Глава 7
Огайо текла медленно и спокойно, в то время как каноэ с легкостью скользило по главному руслу. Стоя на коленях, Бен взял весло и опустил его в воду. Пока они плыли по реке, окружающую тишину вокруг нарушали лишь звуки «свич-клик», «свич-клик», которые издавало мерно опускающееся в воду весло.
Грета спокойно сидела на носу каноэ, ее глаза задумчиво скользили по буйной растительности, которая в избытке покрывала берег реки. Разноцветные птицы летали среди деревьев. Промелькнула молодая лань, скачущая через лес. Ее короткий хвостик развевался, как флаг.
Чувство вины оттого, что сейчас она должна бы быть дома, занимаясь делами, медленно улетучилось. Она усердно трудилась вчера весь день и заработала себе небольшой отдых. В конце концов, она сейчас жила не в приюте, где у человека каждая минута должна быть занята работой. Глядя на буйство прибрежной растительности, девушка вспомнила, что в эти дни сделала немало. Она нарушила молчание:
– Я никогда не думала, что Огайо такая широкая.
Бен усердно греб, стараясь удержать маленькое каноэ на середине потока.
– Дальше, через несколько миль, находится Миссисипи, – сказал он, – Огайо по сравнению с ней – жалкий, маленький ручеек.
Немного помолчав, он добавил:
– Хотя лично мне Огайо нравится больше.
– Почему?
Бен пожал своими костлявыми плечами.
– Так сразу и не ответишь. Может быть, потому, что мы с Мэри построили свой дом на ее берегу. Здесь мы были счастливы, когда росли наши дети, Джули и Спенсер. С этого берега мы многие годы наблюдали за жизнью на реке. Она, как член нашей семьи, – он смущенно улыбнулся, – может, кому-то это и покажется странным.
– Ничего подобного, – Грета решительно отвергла его обвинения, – если ты живешь с кем-нибудь большую часть своей жизни, ты или будешь ненавидеть его, или любить. К счастью, вы полюбили эту мутную воду в древней реке. Мне кажется, я тоже научусь ее любить, хотя пока, должна признаться вам честно, она пугает меня. Эта река такая просторная и такая могучая.
Бен весело хихикнул.
– Подожди до следующей весны, когда начнется ледокол, и ты сможешь услышать грохот, который разносится на мили вокруг. Думаю, тебе, вряд ли, доводилось видеть что-нибудь более грозное, чем наводнение на Огайо. Лавина воды, уничтожающая на своем пути буквально все. И кусты, и огромные, вековые деревья, и диких животных, и домашних. Частенько бывает так, что поток сносит даже строения, неосмотрительно построенные вблизи.
Однажды, лет двадцать тому назад, зима была на редкость снежная. Весной вода поднялась так высоко, что почти заливала наше крыльцо. А ведь ты знаешь, как высоко стоит дом.
Бен замолчал и снова принялся энергично работать веслом. Вскоре они обогнули излучину, и старик удвоил усилия. Впереди, на левом берегу, показалась узкая полоска выжженной земли, явно предназначенной под обработку. Кое-где еще торчали обгорелые стволы деревьев.
Обветшавший, маленький домишко примостился с краю, и когда каноэ проплывало мимо подслеповатого оконца, высокий и тонкий, словно тростник, мужчина вышел из двери. Грета попробовала сосчитать детишек, которые крутились вокруг его ног, но Бен усиленно работал веслами, и вскоре дом остался далеко позади.
Девушка насчитала восьмерых или девятерых, но могла и ошибиться. Эта маленькая хижина просто не могла вместить столько народа.
– Бен, – спросила она, повернув голову и посмотрев на смуглого старика, который молча и быстро то поднимал, то опускал весло, – почему ты не остановился, чтобы навестить соседей? Я думаю, ему хотелось поговорить с тобой. Может быть, он тебе не нравится?
– Я не выношу Айра Мотт.
Они уныло смотрели на удаляющуюся ферму.
– На Холмах его не любят.
– Но почему? – глаза Греты были серьезны.
– Он мужик скупой, ленивый, да к тому же еще и жестокий. Его детишки ютятся в этой тесной развалюхе, которая, того и гляди, развалится от малейшего ветерка. Поговаривают, что старшие дети живут в сарае, словно какая-нибудь бессловесная скотина.
