ГЛАВА 15

«Я бы могла быть самой счастливой из женщин, – с горечью подумала Рэн, склонившись над поручнями. – Могла быть!»

Она совсем было поверила, что нашла свою любовь и судьбу, но прошло два дня, а у Калеба, казалось, совершенно не было для нее времени. Сара же хитро опутывала его своими сетями, стараясь вызвать ревность Рэн.

Калеб с угрюмым выражением лица шел с камбуза в каюту. Его корабль просто кишел женщинами! Каждый раз, когда капитану хотелось отдохнуть немного на палубе, его любимое место обязательно занимала какая-нибудь женщина. Безусловно, капитан судна должен предусмотреть определенные сложности во время плавания, но только не целую стаю дам, спорящих по пустякам.

Выслушивая настойчивые предложения Сары и видя враждебность Рэн, Калеб был готов рвать на себе волосы. У Рэн не было причин избегать его. Чего же она хочет? Он считал, что девушка любит его, но, вспомнив о проведенной вместе ночи, Калеб вынужден был признать, что это он говорил о любви, а не Рэн. Она, видимо, держит его за дурачка?

«Проклятие!» – выругался Калеб, почувствовав тупую боль в пояснице. А он-то был внимателен к ней, к ее страхам. «Как же она провела меня! – невесело рассмеялся он. – Я отказал себе в удовольствии, и она же меня теперь за это презирает!»

Калеб ускорил шаг в надежде не встретиться с Сарой, с ее очередной мольбой уложить его в постель. Ему уже надоело придумывать предлоги для отказа. Но Калеб опоздал: Сара была начеку и ждала, готовая наброситься на свою жертву. Слава богу, Рэн не было поблизости, и она не могла стать свидетельницей следующей выходки Сары. Калеб решил вести себя строго и сдержанно, чтобы сразу пресечь ее приставания.

– Калеб, – проворковала Сара, – как я рада видеть тебя! Ты выглядишь таким усталым. Вахта была напряженной? – не ожидая ответа, она приглашающе приоткрыла рот, погладила Калеба по щеке и медленно провела кончиком языка по своим губам. – Мне абсолютно нечем занять себя, вот я и решила, что мы могли бы немного побеседовать с тобой, – Сара сделала паузу. – Разговор пойдет о Баскоме и… ну, мне очень трудно стоять здесь и стараться объяснить тебе… Мне необходимо кому-нибудь выговориться. Прошу тебя! – взмолилась она, в глазах блестели слезы.

«Черт бы тебя побрал!» Калеб не хотел разговаривать с ней, и тем более вести ее в свою каюту. Она, наверное, считает его полным идиотом? Вероятно, так оно и есть. Равнодушно пожав плечами, Калеб открыл дверь в свою каюту и, кивнув, предложил Саре войти. И вдруг, на его беду, в конце коридора показалась Рэн. Капитан почувствовал, как вспыхнули у него щеки, отвернулся и уже не видел, как Рэн, задохнувшись от гнева, выбежала вон и исчезла из вида.

«Проклятье!» – чуть не взвыл Калеб. В очередной раз Рэн неправильно поняла увиденное. Только на этот раз на ее лице не было обиженного выражения и боли в глазах – они сверкали от ярости. Рэн хотела убить Калеба прямо на месте.

Сара тоже это заметила и улыбнулась. Ее мало беспокоили переживания Рэн, которая была очень глупой девчонкой и понятия не имела, как обращаться с мужчинами. А вот она, Сара, очень хорошо знала, как соблазнить мужчину. Не она ли только что уговорила Калеба пойти в его каюту? Такие мужчины, как Калеб, не занимают женщину разговорами за закрытой дверью. Такие мужчины оправдывают ожидания женщин. Калеб никогда не признается ни Рэн, ни кому бы то ни было другому, что они всего лишь «разговаривали». С такими мужчинами, как Калеб, чем меньше беседуешь, тем лучше.

