Глава восемнадцатая
Джон Дункан с удовольствием встречался с Пэт Дженкинс. Он не был эмоциональным человеком, но вчерашний вечер был поистине прекрасным. Он пригласил Пэт поужинать и потанцевать. Впервые после смерти жены он пошел в ресторан с женщиной. Когда Джон провожал ее домой, он вдруг обнял пухленькую Пэт и, поцеловав, сказал:
– Ты потрясающая девушка.
Она потерлась об его щеку, как ласковый котенок, и прошептала:
– Да ты и сам неплох, Джонни.
Давно уже никто не называл этого умудренного жизнью шотландца «Джонни», и Джон Дункан почувствовал себя опять ребенком. Даже сегодня утром он все еще оставался в приподнятом настроении.
Пэт Дженкинс зашла к нему в кабинет с блокнотом и карандашом. Он уже хотел начать говорить, когда заметил, что она сегодня выглядит как-то необычно. Она была чем-то расстроена и даже не улыбнулась ему.
– Да, мистер Дункан?
Он нахмурился, у него появилось неприятное ощущение, что он обидел ее, поцеловав вчера вечером.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
– Еще как случилось!
– С кем… с нами? – он почувствовал, что заикается, хотя такое с ним случалось крайне редко.
Пэт ласково посмотрела на него:
– О, нет. Вчера был просто прекрасный вечер, Джонни.
– Тогда в чем дело?
– Моя подруга… миссис Винс Гейлэнд… – выпалила Пэт, готовая заплакать.
– Миссис Гейлэнд? – удивленно повторил Джон Дункан. – Ну и ну! Ты мне расскажешь?
– По-моему, в последнее время я вам очень много говорю, – сказала Пэт, – и знаю, что вам можно доверять. Я открою вам секрет, но строго между нами.
– Ты же знаешь, Пэт, я не из болтливых.
– Посмотрим, – улыбнулась она.
Ей нравился этот голубоглазый шотландец, которого она вначале считала занудой. Пэт Дженкинс влюбилась в него и чувствовала, что ее тоже любят. Вчерашний вечер это доказал.
Она была на седьмом небе от счастья, когда сегодня утром раздался телефонный звонок из Рэкхэма. Чувствовалось, что Кристина боится, что ее услышат, и поэтому прошептала только несколько слов. Ее голос был так печален, что сердце Пэт сжалось. Бедная Кристина!
– Я должна уехать отсюда, Пэт, – сказала она. – Леди Гейлэнд дает мне машину и шофера, со мной едет Мэг. Не можешь ли ты попросить мистера Дункана, чтобы он отпустил тебя? Ты открыла бы квартиру, приготовила еду и побыла бы немного со мной. Ты мне очень нужна сегодня.
– Я все сделаю, дорогая, – мгновенно ответила Пэт.
Часом позже, когда она собиралась уходить на работу, раздался еще один телефонный звонок. Это была мисс Доусен, медсестра Кристины.
Мэг сказала, что звонит из телефонной будки, чтобы никто не услышал ее разговора. Она считает, что Пэт должна знать реальное положение вещей. Она была крайне раздражена.
– Во всем виноват наш красавчик хозяин… Я сварила бы его в кипящем масле, – закончила она свой рассказ о несчастьях Кристины.
Прошло две недели с того вечера у Бишопов, подходил к концу сентябрь. Погода была все еще хорошая. Винс Гейлэнд почти все свое свободное время проводил на яхте. С точки зрения здоровья Кристина чувствовала себя прекрасно: она уже самостоятельно передвигалась с помощью двух палок, не боясь упасть. Ее ноги совсем окрепли. Доктор был очень доволен ее успехами. Но происходили ужасные вещи, которые Мэг не могла не заметить. У нашей бедной маленькой миссис Гейлэнд разбито сердце… Это можно было видеть по ее глазам, хотя она ничего и не говорила.
– Но я слышала, как она плачет по ночам, – сказала Мэг Пэт, которая пришла в ужас от услышанного. – Она пытается сохранить свою гордость и дала мужу еще один шанс, но он ведет себя просто отвратительно. Кристина хотела уехать из Рэкхэма, но он не отпустил ее.
Пэт пересказала этот телефонный разговор Джону Дункану.
– Мне все совершенно ясно, Джонни. Я очень давно работаю на этой фирме и знаю Винсента Гейлэнда. Он очень обаятельный человек, и у него много положительных качеств. Вы знаете, что он талантливый бизнесмен и прекрасно работал, пока не приехала эта девица из Южной Африки. Кажется, он просто потерял голову. Но его чувства к Кристине все еще живы, и он не хочет оставлять ее. Он так слаб и – как большинство людей – боится честно признаться в этом.
Так же думала и Мэг. Винс пытался удержать Крис. Не хотел уезжать из Рэкхэма сам, но и не хотел отпускать в Лондон жену.
– А он знает, что ей все известно?