– Могу себе представить, каково разместить такое количество людей в этом малюсеньком домишке, – согласилась девушка, – если я не очень ошибаюсь, детишек у него девять?
– Боюсь, что ты просчиталась, их десять, а Хетти и Эльвира, возможно, уже опять беременны. Каждую весну они встречают с огромным животом.
– Там что, живет две семьи? – казалось, удивлению девушки нет предела, – неужели они не могут построить еще один дом? Как ты думаешь, это может занять много времени?
– Я полагаю… я должен сказать, что… – Бен смущенно фыркнул, – у этих детишек две разные матери. Айр использует еще и невестку. Он произвел на свет огромное количество сыновей, которые, по возможности, стараются помогать ему на ферме.
– Это просто ужасно, – Грета от удивления даже рот раскрыла, – я просто не могу понять, почему его жена мирится с этим?
– Хетти бессильна что-либо изменить. Айр не стесняется бить ее, стоит ей только слово сказать против. Такая же история и с его юной невесткой. Она боится его до смерти. Девчушке было только тринадцать лет, когда она родила своего первого ребенка. Айр – гнусный человек. Теперь ты понимаешь, почему его не любят?
– Неужели ничего нельзя сделать с этим извергом? Его надо арестовать и посадить в тюрьму.
Бен печально покачал головой.
– Беда в том, что пока на Холмах нет никакого закона. Только закон силы. Большинство вопросов здесь решаются при помощи ножа, винтовки или кулаков.
– Пусть так, но почему тогда местные мужчины ничего не предпринимают? И потом, разве он не боится Бога?
– Мы, люди лесов, считаем непреложным правилом не вмешиваться в дела чужой семьи, – угрюмо ответил старик, неожиданно в его бороде мелькнула широкая улыбка, – однажды, когда Айр избил Хетти слишком жестоко, Спенсер чуть не забил его своими кулачищами. Конечно, он не позволил бы себе этого, но от побоев у Хетти были сломаны два ребра, а все лицо покрывал жуткий кровоподтек. Тут Спенсер объявил, что Айр, якобы, воровал зверей из его ловушек. Каждый знал настоящую причину: Стен постоянно схватывался с теми, кто избивал своих жен.
Грета ничего не хотела слышать о Спенсере, но ее уважение к высокомерному охотнику поднялось на целую ступень. В то время, как никто из мужчин не встал на защиту женщины, он сделал это. Он дал возможность этому мерзкому типу почувствовать на собственной шкуре, что значит разбитое в кровь лицо.
Грета и Бен замолчали, и так в тишине продолжали свой путь до тех пор, пока не причалили к берегу.
– Здесь живут Дик и Бесси Кревфорд. – Он указал на расчищенный участок земли. – Оба – прекрасные люди, хотя Дик и большой болтун. Он может трепаться весь день, не сказав при этом ничего толкового. Будем надеяться, что его сейчас нет дома.
Дно каноэ зашуршало по песку. Грета увидела небольшой, крепкий дом, стоящий на краю зачахнувшей рощицы. Этот дом разительно отличался от убогой хижины, встреченной ими недавно, выше по течению, возле которой росла лишь сорная трава. Здесь же Гретхен увидела изобилие нарциссов, которые золотым ковром покрывали лужайки возле дома Кревфордов, доходя до самого крыльца.
Когда они подошли ближе к дому, их окутало облако цветочного аромата. Вопреки ожиданию Бена, гостей приветствовал сам хозяин фермы.
– Черт, – недовольно пробурчал Бен, – Дик дома. Теперь только держись, он прожужжит нам все уши.
Одетый в домотканые штаны и ситцевую рубаху, Дик Кревфорд двинулся им навстречу, гордо держа голову и вышагивая с важностью петуха, как, впрочем, часто делали мужчины маленького роста.
– Привет, Эйткинс, – важно окликнул он их, – как дела? Давненько я тебя не видел. Знаешь, как раз сегодня утром я спросил Бесси, как она считает, не случилось ли что-нибудь с нашим стариной Беном. Подумав, мы было решили, что опять разыгрался твой ревматизм. Я предложил ей сегодня же отправиться вверх по реке и посмотреть, как ты. Теперь не надо ничего делать. Ты здесь сам собственной персоной приехал навестить нас. И привез с собой самую красивую девушку, которую мне когда-нибудь приходилось встречать. Держу пари, твой неугомонный сынок, наконец-то, попался на крючок. Это случилось, я не ошибаюсь? Девушка прибрала его к своим изящным ручкам?