«Проклятая бесстыдница! Распутница! – ругалась Рэн, возвращаясь в каюту. – А Калеб ван дер Рис – чертов бабник! Если не мог получить того, что хотел, От меня, то Сара – пожалуйста, к его услугам! На следующее утро после того, как мы вместе провели ночь, я видела, как Сара выходила из его каюты. Если ему так уж хочется уложить Сару в постель, дождался бы темноты. О нет, Калеб! В самый разгар дня, когда на тебя смотрят десятки глаз… Бабник, бабник, бабник!»

Она бросилась на кровать, по щеке скатилась одинокая слеза, единственная слеза из-за Калеба. Большего он не заслуживает. Рэн так радовалась, что не уступила ему, не пошла на поводу его похоти. Она, по крайней мере, может утешать себя тем, что не поддалась зову плоти, черт бы ее побрал! Рэн фыркнула, шумно высморкалась и подскочила с кровати, при этом больно ударившись головой о полку. Она снова начала ругаться, но на этот раз громко и долго, используя самые грязные словечки, какие ей только были известны.

Несколько последующих часов в голове Рэн зрел план уничтожения Калеба. Наконец она остановилась на методе оскорбления и напрягла память, чтобы воспроизвести рассказ о том, как посчиталась Морская Сирена с Чезаре Альваресом. Девушка проглотила ком в горле, вспоминая, как Сирена говорила, что было «море крови». Рэн ненавидела кровь. Придется придумать какой-нибудь другой способ, что бы заставить Калеба заплатить за ее страдания.

«А я страдаю, – сказала себе Рэн. – Я не могу есть, не могу спать, – беззвучно всхлипнула она, откусывая кусочек сыра и быстро прожевывая его. – Я отрублю ему ногу до колена… Точно, так и сделаю! И тогда посмотрю, захочет ли эта шлюха одноногого любовника! Я отрублю ему все пальцы, чтобы он не смог ласкать белое тело Сары», – в раздумье добавила она.

Рэн сразу же почувствовала себя лучше. Раз решение принято, весь мир становится ярче.

Она уже засовывала в рот другой кусок сыра, когда в каюту, пританцовывая, вбежала Сара: платье небрежно застегнуто, длинные золотистые волосы растрепаны и спутаны. Губы Сары казались припухшими, щеки пылали, глаза ярко сверкали. Она напоминала кошку, которая только что проглотила канарейку. Глядя на нее, Рэн решила, что отрежет пальцы Калебу еще и на ногах. «Нет, только пять, потому что у него будет одна нога!» – яростно уточнила она. Рэн казалось, что это справедливо: десять пальцев на руках, пять на ногах и одна нога за то, что он заставил ее страдать и променял на Сару. «Будь ты проклят, Калеб ван дер Рис!» Рэн вдруг почувствовала слабость, представив, что собирается сделать с ним.

– Рэн, Калеб такой прекрасный! Твой брат – самый настоящий джентльмен! Я такая дура, что не верила, когда ты говорила, какой он галантный кавалер. Он знает, как заставить женщину почувствовать себя женщиной!

Сара внимательно посмотрела на Рэн, размышляя, заметила ли та, как небрежно застегнуто платье и растрепаны волосы. К огромному изумлению Сары, Калеб даже пальцем не дотронулся до нее. Он потребовал, чтобы девушка говорила, зачем пришла, и оставила его, чтобы он мог заняться делами. Рэн же, без сомнения, считала, что Сара провела последний час в каюте Калеба, а на самом деле она сидела под палубой, прячась за клетками с курами. Сара выждала там необходимое время, затем вытащила из волос шпильки, расстегнула пуговицы на платье и покусала губы, чтобы они распухли, будто бы от поцелуев, а потом вернулась в каюту.

– Заткнись, Сара! Я ничего не хочу слушать о Калебе и о том, какой он чудесный-расчудесный. Ответь-ка мне на один вопрос: найдешь ли ты его таким же привлекательным, если у него будет одна нога и ни одного пальца на руках? Просто ответь мне, Сара.

– Мне кажется, что от ревности у тебя что-то случилось с головой, – высокомерно заявила Сара. – Разве я виновата, что твой брат влюбился в меня?