Слишком много денег, зато нет ума и чувств – вот как сказали бы о молодом Гейлэнде на Севере. Прошло всего четыре месяца с их женитьбы, а он, виновник аварии, ведет себя таким образом. Просто невероятно.
– Как мне сказала Мэг, вначале она ему ничего не говорила, – сказала Пэт, – но вчера кое-что случилось, и Кристина не выдержала.
– А что случилось?
Пэт тихо пересказала то, что ей поведала Мэг.
Он сказал своей жене, что поедет на три дня в круиз на яхте. Это было три дня тому назад. Винс сказал Кристине, что поедет с двумя американцами, которые принимали его, когда он был в Америке в командировке. Он поехал с ними, но взял с собой и Гейл Бишоп. Никто этого не знал, даже его мать. И уж конечно, не знала этого Кристина. Но тайна каким-то образом открылась, и это переполнило чашу ангельского терпения Кристины. Она возмутилась, и у них с Винсом состоялся разговор. Крис сказала, что она переедет в лондонскую квартиру и будет там жить до тех пор, пока он не прекратит эту постыдную связь с Гейл Бишоп.
Это все, что знала Мэг.
Пэт вынула носовой платок и с силой высморкалась.
– Бедняжка! Он чуть не угробил ее… гнал свою чертову машину слишком быстро! Паразит!
– Ну, ну, полегче, – улыбнулся Джон, – так воспитанные девушки не говорят.
Пришел черед улыбнуться и Пэт.
– Вы такой милый.
Он протянул к ней руку.
– Мисс Дженкинс, я собираюсь сделать вам предложение. Позже, после работы. Если вы не примете его, мне придется научиться у вас ругаться.
Глаза Пэт засияли, сердце забилось от радости.
– Я никогда не позволю тебе сквернословить, дорогой Джонни, – прошептала она.
Он покраснел от удовольствия.
– А пока, – сказал он, – я отпускаю тебя, чтобы ты помогла бедняжке миссис Винс.
Когда красивая машина леди Гейлэнд подъехала к дому на Честер-Сквер, Пэт все уже успела сделать. Она приготовила еду, поставила цветы в вазы, зажгла электрический камин; на улице шел холодный сентябрьский дождь.
У Пэт заныло сердце, когда она увидела бледное, осунувшееся лицо Кристины, хотя и была приятно поражена тем, как быстро продвигается ее выздоровление. Пэт притворилась, что она счастлива видеть свою подругу, и радостно приветствовала Кристину и Мэг.
– Я так рада, что ты вернулась, Крис, и если не возражаешь, я пожила бы несколько дней в свободной комнате.
Мэг помогла Кристине сесть на диван, а затем пошла отпустить машину. Девушки остались одни. Пэт хотела пойти приготовить кофе, но Кристина остановила ее:
– Не надо, посиди немного со мной. Спасибо за все, что ты сделала для меня, Пэт.
Кристина говорила с трудом. Она чувствовала, что ее сознание работало так же медленно, как и ее ноги. Крис была разбита и подавлена.
Сидя в машине, она пыталась заставить себя стоически переносить свои несчастья, но сейчас силы оставили ее. Кристина посмотрела на комнату, которую они с Винсом обставляли всего пять месяцев тому назад. Она помнила, как они выбирали шторы в Париже… ей показалось, что цена слишком высока, но Винс махнул рукой и сказал:
– Ерунда, для моей жены ничего не жалко.
Они вместе покупали ореховый секретер и этот стол. На столе стояла красивая сигаретница, которую они купили во время медового месяца в Италии. Все напоминало ей о тех счастливых днях, когда Винс любил ее, а теперь она вернулась в эту квартиру одна, без него!
Никогда она не чувствовала себя такой одинокой… Только сейчас она осознала, что кольцо на ее пальце символизирует лишь иллюзии и горькую боль.
– Не обращай на меня внимание, Пэт, – прошептала Кристина и закрыла лицо руками.
Пэт увидела, как дрожат ее руки. С молчаливой жалостью она смотрела на склоненную головку Крис.
«Как он мог? – спрашивала себя Пэт. – Как он смел поступить с ней так?»
В этот печальный час своего приезда в шикарную квартиру, хозяйкой которой она так и не стала, Кристину переполняли горестные мысли. Она ясно вспомнила то, что произошло вчера вечером.
Две недели она пыталась играть в его игру под названием «давай притворимся, что все в порядке». Она спрятала все свои подозрения, запретила себе ревновать. Она зашла так далеко, что даже высидела весь этот ужасный обед, который Роза давала в честь Бишопов, а Гейл то и дело бросала страстные, полные тайного смысла взгляды на Винса. Кристина пыталась заверить себя, что в этом ничего плохого нет, что все еще можно исправить. Она постоянно боролась с чувством антипатии к свекрови, которая никогда не была на ее стороне. (Кроме того момента, когда Крис выразила желание переехать в Лондон.) Казалось, Винс хорошо себя вел, он относился к ней с нежностью и заботой, даже с любовью, но ни разу не выразил желания переехать в комнату Мэг и никогда не сидел рядом с ней больше нескольких минут. Она вынуждена была признать, что он борется со своей страстью к Гейл. Ей было почти жаль его… до последнего момента.