Грета с удивлением посмотрела на своего соседа. Ей было интересно, существует ли на свете второй человек, способный говорить так много и так быстро, и все это на едином дыхании. Она скосила глаза на Бена и чуть не расхохоталась, увидев страдание, явственно читающееся на его лице.
Когда Дик остановился на минутку, чтобы набрать воздуха для очередного монолога, Бен быстро заговорил, стараясь во что бы то ни стало опередить уж чересчур говорливого хозяина.
– Нет, ревматизм пока меня не беспокоит. Я ходил в Пенсильванию. Моя сестра умерла. Спенсер еще не женился. А это Грета Эймс, внучка моего старинного друга, который недавно умер. Я как бы удочерил ее.
– Хорошо, мне все ясно. Знаю, что у тебя была сестра, и поверь, мне очень жаль, что она умерла. Так плохо, что это милое создание не замужем за Спенсером. Они были бы достойной парой, оба такие красивые. Однако же, Стен должен был бы жениться уже много лет назад. Мужчине в его возрасте не следует бегать кругами возле юбок, как дикому индейцу. В этом нет будущего. Да ведь как раз я говорил и Бесси недавно, что Спенсер…
– Где Бесси? – довольно бесцеремонно Бен прервал поток слов, которому, казалось, не будет конца.
– Бесси? Дай вспомнить, где она. О, она пошла искать женьшень. Кучу денег можно заработать, сдавая эти корешки. Особенно, если вы сможете отыскать четырехзубчатый женьшень. Она должна скоро вернуться. Бесси сказала, что будет в лесу недолго, конечно, она могла забежать к Мотт, чтобы поболтать о том, о сем. Те тоже собирают и женьшень, и мандрагору, и сассафрас – все, что может давать им хоть какую-то прибыль. Люди говорят, что этот жестокий человек собирается отдать в батраки одного из своих ребят, а ведь тому едва исполнилось десять лет. Вот я и спрашиваю вас: какую работу может выполнять мальчишка в его возрасте?
Стоило Дику замолчать для того, чтобы перевести дыхание, как Бен немедленно постарался воспользоваться возникшей паузой.
– Было чертовски приятно встретиться с тобой, Дик! Однако нам с Гретой уже пора.
– Уже? Как можно? Бесси очень расстроится, что не застала вас. Нет, нет, подождите минутку, я вижу, она уже возвращается.
Грета посмотрела в ту сторону, куда показывал Дик, и увидела маленькую женщину, которая, несмотря на серьезный вид, шла легко и быстро. Она чем-то напоминала бентамскую курицу, снующую вдоль берега реки, гоняясь за жучками. Так же, как и куры, она часто перебирала своими коротенькими ножками.
На Бесси было голубое, с узором в виде веточек, ситцевое платье, которое едва прикрывало лодыжки. Поверх платья был повязан белоснежный фартук. Такого же цвета был и чепец, покрывающий ее голову. В руках женщина сжимала концы фланелевого мешка, вне всякого сомнения, наполненного целебными кореньями.
Широкая, дружелюбная улыбка осветила лицо Бесси Кревфорд, когда она, подойдя ближе, узнала Бена.
– Как твои дела, Бен? – Крикнула она. Затем ее взгляд с неприкрытой заинтересованностью остановился на Грете.
– О, у меня все прекрасно. А что у тебя? – улыбнулся Бен. Было видно, что он искренне рад видеть эту маленькую женщину.
– Не могу пожаловаться. Пойдем, я покажу тебе свою корову, она телилась только сегодня утром. Скажешь, что ты думаешь о теленке. – Потом, бросив мимолетный взгляд на девушку, не удержалась от вопроса. – А что это за молодая леди с тобой?
– Это внучка старого друга Бена, – встрял, опережая старика, Дик. – Он что-то вроде как удочерил ее. Не правда ли, она очень хорошенькая. А глаза! Ты когда-нибудь видела глаза такого цвета? И волосы у нее красивые, блестящие, вьющиеся. Вот только уж больно они короткие. Тебе следует их непременно отрастить, девочка. Запомни, длинные волосы – это украшение и гордость каждой женщины.
– У нее был брюшной тиф, – раздраженно солгал Бен, – волосы пришлось сбрить, а теперь они отрастают снова. И кроме того, Грета, даже если бы была лысой, все равно оставалась бы красавицей.