– Ты проститутка, Сара Стоунхам! Ты сама вешаешься ему на шею! Любой мужчина становится животным, когда сучка во время течки виляет перед ним хвостом!

– Горшок котел сажей корил! – фыркнула Сара. – Если тебе нравится думать обо мне как о проститутке, то думай себе на здоровье. Калеб, однако, не разделяет твоего мнения, а это самое важное.

– Да откуда ему знать о других женщинах? Все его подружки такие же шлюхи, как ты! – парировала Рэн. – Но ты права: с мнением Калеба надо считаться. Если он тебя любит, я желаю вам обоим удачи.

Сара зевнула и сладко потянулась.

– Посплю-ка я лучше часок до обеда… – она остановила сонный взгляд на Рэн и добавила: – Знаешь, твои пожелания удачи мне и Калебу звучат не очень-то искренне. Ну разве моя вина, дорогая малышка Рэн, что Калеб предпочитает меня?

Сара понизила голос и с наигранным сочувствием спросила:

– Должно быть, больно ощущать себя отвергнутой, да еще когда тебя отвергли сразу двое!

Рэн захотелось вцепиться в Сару, свернуть ей шею или хотя бы врезать кулаком по ее чувственному рту. Но она могла снесла обиду, хотя все внутри бурлило от злости. Ей нужно уйти от Сары, уйти из этой каюты. Может, пойти на палубу? Нет, там можно встретить Калеба. Пожалуй, она отправится на камбуз и поговорит с Густавом.

Рэн увидела, как Питер сменил на вахте Калеба. Проклятие! Она слишком долго прохлаждалась на палубе. Теперь встречи не избежать, а это очень нежелательно. Калеб обладал над ней какой-то магической силой, и Рэн была как воск в его руках. Но только не на этот раз. Хватит, натерпелась!

Быстро оглянувшись через плечо, Рэн поняла, что ей не удастся ускользнуть от идущего решительным шагом капитана. Он был точно таким же женолюбом, как Риган. Сын весь в отца! Ну нет, она не собирается становиться одной из его «женщин». Рэн почувствовала на шее его горячее дыхание, и в следующий миг Калеб схватил ее за плечо и развернул к себе лицом.

– Убери от меня свои грязные руки! – процедила она сквозь зубы и продолжила путь.

Калеб возмутился:

– Черт возьми, всего лишь на одну минуту, Рэн! Я хочу знать, что происходит. Если тебе есть что сказать – говори. Веди себя как женщина!

«Веди себя как женщина!» Рэн резко повернулась, глаза ее пылали, а маленькие руки сжимались в кулаки. Прежде чем она поняла, что делает, Рэн обеими руками, сцепленными в замок, нанесла Калебу удар в челюсть, вложив в него всю силу.

– Я уже выросла, или ты не заметил? Я – настоящая женщина! А тебе нужна такая, как Сара, чтобы мурлыкала на твоем плече. Это единственное, что заставляет тебя ощущать себя мужчиной!

Боясь, что сейчас разрыдается, Рэн бросилась бежать.

Калеб покачнулся, ошеломленный ее ударом и словами. В следующее мгновение он нагнал девушку и поймал ее за талию. В глазах заплясали насмешливые чертики, когда капитан заглянул в разгоряченное лицо Рэн.

– Ты ревнуешь к Саре? Моя маленькая пташка ревнует к Саре?

Рэн был невыносим его изумленный тон. Стараясь, чтобы в голосе не отразились истинные чувства, она медленно и отчетливо проговорила:

– Напротив, мистер ван дер Рис. Если развратница Сара именно та женщина, которую ты хочешь, – ради бога! Только держись от меня подальше, пока не наградил какой-нибудь венерической болезнью, которую вполне могла подхватить Сара, когда спала со своими… дружками.