Она так устала от лжи и предательства, что ее терпению наступил предел.
Вернувшись из круиза, он выглядел великолепно. Винс весело рассказывал, как он прекрасно провел время в компании двух американских друзей Хенка Стоуна и Френклина Джозефа. Путешествие удалось. Они доплыли до французского берега и пошли обратно. Погода почти все время благоприятствовала им.
Имя Гейл не упоминалось. Кристине даже в голову не могло прийти, что Гейл отважится пойти в трехдневное плавание с тремя мужчинами. Но она недооценила мисс Бишоп, которую не волновала собственная репутация.
Обычно Кристина не обращала внимания на сплетни и никогда бы, ни при каких обстоятельствах не стала слушать сплетен прислуги. Но случилось так, что слова миссис Кру вернули к жизни все ее подозрения и вызвали негодование. Разговаривая с Кристиной в саду, миссис Кру рассказала о своей племяннице Марлин.
– Она встречается с молодым человеком, мадам. И думаю, она скоро выйдет замуж и покинет Бишопов. Я не буду об этом сожалеть.
– Почему? – небрежно спросила Кристина.
– Не знаю, извините ли вы меня, мадам, но моей сестре не нравится поведение молодой леди.
И именно тогда миссис Кру, не осознавая, что бросает к ногам миссис Гейлэнд неразорвавшуюся бомбу, добавила:
– Мисс Бишоп хотела, чтобы Марлин поехала с ней на яхте к берегам Франции, но у Марлин морская болезнь, и она отказалась. Тем более что на яхте были только мужчины и ни одной женщины, кроме мисс Бишоп.
Никогда Кристина не забудет, как больно сжалось ее сердце. Она вынуждена была сесть, потому что руки задрожали, и она побоялась выронить палки.
– Надеюсь, я не сказала ничего лишнего, – взволнованно сказала миссис Кру.
– Совсем нет. Думаю, им понравилось плавание… жаль, что Марлин не смогла поехать.
Это глупое замечание далось Кристине с большим трудом, но когда миссис Кру ушла, она почувствовала такой холод в душе, что казалось, сама смерть коснулась ее.
Гейл каталась на яхте. Она ходила с ними в круиз. Не с американцами, а с Винсом. Он тайком пригласил ее и думал, раз американцы уезжают обратно в Штаты, Кристина никогда не узнает об этом.
Этого уже Кристина не могла вынести. Дальше притворяться было просто невозможно. Но она не хотела устраивать публичных сцен, поэтому дождалась, когда они останутся одни в ее комнате.
– Гейл ходила с вами в плавание на яхте, ведь так, Винс?
Винс покраснел. Он вынул сигару изо рта и недоуменно уставился на жену.
– О!… Ты знаешь… Ну… Ну, а почему бы и нет? Кристина сидела на кровати, возмущенно глядя на него.
– Если бы речь шла о любой другой женщине, я сказала бы, что неразумно идти в круиз с тремя мужчинами, – и ничего больше. Но Гейл совсем другое дело. Она влюблена в тебя, а ты в нее.
Винс еще больше покраснел. Он посмотрел на жену полувиноватым и в то же время враждебным взглядом, от которого Кристину покоробило.
– Я ничего не могу поделать с тем, что женщины постоянно влюбляются в меня.
– И ничего не можешь поделать с тем, что сам влюбляешься в них?
– Моя дорогая Тина… Она подняла руку.
– Нет, Винс. Пожалуйста, не надо больше лжи. Я и так слишком долго молчала, надеясь, что это недоразумение. Но ты продолжаешь вести себя отвратительно.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, – начал защищаться он.
– Прекрасно знаешь. Я слышала ваш разговор в беседке той ночью, на вечере Бишопов. Там я впервые начала ходить и дошла до… той беседки… как раз в тот момент, когда ты рассказывал Гейл, как обожаешь ее. Разве не ты назвал ее Тайфун?
Винс встал, открыл окно и выбросил сигару на лужайку. Его лицо побелело как снег. Кристина не знала, о чем он думает или что он чувствует в этот момент, но догадывалась, что он пытается выбраться из создавшегося положения. Он все еще хотел Тайфун… но злился, что его секрет раскрыли… потому что он не хотел терять жену.
Повернувшись, он резко заговорил:
– Хорошо, ты все знаешь… я признаю, что мне… скажем… немного нравится Гейл.
– Немного нравится! – повторила Кристина с истерическим смехом.
– Ну, она привлекательна, а я, признаюсь, всегда был впечатлительным.
– Впечатлительным! – повторила Кристина дрожа. – Ты это так называешь? И это твое извинение за то, что ты нарушил данное мне обещание?
И в этот момент он задал ей жестокий вопрос:
– Неужели мужчина не может любить двух женщин одновременно?