– Послушай, Дик, – гневно набросилась Бесси на своего мужа, – тебе следовало бы помолчать хоть немного, а то рот у тебя никогда не закрывается. Правду люди говорят, что язык без костей. Сходи-ка лучше в сарай, посмотри, как там корова, да заодно и языку дашь отдохнуть. Ты только посмотри на наших гостей – заговорил их до полусмерти.
Продолжая что-то бормотать себе под нос, Дик нехотя поплелся к сараю. С добродушной усмешкой поглядывая вслед удаляющемуся мужу, Бесси радушно предложила:
– Входите и посидите немного. Сейчас я мигом принесу ежевичный пирог. Испекла только пару часов назад, прямо, как по заказу.
Как Грета и предполагала, дом Кревфордов был таким же чистым и ухоженным внутри, как и лужайки цветов, окружающие здание. Бесси усадила их за красивый кухонный стол и попросила минутку подождать.
Вымыв руки пахучим мылом, она взяла с полки три оловянные тарелки и, разрезав пирог, положила на каждую по огромному душистому куску. Темно-синий сок начал стекать на тарелки.
Грета с удовольствием ела пирог и изредка поглядывала на хозяйку. Чувствовалось, что ей о многом хотелось спросить, но, в отличие от своего мужа, она сдерживалась, лишь изредка задавая малозначительные вопросы. В основном, она внимательно слушала, что говорили гости.
Бен и Бесси разговаривали о простых и повседневных вещах: о погоде, о соседях, о церковном празднике, который скоро наступит, сокрушались о том, что Хетти Мотт и ее сестра снова беременны. Злились, что этот проклятый Айр не хотел сдерживаться, всем понятно, в чем.
Женщина внимательно посмотрела на молчавшую во время всего разговора Грету и спросила:
– Ты умеешь шить?
– Да, мэм. Я всегда шью себе сама, – ответила девушка с подчеркнутой независимостью.
Особенно удачно получались у нее вещи из ситца и тонких тканей.
– Я училась этому в… – она на мгновение запнулась. Никто, даже Спенсер, не знал, что она росла и воспитывалась в приюте, – … помогая моей бабушке, – постаралась она закончить так неудачно начатую фразу. – Почему вы спрашиваете меня об этом?
Бесси покраснела и принялась нервно поправлять свои пепельные волосы, которые выбились из пучка на затылке.
– Просто я заметила, что платье тебе великовато, вот я и подумала, что с удовольствием могла бы тебе помочь его ушить. Я не знала, что ты сама рукодельница.
Грета мучительно покраснела. Конечно, Бесси была права, сказав, что платье ей велико. Одежда, явно, была с чужого плеча, и женщина догадалась об этом. Она искоса взглянула на Бена и заметила, что тот сидел мрачный и недовольный. Он был явно раздражен.
Когда старик заговорил, девушка уловила воинственные нотки в его голосе.
– Мы сами знаем, что Грете необходима новая одежда. Я уже запланировал съездить в факторию и купить ей несколько платьев. Ее одежда осталась в Бейкер-Сити. Не было смысла везти сюда зараженную одежду, – солгал он снова.
«О, мой дорогой друг, какой же ты врун», – думала Грета, и слезы благодарности невольно навернулись на ее прекрасные глаза. Она не могла припомнить, чтобы кто-нибудь защищал ее так, как этот пожилой, седой мужчина.
– Я вовсе не хотела задеть твоих чувств, Бен, – поспешно извинилась Бесси. – Мне только хотелось помочь, насколько это возможно.
– Не беспокойся, Бесс, – произнес старик чуть мягче. – Спасибо тебе за вкусный пирог.
– Я хочу объяснить. Дело в том, – печально сказала Бесси, – что я всегда хотела иметь дочку и шить для нее разные вещи. Конечно, Дику хотелось сына. – Она снова тяжело вздохнула. – Да вот только Бог не послал нам ни того, ни другого.
– Я всегда считал, что это несправедливо, что у вас с Диком нет детей. Уверен, вы были бы прекрасными родителями, – постарался утешить ее Бен.
Отправив последний кусок в рот, он улыбнулся Грете и встал.
– Время отправляться, милая. Теперь до фактории подать рукой. Буду надеяться, что ты отличаешься от большинства женщин, и тебе понадобится не так уж много времени, чтобы выбрать в лавке все необходимое.