При этих словах лицо Калеба стало белым как мел. Боже, только этого ему не хватало! Черт бы побрал эту Рэн, обманывает ли она его? Неужели женщины обсуждают и такие дела? Сколько же у них должно быть мужчин? Эта мысль привела Калеба в такой ужас, что он попятился, стараясь привести в порядок дыхание. Да пошла она к черту! Надо было взять ее силой, когда была такая возможность. Нет, должно быть, Рэн лжет. Сара – пуританка, а у пуритан просто не может быть подобных болезней. Или он ошибается? Несомненно, Сара знала толк в сексе, она действовала почти так же профессионально, как некоторые известные ему проститутки…

Если бы сейчас он увидел на лице Рэн насмешку, убил бы на месте. Калеб бросился в свою каюту. Еще до окончания плавания он затащит Рэн в постель и плевать на все венерические болезни вместе взятые! А когда все произойдет, он свернет ее проклятую шею! Саре он тоже свернет шею! Ох уж эти женщины!

Саре хотелось наброситься на Рэн, когда та вернулась в каюту. При тусклом свете лампы Саре показалось, что на губах Рэн играет теплая улыбка, а такой удовлетворенный взгляд бывает только у женщины, которая только что занималась любовью.

Сара с ненавистью наблюдала, как Рэн скользнула под одеяло и заснула. Она не могла позволить Рэн увести Калеба. Он должен принадлежать только ей, Саре. В конце концов, ведь он отец ее ребенка! Как легко звучали эти слова после того, как Сара твердо решила, что Калеб станет отцом неродившегося дитя. Калеб – человек благородный, а благородные мужчины ведут себя соответствующе, поэтому он женится на ней. Мужчинам всегда приятно узнать, что их род дает новые ростки. Главное сейчас – что-то придумать, чтобы разлучить Рэн и Калеба, и сделать это побыстрее.

Сара долго лежала без сна, придумывая один план за другим и отбрасывая их по той или иной причине. Обри Фаррингтон и Калеб были близкими друзьями и партнерами. Рэн была влюблена в Калеба, любой дурак мог заметить это. Обри Фаррингтон и Рэн стояли между «ее» Калебом и «их» ребенком. Поэтому эту парочку необходимо устранить.

На губах Сары заиграла коварная улыбка, глаза будто остекленели и смотрели куда-то вдаль. Через некоторое время она уснула, довольная, что наконец-то приступает к решительным действиям.

На следующий день направлявшийся на капитанский мостик Калеб был мрачнее тучи. Все утро он наблюдал, как три женщины грелись на солнышке, сидя на палубе. Каждый раз, когда его взгляд падал на Рэн, сердце Калеба замирало. Когда он смотрел на Сару, глаза его становились задумчивыми. Лидия вызывала у него улыбку. Когда же Рэн вдруг перегнулась через поручни, запуталась в подоле юбки и чуть не упала за борт, Калеб почти задохнулся от страха. Если бы она погибла, для него бы все было кончено. «Чем это объясняется?» – спросил он себя. Ответ был слишком прост: он, Калеб ван дер Рис, любил Рэн. Испокон веков мужчины любили женщин. Почему он решил, что сможет прожить жизнь, никогда по-настоящему не испытав этого чувства? Потому что женщины были хитры и коварны и манипулировали мужчинами как хотели, а Калеб не желал угодить в расставленные сети.

Он хотел Рэн, нуждался в ней. Боже, как же она была нужна ему! Она была необходима Калебу как очередной глоток воздуха. Выслушает ли она его? Вряд ли…

Калебу казалось, что каждый раз, когда он смотрит на Рэн, ему становится трудно дышать, а в паху появляется характерная боль, которую можно утолить лишь одним способом.

Калеб заставлял себя смотреть на бескрайние морские просторы. Как только Питер сменит его на вахте, он разыщет Рэн и постарается убедить ее. «Но в чем убедить?!» – возмущалось его сознание. Калеб отказывался отвечать на этот вопрос.

Когда Рэн запуталась в разорванном подоле своего черного платья, Сара с досадой подумала: «Ну почему она не упала за борт и не избавила меня от лишних хлопот?» Она бросила взгляд на солнце и быстро подсчитала, сколько еще Калебу осталось нести вахту. Немногим больше часа. К тому времени она придумает способ броситься к нему в объятия на глазах у наблюдательной Рэн. В золотых лучах солнца лицо Сары напоминало маску смерти, и Лидия, заметив это, подтолкнула локтем Рэн, которая не желала смотреть в сторону развратной пуританки.

