Мэтта ни Лэйси вообще не будет. Прибыли уже почти все соседи, включая музыкантов – игрока на банджо, скрипача и еще одного молодого парня, неплохо управляющегося с губной гармоникой. А их все не было. Но вскоре его беспокойству пришел конец.
В дальнем конце улицы показались на лошадях Мэтт с Лэйси. Трэй вышел на улицу и, укрывшись в тени, стал дожидаться, пока они не войдут в зал. Когда пара оказалась совсем близко, у Трэя глаза на лоб полезли – Лэйси была в нарядном вечернем платье. Оно было неповторимого ярко-алого цвета, такого же цвета, как наряд, в котором он увидел ее впервые.
– Даже здесь она продолжает намекать на свое ремесло, – процедил парень сквозь сжатые зубы.
Когда Мэтт и Лэйси, привязав своих лошадей под навесом, собирались пройти в зал, где уже звучали разухабистые мелодии, он догнал их и взял Лэйси за локоть.
– Все, Мэтт, теперь уж позволь мне, – бросил Трэй тоном, не терпящим возражений.
– Разумеется, Трэй, – едва сдерживая клокочущий в нем смех, ответил его приятель. «Этот пригожий дьявол желает, чтобы все думали, что это именно он привез сюда свою жену. В особенности представители племени холостяков».
Но девушку нисколько не прельщала перспектива прошествовать в зал ведомой властной рукой собственника. Почему он не заехал за ней? Видимо, эта его затея, подать себя публике в роли властного супруга – была запланирована заранее, и если это так, то она не желала принимать в ней участие.
Исподтишка бросая взоры по сторонам, Лэйси попыталась вырваться, однако Трэй предвидев такое развитие событий, еще крепче сжал ее локоть. Они вошли в зал, уже заполненный людьми.
– Веди себя прилично, – буркнул он, глядя, как к ним с сияющими лицами приближаются Энни Стамп и Нэлли Дулитл.
– Что значит «веди себя прилично»? – полушепотом возмутилась она, когда Трэй снимал с ее плеч шаль.
– Это значит не строить глазки мужчинам, не давать им повода считать, что они могут за тобой приударить. За вознаграждение, само собой.
Лэйси была настолько ошеломлена этим хамством, что даже не нашлась, что ответить. Она со слезами на глазах просто стояла и тупо глядела на то, как он расстегивает пуговицы ее тулупчика.
«Боже, до чего же она красива», – мелькнуло у него в голове. Трэй дал бы свою руку на отсечение, если бы она действительно была такой невинной, какой казалась.
К Энни и Нэлли присоединились еще две женщины, которых девушка наглядно знала. Все вместе они принялись хвалить молодого человека за то, что тот, наконец, вывез свою жену на бал.
Энни пристально оглядела Лэйси.
– Детка, с тобой все хорошо? – обеспокоено спросила она. – А то ты вдруг побелела, как мел.
Затем Энни повернулась к Трэю и требовательно произнесла:
– Надеюсь, ты ее не обижаешь?
Заметив бледность на лице жены, молодой человек почувствовал нечто вроде укора совести. «Не следовало ей этого говорить, – подумал он. – Ляпнуть такое».
Трэй положил руку ей на плечо.
– Дело в том, дорогие женщины, что Лэйси немного простудилась. Во всем виноваты капризы погоды, – объяснил он. Девушка готова была убить его за эту ложь.
– Ой, и не говори! Этой зимой все кругом болеют, – поддержала его Энни. – Ты уж присмотри за ней. Дай горячего бульона и следи, чтобы одета была потеплее.
Музыканты тем временем сделали перерыв, чтобы выпить по кружечке крепкого сидра на таких мероприятиях более крепких напитков не подавалось. Лэйси надеялась, что скоро освободится от навязчивого присутствия мужа – ему явно не доставало мужского общества. Однако ее супруг неотлучно торчал около нее.
– Там подают сладкий сидр для леди, – сообщила Энни. – Отчего бы тебе не принести бокальчик для Лэйси?
Трэй посмотрел на девушку.
– Хочешь? – Когда та кивнула, он сказал: – Сейчас мы с Лэйси быстро доскочим туда и вам принесем.
У девушки все внутри кипело от гнева. Когда они удалились, Энни воскликнула: – Да он же ей шагу ступить не дает!
– Он просто без ума от нее, – уточнила ее подружка Нэлли.
– Но разве можно его в этом винить? – сказала еще какая-то женщина. – Девушка – само очарование. Вы только посмотрите, все мужчины словно с ума посходили. Они же никого кроме нее не замечают!