Бесси последовала за ним на улицу, настаивая, чтобы они навещали их почаще.
– Как только ты устроишься, Грета, мы позаботимся, чтобы ты познакомилась с местными молодыми людьми, живущими по соседству.
Проводив их до самой реки, она напоследок попросила:
– Как только Стен вернется со Встречи, скажи ему, чтобы он заскочил к нам. Хочу узнать, как там поживают мои братья Вилл и Метью. Ничего о них не слышала целую вечность.
– Обязательно передам, – пообещал Бен. Неожиданно, увидев Дика, выходящего из сарая, он схватил Грету за плечи и поспешил к берегу реки.
– Не хочу с ним встречаться снова, – проворчал он, помогая девушке поудобнее устроиться в каноэ.
На этот раз их путь продлился недолго. Вскоре на изумрудном горизонте замаячило грубое деревянное строение. Старик показал на длинное здание, поясняя, что здесь под одной крышей находятся и лавка, и салун с гостиницей. Ловко направляя суденышко к каменистому берегу, он добавил:
– Мы с тобой зайдем только в лавку. Если судить по количеству лодок, стоящих сейчас у берега, сюда приехало погулять в салуне немало охотников. Я не хочу, чтобы пьяные парни увидели тебя. Эти озорники того и гляди, увяжутся за нами до самого дома.
Когда он взял Грету за руку и помог выйти на берег, она робко спросила:
– А кому принадлежит это? – Она заметила мужчину, который выходил из приземистого здания, на ходу застегивая штаны. – Слишком большой дом, чтобы его использовать под уборную. Здесь кто-нибудь живет?
Бен посмотрел на нее, нахмурившись, и, замявшись, попытался объяснить:
– Здесь спят женщины из салуна.
Девушка удивилась, впервые услышав о существовании подобных женщин. Заметив мужчину, который входил в дом, она поинтересовалась:
– Это замужние женщины?
– О, нет, – Бен схватил ее за руку и потянул прочь. Девушка бросила на него недоумевающий взгляд, удивляясь его странной торопливости и нервному тону. Но так и не успев задать вопроса, она залилась краской смущения. Ей вдруг стало понятно, что именно старик имел в виду. Женщины из салуна, грубо говоря, проститутки.
Ее не волновала тема публичных домов, и она, презрительно хмыкнув, поспешила за Беном в лавку, еще издалека почувствовав запах яблок, свежесваренного кофе, тушеных бобов и кожи.
– Как хорошо здесь пахнет, – сказала Грета, останавливаясь, чтобы привыкнуть к полумраку комнаты после ослепительного солнца улицы.
– Сейчас да, – согласился старик с ироничным смешком. – Но вот если бы ты зашла сюда, примерно так, с месяц назад, когда охотники приносили сюда шкурки, которые им удалось добыть в течение зимы, ты бы этого не сказала. Женщины отказывались заходить в лавку до тех пор, пока Якоб не упаковал их и отправил вниз по реке в Сент Луис.
– Якоб – хозяин фактории? – полюбопытствовала Грета, зачарованно разглядывая полки, где лежали рулоны ярких, цветных тканей.
– Да. Он задира, каких мало, но человек честный. С каждым старается обращаться по справедливости. Он один из немногих, кто хорошо относится к индианкам и женщинам из салуна. Он никогда не оскорбляет их. Некоторые мужчины хотят…
Бен замолчал в крайнем смущении. Грете пришлось скрыть улыбку, когда он вдруг сказал с облегчением:
– А вот и Якоб.
Грета внимательно посмотрела на Якоба Рейли и подумала, что никогда в своей жизни ей не приходилось встречать мужчину больше, чем он. Его рост был по меньшей мере 6 футов и 4 дюйма, а вес – никак не меньше двухсот пудов. При этом у него были крепкие мышцы. И хотя его никто не назвал бы красивым – нос был когда-то сломан и длинный шрам пересекал всю щеку, – все же в грубых чертах великана была какая-то неуловимая привлекательность.
Хозяину лавки было где-то около сорока. Его большие глаза засветились нескрываемым удовольствием, когда он посмотрел на Грету.
– Что эта маленькая красавица делает с таким старым чудаком, как ты, Бен? – поддразнил Якоб. Для такого огромного мужчины он имел, на удивление, мягкий голос.