Время от времени Рэн позволяла себе немного пострадать, когда смотрела на мускулистое тело Калеба, который стоял у штурвала. Как он мог предпочесть Сару? Ведь Рэн любит его, разве он не видит? Зачем он выставляет ее дурочкой перед всей командой и пассажирами корабля? Да потому что он гадкий человек! Почему все мужчины думают, что женщины хороши только для постели? От гнева и отчаяния на глазах Рэн выступили слезы, и она поспешно смахнула их. Черта с два станет она плакать по Калебу ван дер Рису! Никогда! Еще не родился тот мужчина, который заслужил ее слезы. Рэн устало закрыла глаза. Внезапно перед ней предстала картина: она лежит в объятиях Калеба и отвечает на его нежные ласки. Рэн вскочила со стула и помчалась прочь так быстро, как могла. Пробегая мимо рулевой рубки, она послала Калебу такой злой и обжигающий взгляд, что капитан даже побледнел.

«Ну а сейчас какой бес в нее вселился?» – размышлял он. Вдруг Калеб вспомнил, какие испытывал чувства, держа Рэн в объятиях. Черт, он не может сейчас об этом думать! Нет, может. Ему нестерпимо захотелось зарыться в каскад ее черных волос, потом обвить их вокруг пальцев и тянуть, пока ее лицо не окажется на одном уровне с его лицом, и слиться с ней в долгом страстном поцелуе, на который она ответит с восторгом. – Питер!!!

Калеб решил, что будет круглым идиотом, если позволит себе ждать хоть одну минуту. Он отправится к ней прямо сейчас, скажет все, а после этого потащит в свою каюту, понравится это ей или нет. Ничего, понравится!

В рубку влетел задыхающийся от бега Питер, недоумевая, почему в голосе Калеба звучал металл. Но, увидев выражение лица капитана, Питер просто схватил штурвал и решил ничего не спрашивать.

Калеб со всех ног бросился бежать по палубе. Он увидел, как что-то черное метнулось за угол, и прибавил ходу. Через несколько секунд он догнал девушку и заключил в объятия. Глаза его были закрыты, когда Калеб порывисто прижал ее к себе. Она была какой-то другой. Он ожидал, что при первом же прикосновении ее тело напряжется, но оно было мягким и податливым… Калеб открыл глаза и обмер от неожиданности. В тот момент, когда он обнаружил, что обнимает Сару, появилась Рэн. Калеб готов был заложить душу дьяволу, только бы убрать с ее лица это оскорбленное выражение. Похоже, его любовь была потеряна навсегда.

Рэн услышала, как Сара произнесла:

– Дорогой, как мило с твоей стороны найти несколько минут во время вахты, чтобы побыть со мной!

Рэн удалялась, гордо выпрямившись. Пусть она умрет от страданий, но когда останется одна, а не на глазах у всех.

Калеб посмотрел Саре в глаза.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросил он, глядя холодно и сурово.

– Я обнимаюсь с тобой. Что за глупый вопрос? – мягко ответила она.

Сара видела выражение лица Рэн и ужас в глазах Калеба, когда он сообразил, кого держит в объятиях. Она принялась извиваться всем телом и тереться о Калеба, всячески показывая, чего хочет. Она заставит капитана забыть Рэн, ему будет нужна она, Сара, и их ребенок. Калеб будет так счастлив, когда она скажет, что они скоро станут родителями. Тогда он полюбит Сару. Благородные мужья всегда любят своих жен и детей. Калеб не может повести себя иначе.

– Дорогой, не пойти ли нам в твою каюту? – затаив дыхание, спросила она.

– Нет!

Краткий категоричный ответ Калеба хлестнул ее, словно плетка, но Сара быстро пришла в себя, улыбнулась и, застенчиво потупившись, произнесла:

– Я все понимаю. Ты не хочешь, чтобы нас видели днем. Я приду к тебе сегодня вечером, когда луна будет высоко. Всю оставшуюся часть дня я буду думать о тебе.