–Да, ни один из них и смотреть не захочет на своих женушек и подружек после сегодняшнего бала, – со смехом добавила Энни.
– Но разве Лэйси в этом виновата? – продолжала Нэлли. – Она ни на кого даже не смотрит.
– Это верно, – констатировала приятельница. – Но разве вы не видите, что она и на Трэя не смотрит? Мне кажется, у них не все гладко. Могу поспорить, что старик Булл приложил к этому руку. Он ведь мечтал, чтобы Трэй женился на Руби.
– Ха! – презрительно фыркнула Нэлли. – Никогда бы он на этой неряхе не женился.
– Интересно, почему это ее нет здесь сегодня? – спросил кто-то. – Она всегда приезжала в числе первых.
– Видимо, заполучила мужичка себе в постельку, – с издевкой произнесла одна из женщин. – Она и сюда всегда являлась только за тем, чтобы подцепить кого-нибудь на ночь.
Снова заиграла музыка, и леди отправились на поиски своих благоверных. Играли медленный вальс, пользовавшийся традиционным успехом у женщин – те, по крайней мере, могли не опасаться, что им во время танца оттопчут ноги.
Трэй взял у Лэйси бокал и поставил рядом с бочонком. Прежде чем она успела сообразить, чего он хочет, муж уже положил ей руку на талию и закружил по залу.
Молодой человек танцевал, прижавшись щекой к ее волосам и зажав в своей большой и сильной руке ее крохотную ладошку.
Они плавно скользили в такт музыке. Мало-помалу Лэйси успокоилась и даже прижалась к Трэю. Однако эта романтическая идиллия, которой девушка предалась со счастливым упоением, продолжалась не очень долго. Вдруг она почувствовала странную твердость в области своего живота. Лэйси подняла наполненные ужасом глаза на Трэя.
– Прекрати это! – в ярости прошептала она.
– He могу, – он беспомощно улыбнулся ей.
– Сможешь. Ты специально так делаешь. Ты просто меня с ума свести хочешь.
Пару секунд Трэй недоверчиво смотрел на нее. Потом, поняв, что она говорит вполне серьезно, разразился смехом, да таким громким, что на них стали оборачиваться люди.
– Лэйси, Лэйси, – покачал он головой. – Ты меня просто убиваешь. Иногда я не знаю, что и думать. – Он еще крепче прижал ее к себе. Так крепко, что олицетворение его мужской силы она ощущала теперь вполне определенно.
Второй танец девушка отказалась танцевать с ним.
– Ты что, хочешь, чтобы я устроила здесь сцену? – вполголоса предупредила она.
– А ты что, хочешь, чтобы я в этом состоянии разгуливал по залу? – взмолился Трэй, по-дурацки улыбаясь.
– Ты – самый вульгарный из всех мужчин, которых я знала, – отчеканила Лэйси и, повернувшись, начала пробираться сквозь толпу танцующих к креслам у стены. Усевшись там и разыскав глазами Трэя, она от всей души стала взывать к небесам, чтобы у него на известном месте отлетели разом все пуговицы.
Они сидели на расстоянии двух пустых кресел друг от друга. Мрачный взгляд ковбоя мог отбить охоту у самого отчаянного из тех, кто пожелал бы пригласить Лэйси на танец. Неожиданно из салуна в зал ввалился какой-то бродяга.
– Люди, послушайте! – пытался он перекричать оркестр. – Поднимается северный ветер. Всем лучше разойтись по домам, пока не поздно.
Музыка внезапно оборвалась, и гости суетливо стали одеваться: каждый из собравшихся здесь прекрасно понимал, что снежный буран – дело нешуточное.
Вскочила и Лэйси.
– Я пойду поищу Мэтта, – дрожащим голосом сказала она.
Трэй тоже поднялся.
– Незачем тебе искать Мэтта, – сердито рыкнул он. – Я доставлю тебя домой.
– Я поеду с Мэттом, – заупрямилась девушка, пытаясь выбраться из толпы продвигавшихся к выходу людей.
– Ты поедешь со мной, – настаивал муж, волоча ее за собой. – Какого черта Мэтту из-за тебя делать крюк в две мили, да еще в буран?
– Я не поеду с тобой! – упрямо выпятив подбородок, заявила девушка.
– Поедешь! – грозно произнес Трэй и, обхватив вокруг талии, поднял ее и понес.
У выхода они встретили Мэтта, который дожидался Лэйси.
– Я доставлю ее домой, Мэтт, – непреклонным тоном заявил ему молодой человек и вытолкнул девушку в клубящуюся снежную мглу.