– Ты, наверное, стал плохо видеть, дорогой Якоб? Со мной Грета, которую я удочерил.
– Ах, так? – хозяин радушно протянул свою руку девушке. – Ну, наконец-то Спенсер будет жить с порядочной женщиной!
– Можешь поверить, мне совершенно безразлично, сделает он это или нет, – глаза Бена негодующе вспыхнули. – На это я тебе скажу так: ни один распущенный мужчина не посмеет обойтись безответственно с этой девушкой.
– Черт возьми, Бен, какой мужчина в здравом уме сделает ей плохо? Нормальный человек захочет повести ее к священнику, если она согласится.
Грета почувствовала, как в ней начинает закипать ярость. «Если они имеют в виду Спенсера Эйткинса, то они – безумцы. Она никогда не выйдет замуж за такого безответственного повесу, как он. Не сделает этого, даже если он и попросит ее. Если ей и придется когда-нибудь выйти замуж, то только за спокойного, уравновешенного и трудолюбивого мужчину, который будет любить свой дом, жену и детей. И уж, конечно, ей вовсе не нужен такой муж, который больше всего в жизни любит попойки и женщин легкого поведения. Любая женщина сделает непростительную глупость, если выйдет замуж за Спенсера Эйткинса. Ей все время придется беспокоиться о том, где пропадает ее муженек и, самое главное, с кем».
Бен положил руку на ее плечо.
– Не торопись только с замужеством, Грети, – он ласково улыбнулся. – Мне бы очень хотелось пожить с тобой как можно дольше.
– Ты только держи винтовку покрепче, – Якоб добродушно рассмеялся. – Уверен, что каждый охотник и холостяк в нашей округе вскоре будет обивать твой порог.
К великому удовольствию Греты, Якоба позвали в салун. Она уже начала уставать, что мужчины обсуждали ее так, как будто она была глухой и слепой.
– Выбери столько материала, сколько посчитаешь нужным, – предложил Бен, заметив, как загорелись ее глаза при виде этого пестрого и клетчатого великолепия. – Деньги – не проблема, пусть это тебя не беспокоит. Выбери себе ткани побольше, чтобы можно было сшить четыре или даже пять платьев, и еще что-нибудь, что тебе необходимо. Не забудь и про обувь. Мне кажется, что здесь можно кое-что выбрать. Вон там, на верхней полке.
Смущенно улыбаясь, девушка принялась рассматривать разноцветный калейдоскоп тканей. В приюте никто не носил одежду ярких расцветок. Она была большей частью серого и черного цвета.
Через полчаса она подобрала себе ткань на платья, отрез тонкого миткаля на две ночные рубашки и нижнее белье. Она выложила на прилавок иголки, нитки и костяные пуговички для платья. Якоб выписывал счет, когда взрыв хохота раздался из салуна. Несмотря на предупреждение Бена, она подошла к двери, которая разделяла две комнаты, и открыла ее.
Девушка заглянула в салун и застыла от изумления, когда увидела Спенсера, а рядом с ним женщину, которая бесстыдно прижималась к нему бедрами. Ее рука поглаживала ширинку его кожаных штанов. Внезапно он увидел Грету и изумленно и как-то виновато уставился на нее, но она, резко повернувшись, уже поспешила назад. Ее личико покраснело от смущения.
– Ты не должна была заходить, девочка. Тебе ни к чему все это видеть, – ласково пожурил ее Бен. – Все, что происходит за этой дверью, не достойно внимания порядочной девушки.
Грета молча кивнула, полностью с ним соглашаясь. Девушка уже проклинала себя за свое безмерное любопытство. Она не ожидала, что вид женщины, ласкающей Спенсера, так потрясет ее. Сердце странно ныло, но даже самой себе ей не хотелось признаваться, что это было ревностью.
– Нам уже можно уходить? – спросила она озабоченно, боясь, что Спенсер может войти в лавку, выводя ее из себя своей дразнящей улыбкой.
– Конечно, милая, – старик заметил ее волнение и решил, что это из-за того, что она увидела в салуне. Он взял свертки и уже направился к выходу, когда его окликнул Якоб:
– Бен, разве ты не зайдешь выпить со Спенсером и другими охотниками, прежде чем уйти?
– Я и не знал, что Спенсер здесь, – удивлению старика не было предела. – Он ведь еще не должен был вернуться.