Прежде чем Калеб успел что-то ответить, она исчезла.

Прошло два дня, в течение которых – как выразился Обри Фаррингтон – Калеб вел себя как сам дьявол. Он тосковал и неистовствовал, потому что не мог приблизиться к Рэн. Каждый раз, когда он попадал в поле ее зрения, девушка замыкалась и исчезала. Сложившаяся ситуация съедала Калеба заживо, вдобавок к этому ему приходилось отражать наглые атаки Сары, предложения которой становились все вульгарнее. Калеб знал, что женщины всегда желали его, но Сара перешла все границы в стремлении заполучить капитана. «Придется откровенно поговорить с ней и поставить все точки над „i"», – думал Калеб но оттягивал это неприятный момент.

Сара настойчиво подкарауливала Калеба в течение этих двух дней и с ужасом обнаружила, что все ее подозрения подтвердились. Калеб был потерян для нее. Он страстно желал Рэн и боролся за нее, как мужчина борется за женщину. «Как дурак! – сердито подумала Сара. – Рэн оказалась не такой уж наивной простушкой».

Сара была уверена, что Рэн избегает Калеба в надежде свести его с ума от страсти. Где эта глупая девчонка научилась таким трюкам? «Но все это неважно, – уговаривала себя Сара. – Калеб попался на удочку и ведет себя как настоящий осел. Ладно, возможно, он и любит Рэн, но будет благороден по отношению ко мне, когда узнает о ребенке. Тогда он разлюбит Рэн и полюбит меня. Но, чтобы подстраховаться и укрепить свое положение, надо устранить двух человек, которые что-то значат для него в этом мире. В горе и печали Калеб станет искать утешения у меня и нашего ребенка…»

На следующий день, к полудню, Рэн чувствовала себя так, будто в нее вселился черт. Ей хотелось рвать и метать, убить Сару, отхлестать Калеба за то, что не обращает на нее внимания, за свои страдания по его милости. Но, Боже, как она любит его! Через день-два они достигнут земли, и Рэн решила, что будет держаться как можно дальше от Калеба ван дер Риса. Она выбросит его из своего сердца и начнет новую жизнь вместе с Лидией. Рэн понимала, что обманывает себя. Она никогда не сможет забыть Калеба, никогда. Он навеки останется частью ее души, но все же она постарается реже вспоминать его.

У Лидии болело сердце из-за переживаний девушки. Она хотела утешить ее, но знала, что Рэн предпочитает оставаться наедине со своими мыслями. Лидия чувствовала, что должна что-то сказать, но не находила нужных слов. Желая хотя бы немного отвлечь девушку от грустных раздумий, Лидия предложила прогуляться по палубе, но Рэн отказалась, сославшись на усталость.

– Рэн, дорогая, а не может случиться так, что ты несправедлива к Калебу? Ты даже не дала ему возможности объясниться. Ты ведь и сама не до конца уверена, что он выбрал Сару. Если все так плохо, как ты думаешь, то почему тогда капитан пытается поговорить с тобой?

– Черта с два! – взвизгнула Рэн. – Я знаю, что видела и слышала! Он самый обыкновенный бабник, и ему требуется лишь затащить женщину в постель. Он подлый и развратный! – Рэн от злости стукнула кулаком по койке.

– Нет, ты знаешь, что это неправда, – защищала капитана Лидия. – Он прекрасный человек, который любит тебя по-настоящему. Я не такая умная, как ты, Рэн, но я читаю это в его глазах. Это ты нехорошо поступаешь по отношению к нему. Прости, что разговариваю с тобой в таком тоне, но кто-то должен тебя заставить понять мужчину, которого ты так мучаешь.

– Не трать слов напрасно, Лидия. Я видела его с Сарой и слышала, что она ему говорила. Сара бегает к нему каждую ночь. Она может забирать его. Мне он не нужен, даже если его преподнесут на серебряном блюдечке. Ты ошибаешься, Лидия. Если бы Калеб любил меня, как ты утверждаешь, он бы обходил Сару за версту. Оборачиваясь, я каждый раз вижу, что Сара виснет на нем. И хватит об этом! – гордо закончила Рэн.

