Глава 4

– О Боже, Тори! Что на вас нашло? Нас могли убить! Ваш отец совершенно прав – вам не хватает кнута, – Грейнджер продолжал распекать кузину, находя в этом видимое удовольствие. Ему не часто удавалось переспорить Тори, но теперь, когда они проехали – опасное место и разбойники удалились, девушка, казалось, не слушала его. Такое равнодушие задевало самолюбие, он наклонился вперед и, всячески стараясь вовлечь кузину в словесную перепалку, повторил: – Вас следует хорошенько высечь.

– Выстричь? Что это выстричь? – послышался удивленный возглас леди Лидии. – Виктория, не желаю слышать ни о каких стрижках! Нельсон, поговорите с дочерью! Сделайте что-нибудь! – кричала леди Лидия, нервно теребя сумочку, хорошенькое личико выражало волнение. – Нельсон, вы должны позаботиться, чтобы скорее выдать ее замуж. Ей нужна сильная рука. Завтра же прошу этим заняться, иначе я совсем потеряю сон, – последние слова леди Лидия произнесла почти шепотом, чтобы кроме мужа никто не смог услышать.

Лорд Ролингс нежно погладил маленькую ручку жены.

– Дорогая, я позабочусь об этом. Успокойтесь, скоро мы будем дома.

Он осторожно взглянул в сторону дочери. Та была занята оживленным обсуждением достоинств Скарблейда. Упоминание имени бандита снова заставило нащупать кошелек в кармане жилета. Вспомнив о твердом решении выдать дочь замуж, лорд облегченно вздохнул.

– Грейнджер, клянусь, я сумела бы защитить вас. Вам ничего не угрожало. Вообще, надо заметить, вы должны научиться более экономно тратить деньги, которые дядя дает на карманные расходы. Никогда не мешает приберечь несколько фартингов. Тогда не придется вводить разбойников в искушение перерезать вам горло. Дорогой Грейнджер, ну что мне с вами делать? Ведь я не могу вечно быть вашим телохранителем, – Тори ликовала, видя, как пот проступил на лбу кузена.

– Что? Виктория, завидую вашему будущему мужу.

– Неужели? Это почему же?

– Если у него найдется хоть капля мозгов, он будет лупить вас по три раза в будние дни и по четыре в субботу. Так что, дорогая кузина, скоро веселая жизнь для вас закончится.

– Грейнджер, запомните, в наш век ни одному мужу не придет в голову бить жену, – ловко парировала Тори.

– Кузина, когда ваш новоиспеченный муж узнает вас поближе, он горько пожалеет о содеянном, отправит назад к родителям и потребует, чтобы его избавили от такого подарка судьбы.

– Грейнджер, дорогой, тот, кто на мне женится, будет любить меня до конца дней своих. Я придам новый смысл его жизни. Нарожаю розовощеких детишек… то есть… когда сочту, что готова к этому.

– Представляю! Держу пари, что на следующий день после свадьбы вы проденете ему кольцо в ноздри.

– Вот видите, Грейнджер, когда вы не ленитесь шевелить мозгами, то начинаете понимать, что к чему, – весело заключила Тори.

Тот сделал вид, что не расслышал последнего замечания, и заглянул в искрящиеся зеленые глаза кузины. Она опустила ресницы.

«Слишком поздно, – подумал Грейнджер. – Я хорошо тебя знаю: что-то произошло там, на дороге, и это тебя пугает. Поэтому и несешь всякую чушь, чтобы я не заметил страха в твоих глазах. Ты, дорогая кузина, и вполовину не такая смелая, какой пытаешься себя изобразить. Но на этот раз зеленые глазки скрывают что-то еще… Думаю, не ошибусь, если назову это желанием… да-да, желанием, которое может испытывать женщина к мужчине».

Он ухмыльнулся, Тори метнула на кузена недоуменный взгляд.