– Он пришел только недавно и сразу принялся пьянствовать с мужчинами, – засмеялся Якоб и добавил лукаво, – и с одной из шлюх, которая буквально повисла на нем.
Бен взглянул на Грету и подумал о том, что именно она должна была увидеть.
– Мне кажется, будет гораздо разумнее отказаться от выпивки, – проворчал Бен, неловко прижимая к груди тщательно упакованные свертки. – Стен, возможно, скоро и сам вернется домой.
Якоб стоял на пороге, наблюдая, как старик и молодая девушка идут к реке, размышляя про себя о том, как скоро его друг Спенсер женится на этой прехорошенькой девушке. Ему бы очень хотелось пожить некоторое время в доме Эйткинсов, чтобы стать свидетелем падения могущественного Спенсера Эйткинса. Он ничуть не сомневался, что эта стройная девчушка, которая сейчас садилась с Беном в каноэ, поставит однажды строптивого охотника на колени.
Грета заметила, что старик снова стал массировать свои скрюченные болезнью руки. Она села на середину и решительно взяла весло.
– Я буду грести назад к дому, – сказала она, опуская весло в воду.
Бен начал было протестовать, но, когда понял, что решение девушки ему не поколебать, занял место на корме. Когда они проплывали мимо дома Кревфордов, Дик радостно помахал им рукой. Во дворе у Моттов никого не было видно, и лишь крики и шум доносились из домика.
Грета старательно работала веслом, задумчиво глядя на воду. Спенсер не выходил у нее из головы. Хотя она и старалась изо всех сил не думать о том, что видела сегодня в салуне.
«Что он сейчас делает с этой женщиной? Неужели он может лежать с такой в одной постели?»
Мысли беспорядочно роились у нее в голове. Она снова и снова вспоминала, как выглядит шлюха, с которой забавлялся Стен. Тощая, сальные волосы падали на плечи неопрятными сосульками, неприятное лицо сильно накрашено. На вид ей было никак не меньше, чем лет тридцать пять.
«Почему тебя волнует, как выглядит эта женщина? И что именно делает с нею Спенсер? – ехидно нашептывал внутренний голос. – Ты ведь по-прежнему утверждаешь, что он для тебя ничего не значит, не так ли?»
«Совершенно ничего не значит», – Грета сосредоточилась и напрочь выбросила из головы все мысли о Спенсере Эйткинсе.
Туман уже начал спускаться на темную долину, когда Грета повернула легкое каноэ к тому месту, где Бен обычно его прятал. Пока Бен, кряхтя, расправлял свои больные кости на берегу, девушка легко вытащила суденышко из воды.
– Оставь это, Грета, – запротестовал старик. – Эта работа вовсе не для хрупкой, молоденькой девушки.
– Почему нет? И мне совсем не тяжело. Бен, я не такое уж хрупкое создание, каким порой кажусь.
– Да, пожалуй, ты и впрямь сильная, – согласился старик, посмотрев, как ловко она перевернула каноэ. – Оказывается, твой нежный облик чертовски обманчив.
Грета довольно усмехнулась.
– Я не просто училась работать в приюте. Это все помогло закалиться моему телу. Мне нужна сила, чтобы позаботиться о себе. На свете встречается так много злых людей, и мне надо быть готовой защищать себя, иначе они постараются сделать мою жизнь несчастной.
– Мне горько слышать это, милая, – проговорил Бен, задыхаясь, так как ему было тяжело успевать за легкими, полными природной грации шагами Греты, когда они поднимались по пологому склону к дому. – Я никогда не позволю тебя обидеть. Не забывай, что теперь ты не одна, и я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Я очень тебе благодарна, Бен, – заслышав тяжелое дыхание старика, девушка замедлила шаг. – Но мне надо время, чтобы привыкнуть к такому отношению.
Они молча поднимались к дому. Грета уже стояла на крыльце, когда Бен недоуменно произнес:
– Смотри-ка, Спенсер тоже идет домой.
– Не может этого быть, – она резко обернулась и пристально посмотрела на Спенсера, который неожиданно появился из-за деревьев. – Он же оставался в салуне, когда мы уезжали.
– Путь значительно короче, – терпеливо стал объяснять ей Бен, – если идти к фактории прямо. А река делает множество поворотов, увеличивая расстояние почти вдвое.