Лидия с ожесточением принялась что-то штопать, чтобы скоротать время, но не выдержала и добавила:

– В любом случае, Рэн, ты обманываешься насчет капитана ван дер Риса. Когда-нибудь ты поймешь, что я была права, но, боюсь, будет слишком поздно.

– Если настанет такой день, ты узнаешь об этом первая, Лидия, но я в этом очень сомневаюсь, – несчастным голосом проговорила Рэн.

Если бы только слова Лидии оказались правдой, она стала бы самой счастливой женщиной на земле! Ну почему, почему она не доказала свою любовь? К черту все глупые страхи! Калеб хотел ее как женщину, и – видит бог! – она тоже желала его. Но после Малькольма и моряков Рэн боялась. «Будь проклят, Уэзерли!» – мысленно закричала она.

День клонился к закату. Сара была нервной и раздражительной и игнорировала все попытки Лидии завести разговор. На Рэн она вообще не обращала внимания, потому что та являлась причиной всех неприятностей Сары. С тех пор, как Рэн провела с Калебом целую ночь, он наотрез отказывал Саре. Возможно, сегодняшний вечер станет для нее последним шансом заставить капитана снова возжелать ее. Как только Сара скажет ему о ребенке, все может измениться. Все должно измениться!

После обеда Рэн не могла усидеть в каюте и пошла подышать свежим воздухом. Оглянувшись по сторонам, она поняла, что с запада надвигается шторм, и, судя по приметам, довольно сильный. Команда уже суетилась на палубе, защищая корабль от яростных порывов ветра.

Рэн задумалась: «Чем в эту минуту может заниматься Калеб?» А если Лидия права? Вдруг Калеб действительно любит ее? Возможно, он просто играет с Сарой, чтобы вызвать ревность, чтобы Рэн сама прибежала к нему? Если так, ему долго придется ждать. Она не собирается пресмыкаться ни перед кем, а в особенности перед Калебом ван дер Рисом. У Рэн есть гордость, а Калеб – сознательно или нет – задел ее. Но Рэн вполне может пойти к нему и выслушать то, что он хочет сказать. От этого не будет никакого вреда. Она послушает, уйдет, все обдумает и примет решение. Но прежде чем сделать это, надо успокоиться и сосредоточиться. Рэн прислонилась к мачте. От мысли, что она снова будет рядом с Калебом, у нее радостно забилось сердце.

Пока Рэн решала, как ей поступить, Сара вышла из каюты и прямиком направилась к Калебу. Она думала, что выбрала подходящее время. При приближении шторма у людей обостряются все чувства. У Калеба будет приподнятое настроение, значит, и у нее тоже. Сара едва удерживала равновесие, пробираясь по палубе. Она предвкушала успешный исход своей аферы и считала бушующую стихию хорошим фоном для столь важного дела.

Сара подошла к каюте Калеба, постучала и стала ждать. Сообразив, что из-за завываний ветра он мог не услышать тихого стука, она толкнула дверь и почти влетела в каюту.

Калеб изумленно посмотрел на нее и на распахнутую дверь, которую Сара не потрудилась закрыть. Он бросил на пол сапог, который собирался надеть, и встал, лицо его покрылось красными пятнами.

– Что тебе здесь нужно? – с трудом сдерживая ярость, спросил он.

– Очень глупо с твоей стороны спрашивать меня об этом, Калеб. Тебе прекрасно известно, что я здесь делаю. В действительности я здесь по двум причинам: первая – заняться с тобой любовью, а вторая… Мне известна одна тайна, и я хочу поделиться ею, так как ты тоже имеешь к ней отношение. Эта тайна сделает тебя самым счастливым мужчиной во всем мире. Садись, Калеб, и позволь помочь тебе надеть сапог, – нараспев проговорила Сара, от чего у Калеба по спине побежали мурашки.