– А! Кажется, мы дома, – объявил лорд Ролингс, не скрывая удовольствия. Он нежно посмотрел на дочь. Скоро все волнения кончатся. Для человека под шестьдесят с ней действительно нелегко. Но тут же подумал: каково же будет этому старому бобру Фаулер-Грину, если ему самому нелегко в пятьдесят девять? Не более чем за год он превратится в горстку пепла. Лорд Ролингс повеселел. «Моя дорогая Тори станет красивой вдовушкой… Богатой вдовушкой!» – и просиял при этой мысли.

– Грейнджер, – прошептала Тори, – зайдите позже в мою комнату, мне нужно кое-что обсудить с вами.

– Зачем? Я ужасно устал.

– Скажу потом. Не забудьте же.

– Как же, забуду! Да вы съедите меня с потрохами, если осмелюсь ослушаться. Но предупреждаю, дорогая, больше я не намерен участвовать в ваших авантюрах.

– Ну что ж, если предпочитаете жить нищим, не возражаю. Сейчас как раз складывается такая ситуация, что я могла бы помочь вам наполнить пустой карман. Но дело ваше. Пойдемте, мама, я помогу вам. Вы, должно быть, устали. Это ужасное событие на дороге! К чему катится наша страна? Подумать только, остановить посреди леса! – девушка сокрушенно покачала головой.

– Тори, отец сразу же займется вашей свадьбой. Это отвлечет вас от грустных мыслей. Скоро от вас будет болеть голова у кого-нибудь другого.

– Что вы хотите сказать, мама? – в голосе Тори слышалась паника.

– Через две недели вы выйдете замуж. Разве вас это не радует?

– Мама, я не готова к замужеству, – простонала девушка. – Мы же говорили об этом летом. Не верю, что вы одобряете желание отца сбагрить меня лорду Фаулер-Грину. Я не готова!

– Дорогая, в замужестве нет ничего плохого. Скоро вы привыкнете к супружеской жизни и будете вполне счастливы. Именно в этом вы нуждаетесь, дорогое дитя. Если вам будет хорошо, то и нам с отцом будет хорошо. Устроим грандиозный пир. Если завтра буду лучше себя чувствовать, займусь приготовлениями. Вам надо сшить подходящее платье.

– Но, мама…

– Замолчите, дитя, дайте подумать. Знаю, вас переполняют чувства. Сейчас не надо благодарить ни меня, ни отца – мы будем только рады этим хлопотам.

– Но, мама…

– Ни слова больше. Я ужасно устала, – леди Лидия вздохнула и начала подниматься по мраморной лестнице в спальню.

«Ух! – возмутилась про себя Тори. – Ни за что не выйду замуж без любви, а уж за этого старого толстяка с мешком денег и подавно. Будет всю ночь храпеть, а утром чесаться, тоже мне удовольствие. Единственное, что мне нужно, – это достать денег для Грейнджера. Если будет необходимо, я присоединюсь к ребятам Скарблейда и добуду деньги тем же способом».

– Тори, мне хотелось бы обсудить с вами важный вопрос после ужина, – командным тоном заявил лорд Ролингс, поняв по лицу дочери – та что-то замышляет.

– Хорошо, папа, – сдалась Тори.

От лорда Ролингса не ускользнули покорные нотки в голосе девушки. Внезапно пронзила острая боль в желудке. Ни разу за двадцать два года жизни Тори ни с чем легко не соглашалась, упрямство в ней было сильнее разума. Но на этот раз, если она будет упираться, он просто запрет дочь в спальне. С этим решением лорд последовал за женой.

Девушка бросила влюбленный взгляд на Грейнджера. Тот побледнел. Тори никогда ни на кого не смотрела с любовью, разве что на свое отражение в зеркале. Поднимаясь в спальню, она подмигнула ему.

– Не забудьте, Грейнджер. Позднее, в моей комнате.

Дрожь волнения охватила молодого человека.