– Кто это с ним? – спросила девушка, увидев молодого человека, следующего за Спенсером.
– Это Коллин, Коллин Греди. Помнишь, я рассказывал тебе о нем. Он – тот самый фермер, который обрабатывает мою землю и имеет в ней свою долю. Это очень приятный молодой человек, честный и трудолюбивый. Он живет здесь неподалеку, вдвоем со своей матерью – вдовой. Мне очень хочется, чтобы ты познакомилась с ним, девочка.
Мужчины приблизились к крыльцу, и Спенсер с каменной маской на лице наблюдал, как его отец обратился к Коллину, представляя ему Грету.
– Коллин, я хочу представить тебе Грету. Она – дочь моего покойного друга. Так как у нее нет родных, ей предстоит жить со мной и Спенсером.
Девушка с любопытством взглянула на красивого соседа, робко протягивающего ей руку. Его ладонь была мозолистой от тяжелой работы, но рукопожатие оказалось нежным, когда он осторожно взял ее руку.
– Я очень рад познакомиться с вами, Грета, – проговорил он приятным голосом, и краска залила его лицо.
– Мне тоже приятно познакомиться с вами, Коллин, – девушка искренне улыбнулась темно-голубым глазам.
Ей понравилась его скромность и то, что он сильно отличался от высокомерного Спенсера. Бен посмотрел на молодую пару, и довольная улыбка появилась на его морщинистом лице. Он решил, что Грете надо почаще встречаться с молодыми людьми.
Спенсер не спускал с них своих угольно-серых глаз и думал с недовольством о том, что молодой Греди чересчур долго задерживает ладошку девушки в своей руке. Его гневу не было предела, когда она в довершение всего, еще и ласково улыбнулась молодому человеку.
– Ты что, так и собираешься держать ее руку целый день? – спросил он деланно беззаботно, притворяясь, что подшучивает.
Лицо Коллина покраснело, как помидор, и он отпустил руку Греты, поспешно отступив назад. Метнув ледяной, колючий взгляд на Спенсера, девушка спросила Коллина:
– Может быть, вы останетесь и поужинаете с нами?
Глаза Коллина радостно заблестели, но, взглянув на хмурое лицо Стена, отрицательно покачал головой.
– Спасибо, Грета! Мама, думаю, уже приготовила ужин и ждет меня.
Когда Спенсер с довольным видом прошел на кухню, Коллин робко спросил:
– Мне бы хотелось прийти к вам в какой-нибудь из вечеров, если можно?
– Конечно, приходи, Коллин, – сказал Бен, не дожидаясь, пока ответит девушка. – Нам надо обсудить, что тебе лучше засеять на моем участке этой весной.
На его взгляд, отношения между его молодым соседом и Гретой развивались намного быстрее, чем он себе представлял. Он понимал, что однажды ему придется выдать ее замуж, но пока он не был готов расстаться с девушкой, которая успела стать отрадой его жизни.
– Ну… да, – Коллин с трудом оторвал свой взгляд от Греты, скрывшейся в доме. – Нам надо обязательно поговорить об этом.
Грета перевернула куски свинины на сковороде на другую сторону и, подождав, пока они как следует прожарятся, подала на стол.
«Коллин Греди – приятный молодой человек, – думала она, – и даже очень красивый. Но все-таки не такой, как Спенсер». У Стена был жесткий, волчий взгляд, в то время как лицо Коллина было по-мальчишески открытым. Она могла поспорить, что он не пьет и не спит с грязными шлюхами.
Однако жесткие черты лица Спенсера быстро вытеснили из ее головы мягкие и нежные черты Коллина.
– О, как здесь вкусно пахнет, – весело воскликнул Бен, входя на кухню, когда она позвала их ужинать.
Как всегда, Спенсер не поддержал его замечания, молча усаживаясь за стол. И как уже повелось, Грета полностью его игнорировала. Отец с сыном принялись оживленно обсуждать прошедшую встречу. Бен расспрашивал о Вилли и Пите, о Кайле. Спенсер вскользь упомянул о драке, в которой ему пришлось убить человека.
Девушка не слушала их. Все ее мысли были заняты купленной тканью, ожидающей ее наверху, в мансарде. С затуманенным взором она представляла себя в новых платьях, которые скоро сошьет себе. После ужина, помыв посуду, ей предстоит раскроить материал, а завтра, в свободное время, она обязательно сошьет платье.