Он глубоко вздохнул и сказал холодно:

– Сара, приближается шторм, мне нужно идти на мостик. Послушай, я не хочу тебя обидеть, но… больше не буду заниматься любовью с тобой. Я тебя не люблю и никогда не любил. Я люблю Рэн – думаю, тебе известно об этом. Мне очень жаль, но в самом начале я предупреждал тебя, что это всего лишь…

– Веселое времяпровождение, – снова пропела Сара. – Но, – продолжала она, шутливо щелкнув его по носу, – это маленькое приключение закончилось для меня беременностью. Что теперь скажешь?

Калеб наклонился, чтобы надеть сапог, а когда поднял голову, ошеломленный словами Сары, увидел на пороге Рэн. На ее лице тоже было изумленное, недоверчивое выражение. Затем девушка исчезла. О Боже! Повезло как утопленнику!

Кипя от гнева, Калеб наконец обулся и встал. Он схватил Сару за плечи и сильно тряхнул.

– Ты понимаешь, что наделала? Понимаешь, что Рэн слышала всю эту ложь? Нет, я вижу, ничего ты не понимаешь! Я умею считать, Сара! Я не могу быть отцом твоего ребенка, это исключено! Тебе не удастся меня обмануть. Я не имею к ребенку никакого отношения, и ты это прекрасно знаешь. Я приказываю тебе спуститься в каюту и признаться Рэн, что все это наглая ложь! То, что ты сейчас сделала, отвратительно, и я никогда тебе этого не прощу. Мы с тобой всего лишь переспали, просто утолили свои физические потребности. Мы так договаривались, если ты помнишь. Никто никому ничего не обещал! Ты не была девственницей и вела себя как женщина, весьма искушенная в любви. Я не собираюсь обманывать тебя, и если ты меня неправильно поняла, то это твоя проблема, а не моя. Иди в свою каюту, пока шторм не усилился. Утром ты сможешь обсудить этот вопрос с братом и решить, как быть дальше. Я ничего не могу посоветовать. Но я не позволю тебе разрушать мою жизнь!

Сара все выслушала и кивнула.

– Если бы здесь не было Рэн, ты бы полюбил меня и ребенка. Я тебе не нужна только потому, что у тебя есть Рэн и Обри Фаррингтон. Если ты не хочешь иметь никакого отношения к нашему ребенку, я пойду к Баскому и попрошу совета. Не беспокойся о нашем ребенке. Я как-нибудь обойдусь без твоей помощи. Если через несколько лет у тебя появится желание увидеть свое дитя, я не стану чинить препятствий.

Калеб с ужасом смотрел на Сару и не верил своим ушам. Он был убежден, что ребенок не от него. Так что же с ней происходит? И, черт возьми, почему он стоит здесь столбом и тратит драгоценное время, когда давно должен быть на мостике? Нельзя медлить ни минуты, пора отправляться на вахту.

– Будь осторожна, когда пойдешь по палубе, – предостерег он.

– Конечно. Не волнуйся. Я понимаю: ты сейчас огорчен, потому что мужчине, став отцом, придется оставить свободную жизнь, остепениться и тихо зажить в кругу семьи. Не бойся, Калеб, я буду очень осторожна, чтобы ничем не повредить нашему ребенку.

Калеба пробрал озноб, но не от слов Сары, а от хищного выражения ее глаз и завораживающего голоса.

Калеб ушел, а Сара еще долго сидела на его койке. Мысли сменяли друг друга в бешеном темпе. Она улыбнулась, взяв в руки рубашку Калеба и щетку для волос. Сара прижала вещи к щеке, а потом спрятала под юбками. Эти вещи станут для ребенка напоминанием об отце. Не много, но хотя бы что-то. Сара осмотрелась по сторонам, чтобы выбрать что-нибудь для себя, и взяла пару полинявших брюк. Эти вещи явятся доказательством, что у ее ребенка действительно был отец.

Сара вышла из каюты, мурлыча себе под нос песенку. Сильный ветер почти сбивал ее с ног, но Сара цепко держалась за ограждения. Она приняла решение. Теперь ей осталось только ждать.